Журналисты и композиторы во многом между собой схожи. Творческие личности. На мир смотрят широко открытыми глазами, подмечая то, что «временем закрыто». Часто на них, точнее, на нас озарение свыше нисходит. Тема статьи или будущего шедеврального музыкального произведения, можно сказать, с небес падает. Со мной такое совсем недавно случилось. К счастью, в первый и, надеюсь, в последний раз. Вот послушайте.

Заметил за 35 лет работы в «Советской — Вольной Кубани»: с каким настроением на службу доберешься, так и весь день проведешь. Поэтому стараюсь чаще всего на остановку «Улица Передерия» подходить к 5.20.

Почему не раньше или не позже? Мой любимый двадцать первый трамвай точен как швейцарские часы. А пятнадцатый, который в 5.15 проходит, на «Пашковской» замирает на три-пять минут. Ожидает, пока машина с надписью «Улыбнись чистому городу» мусорные баки оприходует. У компании, видите ли, тоже свой график имеется. Стоит автомобиль на железном полотне, как швейцар, не пропускает никого, пока емкости не опорожнит.

В трамваи, идущие в 5.25 и 5.30, садиться опасно: двери у них, как правило, плохо открываются. Еле-еле в салон протискиваешься, того и гляди, пуговицы на одежде оторвешь. А внутри — холодрыга, ветер в щели дует, гремит все, скрежет неимоверный на поворотах... Сядешь зимой в такой «транспорт» и думаешь: неужели хорошего слесаря-ремонтника нельзя найти? Можно, наверное, только платить ему надо не 40 тысяч, как сейчас, а хотя бы 60, как водителю трамвая. А лучше 80 тысяч.

То ли дело мой любимый, который в 5.20! Издали его видно, новенький, зелеными огнями подмигивает: «Эх, прокачу!». В вагоне теплынь, людей от силы двое-трое. Но главное, именно в это время из динамика доносится:

— Уважаемые пассажиры! Будьте взаимно вежливы. Помните: от улыбки станет мир светлей.

После таких слов душу покой охватывает, враз добреть, как почтальон Печкин, начинаешь. Недолго, правда, хорошее настроение длится, потому что скоро новая вводная поступает:

— Граждане! Следите за сохранностью своих вещей…

Невольно по сторонам на соседей оглядываешься, сумку ищешь — цела ли? Не знаю, кому как, а мне неприятно. Все-таки при развитом социализме, надо полагать, живем, к светлому будущему движемся, а тут какие-то намеки неприличные… Поэтому на остановке «Центральный колхозный рынок» выхожу. С мыслью, что на оптовом базарчике чего-нибудь вкусненького куплю и вновь подобрею.

До ЦКР — 870 шагов. Основной маршрут пролегает по улице Буденного. На середине пути справа появляется внушительный забор, слева, через дорогу, — высотный так называемый ремезковский дом (непонятно: почему в народе его так прозвали?). И вдруг у самых ворот, у входа в рынок, что-то мне сверху на голову падает: бац!

— Эврика! Яблоко! — воскликнуло от избытка эмоций мое второе Я, смешав до кучи ввиду скудных школьных познаний законы Архимеда и Ньютона.

— Откуда здесь райскому плоду взяться? — возмутился, в свою очередь, внутренний Голос. — Что ты городишь, чудило?

— Не ссорьтесь, — останавливаю спор. — Сейчас все выясним.

Мац-мац по голове (благо вязаную шапочку надел!) — что-то липкое нащупал. Догадка острая в мозг ударила, кровь к лицу прихлынула... Но на всякий случай понюхал ставшую влажной руку. Он, родимый, птичий помет.

Глянул вверх (только-только забрезжил рассвет) и увидел целую «зграю» голубей, сидящих на толстенном проводе. Потом я их полторы сотни насчитал. Так вот и родилось желание написать статью о добре и зле, которую и предлагаю вам, дорогие читатели.

«Но при чем тут символ мира голубь и зло? — может у кого-нибудь вопрос возникнуть. — На тебя одного какашка свалилась — и ты готов опорочить благородного пернатого друга?»

Не скажите. Тут не благородством, а чем-то другим попахивает. Во-первых, как потом выяснилось, пометом многих ранним утром в этом месте накрывало. В основном, правда, перекупщиков. Но ведь они тоже люди.

Во-вторых, чтобы вы знали, голуби — первые разносчики вшей и клещей.

Так что у Краснодара есть возможность в перспективе стать вторым Парижем (столицу Франции уже одолели зловредные вши и клопы).

В-третьих, через голубей любой человек может заразиться сальмонеллезом, токсоплазмозом, орнитозом... В-четвертых, они на бюсты, статуи и памятники разные садятся, да и просто гадят на тротуары.

А кто виноват? Мы с вами. Птицы привыкли, что их на территории Центрального колхозного рынка постоянно подкармливают в одно и то же время пшеном, другими крупами, хлебными крошками, разными отходами. Вот они и кучкуются там, плодятся до угрожающей численности.

И чего же ты хочешь? Может, как для бездомных собак, приют, вернее, общественную голубятню им построить за несколько миллионов бюджетных рублей? Глупое предложение. Птицу на цепь не посадишь. Скорее всего, для начала нужно перестать подкармливать.

Умрут от голода? Не думаю. В живых хотят остаться — в поле полетят, скорее всего на озимые. В лесополосах, не исключено, корм найдут, возле речек. Силосные ямы сейчас на всех фермах открыли, пусть кукурузным зерном питаются. Но то, что рядом с рынком, куда тысячи горожан ежедневно ходят, им не место, — однозначно.

Вывод, полагаю, очевиден. Мы в ответе не только за тех, кого приручили (автор высказывания — Антуан Мари Жан-Батист Роже де Сент-Экзюпери), но и за тех, кого прикормили, кого защитили, кого приблизили к себе или возвысили.

А тему добра и зла предлагаю продолжить на живых конкретных примерах.

Вокруг Краснодара, как несъедобные грибы в сухую погоду, растут многоэтажки. С одной стороны, радоваться надо: благо-то какое, десятки тысяч горожан жильем обеспечиваем. В рейтингах по его вводу в тройке-пятерке лучших регионов находимся. Налоги огромные от строителей в казну поступают.

А с другой — неудобства колоссальные. Детских садов не хватает. Школьные классы переполнены. В поликлинику надо за полтора месяца на прием к врачу записываться. Примет, если выживешь. Ну да Бог с ним. Об этом власти знают и меры принимают.

Меня другое волнует. Возведение высоток, которые в большинстве своем можно назвать «дурилкой картонной» (слова Карпа-Джигарханяна из кинофильма «Место встречи изменить нельзя») из-за хорошей слышимости соседей (хоть «Дом-3» снимай!), происходит на землях сельхозназначения, отнесенных, между прочим, к особо ценным, поскольку недавно там хлебушек колосился, сахарная свекла произрастала.

Но и это можно стерпеть. У нас еще в запасе 3 миллиона 715 тысяч гектаров пашни. Хуже то, что в новостройки, как скворцы на спелую черешню, молодежь из соседних станиц и хуторов слетается. Прописывается в квартирах-клетушках — и ничем ее оттуда не выманишь. В сельскую местность уже вряд ли кто вернется. Разве только на субботу-воскресенье к родителям съездят, чтобы торбу харчами домашними набить.

Не там причину ищешь, могут мне возразить. Парни и девчата уезжают потому, что труд там тяжелый. От зари до зари человек в поле или на ферме вкалывает. Ошибаетесь. Сегодня в большинстве своем к их услугам суперсовременная техника — «Джон Диры» и «Нью-Холланды», делавалевские доильные залы и «Европараллели». Плюс пятидневная рабочая неделя и зарплата в 80—100 тысяч рублей.

Причина, скорее всего, в воспитании лежит. Об этом много сказано. Повторяться нет смысла. Но и жилищная проблема (квартирный вопрос по Михаилу Булгакову) портит кубанцев, которые в сельской местности обитают.

Что касается возведения высоток, то городским властям, полагаю, следовало бы еще раз все хорошенько взвесить: нужно ли нам такое огромное их количество? Кого мы туда прописываем, кроме бедных сельчан (уважающий себя человек вряд ли захочет там жить)? Пенсионеров с Севера и Дальнего Востока в основном. Рабочих рук становится больше? Вряд ли. СВО когда-нибудь закончится, и народ хлынет по городам и весям. Это не обсуждается. Святое. Но тем, кого это коснется, зарубку в памяти надо поставить. Задуматься: чем строительный бум обернется? Тем более что через 20—30 лет эти дома может постигнуть участь «хрущевок». Если, конечно, они выстоят к тому времени.

И еще к одной, архиважной теме — состоянию дел в фермерском сообществе — предлагаю обратиться. Вот где добро и зло сплелись в клубок, и не поймешь, на чьей стороне правда. А чтобы хоть чуть-чуть разобраться в хитросплетениях, давайте вернемся к недавнему событию — XXXIV съезду АККОР, состоявшемуся 14 сентября в станице Полтавской. Замечу, на нем присутствовали Губернатор Вениамин Кондратьев, председатель ЗСК Юрий Бурлачко и президент Ассоциации крестьянских (фермерских) хозяйств и сельхозкооперативов России Владимир Плотников.

…Мало кто заметил, а скорее всего никто, кроме меня, не обратил внимания на то, что в фойе Дома культуры, где проходил форум, перед его началом звучала душещипательная музыка Евгения Доги из кинофильма «Цыган». Сразу признаюсь: нехорошие ассоциации родились в моей голове (вот еще одно доказательство нашего родства с коллегами-композиторами!). Особенно после того, как мелодию пять раз повторили (открытие съезда затягивалось). Опасения подтвердились.

Что ни выступление, то просьба. Причем звучащая категорично, как требование. Вынь да положь. Цена на пшеницу должна быть не ниже 17 рублей за килограмм. Пошлины отменить. Субсидии на фермерское молоко увеличить минимум вдвое. Льготные кредиты выдавать под три-пять процентов. И прочая, прочая, прочая. А не то, дескать, наши дети вряд ли останутся работать на земле (чем лично меня напугали вусмерть: кто же тогда Россию кормить будет?!).

Вениамин Кондратьев со свойственной ему заботой о вольных хлебопашцах заметил, что эти вопросы находятся на контроле в краевой администрации. Но не все, мол, от нас зависит.

А мне невольно вспомнились дела недавних лет. Как фермеры подставили Губернатора в августе 2016 года, проработавшего в новой должности 16 месяцев… Это когда они в знак протеста «тракторный марш» на Москву организовали и все гадали: а дойдет ли то колесо до первопрестольной? Не дошло. Затормозили гаишники в Ростове.

Но шума-то сколько в центральной прессе было! Вот, писали газеты, истинное лицо власти.

Потом главы КФХ «хлеб хоронили», молоко грозились в канализацию вылить. Их, как детей неразумных, успокаивали.

И на этот раз Губернатор успокоил. И предложил действовать не в одиночку, а объединяться. Создавать кооперативы второго уровня. Строить сообща рисозаводы, фруктохранилища, семейные животноводческие фермы. Насыщать севооборот многолетними травами.

И сразу в зале тишина гробовая наступила. В открытую сказать «Поддержим!» никто не осмелился, что неудивительно. Их вот уже четверть века уговаривают дойное стадо наращивать. Ничего не меняется. На 13 тысяч крестьянско-фермерских хозяйств 17 тысяч коров осталось. С начала 2023 года еще 877 буренок под нож пустили.

О плодородии фермерских земель вообще речь можно не вести. В их посевах, как правило, три культуры преобладают — пшеница, кукуруза и подсолнечник.

Впрочем, им не до плодородия. В сообществе раздрай продолжается. Помимо АККОР еще одна ассоциация появилась — «Народный фермер». Кто левый, кто правый — не разберешь. Каждый лоскутное одеяло, состоящее из субсидий, на себя тянет. На фермерского омбудсмена, уполномоченного Губернатором в их делах разбираться, внимания не обращают. «Не нужон он нам», — говорят.

Язвы эти, злом порожденные, лечить надо. Желательно побыстрее. Добрее друг к другу следовало бы быть. Ведь, действуя заодно, вместе, вы, господа фермеры, можете котлован выкопать под большой дом, где встретите то самое светлое будущее. А порознь, поодиночке, лишь яму выроете для себя любимого. Каких размеров — сами знаете.
Раздел : Кубань аграрная, Дата публикации : 2023-11-17 , Автор статьи : Федор БЕЗРУК