По производительности труда Россия находится на 19-м месте в мире — после Греции и Чили. Наша эффективность оценивается в 31,2 доллара в час. Согласно рейтингу Организации экономического сотрудничества и развития лидером является Ирландия — 121,8 доллара в час. При этом россияне работают чуть ли не больше всех в мире. В среднем количество рабочих часов в неделю превышает 1970 — больше, чем в Соединенных Штатах и Германии. Вроде бы есть все для того, чтобы стать мировыми лидерами, а мы все плетемся в хвосте. Проблема работы и ее эффективность в нашей стране многогранна, и разделить ее можно на несколько направлений. Безработица, низкая производительность труда, отсталость производства — все это слагающие одной системы под названием экономика. (Мы не будем говорить про коррупционную составляющую — еще один тормозящий фактор).

Многие в России не хотят работать за предлагаемое вознаграждение. Например, есть работа в государственном учреждении Краснодара с официальным трудоустройством, оплатой больничных и отпусков, а сотрудников нет. Неужели никто не хочет работать? Верно, за 15000 рублей не хочет. Потому что ипотека или просто оплата коммунальных платежей, покупка продуктов, одежды. Ну никак не растянешь на все свои нужды эти 15000 рублей, особенно если есть другие домочадцы, которых нужно содержать.

Есть и те, кто и правда не хочет. Часто это относится к специальностям, где приходится работать руками.

Пример: небольшое ателье в Краснодаре. Одна из сотрудниц решила попытать счастья в Москве, уволилась и уехала. Прошло уже около года, а нового человека так и не нашли. Приходили люди, которые долго не задерживались. Одна из кандидаток, высокомерная дама в годах, осадила коллег, которые пытались ей рассказать об особенностях работы их техники: «Я без вас разберусь, что и как работает». В итоге дама сломала швейную машинку и скоропостижно уволилась, а владелице ателье пришлось вызывать мастера. Другая кандидатка — 20-летняя девушка — не продержалась и недели. Временами она начинала рыдать за работой без причины, пугая коллег. А потом и вовсе исчезла с горизонта.

— Звучит странно, но мы не можем найти сотрудника. При нынешнем кризисе! Складывается впечатление, что люди хотят денег, но не хотят работать. Поэтому сейчас у нас всего один выходной, — рассказывает сотрудница предприятия Анна.

Еще одно клише: когда выходцев из Средней Азии и с Кавказа винят в дефиците рабочих мест. Но так ли это? В Москве мигранты традиционно работают на черновых должностях в сфере ЖКХ. Уборка улиц, мытье подъездов — все это мигранты. Сомневаюсь, что на вакансию дворника стоит очередь из москвичей.

В Иркутске сейчас возникли сложности на рынке ремонта квартир. Новостроек много, лето — самое время для ремонта, а работников мало.

— В моей квартире оштукатурили стены, а теперь я жду, когда работники освободятся, чтобы залить полы. Буквально два года назад ждать не нужно было — предложений масса, успевай выбирать. А сейчас из-за пандемии большинство мигрантов по домам разъехались, работников не хватает, а русские мастера задрали цены, — рассказывает собственница квартиры Марина.

От этого фактора напрямую зависит производительность труда. Очевидно, что на старом станке, как ни упражняйся, не сможешь сделать столько же, как на новом оборудовании.

По данным Центра стратегических разработок, в России возраст оборудования в нефтеперерабатывающей промышленности достигает 19 лет, в металлургии — 17, в химпроизводстве — 14 лет. Модернизация необходима, однако дело это затратное, длительное, да и окупается не сразу. По сути, это инвестиции в будущее. Потому многие предприятия в нашей стране не спешат тратить на это средства.

Печальный пример — ГМК «Норникель», который эксплуатирует трубы и емкости, доставшиеся компании еще от советской эпохи. Желание выкачать как можно больше (в прямом и переносном смысле) уже привело к экологической катастрофе на Таймыре в 2020 году. К сожалению, зачастую руководство предприятий использует сферу своей деятельности как ресурс, которого должно хватить на определенное количество лет, а после нас — хоть потоп. Потому на заводах до сих пор работают советские станки. В сфере токарного производства большинство мощностей еще доельцинской эпохи.

В экономически развитых странах ситуация обратная. Согласно информации Международной федерации робототехники в среднем по миру на 10000 рабочих приходится 69 промышленных роботов. Причем в отдельных странах этот показатель достигает сотни. Для сравнения: в России он равен трем. По числу станков с программным управлением лидером является Япония — более 90 процентов, на втором месте Германия и США — более 70. Китай 30 процентов своего производства перевел на цифровые станки, а в России их доля в производстве едва достигает 10 процентов. Эту цифру с 2016 года планировалось увеличить до 33 процентов к 2020 году, однако пока реализовать это не удалось.

Согласно информации ВЭФ по уровню развития технологий, инновационных разработок, человеческого капитала и промышленного оборудования экономика нашей страны находится в третьем десятке стран — после Китая, Греции, Эстонии.

По официальным данным, реализация нацпроекта «Производительность труда» с 2019 года дает некоторые основания для этой надежды. Так, к 2021 году производительность выросла с 29,5 до 31,2 доллара в час. За это же время в Ирландии она увеличилась на 17 долларов. Поэтому равняться на мировых лидеров пока рано — реальнее попытаться приблизиться к ближайшим конкурентам — Чили и Греции.

По мнению главы Счетной палаты Андрея Кудрина, как ни парадоксально, но развитию производства мешает государство. Сегодня доля госсектора в экономике достигает 50 процентов. По его словам, в 2008—2009 гг. во время кризиса присутствие государства в экономике было необходимым. Но теперь настало время сократить влияние госсектора.

— Госкомпании редко становятся экономическими и инновационными драйверами. Для сравнения: в топ-10 американских крупнейших компаний нет ни одной с госучастием, заявил Кудрин.

Действительно, частная компания, у которой нет подушки безопасности в виде госфинансирования, вынуждена изобретать пути и способы, чтобы остаться на плаву в мире конкуренции. А госконтора не должна — здесь работникам деньги платят за пребывание. Вспоминаются слова бюджетницы Марии из московской госконторы: «Когда мне шеф поручает отправить документы, я их кладу в стол и тяну время. А может, потом уже не надо будет их отправлять, так чего я зря напрягаться буду?».

Внедрение на предприятиях автоматизированного производства, несомненно, повысит производительность труда. Машины не болеют и не устают, им не нужно есть и спать, да и работают они быстрее. И не ошибаются — в отличие от человека. Конечно, если их правильно запрограммировать. А значит, скорость и качество можно увеличить в разы. При этом снизится и себестоимость продукции. Но возникает резонный вопрос: куда девать армию сотрудников, которые до сего дня работали на оборудовании вручную? Кроме того, потребуется квалифицированный персонал, который будет программировать и обслуживать новое оборудование. А значит, придется либо приглашать специалистов со стороны, в которых наверняка будет определенный дефицит. Или же переучивать своих. Но не все готовы осваивать новую специальность, проработав всю жизнь руками. К тому же персонал будет немногочисленным и в любом случае большая часть сотрудников отправится на улицу.

Добавим еще довольно обширную группу так называемых предпенсионеров, которые вместо того чтобы отдыхать на пенсии, вынуждены искать работу. И проблема начинает перерастать в полный коллапс системы трудоустройства. Расхожая формула «начни с себя» — освой новую профессию, заработай большие деньги — увы, далека от реальности. Ну не станет токарь с 40-летним стажем крутым айтишником, отправившись после сокращения на профкурсы. Он перестанет быть мастером своего дела и в лучшем случае пополнит ряды посредственных пользователей компьютера, которые в сфере инноваций никому не нужны. В худшем — и пытаться не станет.

В качестве положительного примера баланса автоматизации производства и человеческого капитала можно рассмотреть экономику Германии. Высокий уровень автоматизации вывел страну в крупнейшие мировые производители чугуна, стали, цемента, угля, транспортных средств, станков. При этом ставшие невостребованными на рынке труда граждане получают пособия, на которые могут жить без ущерба для экономики страны.

Нина КУРЯШКИНА.
Раздел : Общество, Дата публикации : 2021-09-10 , Автор статьи :