РАДЕТЕЛИ ЗЕМЛИ КУБАНСКОЙ. Правление Краснодарской краевой общественной организации «Герои Отечества» и ее бессменный председатель Николай Иванович Горовой готовят к изданию еще один выпуск, третий по счету, брошюры о знаменитых людях Кубани. Есть в ней очерки о Павле Лукьяненко и Михаиле Клепикове, Алексее Майстренко и Михаиле Ломаче, Василии Головченко и Николае Ткачеве… Предлагаем вниманию читателей статью об академике Павле Пантелеймоновиче Лукьяненко.

«Он не был испытателем сверхзвуковых самолетов, не прокладывал космических трасс, не совершал воинских подвигов. Все годы прожил на одном месте, никуда не выезжая. А слава о нем шла по всему свету. Он вел только один бой. Каждый день, каждый час. Это была битва за хлеб». Такими словами начинается фильм о выдающемся советском ученом-растениеводе, основателе научной школы по селекции озимой мягкой пшеницы Павле Пантелеймоновиче Лукьяненко. Документальная лента снята вскоре после смерти академика (1973 год), и для нас очень важны оценки его характера, поступков, которые дают родные и близкие, коллеги по работе в Краснодарском научно-исследовательском институте сельского хозяйства.

«Много было хороших и счастливых дней»

В его биографии, как в геноме пшеницы, есть до сих пор молчащие зоны. Скорее всего, не потому, что П.П. Лукьяненко оставался скрытным. Просто в те годы очень опасно было высоко взлетать на гребне славы. Выше партии никто не мог подниматься! Переоценишь свои заслуги, дашь слабину — попадешь в немилость власть предержащих. Живи скромнее. Полезнее для здоровья. Павел Пантелеймонович так и поступал.

Появился он на свет 27 мая 1901 года. Братья Петр и Василий рассказывали, что мама родила его прямо в поле. Ехала на бричке — и тут, невдалеке от станицы Ивановской (что близ Полтавской), начались родовые схватки. Сегодня там стоит обелиск.

Сам П.П. Лукьяненко в автобиографии (подлинник сохранился) пишет так:

«Родился в семье хлебороба-середняка. Отец мой Пантелеймон Тимофеевич Лукьяненко — потомственный казак. В семье нашей было восемь человек детей. Нынче в живых остались два брата — Петр и Василий, оба на пенсии, проживают в станице Ивановской».

Из воспоминаний Василия Пантелеймоновича Лукьяненко:

«Павел не был застенчив. Но к верховодству над товарищами не стремился. Никогда с ними не конфликтовал. Мнение свое имел по любому вопросу и высказывать его не стеснялся».

После начальной школы Павел поступает в Ивановское реальное училище и в 1918 году оканчивает его.

После демобилизации из рядов Красной Армии в 1922 году поступает в Кубанский сельскохозяйственный институт, проходит практику на опытных полях «Круглика».

Из воспоминаний П.П. Лукьяненко:

«Жили неподалеку от института в ветхой хибаре деревенского типа. Занимали там небольшое помещение с земляным полом. Раньше это помещение использовалось в качестве кладовой. В нем едва размещались две койки, маленький столик кухонного типа. В этом жилище зимой было столь холодно, что очень часто вода в ведре замерзала. Средства к существованию добывали преимущественно физическим трудом. Состояли членами студенческой артели грузчиков, работавшей на железнодорожной станции, на пристани, на заводе «Саломас» (сало-масло. — Ред.). Занимались и земляными работами».

В 1926 году П.П. Лукьяненко получает диплом агронома-полевода и начинает работу в Ессентуках на опорном пункте Кубано-Черноморского научно-исследовательского института. В 1927 году женился.

Из воспоминаний супруги Полины Александровны Лукьяненко:

«Я на поезде приехала в город. Вижу, маячит фигура одна. Видит, что схожу, и бросился к этому вагону. Спросил:

— Ты практикантка?

— Да.

— А я пришел тебя встречать.

Сразу на ты. Ну вот и хорошо. Глянула на него, и он мне понравился. Чем? Не знаю… Всем. Может быть, и тем, что сильный, здоровый такой, загорелый. У него очень хорошие глаза были. Веселые. И была какая-то такая еле заметная подкупающая улыбочка.

…Приехала моя мать, посмотрела его. Поженились. Много было хороших, счастливых дней у нас. Много было. Мы хорошо поняли друг друга. Без лишних слов. Он и я в совершенно одинаковом направлении стали работать».

Павел и Полина решили стать селекционерами. «Люди не должны думать о хлебе, как не думают о воздухе, о воде, которую пьют» — такая запись появилась в его дневниках. В 1930-м он становится старшим научным сотрудником Краснодарской селекционной станции, а затем — заместителем директора по научной части.

«Есть пшеницы, дающие урожай при палящем солнце, их можно найти в Аргентине. Есть сибирские сорта, не боящиеся мороза. Есть японские, которые не полегают. А что если все эти свойства сплавить в одном сорте?» — задумал П.П. Лукьяненко. Он раньше других появлялся в поле, вел исследовательскую работу, вплотную занялся селекцией новых сортов озимой пшеницы. И шаг за шагом шел к своей цели, добиваясь вначале пусть и малозаметных, но все же успехов. За большую работоспособность получил первую награду в 1936-м — денежную премию от Наркомата земледелия СССР.

В 1940-м на Всесоюзной сельскохозяйственной выставке в Москве ему присуждают большую серебряную медаль.

Но плодотворную работу прервало нападение на Страну Советов фашистской Германии.

«Война принесла страшное горе и нашей семье, — вспоминала Полина Александровна Лукьяненко. — Когда немцы подошли к Краснодару, мы получили приказ: вывезти в тыл ценные селекционные семена. Выезжали не всей семьей. Ольге было пять лет, Диме около шестнадцати. Он остался в Краснодаре. Посчитал себя взрослым. Ехали обозом на телегах вместе с другими сотрудниками. Доехали до Алма-Аты, не зная, где наш сын и что с ним. Полгода мы разыскивали его. И потом получили извещение, что «комсомолец Дмитрий Лукьяненко попал в руки фашистов и был ими расстрелян вместе с другими ребятами на высоком берегу Кубани».

Гибель сына… Страшное горе для родителей. П.П. Лукьяненко постарел, как-то замкнулся, работал еще больше.

«Я 24 часа в сутки занят пшеницей, — напишет он. — У меня нет других мыслей, кроме селекции. Даже во сне вижу делянки».

Широта диапазона, в котором вел исследования Павел Пантелеймонович, удивляла и восхищала его коллег. Устойчивость к болезням и вредителям, к полеганию, прорастанию на корню, засухоустойчивость и зимостойкость, интенсивность роста и развития, скорость закладки узла кущения и закалка осенью — на все эти свойства озимой пшеницы П.П. Лукьяненко, ставший академиком ВАСХНИЛ в 1948 году, обращал особое внимание.

В своей работе он использовал метод внутривидовой гибридизации отдаленных форм озимой пшеницы и последующий отбор, ускоренные схемы селекции в теплицах и камерах, создавая низкорослые сорта озимой пшеницы. Именно Павел Пантелеймонович впервые в нашей стране создал в отделе селекции лабораторию генетики.

Так появилась Безос- тая 1, ставшая шедевром мировой селекции. Вот что писал по этому поводу академик Василий Степанович Пустовойт: «Вот уже 55 лет я непрерывно работаю как агроном-растениевод, ежегодно сею озимую пшеницу, но таких высоких устойчивых урожаев, какие дает Безостая 1, в моей практике не было». Тысячи, десятки тысяч, а потом и более миллиона гектаров занимала она на Кубани. Завоевала поля Дона, Старополья, Украины. Ее начали широко сеять в Болгарии, Югославии, Венгрии.

История земледелия не знала ничего подобного. В 1971 году Безостая 1 среди сильных озимых пшениц в мировом растениеводстве заняла по площадям первое место: ее высеяли на 18 миллионах гектаров.

Если за предыдущие двадцать лет хлеборобы страны, да и Кубани довольствовались урожаем в 16—18 центнеров с гектара, то с появлением Безостой 1 картина резко изменилась. Вот что можно прочитать в пятом томе Сельскохозяйственной энциклопедии.

«Средний урожай озимой пшеницы на всей площади посева в Краснодарском крае (около 1,5 миллиона гектаров) в 1971 году составил 37,1 центнера. На сортоучастке в Кавказском районе (без полива) урожайность достигла 79,3 центнера».

И далее: «В 1971 году мировое производство пшеницы составило 343 миллиона тонн. В том числе: в СССР — 98,8 миллиона; в Европе — 79,6; в Америке — 70,3 миллиона тонн».

Безостая 1 была создана в 1955 году (авторы П.П. Лукьяненко, П.А. Лукьяненко и Н.Д. Тарасенко). Районирована впервые в 1959 году в Краснодарском крае. В 1971-м высевалась в 47 областях, краях и республиках.

К Павлу Пантелеймоновичу пришла всесоюзная слава. И не только. Вот что писали центральные газеты СССР тех лет:

«1971 год. Англия. Кембридж. Конгресс EUCARIA (Европейский союз генетиков и селекционеров). Идет размеренная работа со строгим соблюдением регламента, докладчик за докладчиком. И вот председательствующий объявляет, что выступать будет академик Лукьяненко, Советский Союз. Павел Пантелеймонович направляется к трибуне, и весь зал встает, аплодисменты долго не смолкают. Всеобщее признание достижений вклада великого ученого в мировую биологическую и сельскохозяйственную науку».

«Он не тратил время на пустые разговоры»

А Павел Пантелеймонович давал все новые и новые сорта. Его поздравляли с успехом, желали крепкого здоровья. А оно ох как нужно было, поскольку в Краснодарском НИИ сельского хозяйства, где он занимал должность заведующего отделом селекции и семеноводства, Павел Пантелеймонович, что называется, дневал и ночевал.

Его как крупного советского специалиста по селекции озимой мягкой пшеницы командируют на съезды и симпозиумы. Он поддерживает деловую дружескую переписку с такими видными американскими учеными-селекционерами, как Н.Э. Борлуог и В.А. Джонсон. С Норманом Борлуогом, который специально приезжал в Краснодар на встречу с Павлом Пантелеймоновичем, беседы длились весьма продолжительное время. А Джонсон в июле 1972 года побывал на опытных полях КНИИСХ, где П.П. Лукьяненко занимался созданием новых сортов.

Интересны высказывания соратников по работе в Краснодарском НИИ сельского хозяйства о нем как о человеке.

«Он был крестьянином по натуре и во многом им оставался, — вспоминает научный сотрудник КНИИСХ Людмила Георгиевна Резникова. — Будучи уже крупным ученым, известным всему миру, он оставался очень скромным. Скромно одевался. Любил простую пищу. Одежде не уделял особого внимания. Не придавал значения. Это человек с чувством юмора. И я не разделяю мнение, что он был необщительным и замкнутым человеком. Он внешне казался таким суровым. Походка его тяжелая, низко опущенная голова. Поэтому, наверное, и казалось со стороны, что Павел Пантелеймонович излишне суров».

«Действительно, — продолжает характеризовать своего Учителя Юрий Михайлович Пучков, который возглавлял отдел селекции и семеноводства с 1973 по 1994 год, — Павел Пантелеймонович казался излишне суровым. Внешне. Но это — для человека постороннего, который с ним, может быть, никогда не разговаривал, не встречался. Вернее, боялся встречаться. На самом деле это далеко не так.

Мы наблюдали, как ведут себя товарищи и приезжающие к Павлу Пантелеймоновичу. Остановятся перед дверью, выдохнут полной грудью воздух, одернут на себе пиджак, с ноги на ногу перемнутся, еще раз вздохнут, а потом уже входят в кабинет. А ничего этого не надо было делать. Он очень просто и доброжелательно принимал агрономов, ученых-коллег и никому не отказывал в консультации».

«Любой человек, а приезжали агрономы, председатели колхозов, сотрудники разных институтов, свободно к нему заходили и беседовали. Он очень хорошо знал наш край и весь Северный Кавказ. Знал все зоны, агрономов, председателей. Память у него была феноменальная.

Но когда ездил по районам, чтобы не тратить время на пустые, как он считал, разговоры и обеды, старался не заезжать в конторы и райкомы. Ездил по проселочным дорогам и полям».

«Нам дорог Павел Пантелеймоновч как ученый, как человек. Что нас к нему притягивало, покоряло, к чему мы стремились? В чем похожими быть хотели? Это прежде всего какая-то особая любовь к своей работе. Для него работа — это смысл, это цель, это сама жизнь».

Благодаря созданным им 43 сортам зерновых колосовых удалось за короткий период удвоить урожайность озимой пшеницы на миллионах гектаров. Это позволило в тяжелые годы обеспечить огромное количество людей дешевым, вкусным хлебом, а животноводство — кормами.

Своими трудами (а у него около 200 научных работ) он оказал огромное плодотворное воздействие на развитие Краснодарского научно-исследовательского института сельского хозяйства, преобразованного ныне в Национальный центр зерна имени П.П. Лукьяненко, на его перевооружение, на всю сельскохозяйственную науку страны и производство зерновых, на формирование толковых специалистов.

Он был всеобщим любимцем земледельцев. Недаром его ласково величали «наш хлебный батько».

Павел Пантелеймонович удостоился множества наград и почетных званий. Он избирался академиком ВАСХНИЛ и АН СССР, был почетным членом академий Венгрии, Югославии, Чехословакии, Польши, Румынии, Болгарии, Германии, Швеции. Советское руководство дважды присвоило ему звание Героя Социалистического Труда, он стал лауреатом Государственной и Ленинской премий СССР. Неоднократно избирался депутатом Верховного Совета СССР, был членом ЦК КПСС.

— Выведенные академиком сорта и принятые на хранение во Всероссийский институт растений (ВИР) имени Н.И. Вавилова — это капитал непреходящей ценности, — считает заведующая отделом селекции и семеноводства пшеницы и тритикале Национального центра зерна Людмила Андреевна Беспалова, которой посчастливилось после окончания Тимирязевской академии немного поработать под руководством Учителя. — Но не менее ценно его теоретическое наследие, которое отличают смелость и оригинальность постановки проблем, глубина выводов, актуальность и значимость их для науки, связанной с сельским хозяйством. Одно из главных достижений академика Лукьяненко — его научная школа, которую он формировал из своих учеников — одаренных, бескорыстных, преданных делу, трудолюбивых и терпеливых — словом, тех, кто способен быть одновременно слугой и рыцарем Науки.

— К своим ученикам и помощникам Павел Пантелеймонович относился сдержанно и строго, но уважительно, — продолжает академик Л.А. Беспалова. — Для него было важно, чтобы они не стали простыми исполнителями его идей и планов, а были единомышленниками, и всегда подчеркивал их вклад в научные достижения. Павел Пантелеймонович никогда не «якал», не подчеркивал: «Я добился», «Я создал». Любимое его выражение: «Это — несомненное достижение всего коллектива». Инициативу академик всегда поощрял, любил, когда с ним вступали в спор, и мог предоставить возможность сомневающемуся сотруднику заложить эксперимент по своей схеме.

— Павел Пантелеймонович прожил 72 года, из которых 42 посвятил селекции пшеницы. При этом для него не было понятия времени труда и времени отдыха. Он работал больше, чем позволяли физические возможности человека. И не «ржавчина», как многие считают, явилась причиной смерти, а постоянные перегрузки в течение всей жизни, — уверена Л.А. Беспалова.

Здесь нужно пояснить, о какой ржавчине идет речь. Но перед этим — еще одна, пожалуй, одна из последних записей П.П. Лукьяненко в дневнике:

«Я поднимал свои сорта, как кирпичи поднимают здание. Сколько бы ни сделал селекционер, он всегда в начале пути, всегда хочет сделать много больше, чем сделано, и главный сорт, о котором мечталось, — он всегда впереди».

После Безостой 1 академиком вместе с П.А. Лукьяненко и Н.Д. Тарасенко были созданы новые сорта озимой — Аврора и Кавказ: пшеницы интенсивного типа, способные давать в условиях высокой агротехники 70—80 центнеров зерна с гектара. Вот данные из той же Сельскохозяйственной энциклопедии:

«В 1971 году в колхозе «Кубань» Усть-Лабинского района с площади 4589 гектаров Кавказ и Аврора дали по 61,5 центнера. Бригада Михаила Ивановича Клепикова довела урожайность до 66,4 центнера на площади в 731 гектар. А звено Владимира Яковлевича Первицкого из КубНИИТиМ Новокубанского района поставило рекорд края, намолотив на 310 гектарах по 71 центнеру озимой сорта Кавказ».

Популярность Авроры и Кавказа ширилась неимоверно. Этому способствовало и то, что партийные органы на местах настоятельно рекомендовали именно им отдать предпочтение, хотя Павел Пантелеймонович предупреждал: засилье одного-двух сортов может бедой обернуться.

Так и случилось.

Вернемся к воспоминаниям Ю.М. Пучкова:

«В 1973 году пришла беда. Ранее устойчивые к бурой ржавчине Аврора и Кавказ внезапно были поражены этой коварной болезнью. Причем очень сильно и на больших площадях. Обычно в условиях нашей страны сорта сохраняют устойчивость к бурой ржавчине на протяжении пяти-семи лет. А здесь случилось внезапное поражение через три года после их внедрения в производство. Это беспокоило Павла Пантелеймоновича, и особо волновала неясность и причина такой внезапной эпифитотии».

На фоне этого боли в сердце все чаще давали о себе знать. 13 июня 1973 года П.П. Лукьяненко, как всегда, в семь часов утра выехал в институт. Не доезжая до КНИИСХ, почувствовал себя плохо, попросил водителя остановить машину. Вышел и упал на землю, обхватив ее руками, как бы прощаясь. То был последний день его жизни.

* * *

Павла Пантелеймоновича нет, но жива школа Лукьяненко. Ученики и продолжатели дела великого селекционера — директор Национального центра зерна академик РАН Александр Алексеевич Романенко и Людмила Андреевна Беспалова, другие ученые НЦЗ свято оберегают и обогащают завещанное Учителем. Его школа селекции стала многоуровневой научной школой, в которой создаются новые сорта, способные давать 120—130 центнеров зерна с гектара. А главное, здесь же учатся будущие селекционеры.

Помимо обелисков в камне память о великом Человеке запечатлена в природе, в поле, которому он отдал всю жизнь. В честь Учителя названы созданные его учениками новые сорта пшеницы мягкой озимой: Павловка, Батько, ПалПич, Безостая 100, Школа, а также озимый ячмень Павел.

…В свое время, в 1972 году, о Безостой 1 узнали в Турции. Каким образом? Там в июне в Анкаре проходила Международная научная конференция, где П.П. Лукьяненко выступил с докладом «Некоторые итоги селекции озимой пшеницы в СССР и тенденции дальнейшего ее развития». И профессор В.А. Джонсон из Соединенных Штатов Америки там присутствовал и высказал свою точку зрения о необходимости координации усилий ученых и расширении сотрудничества между селекционерами различных стран. При этом он заключил свое выступление тем, что сказал: именно Безостая 1 обладает высокими качествами по климатической адаптации.

И целых сорок лет турки сеяли у себя этот сорт. А когда ее перестали выращивать на Кубани, попросили все равно: дайте нам элитные семена. Уж больно она пришлась им по душе — засухоустойчива, неприхотлива. И наши селекционеры пошли им навстречу. Создали Безостую 100, которая по своим характеристикам превосходит свою прародительницу.

Семена Безостой 1 приняты на хранение в ВИР. Помнят о ней, как и об академике П.П. Лукьяненко, до сих пор. В подтверждение — написанное селекционерами стихотворение «Безостая один»:

Вобрав восходов зори

И сок земных глубин,

Волнуется, как море,

Безостая один!

С ветрами спорит бойко,

Град выдержит любой.

В ней есть березок стойкость

С их русскою душой.

Пшеница всем пшеница,

Царица всех полей.

И хлебороб гордится

Красавицей своей.

В шуршании колосьев

Он слышит те слова,

Что с детства в сердце носим:

«Всему хлеб голова!».

Да, хлеб — богатство наше,

И нет картины краше,

Чем хлебная стена!

Как говорят в таких случаях, умри — лучше не скажешь!

Школа академика Лукьяненко сегодня — это мощнейший Национальный центр зерна, где на 35,6 тысячи гектаров ведутся исследования, испытания новых сортов, производятся семена пшеницы мягкой и твердой, тритикале озимой, яровой и альтернативного образа жизни, адаптированных во времени и пространстве. Внедрены не имеющие аналогов инновационные методы семеноводства, агроэкологической паспортизации сортов.

Мировым достижением является разработанная и реализуемая технология создания сортов, устойчивых к биотическим стрессорам. Ежегодно экономический эффект от возделывания генетически защищенных от фитопатогенов сортов составляет 2,7 миллиарда рублей.

Крайне важно и то, что мы надежно защищены от проникновения к нам иностранных сортов и гибридов. В Краснодарском крае 99,9 процента посевов озимой пшеницы занято сортами кубанской селекции.

— Тем, что наш Национальный центр зерна стал научно-исследовательским учреждением мирового уровня, мы обязаны Павлу Пантелеймоновичу Лукьяненко, — говорит Л.А. Беспалова. — В какой-то мере именно он дал нам путевку в селекцию, которая сродни жар-птице. Ее, а не синицу мы мечтаем взять в руки, ибо селекция — это вечное стремление к более высокому урожаю, к более совершенному растению, более тучным полям и посевам. И это — замечательно!
Раздел : Кубань аграрная, Дата публикации : 2021-08-13 , Автор статьи : Федор БЕЗРУК