В беседе вице-губернатора Андрея Коробки с заместителем главного редактора «Вольной Кубани» Федором Безруком, которая длилась полтора часа, были затронуты многие проблемы дальнейшего развития АПК. Часть их получили освещение в материале, опубликованном в нашей газете 19 января. Сегодня мы продолжаем начатый разговор.

Министерство сельского хозяйства и перерабатывающей промышленности — это штаб отрасли в масштабах края. Райсельхозуправления в муниципальных образованиях, в свою очередь, несут полную ответственность за положение дел в АПК районов. А поскольку в большинстве их сельское хозяйство и переработка являются ведущими секторами экономики, то роль начальников райсельхозуправлений, являющихся, как правило, заместителями глав муниципалитетов, очень велика.

Чувствуют ли они свою высокую ответственность? По-разному. И здесь очень многое от руководителя района зависит. Дальновидный глава обязательно при каждом удобном случае, на людях, подчеркнет, насколько важен для муниципального образования агропромышленный комплекс, поэтому деловые советы, рекомендации исходящие от его зама, должны неукоснительно выполняться. Тех директоров сельхозпредприятий, которые пытаются их игнорировать, ставят на место. Короче говоря, заместитель по АПК — фигура номер два в районе, и он с главой должен работать в тандеме.

Вот пытаюсь вспомнить, где у нас в крае есть этот самый тандем, — и плохо получается. Безусловно, я не осведомлен об истинном положении вещей во всех муниципалитетах, но даже тех 15—20 примеров, о которых мне известно, считаю достаточными для того, чтобы прийти к выводу: роль начальников райсель-хозуправлений у нас при-ни-же-на, они, извините за прямоту, мало что решают и на производство оказывают слабое влияние.

Правда, года два назад я мог бы положительно отозваться о Тимашевском районе. Тогда здесь сельское хозяйство курировал Анатолий Михуля в ранге первого заместителя главы.

Руководитель района Житлов в отпуск уходил — Михуля брал рычаги управления на себя. И глава всегда прислушивался к его компетентным советам. Да и директора, председатели хозяйств ценили Анатолия Ивановича. К сожалению, возраст дает о себе знать, сердечко подводит. Сменил он место работы на более спокойный распорядок дня.

Аналогичные примеры можно привести еще по нескольким районам. Но, к сожалению, крепких, авторитетных начальников райсельхозуправлений гораздо меньше, чем тех, кто выступает в роли простых исполнителей. Сказали — сделал. Молчит начальство — лучше не проявлять личную инициативу. Дольше проживешь. Подобное Андрей Коробка терпеть не намерен.

Буквально с января начнут учебу. Планируется ежемесячно приглашать начальников райсельхозуправлений в министерство и на конкретных фактах рассказывать, какими путями, за счет чего можно усилить влияние на производство. А работы здесь — непочатый край.

Один только маленький пример. Давно и безуспешно говорим о том, что в крае более 120 заброшенных ферм. Если бы их привести в порядок, можно было бы минимум в полтора раза увеличить численность дойного стада в коллективных и фермерских хозяйствах. При поддержке Вениамина Кондратьева и Владимира Бекетова минсельхоз добился того, чтобы ЗСК внесло существенные изменения в нормативные документы, касающиеся рационального использования земли под пустующими фермами.

Теперь, если владелец такой МТФ отказывается сам ее реанимировать и не выставляет на торги, чтобы другие собственники возрождали там животноводство, управление сельского хозяйства может создать комиссию, которая выедет на место и все документально зафиксирует. После этого она вправе обратиться к краевым властям с предложением, чтобы нерадивого хозяина фермы наказали рублем. Есть возможность поднять налог на землю под пустующей МТФ в пять раз!

Вы думаете, хоть один район принял это как руководство к действию? Глухо. Опять, выходит, инициатива от минсельхоза должна исходить?

Раз уж зашла речь о пустующих животноводческих помещениях, в которых можно было бы дополнительно разместить 85,6 тысячи коров, то надо признать: здесь не все так просто, как кажется на первый взгляд. Сошлюсь на пример из практики.

Один калининский фермер, у которого более трех тысяч гектаров пашни, нашел в районе развалившуюся ферму, от которой одни клюшки остались. И те, похоже, скоро своруют. Стоит она заброшенной, как оказалось, семь лет — и никому дела нет.

Место, кстати, идеальное: недалеко от жилого хутора и, что очень важно, от автомобильной трассы. Глава КФХ обратился к хозяевам: продайте, мол, МТФ. Те в ответ: «Плати пять миллионов рублей — и объект твой». — «А документы на него есть?». — «Нет. И делать их не собираемся». Так и отбили охоту у человека заняться животноводством. «Что в таком случае можно предпринять?» — поинтересовались мы в минсельхозе.

То, что нет документов, — полбеды, говорят юристы. Цена за ферму вполне приемлемая, тем более что под ней три гектара земли. Надо покупать. Только заранее нужно проработать вопрос, как до минимума свести заботы фермера, чтобы документально оформить объект. Скорее всего, все должно пройти через суд.

Если же говорить в целом о проблеме заброшенных МТФ и возвращении их к жизни, Андрей Коробка дал соответствующие поручения руководству минсельхоза. Начиная с 2017 года получить грант по программе «Семейная животноводческая ферма» смогут в первую очередь те главы КФХ и индивидуальные предприниматели, которые выкупят пустующие объекты.

Победитель конкурса получит грант до 30 миллионов рублей. И, допустим, пять миллионов можно пустить на покупку заброшенной МТФ, а остальная часть суммы пойдет на реконструкцию корпусов, установку оборудования, приобретение нетелей и так далее. Вопрос с пустующими фермами в любом случае нам придется решать, ибо это один из резервов дальнейшего наращивания численности дойного стада, развития животноводства.

— Эта отрасль находится на личном контроле у губернатора в числе приоритетных. Ситуация после пяти провальных лет, когда под нож ежегодно пускали по 8—10 тысяч буренок, пресечена! И хотя, в принципе, надои повышаются и достигли 6738 килограммов молока на каждую фуражную корову, роста поголовья, увы, нет. Казалось бы, используем и пряник, и кнут, субсидии выплачиваем, но…

И здесь, считает начальник управления животноводства и Госплемнадзора минсельхоза Александр Сергиенко, должны сработать поправки к краевому закону о плодородии, согласно которым теперь владельцы, имеющие 100 и более гектаров земли, должны в севообороте иметь не менее 10 процентов многолетних трав и бобовых культур. Но возникает вопрос: куда будем девать такую массу сена, гороха и сои? Не все же кинутся коров заводить…

Закон вступит в силу с января 2018 года. Поэтому за это время часть узких мест удастся расшить, в том числе закупить семена люцерны. Эксперты утверждают, что потом можно будет наладить хороший сбыт травяных гранул из нее.

Правда, себестоимость гранул доходит до восьми тысяч рублей за тонну. Почти столько же пшеница стоит! Но не следует пасовать.

В России несколько регионов делают гранулы из разнотравья. Но в них мало белка. А в люцерновых его очень много. И со сбытом проблем не должно возникать. Во-первых, на экспорт можно продавать по 23 рубля за килограмм. Во-вторых, внутри края потребность в гранулах возрастет в связи с кратным увеличением количества кроликоферм.

Нужно только переломить сознание людей, смонтировать для начала хотя бы два-три агрегата для приготовления гранул, чтобы все желающие могли посмотреть на их работу, пощупать, как говорится, руками. Производство гранул со временем может стать очень выгодным бизнесом.

Это тем более важно, что в 2017 году аграрии Кубани не получат несвязанной помощи, так называемой погектарки. Ее отменили.

Но не для всех. Минсельхоз России решил не предоставлять такой вид господдержки Краснодарскому и Ставропольскому краям, а также Ростовской области. Говорят: у вас земли плодородные, обойдетесь. И как вице-губернатор по вопросам АПК ни доказывал, что субсидии на землю планируется направлять на развитие животноводства, — не помогло.

На молоко, правда, удалось субсидии оставить. По этой статье ассигнования поступят, хотя и в меньших объемах, чем в 2016 году. Зато существенно, до 300 миллионов рублей, увеличится господдержка племенного животноводства. Возросли субсидии на компенсацию части затрат, к примеру, на приобретение племенных телок и нетелей, что в конечном итоге положительно скажется на росте продуктивности дойного стада.

Развивая тему животноводства, мы, хотим того или нет, должны сказать, что роль фермеров в наращивании производства молока крайне низка. Согласно статистическим данным на сегодня в КФХ насчитывается 15,7 тысячи голов дойного стада, или 7,3 процента от общей его численности. И это в то время, когда на всех уровнях звучат призывы: фермерству нужно отдать приоритеты.

Кто бы спорил. Только для начала давайте глубже разберемся — что реально оно собой представляет.

Всего в крае 3 миллиона 756 тысяч гектаров пашни, на долю КФХ приходится 1,2 миллиона, или 32,2 процента. Приличный кусок? Несомненно. Но дело в том, что 80 процентов фермеров — «малоземельцы», то есть имеют менее 100 гектаров угодий. А что можно вырастить на 50—60 гектарах? Ограниченный набор культур. В основном подсолнечник, кукурузу и пшеницу. И, кстати, большинство глав КФХ такой расклад устраивает. Посеял, допустим, 60 гектаров зерновых колосовых, получил урожайность в 50 центнеров. Реализовал и при рентабельности озимой пшеницы в 100 процентов положил 1,5 миллиона рублей в карман. Ни клятый ни мятый.

Но такой подход к ведению сельхозпроизводства чреват снижением гумуса в почве, падением плодородия. Поэтому, считают в минсельхозе, «малоземельцы» тоже должны объединяться в кооперативы, расширять набор культур в севообороте, в складчину строить фермы хотя бы на 200—300 голов дойного стада, с тем чтобы увеличить клин многолетних бобовых трав, гороха и сои. При кооперативе можно организовать к тому же юридическую службу, которая встанет на защиту фермеров в случае рейдерских попыток отобрать у вольных хлебопашцев землю.

На своей первой в этом году расширенной планерке губернатор Вениамин Кондратьев поставил перед агропромышленным комплексом задачу более углубленной переработки сырья на местах. Произведя в 2016 году свыше 13 миллионов тонн пшеницы, ячменя и кукурузы, мы можем теперь 10 миллионов продать внутри России или за границей. На выработку муки, выпечку хлебобулочных изделий, приготовление комбикормов и другие цели Кубани вполне хватит трех миллионов тонн. Но лучше все же будет, если мы наладим углубленную переработку сырья.

Прежде всего это касается кукурузы. В крае работает крахмало-паточный завод. Есть смысл расширять его мощности. Следующим шагом может оказаться строительство предприятия по извлечению масла из зародышей кукурузы. Нужно будет более детально изучить вопрос востребованности гранулированных отрубей. Говорят, есть в России компании, готовые хоть сегодня закупать их десятками тысяч тонн.

Конечно, полностью уйти от экспортных поставок сырья мы не сможем. Да этого и не нужно делать. Валюта всегда пригодится. Другое дело — расширение рынка сбыта кубанской продукции. Есть мнение, что ту же пшеницу или рис мы могли бы отправлять в страны Северной Африки. Валюты, правда, у них нет. Но можно, говорят эксперты, бартер организовать — наше зерно в обмен на ананасы и бананы, к примеру. Ведь мы в любом случае их закупаем на сотни миллионов долларов ежегодно.

Эти и многие другие вопросы в агропромышленном комплексе невозможно решить без серьезных инвестиций в сельское хозяйство, и прежде всего в животноводство, в переработку. АПК сегодня становится выгодным бизнесом, и можно только приветствовать появление на рынке новых игроков. Прежде всего это касается виноградарства.

Серьезные планы, к примеру, у компании «Кубань-Вино», созданной на основе государственно-частного партнерства. Холдинг намерен работать в тесном контакте с учеными СКЗНИИСиВ и приступает уже в этом году к строительству питомника стоимостью 370 миллионов рублей. С выходом на проектную мощность он будет способен выращивать ежегодно до трех миллионов штук саженцев винограда. В течение первых двух лет посадочный материал компания израсходует на собственные нужды, а затем сможет вести их реализацию всем желающим. Сейчас ежегодно Кубань вводит в строй до 1,2 тысячи гектаров новых виноградников. Есть возможность выйти на полторы тысячи и даже больше.

Что касается садоводства, то в этой подотрасли сдвиги видны уже сегодня. И перспективы хорошие, особенно в расширении многолетних насаждений и укреплении базы хранения. В ближайшее время Краснодарский край станет высаживать до 1800 гектаров яблонь ежегодно, большая часть из которых будет выращиваться по интенсивной технологии с применением капельного полива. Будут сданы в эксплуатацию несколько холодильных камер, в том числе в опытно-производственном хозяйстве «Центральное» близ Краснодара и в славянской агрофирме «Сад-Гигант».

Миллиардные вложения в семеноводство сахарной свеклы намерен осуществить и холдинг «Продимекс» — владелец Успенского сахарного завода. Со временем, считает Андрей Коробка, мы сможем обеспечить себя отечественными семенами свеклы где-то на 60—70 процентов.

Год минувший стал стартовым в решении этой глобальной и материально затратной задачи. Высеяны были все отечественные семена, имеющиеся на Первомайской опытной станции. В 2017-м посевы расширятся до тысячи гектаров. Да, пока это маленькие шажки. Но они ценны своей значимостью, стремлением уйти от импортной зависимости.

...АПК Кубани завершил 2016 год с хорошими показателями. Задача номер один теперь — закрепить достигнутые успехи, на что и настраиваются сейчас аграрии края.
Раздел : Кубань аграрная, Дата публикации : 2017-01-26 , Автор статьи : Федор БЕЗРУК