Листаем уже пожелтевшие подшивки почти пятнадцатилетней давности, вчитываемся в строки теперь уже исторических номеров, и так хочется воскликнуть: «Да это же наша газета стояла у истоков его политической карьеры!». Но далее делаем вывод: все же больше не мы, газета, несмотря на значимость журналистской строки, а сам он. Человек со славным теперь именем Мурат Ахеджак.

У «Вольной Кубани» с Муратом отношения сложились крепкие, добрые и удивительно плодотворные. Если взглянуть с высоты дня сегодняшнего, то их можно назвать давними. Если иметь в виду частоту упоминания его имени в газете и продуктивность контактов, то их можно расценить как постоянные. Но при этом ни в коем случае не следует представлять их некой идиллией — было все: споры, непонимание, неприятие позиции. Но было и главное: стремление идти навстречу, прояснить взгляды, дать оценки людям, событиям и явлениям без чиновничьей зашоренности, заносчивости и упертости. Во главу угла всегда ставилась общественная польза: есть она — это решение конструктивно, нет — славой и амбициями сочтемся потом, а сейчас давайте искать. Это всегда было встречное движение: Ахеджака к народной газете, газеты — к Ахеджаку.

Сегодня, когда его уже нет с нами, нет никакой нужды кривить душой. Есть все возможности просто промолчать. Но не делаем этого — потому что слишком высоко наше уважение к личности Мурата Ахеджака, столь значимой фигурой он был на этом отрезке региональной истории, настолько органично слиты судьбы независимой «Вольной Кубани» и Ахеджака в разных статусных, а нередко и в человеческих проявлениях.

Трудно сегодня судить, кто более матери истории ценен. Да и надо ли? Поговорим лучше о мировоззренческих совпадениях. Очень легко о них судить, скажет иной, когда есть газета и есть чиновник высокого ранга, которому по силам напрямую или опосредованно влиять на газету.

Но, заметим, Мурат Ахеджак не всегда был чиновником, не всю жизнь руководил краевым департаментом печати, был вице-губернатором. Таким, каков он стал, он обозначил себя еще в Кропоткине. И нет никакой случайности в том, что молодой руководитель ПМК, член не кремлевского «Нашего дома», а уже обозначившей себя оппозиционной партии стал депутатом горсовета и возглавил его.

Почитайте «Вольную Кубань» того времени и посмотрите на позицию кропоткинских депутатов. Один лишь штрих, одно событие не только объясняет очень многое, но и демонстрирует совпадение позиций. Заголовок в газете: «Кропоткинские депутаты требуют отставки президента». Пишет наш корреспондент: «Терпение людей лопнуло». Вот как звучит слово Мурата Ахеджака: «Население города — наши избиратели — требует защиты их интересов. Пенсии Правительство России задерживает, людям негде зарабатывать на жизнь — стоят заводы и фабрики, а президент ничего не делает для того, чтобы что-то изменить. И мы, депутаты городского Совета, не имеем права молчать… Требуя отставки президента, рассчитываем на поддержку жителей края… Есть ли у нас страх при этом? Нам, россиянам, уже нечего бояться…».

Что могло тогда случиться с Муратом Ахеджаком как руководителем звена представительной власти? А учитывая те лихие времена, чем его позиция могла обернуться лично для него как живого человека, который не за бетонными стенами и не за пуленепробиваемыми стеклами? Но он сделал шаг, к которому вывела его логика собственной жизни. В этом он весь и тогда был, и потом, когда стали называть его противники и «серым кардиналом», и «вершителем кадровых судеб», и «лихим всадником с кадровой саблей». Принимая бескомпромиссные решения, он сильно, как сам признавался, расстраивался. Но не мог поступить иначе по той самой причине, по какой требовал отставки президента Ельцина.

А что могло статься с главным редактором и вообще с независимой газетой, которая напечатала материал о решении кропоткинцев? Мало того, поддерживающей такую позицию и этим, и другими материалами, формирующей общественное мнение против Ельцина? Вот вам и ответ на вопрос не только о мировоззренческих совпадениях Мурата Ахеджака и газеты, но и на другой — почему мы высоко ценили наши отношения, несмотря на возникающие порой разногласия, которые тоже выплескивали на страницы «Вольной Кубани».

С этого прорывного решения кропоткинского Совета, с этой публикации и зазвучало имя Ахеджака в крае. Как только «Вольная Кубань» объявила в том же 1998 году читательский референдум «Человек года», Кропоткин назвал имя Мурата Ахеджака. Письма, звонки, телеграммы… «Он совсем не идеален, Мурат Ахеджак. Не лишен амбициозности, достаточно честолюбив, он умеет, если нужно, быть жестким. Он несколько себялюбив и упрям. Но умеет ставить перед собой задачу и добиваться ее решения. А так как это не во вред, а на пользу людям, то в идеальности нужды как бы и нет. Таких — единицы. Это, правда, к сожалению…»

Как ни крути, а баловнем судьбы его не назовешь. Всем было ясно, что масштабы уездного Кропоткина — это тесно, узко, как прокрустово ложе, для деятельной личности. В общественном же, в государственном понимании — непродуктивное использование кадрового потенциала.

Давайте посмотрим, сколько, скажем, у губернатора за последние годы сменилось заместителей, нередки и кадровые перемены в краевых департаментах. И приходили-то люди нерядовые. Но потом оказывалось, что некоторые не выдерживают в том числе и проверки масштабами. На прежнем месте, с решением локальных задач, получалось, а в краевом масштабе, увы, не потянули.

Сам Ахеджак, конечно же, понимал, что менять общественно-политическую и экономическую ситуацию в обществе, базируясь в Кропоткине, — сложно. Да, там близость к людским проблемам, да, есть возможность решить конкретные задачи. Но упорядочение российской жизни, изменения системы социально-экономических отношений можно продвигать только на уровне края, меняя законодательную базу, выстраивая отношения с федеральным центром, определяя приоритеты развития.

Тогда, еще в Кропоткине, он решил идти в депутаты ЗСК. Мы в «Вольной Кубани» были уверены в том, что это обязательно должно сбыться. Кто, если не Ахеджак, думали мы. И потому включили газетные рычаги поддержки. Рассуждали так: уже прошла пора, когда народ ловили на лозунг, крикливыми митинговыми призывами. За Ахеджаком — дело, практика. Сам он — личность! А чего же он хотел? «Нужно приложить всем нам столько силы, опыта, любви к людям, чтобы вернуть в их сердца гордость за свою страну! В России этого потенциала столько, сколько ни одной стране мира и не снилось. Но этот потенциал нужно разбудить». И этот тезис прозвучал на весь край с публичной трибуны «Вольной Кубани».

Не сложилось, увы. Ахеджак не стал депутатом ЗСК. Будь нынешняя смешанная система, когда половина депутатов избирается по партийным спискам, а другая — в одномандатных округах, да еще и претендент не такой партийно-принципиальный, все было бы по-другому. Сколько их бегало (да и сегодня шустрят) ради карьеры из одной партии в другую! Тогда «яблочник» Ахеджак пошел в депутаты, не меняя своей политической принадлежности. И тут, конечно, можно долго рассуждать о явных и тайных пружинах наших избирательных кампаний, но не к месту и не ко времени.

Стал потом Мурат полномочным представителем администрации края в Законодательном собрании, генеральным директором департамента по делам СМИ, печати, телерадиовещания и средств массовых коммуникаций, а затем и заместителем губернатора по вопросам внутренней политики. И при всем том — остался самим собой! После назначения на должность вице-губернатора сообщил членам федерального совета «Яблока», что вынужден приостановить членство в партии. Ахеджак прекрасно понимал, что кубанцев нельзя делить на своих и чужих ни по каким признакам, а уж тем более по партийным.

Свои — все! И вот здесь надо отметить редкую и удивительную особенность: он был своим для многих. Высокая административная должность, необходимость решать в рамках своих полномочий порой неприятные и болезненные кадровые вопросы, ответственность за выборные кампании, да и еще много чего, не умещавшегося в его рабочие сутки, несомненно, копило недругов. Но в то же время в геометрической прогрессии растило число друзей и сторонников.

Доказательство — на страницах газеты «Вольная Кубань». Мурат Ахеджак еще дважды стал лауреатом нашего вольнокубанского читательского референдума — в 2004 и в 2005 годах в номинациях «Авторитетные политики и общественные деятели Кубани», «Имя — гордость Кубани». За него голосовали люди из разных уголков Кубани. Вот письмо из Армавира от инженера В.И. Сладкова, который отмечает, что он как читатель видит влияние Ахеджака на СМИ края и подмечает такую особенность: критические публикации не остаются у власти и куратора СМИ без внимания, по всем сигналам принимаются меры. А вот письмо от Елены Карандиной из Кропоткина: «В Кропоткине началась общественная деятельность Мурата Казбековича. Отсюда он был пригашен в команду Александра Ткачева и вот уже несколько лет успешно в ней работает. Мы гордимся Муратом Казбековичем». В 2005-м А.А. Худобина написала в газету: «Мурат Казбекович умеет быстро оценить ситуацию и принять правильное решение…».

Заметьте: годы идут, должности Мурата Ахеджака меняются, а отношение к нему остается прежним. Почему? Напомним истину о том, что трудно рассчитывать на любовь людей к себе, если не любишь их сам. Что же касается Мурата Казбековича, то его многие не просто любили — боготворили, восхищались его умом, даже мудростью, и, пожалуй главное, мужеством. И потому для многих его продолжительная болезнь и совсем неожиданная, внезапная кончина стали ударом.

Для вольнокубанцев — тоже… Право же, неприлично газете (даже при глубочайшем и заслуженном уважении к руководителю) «его славить и хвалить и за все благодарить». Поэтому на страницах «Вольной Кубани» вы не найдете строчек о любви к Ахеджаку. Есть ровные, выдержанные сообщения о работе деятельного лидера.

Но газетная работа такова, что многое остается не только на полосах, но и за их полями. И вот здесь все строилось на уважительном отношении друг к другу. Мы в любое время могли посоветоваться с человеком, отвечающим за СМИ, внутреннюю политику и кадровую работу, сверить свои представления о той или иной проблеме, ситуации. Часто бывало так, что его телефон, в том числе мобильный, не отвечал. Но ни разу не было случая, чтобы Ахеджак не перезвонил главному редактору, случалось это порой и ближе к полуночи, надо понимать — когда освобождался от текущих дел. Но обязательно!

Его обращение к журналистам «Коллеги!» мы воспринимали и как подключенность к нашему разноголосому сообществу, и как призыв к выровненности в отношениях, к их паритетности, и как его личностную заинтересованность в решении наших проблем, в стремлении тут же в них вникнуть.

Откуда это все в Мурате? Может, истоком стал генофонд старинного рода Ахеджаков? Да, это конечно. Замечательные родители-педагоги, родная аульская среда, гуманная советская система так воспитали — с зовом сердца, с устремлением к справедливому мироустройству, деятельным, стремящимся не только делить жизнь на черное и белое, а личным участием делать ее многоцветной. Это потом уже жизнь огранивает, выделяя в человеке главное, видное для внешнего, общественного восприятия, давая в том числе и повод для газетного слова. И все равно, что бы ни оценивалось по внешним данным, человек выстроен таким, какой он есть, внутри: чем обнаженнее нерв, чем тревожнее сердце, чем острее внутреннее зрение, тем значимее ЛИЧНОСТЬ!

…Листаем подшивки «Вольной Кубани» последнего десятилетия. И понимаем, что все скрепленное твердыми обложками — не просто буквы и слова. Факты истории, галерея лиц современников, и ныне здравствующих, и сгоревших от жара собственного сердца. Они как бы вглядываются в нас со страниц газеты.

Мурат — всегда с непременной и удивительной ахеджаковской улыбкой. Таким он и остается с нами…

Да что там — в сердце каждого из нас.

ВОЛЬНОКУБАНЦЫ.

В эти дни мы вспоминаем нашего коллегу, надежного друга, профессионала высочайшего класса, умелого руководителя и мудрого политика Мурата Казбековича Ахеджака. Это был решительный и мужественный человек. Очень любил жизнь и делал все возможное, чтобы она становилась лучше.

В краевое руководство Мурат Ахеджак пришел из самой гущи народной. Яркая личность, опытный руководитель, талантливый организатор, а главное — истинный патриот. Таким он запомнился и как председатель Кропоткинского городского Совета депутатов, и как заместитель губернатора, который курировал вопросы взаимодействия двух ветвей власти — исполнительной и законодательной. На этом поприще мы узнали его не только как профессионала высокого уровня, но и как человека, искренне болеющего за дело, умеющего поставить интересы общества выше личных. Ему всегда удавалось убедить коллег в том, что свой статус необходимо использовать прежде всего в интересах жителей края, а не ради воплощения своих политических амбиций.

Мурата Казбековича всегда отличали компетентность, тактичность, внимательное отношение к людям. Тонкий и умный собеседник, ответственный политик — именно эти качества снискали ему высокий авторитет и глубокое уважение среди депутатов Законодательного собрания края.

Если работа была его вдохновением, то смыслом жизни всегда оставалась семья: он был любящим мужем и нежным отцом, почтительным и заботливым сыном и братом.

Сегодня Мурату было бы 50 лет. К сожалению, в молодом возрасте он ушел из жизни. Но народная мудрость гласит: человек жив, пока жива о нем память. Мурата Казбековича Ахеджака помним мы, его коллеги, друзья, и большое количество людей, кто хотя бы раз встречался с ним.

Депутаты Законодательного собрания Краснодарского края.
Раздел : Общество, Дата публикации : 2012-07-18 , Автор статьи :