Замечательный современный прозаик Юрий Буйда — персона, несмотря на свою несомненную одаренность, большинству читающей публики незнакомая.

Это неудивительно: последняя книга писателя «Желтый дом» увидела свет довольно давно, в 2001 году, да еще и минимальным тиражом. Все эти годы автор продолжал творить, его романы, повести и рассказы активно печатались в самых престижных российских толстых журналах — «Новом мире», «Знамени», «Октябре», а также выходили за рубежом.

На прошлогоднем форуме молодых писателей я поинтересовался у мэтров из мастер-класса журнала «Знамя»: почему так? «Не складываются отношения с издательствами, нрав у автора скверный», — ответили мне.

В ноябре этого года ситуация, к счастью, изменилась: издательство «Эксмо» неожиданно выпустило книгу Буйды «Третье сердце», в которую вошли одноименный роман и повесть «Дон Домино».

Творчество Юрия Буйды — это уникальный сплав мистики и реализма, подлинного трагизма и причудливой поэтики. Его персонажи могут пуститься в долгий и тернистый путь в поисках Бога (Тео из романа «Третье сердце»), волей судьбы сея повсюду смерть и разрушения. Или всю жизнь отработать на захолустном железнодорожном переезде, ежедневно встречая единственный, строго засекреченный «нулевой» поезд из 100 запаянных вагонов и четырех локомотивов, груз которого так и останется неизвестным («Дон Домино»).

Критики сравнивают автора с Зюскиндом и Маркесом, однако меня в его творчестве всегда привлекала самобытность.

Персонажи Буйды чем-то похожи на героев картин гениального Босха: они так же гротескны, страшны и смешны одновременно. И жестокая одноногая девочка с табличкой «Купи меня, не то я тебе приснюсь», и фотограф Федор Иванович с его нервным срывом и покаянием после просмотра фильма «Броненосец «Потемкин» (он участвовал в расстреле бунтовщиков, но память избавилась от тяжелых воспоминаний, и только киноискусство вновь оживило их), и возлюбленная Дона Домино Фира, которую солнечный свет просвечивал насквозь, — все эти трагические фигуры ирреальны и в то же самое время по-своему реалистичны. Им веришь, за них переживаешь, хотя по авторской интонации легко можно просчитать, что счастливый конец — совсем не в его стиле.

Отличительная черта прозы Буйды — это и филигранное владение русским языком, и ощутимый «вес» каждого романа, и сюжеты, которые всегда развиваются непредсказуемо. Один из критиков назвал прозу автора метатекстом, то есть текстом, который больше чем традиционное литературное творчество. Он многоуровневый и по восприятию, и по содержанию. А еще он идеален для неторопливого зимнего чтения…

Сергей ЛЕВИН.

Анапа.
Раздел : Культура, Дата публикации : 2010-12-10 , Автор статьи :