ЖДЕМ ВАШИХ ПИСЕМ ПО АДРЕСУ: г. Краснодар, ул. Рашпилевская, 106 или пишите в рубрику «Глас народа» на сайте www.gazetavk.ru

Слово к читателю

Давненько мы, дорогие наши читатели, не обращались к вашему поэтическому творчеству — в отдельной редакционной папке скопилась подборка ваших стихов, и сегодня по уже сложившейся традиции — их небольшой обзор.

Февраль — очень мужской, мужественный месяц не только потому, что в нем имеется замечательная дата — 23-е (с чем мы, кстати, от всей души поздравляем всех мужчин края), но и немало других памятных дат. В прошлую пятницу, 15 февраля, был день памяти о россиянах, исполнявших служебный долг за пределами Отечества, а также день вывода ограниченного контингента советских войск из Афганистана. Наш постоянный автор из Славянска-на-Кубани Ф.Щусь стихотворение «Память» посвятил Туапсинской гвардейской танковой дивизии генерала Баданова.

Лавина танков шла к станице,

И впереди, как месть, как смерч,

Шел танк карающей десницей,

Неся врагу заслуженную смерть.

Еще рывок, уж батарея близко,

Еще рывок, расчет под танком смят.

Не думал ты тогда, что обелиском

Тебя навеки в жизни сохранят.

Вдруг танк осел и задымил, и вспыхнул,

Как грозный факел, как победы флаг.

Но бил в упор, расчеты опрокинув,

И разносил фашистов батарею в прах.

Батарея молчала, молчал и танк.

Обгорала броня — могила.

Сколько вас в ту войну — вот так

За Отчизну героев гибло…

Ранним утром мы их хоронили:

Горстка косточек, пять черепов.

Положили их рядом в могиле,

Обернув парашютным куском.

Я стою у могилы танкистов.

Долго не был — четырнадцать лет.

Холмик наш заменен обелиском.

Я пишу вам стихи как поэт

О жестокой памяти детства

Тех суровых военных лет.

А это — «Екатеринодар», автор — профессор Кубанского аграрного университета заслуженный работник культуры России Владимир Ненашев:

Назвал поэт тебя Парижем,

Он перепутал божий дар.

Ты мне роднее, ты мне ближе,

Родной Екатеринодар!

Здесь дед мой до великой смуты

По твоим улицам ходил.

Все были сыты, все обуты.

И бабку-барышню любил.

Идут они по старой Красной,

И бабке подмигнул корнет.

А дед волнуется ужасно:

Ах, где мой старый пистолет?!

Вот памятник Екатерине,

Царица в бронзе поднялась,

Ее улыбка и доныне

Волнует нас, чарует нас!

Везде цветы, улыбки, песни,

И в магазинах все горой.

Поры той не было чудесней.

Зачем был этот перестрой?

Мой город чувствую я кожей,

И полыхает в сердце жар.

Ты все роднее, все дороже,

Родной Екатеринодар!

А теперь немного улыбнемся вместе с Еленой Половьяновой из Краснодара и ее «Черно-белым кино»:

Черно-белое кино

Я не видела давно…

По экрану вдаль плывет

Черно-белый пароход.

Черно-белыми морями

Ходят яхты с якорями.

Белый лайнер. Черный зонт.

Черно-белый горизонт.

Черно-белые матросы

Курят дружно папиросы.

Белой кошке черный кот

Ночью арии поет…

Черно-белые котята —

Многочисленный приплод.

Дома ждет кота облом,

Черный кот теряет дом:

Недострои и подвалы

Заселяют нелегалы.

Вот уж точно не везет:

Нелегал в Россию прет.

Набежало с бедных стран

Много разных басурман.

И какое там кино —

Нелегалам все равно.

И последнее — маленькая и очень милая «Нежность», так называется стихотворение Галины Дроздовской из Краснодара.

Дождь пошутил, слегка поплакав

От счастья, горя, может быть.

Решил, наверное, покапав,

Дорогу солнцу уступить.

Ветрам, надеждам, смыслу жизни,

Слезам подвластный и мечтам,

Без тени гнева, укоризны,

Он не послал наш мир в бедлам.

А солнце мило улыбнулось,

Прищурив облачком лучи.

И сердце нежностью коснулось,

Свернувши искрами души.

Так что, дорогие читатели, ждем солнца, счастья, нежности. Ведь скоро март, а значит — весна! И еще, как всегда, мы ждем ваших писем!

Ольга ЦВЕТКОВА.

Заместитель главного редактора «Вольной Кубани».

Тел. (861) 255-53-62.

Простая история

Уважаемая редакция, здравствуйте!

Когда жизненная дорожка становится все короче и короче, все чаще вспоминаются прожитые годы, особенно юность и, конечно, первая любовь.

В селе Ишпарсово Стерлитамакского района Башкирии жила девушка Шура. А в двадцати километрах от нее в г. Стерлитамаке проходил срочную службу парень Михаил из Западной Украины. Шуре было 17 лет, когда они впервые встретились. На увольнительные он водил ее в парк, где играл духовой оркестр, ходили в кино. Любимой песней Михаила была «Ничь яка мисячна, зорена, ясная…». Эту песню он часто пел для нее.

Перед самой войной часть Михаила срочно перевели в г. Тбилиси. Уехал Михаил, пообещав писать, адрес знакомой женщины взял, к которой приезжала Сеня (так он называл Шуру) из села.

Шло время. Писем не было. Началась Великая Отечественная — трудное время настало для всех. Шуре исполнилось восемнадцать, и родные из хлебного Ташкента звали ее к себе. Перед поездкой она снова зашла к знакомой и оставила для Михаила свой новый адрес. Сама же часто писала ей, надеясь, что Михаил ответит. Через год она вернулась на родину, чтобы на месте дождаться своего любимого.

Кончилась война. Стали фронтовики возвращаться домой. Но Михаил так и не вернулся. Значит, думала она, он погиб.

Вернулся в село и бравый солдат Сергей. В той страшной войне он дал себе слово: «Если вернусь живым, женюсь на той девушке, которую встречу первой». Первой была Шура.

Весной, когда она на себе пахала землю, прямо на колхозном поле родила дочь и назвала Людмилой. И так 20 мая 1947 года появилась на свет я — Алексеева Людмила Сергеевна. Но не получилось у них счастливой семейной жизни. Ушел отец сначала к одной, потом к другой… В 45 лет умер от аппендицита (жили в лесу, не успели довести до трассы).

Мама была очень красивой (она и сейчас хорошенькая). Одни длинные косы чего стоили! Очень многие мужчины сватались к ней, но она всем отказывала. А мне очень хотелось, чтобы в нашей семье появился мужчина и я бы называла его папой.

В 1965-м, когда мне исполнилось восемнадцать, моей маме по состоянию здоровья врачи порекомендовали сменить суровый климат на более мягкий. И мы уехали к знакомым в Южный Казахстан. И здесь мужчины делали ей предложения, но она им отказывала. А ведь ей в ту пору было только 43 года! Я тогда думала: раз с отцом ничего не вышло, не хочет ни с кем связывать свою жизнь.

В Казахстане два раза в год (было же время!) она ездила в Башкирию. Очень скучала по родным и близким. А я уже работала сварщиком на заводе и только один раз в год, в отпуске, могла попасть на малую родину.

В одной из поездок она встретила свою подругу юности и заговорила с ней о Михаиле, которого и подружка знала. Когда мама сказала, что Михаил, наверное, погиб, подруга рассказала, что он жив. Работает на кожкомбинате. Мама сразу побежала на комбинат, но в отделе кадров ей сообщили, что он уволился и его место проживания неизвестно.

Прошли годы. Я вышла замуж. Переехала жить в родные места мужа — в Краснодарский край. Поселились в станице Привольной, возле Сладкого лимана, где по утрам поют соловьи и кукуют кукушки. Перевезла сюда и маму. Теперь уже мы с ней каждый год на Троицу стали ездить на нашу малую родину: повидаться с родными, побывать на могилах предков.

Четыре года назад, когда маме исполнилось 87 лет, мы снова поехали в Башкирию. Остановились у родных в Стерлитамаке, где мама первый раз встретилась с Михаилом. Через некоторое время я решила съездить еще к одним родным, в другую деревню. Села на маршрутный автобус Стерлитамак — Покровка. Мне передает мужчина с заднего сиденья деньги на билет до Покровки. Когда передавала ему билет, спросила, не знает ли он в Покровке мужчину по имени Михаил, а фамилия у него Чех. Он ответил, что нет. Ко мне повернулась женщина и спросила: «Дядя Миня, что ли?».

Оказывается, после войны он вернулся к своей Сенечке, но ему сказали, что она уехала в Среднюю Азию и там вышла замуж. А адреса ее они не знают. У той знакомой женщины уже подросла дочь. Стала совершеннолетней, а женихов-то и нет. В срочном порядке выдали ее замуж за Михаила. Через некоторое время они разошлись. Ушел с работы по состоянию здоровья. Купил небольшой домик у самой реки в селе Б.Куганак (это в полутора километрах от моей бабушки).

Десять лет тому назад его не стало. И ушел он в мир иной, так и не узнав, что его Сенечка всю жизнь ждала и любила только его одного, поэтому и замуж больше не выходила. Думала о нем даже тогда, когда под сердцем меня носила. Вот поэтому мне с детства нравится украинский язык, песни, национальная одежда. Хотя по национальности я чувашка.

Вот сейчас пишу вам и думаю: может быть, мой дядя Миша воевал в этих местах? И земля эта пропитана и его кровью, ведь перед самой войной он служил в Тбилиси. А я? Не только сама перебралась сюда, но и привезла маму.

Есть у нас любимое краевое радио «Казак FM», где звучат песни по заявкам радиослушателей. В прошлом году свою маму 30 апреля я поздравляла с девяностолетием, и для нее прозвучала песня, как будто про них написанная. Моя мама, Александра Александровна Алексеева, послушав эту песню, навзрыд заплакала. Вспомнила молодость, свою первую любовь… И есть там такие слова:

Ах, поезд уходит далеко.

Ты мне помашешь рукой.

Много я девушек встретил,

Только не встретил такой…

Встреча не состоялась, но добрая память о нем осталась навсегда.

Высылаю фото тех лет: дядя Миша и моя мама Шура. 1939 год, 12 октября. Стерлитамак, Башкирия.

С уважением

Людмила Сергеевна СТРИЖАК (АЛЕКСЕЕВА).

Депутат Привольненского сельского поселения.

Станица Привольная.

Каневской район.

Не могу молчать

Дорогая редакция! Меня вынудила написать вам статья «Почту — в мусорку?» от 27.12.2012 г. Я, Емтыль Аминат Нурбиевна, проработала в почтовом отделении аула Шенджий 41 год и знаю работу почтовиков как никто другой. Не надо обвинять начальников ОПС — они ни в чем не виноваты. Дело в том, что оклад почтальонов — 3200 рублей, а работа очень трудная, в любую погоду надо носить почту — это газеты, коммунальные платежи, пенсии, ветеранские, заказные письма. Чтобы вручить одно заказное письмо, можно стоять у калитки 20 минут, а то и больше: пока дозовешься, пока паспорт вынесет, пока заполнит, а тут и собаки у каждого…

Куда я ни писала, к кому я ни обращалась — все вышестоящие почтовые инстанции отвечали: не хочешь — увольняйся, а мы почту закроем. Сейчас я на пенсии, потому никого не боюсь. Это не почта, а концлагерь! Ни праздников, ни выходных, люди приходят озлобленные, во всех грехах винят начальников отделений связи. У меня зарплата была 4000 рублей, а сколько получают директора филиалов? За 41 год я ни разу не получила ни материальной, ни какой-либо другой помощи. Я работала честно, добросовестно, без единой жалобы, за 41 год не было ни утраты, ни хищений. Когда исполнилось 60 лет в июле 2012-го, я уволилась, получила 2400 рублей и — до свидания! Вот как нас ценит «Почта России», а хотят, чтобы мы работали, требуют. Чтобы человек работал хорошо, надо и платить хорошо.

В Кабардинке есть дом отдыха «Почтовик». Кто там отдыхает, я не знаю, наверное, наше начальство. После операции на правой руке, на запястье, мне сказали: профессиональная болезнь. Была на больничном восемь месяцев. Я написала заявление на материальную помощь или хотя бы на 10-дневную путевку в «Почтовик». Мне отказали! Я писала письмо председателю ЦК профсоюзов Назейкину, и что вы думаете — ни ответа ни привета. Если что, они отпишут в Майкоп — разбирайтесь! А они сразу начинают: мол, куда вы пишете, зачем, все равно вам никто не поможет. Это так и есть — и в Адыгее, и во всем Краснодарском крае.

Я как бывший работник привыкла каждый день читать свежие газеты. Заглядываю в свой почтовый ящик сто раз в день, хотя знаю, что никто не принесет мне свежей газеты. Я очень сочувствую ОПС-66 г. Краснодара, только я могу вас понять, потому что очень хорошо знаю, как вы работаете за мизерную зарплату. Так обидно за почтовиков на местах, в почтовых отделениях. Напечатайте мое письмо — пусть все знают, как наше почтовое начальство с нами обращается!

С уважением

А.ЕМТЫЛЬ.

Аул Шенджий.

Спасибо, доктор!

Уважаемая «Вольная Кубань»!

Прошу вас через вашу газету по поручению больных глазного отделения ГУЗ «Клинический госпиталь для ветеранов войн» от всей души поблагодарить начальника госпиталя Сергея Ивановича Исаенко за организацию медицинского обслуживания ветеранов войны и труда.

Мы находились на излечении с 30 января по 4 февраля с.г. В отделении микрохирургии глаза № 2 (МХТ № 2) созданы отличные условия как для лечения, так и для реабилитации в послеоперационный период: сбалансированное пятиразовое питание, современное оборудование — диагностическое и лечебное, светлые теплые палаты, отличные кровати, современная сантехника, освещение, сигнализация, пластиковые окна, двери и др.

Но самое ценное — это дружный высокопрофессиональный коллектив врачей, медицинских сестер, нянечек, который возглавляет доктор медицинских наук Елена Игоревна Волик. В основном в глазном отделении выполняются операции по глаукоме и катаракте. В послеоперационный период организовано постоянное наблюдение за оперированным глазом и его лечение. Мы выражаем глубокую благодарность за чуткость, внимание, высокий профессионализм, сострадание к нам, больным, пожилым людям, и особое наше ветеранское спасибо старшей сестре МХТ № 2 Татьяне Николаевне Александровой, операционной сестре Валентине Пантелеевне Карпетовой, процедурной сестричке Ирине Витальевне Рыжковой.

Спасибо всем вам за возвращенную нам радость видеть своих родных, близких, радоваться солнцу и свету. Желаем всем врачам, среднему и младшему медицинскому персоналу МХТ № 2 доброго здоровья, новых творческих успехов в их благородном деле.

Г.В. КОПЫЛОВА.

Председатель совета ветеранов Рассветовского сельского поселения.

Староминский район.

Женщина и война

Прочитала статью В.А. Турко «Память сердца свята!» в вашей газете. Я даже расплакалась, что хоть кто-то живой еще есть, кто помнит бои на Малой земле 1943 года. Я ветеран 255-й БМП 14-го отдельного батальона (комбат А.А. Хлябич), была в 3-й роте Кузина. Участвовали в боях за Новороссийск, держали оборону завода «Пролетарий» и не сдали его немцам. У завода «Октябрь» закрепили оборону, и немец дальше не прошел. Немцы рвались к Туапсе — нашу бригаду перебросили на Туапсинское направление.

Мы там стояли в обороне до 15 января — грязные, вшивые, опухшие, но врага не пропустили в Туапсе. Потом нас сняли на Геленджик, на Тонкий мыс, стали откармливать и готовить в десант на Южную Озереевку. Что там творилось: прожекторы освещали корабли как на ладони, 142-й батальон бросился в воду, из нашего батальона взвод автоматчиков с комиссаром Третьяченко, а потом дали приказ — отходить. А как же матросики остались там — и раненые и убитые? Я до сих пор вспоминаю их… Мы вернулись в Геленджик, день простояли на рейде и пошли на Малую землю. Семь месяцев шли ожесточенные бои, напала цинга, куриная слепота, дизентерия… Особенно страшные были бои с 5 по 22 апреля — немцы решили нас сбросить в море, сделать подарок Гитлеру в его день рождения. Но моряки выстояли.

Наш батальон стоял на Азовской улице от школы до кладбища, раненых носили до причала горы Колдун. Комбриг Потапов как-то увидел пшеничное поле, приказал убрать золотой хлеб. А он действительно был золотой! И вот мы убирали колосья — кто кинжалом, кто серпом (нашли в жилых домиках), а я и Рая, наша санитарка, стригли санитарными ножницами, я их сохранила до сих пор. Я пошла на фронт неграмотной — не умела ни писать, ни читать, самоучка. На Малой земле погибли Анна Птошко, она была в 1-й роте, и Рая Федоренко. Мы ее принесли к причалу, и она умерла — была ранена в грудь. Я очень плакала: она мне была и мать, и сестра, и подруга. Мне комбат приказал находиться при санвзводе, и когда нечем было кормить раненых, мы пошли по станичке просить что кто даст. Собрали ведро капусты, 30 штук картошек, 2 луковицы, и варила я похлебку. Потом жителей вывезли в Геленджик, но их теплоход немцы потопили, и все почти утонули в море.

Где-то 25 августа нас сняли с Малой земли, и прибыли мы в Геленджик на Тонкий мыс. В Геленджике мы готовились к штурму Новороссийска. В этих боях погибли комбат наш Хлябич, Мира Зверева. Тося Бобкова была брошена на провода электрические. Было утеряно знамя бригады. На 8-м километре нас собрали, перед строем Потапову срывали погоны чекисты за то, что утеряно знамя. Но знамя, как оказалось, спас Дима Савочкин. Узнав, что Потапова судить будут, он, раненый, из госпиталя в Геленджике выбрался на дорогу, на машине добрался до 6-го километра, стал кричать: «Знамя живое!». И тогда Потапова освободили.

Да, все это было, было, но сейчас нас забыли. Никто не поздравляет с датой высадки десанта и взятия Новороссийска. Нас осталось двое — Клава Омельченко (Коршак) и я. Кто остался жив и прошел это, не забудет до конца жизни. Очень прошу, передайте это письмо моей однополчанке Турко и, если можно, напечатайте в нашей газете «Вольная Кубань».

Мой адрес: Краснодарский край, г. Приморско-Ахтарск, ул. Братьев Кошевых, 63.

Раиса Григорьевна ХОЛОДЕНКО.

Домашний телефон 2-21-69, сотовый +7-967-303-12-16.

Так и живем

Уважаемая редакция! Вашу газету люблю, выписываю, с удовольствием читаю. И вот о чем я хочу вам рассказать. В нашем поселке Тюменском в средней школе № 37 существует хорошая традиция тимуровцев. На протяжении где-то 15 лет мне не раз приходилось обращаться за помощью. Многие учителя ушли на заслуженный отдых, но традиция тимуровцев жива.

С четвертого класса ребята с удовольствием приходят к нам, ветеранам: вскопать палисадник, починить изгородь, убрать вокруг квартиры от выше живущих нерадивых соседей, а девочки помогали мне приготовить еду, когда вернулась из госпиталя после операции глаз. И вот на смену ушедшим директору школы и многим учителям пришли дирекор МБОУ СОШ № 37 Татьяна Николаевна Легостаева, заместитель директора по воспитательной работе О.И. Фомина, классный руководитель седьмого класса В.В. Дмитриев, учитель труда В.С. Терехова, секретарь И.С. Лукьянова. Перед Новым годом учащиеся седьмого класса Дмитрий Морозов, Константин Костадинов, Ваген Мелдоян, Георгий Овапян отлично потрудились. Сколько же у них милосердия к старому пожилому человеку! Меня, одинокого человека, пригласили на елку в школу. Я была поражена праздничным убранством снаружи, при входе в холл была выставка поделок старшеклассников. На елке в спортзале почти все дети были в костюмах и представляли свои сказки — «Теремок», «Буратино», «Красную Шапочку», «Колобок» — все были артистами! Были конкурсы, соревнования, участники награждались сладостями…

Еще хочу отметить, что два раза в неделю меня посещает соцработник Ольга Брижатая — до чего честный и добросовестный человек! Она, наверное, создана для этой работы, для милосердия. Без их поддержки я бы не жила так долго.

А теперь — о проблемах, которые очень мешают. В пригородных автобусах не указаны места для инвалидов, беременных и с детьми, а при посадках со второй площадки — давка ужасная! И, конечно, молодость и сила берет верх.

Недавно в нашем поселке открыли магазин «Магнит». Овощи в этом супермаркете просто ужасные: картофель некачественный, морковь и свекла кормовая (для скота), капуста — огромные вилки, не под силу инвалиду дотащить до дома. А что с Кубани привозят — качественные овощи и подешевле, так полиция тут как тут с машиной и с экипажем из трех человек. И начинаются поборы — не дают торговать. А везде только и слышим — ярмарки выходного дня, от производителя. Уж лучше бы не кричали на весь край. У нас очень часто пропадает электроэнергия, и приходится прибегать к керосиновым лампам. Но, увы, керосина не сыскать. И вдруг недавно, к великому счастью, нашелся — но дороже, чем бензин. Оказывается, доставлен из Воронежа. Ну не парадокс разве, когда в Туапсе рядом нефтеперерабатывающий завод?

Евдокия Максимовна ЧЕБОТКОВА.

Ветеран труда, ВОВ, инвалид второй группы, вдова инвалида ВОВ первой группы.

п. Тюменский, 6, корп. 1, кв. 1.

Наболело

Я по профессии врач. Стаж работы 35 лет. Работал и лечил людей честно и добросовестно. Надеялся, что, состарившись, получу такое же отношение к себе — от общества, от здравоохранения. Однако в какое бы учреждение здравоохранения Краснодара ни пошел, везде — бездушное, безразличное отношение. Прав и льгот я никаких не имею, на лбу у меня не написано, что я врач. По сути дела пенсионер, инвалид, врач он или не врач, обществу больше не нужен.

5 ноября 2012 года я получил обширный инфаркт миокарда, вызванная бригада «скорой помощи», несмотря на наличие на ЭКГ рубца, оставила меня дома с диагнозом: грудной остеохондроз. 6—8 ноября я продолжал ходить с тяжелыми загрудинными болями. Обратился за платной помощью в краевой диагностический центр к врачу-кардиологу, который направил меня в приемное отделение стационара. Там мне также не сказали, что у меня инфаркт миокарда, правда, предложили полежать в коридоре. В ночь с 8 на 9 ноября состояние мое ухудшилось, усилились боли, повысилась температура, пришлось вновь вызвать «скорую», которая констатировала инфаркт миокарда от 5 ноября и отвезла меня в кардиологическое отделение БСМП. По лечению в стационаре кардиоотделения у меня претензий нет. 16 ноября я по своей просьбе был выписан из стационара.

Затем обратился в свою поликлинику и попросил направление у лечащего врача на обследование в поликлинику краевого кардиохирургического центра. 27 декабря 2012 года я прошел регистрацию и был направлен к кардиологу Алексеенко в кабинет номер 50. В очереди мне пришлось выстоять в течение трех часов на ногах, и только после моей просьбы к медсестре меня успели направить на ЭКГ. Однако сил уже не было, время — 18 часов (а я пришел в 11 часов), и мне пришлось уйти домой. На следующий день я прошел ЭКГ и вновь занял очередь в кабинет номер 50, через два часа вошел в кабинет врача-кардиолога.

Представился, сказал, что я врач, и спросил доктора, есть ли в центре методика мультиспиральной томографической коронарографии. Она ответила, что такого обследования нет, и сказала, что она сама решит, какое обследование мне необходимо. Я вновь пытался вступить с ней в диалог как врач, как коллега, сказать, что мне уже 70 лет и я хотел бы пройти неинвазивную методику обследования. Она вновь меня перебила и потребовала, чтобы я перешел к своим жалобам. Мне пришлось встать и выйти из кабинета. Вскоре я нашел врача в белом халате, тот представился директором поликлиники. Я объяснил ему свою просьбу, и он отвел меня к заведующей кардиологическим отделением. В начале беседы с ней я вновь спросил, есть ли в поликлинике методика мультиспиральной томографической коронарографии. Она ответила, что есть, но сразу же предложила назвать причину моего обращения и фамилию врача. Несмотря на то что я подчеркнул, что я врач, ее коллега, проработал много лет и у меня просьба, она и слушать меня не стала.

Хочу подчеркнуть, что такое же отношение к обследованию и в СКАЛ городской больницы № 2, там я был на обследовании по поводу желчнокаменной болезни. Доктор назначила мне вновь анализы, которые я прошел в поликлинике, и УЗИ печени (что я также прошел в поликлинике). На мой вопрос, можно ли обследоваться на других приборах, она ответила, что это — вся методика обследования. Тогда с какой же целью больного направляют в это учреждение? В то время как еще в 2001—2004 годах в этом же учреждении по направлению поликлиники я прошел обследование на всех приборах и всех органов, включая радиоактивное сканирование печени.

Вывод напрашивается такой: в связи с тем что государство разрешило платные услуги в медучреждениях, руководство, видимо, дало негласную инструкцию врачам: все дорогостоящие обследования приберечь для платного обследования. Вот только сегодня на радиоканале «Комсомольской правды» обсуждали тему платной скорой помощи. Такой метод обслуживания не только антиконституционный, но и преступный! Об этом говорит и то, что происходит со мной. Прошу принять меры. Неужели в моем состоянии у меня нет возможности пройти обследование, которое есть в медучреждении краевого кардиохирургического центра и которое, судя по происходящему, просто-напросто придерживают для платных больных, — мультиспиральное томографическое обследование коронарных артерий?

С уважением

Степан Татевосович АРЗУМАНЯН.

Инвалид второй группы, врач высшей категории, подполковник запаса, участник боевых действий.

Краснодар, ул. Ростовское Шоссе, 12/1, кв. 25.
Раздел : Прямая связь, Дата публикации : 2013-02-21 , Автор статьи :