Вся ее жизнь, как и миллионов соотечественников, разделена на «до» и «после» этого дня. До него было безмятежное, розовое детство девочки, которая готовилась в сентябре 1941 года пойти в первый класс. А после были страх, страдания и лишения, исковерканная судьба.

В честь окончания детского садика мама купила Людочке белое платьице с кружевными оборками и повела в Новороссийский городской театр на представление. Музыка, стихи, сцена были ее стихией. Людмила Петровна до сих пор наизусть цитирует любимого с детства Некрасова. Тот культпоход с мамой, который состоялся буквально в канун 22 июня, и сейчас остается для нее самым светлым воспоминанием детства. Как оказалось — очень короткого детства, после которого — черный провал, будто взрыв бомбы.

— Мы жили неподалеку от центрального пляжа в доме с коммунальными квартирами, — рассказывает Людмила Головко. — Но так получилось, что я была единственной девочкой, остальные — мальчишки примерно моего же возраста. Мы вышли в тот теплый солнечный воскресный летний день погулять во дворе. Мальчишки гоняли мяч, я что-то там рядом делала. Не помню, кто именно, но кто-то из нашей гурьбы сказал, что началась война. И вот эта картинка навсегда запечатлелась в моей памяти: я стою в окружении мальчишек у калитки, и мы обсуждаем, что такое война. Для нас, еще совсем маленьких, весь мир заключался в Новороссийске, поэтому мы считали, что война идет где-то на его окраинах. Некоторые из наших смельчаков даже предлагали сбегать посмотреть на войну. Но нам родители запрещали отходить далеко от двора…

Они очень скоро узнают, что такое война, потому что немцы буквально с первых дней начнут бомбить город-порт. Одна зажигательная бомба попадет в деревянный гортеатр, и он сгорит дотла, вместе с детскими мечтами. Люду отведут в дом дедушки на самой дальней в то время от порта и побережья окраине Новороссийска — от греха подальше. В огороде выроют укрытие, куда будут прятаться во время постоянных воздушных тревог.

— Но каждый раз, когда бабушка спускала меня с двухлетним братиком под землю, меня начинала бить дрожь. Не столько пугали разрывы и завывания пикирующих бомбардировщиков, сколько необходимость прятаться от этого под землей. Казалось, мы заживо похоронены. Поэтому бабушка перестала нас туда прятать, пережидали воздушную тревогу или в доме, или во дворе.

Она успеет окончить первый класс, хотя учебой это назвать было сложно: уроки постоянно прерывала сирена тревоги. Затем будет эвакуация морем на судне «Вторая пятилетка», где Люда с тетей и бабушкой будет присматривать за своим братиком и младшей кузиной. Их семья расположилась на палубе, рядом с зениткой, которая то и дело отбивала налеты вражеских стервятников. Девочка почти оглохла от выстрелов и разрывов, пока не добрались до Поти. Затем были Баку, переправа через Каспий в Красноводск, а оттуда долгая дорога в товарном поезде до Уфы, где она окончит с отличием второй класс и где они пробудут до мая 1944 года, после чего вернутся в разрушенный до неузнаваемости родной Новороссийск.

С фронта придет похоронка на ее отца, а потом вернется в звании старшего лейтенанта мама, которую демобилизуют по причине тяжелой контузии и открытой формы туберкулеза. Люда станет ухаживать за ней и сама окажется на грани жизни и смерти. Операция и долгое лечение в Краснодаре. Потерян еще один год учебы. А после седьмого класса ей, несмотря на желание связать свою судьбу с искусством, придется пойти в техникум и учиться на строителя, чтобы обеспечивать больную мать и младшего брата.

— И только после выхода на пенсию моя детская мечта начала сбываться, — горько улыбается Людмила Петровна. — Пишу стихи, издаю сборники, посвящаю досуг искусству.

Собкор «Вольной Кубани».

Новороссийск.

Людмила ГОЛОВКО Из первого сборника поэтов Новороссийска «Горит свеча»:

Паутинкой по веткам ушедшего лета

Полыхнул жаркой тенью закат,

И остался за дверью заветной

Недосказанной мысли раскат.

Шаг бы сделать назад и ладонью коснуться

Седины убеленных вершин,

Но остались и в памяти снова прольются

Боль и радость забытых картин.

Так и будет порог этот сниться,

Разделенный на мир — твой и мой,

Так и будет раскат доноситься

И, клубясь, уносить мою боль…
Раздел : Страницы истории, Дата публикации : 2011-06-22 , Автор статьи : Евгений РОЖАНСКИЙ