22 июня 1941 года мирная жизнь советского народа прервалась варварским нашествием войск Германии и других европейских фашистских государств с общим населением более 150 миллионов. Они шли грабить и убивать тех, кто не пожелал жить как «просвещенная» Европа. При этом вожди рейха цинично объявили свою агрессию «всеевропейской освободительной войной». Под этим лозунгом Гитлер и организовал поход на восток, истинной целью которого был грабеж и захват земель «недочеловеков».

Ценою не виданных прежде жертв и страданий мы победили. Но забыть эту трагедию недопустимо и невозможно до скончания времен. Потому что, во-первых, мысли о ней уже стали общим и вечным камертоном достоинства и воинской доблести всех живущих поколений россиян. И во-вторых — также в силу невозможности полного и окончательного осознания мирового масштаба самого события, его последствий тем несовершенным инструментом, каковым является людская психика. Особенно пронзительно и трепетно наша общая память откликается при воспоминании о скорбных днях начала и победных днях окончания Великой Отечественной войны.

В послевоенный период народ и правящая партия коммунистов ценой новых жертв создали надежный оборонный ядерный щит, который позволил избежать повторения подобных агрессий. Поэтому можно утверждать, что главный урок из событий Великой Отечественной мы сделали. И все же речь пойдет о невыученных уроках, хотя заметим сразу: основной невыученный урок тех лет остается не за нами. Он — за коллективным Западом. Агрессивное поведение Соланы, Столтенберга и других генсеков НАТО — тому подтверждение. Пора европейскому руководству при подборе кадров на руководящие посты альянса проводить их тестирование на знание итогов Второй мировой войны по материалам Нюрнбергского и других уголовных процессов над военными преступниками. Но мои размышления не о них. Они о нас.

О событиях того военного времени в России написаны тома публицистики, военных исследований, научно-исторических трудов и художественных сочинений. Звучали и продолжают звучать оценки и с той стороны. Вот, например, что думал и писал о войне и советских людях иноземец с той стороны Атлантики, куда не ступила нога фашистов, но страна которого в те годы стала нашей союзницей. Влиятельный американский журналист Сайрус Сульцбергер, издатель и владелец газеты «Нью-Йорк таймс», в 1945 году написал, что «лишения, которые терпели русские во время войны, невозможно даже представить, а общую величину потерь невозможно подсчитать. Поэтому русские даже сами до конца не осознают, что им довелось вынести на своих плечах. Все это неизбежно наложит свой отпечаток не только на теперешние поколения советских людей, не только на их страну, но и на будущие политические решения, и на всю психологию народа». А значит, продолжал он, «СССР потребуются самые надежные союзники в Восточной Европе, постоянное ослабление немецкой военной мощи и установление дружеских отношений с державами Среднего и Дальнего Востока, граничащими с Советским Союзом». Далее Сульцбергер предположил, что «как бы советские люди ни стремились после войны к лучшей жизни, им придется пожертвовать многими материальными благами ради того, чтобы быть уверенными в мирном будущем».

После прочтения довольно объемного и необычного для газетных материалов фрагмента из суждений американского журналиста неравнодушный и проницательный читатель вправе спросить автора: «Неужели наши журналисты и писатели прошлого не оставили более глубоких и достоверных оценок о той проклятой войне, что приходится цитировать иностранца?». Хотя вопрос скорее риторический, отвечаю: оставили, и немало. Например, проза, поэзия и очерки военкора Константина Симонова вполне могут претендовать на то, чтобы называться «Фронтовой энциклопедией», или та же достоверная и глубокая проза великого гражданина, военного писателя Героя Советского Союза и Героя России Владимира Карпова с его правдой о войне. Военкор К.Симонов писал: «Продвигаясь вслед за наступающими войсками, я въезжаю в то, что раньше называлось городом Вязьма. Одни развалины. Нет и следов того, что здесь когда-то было. Земли Смоленщины стали пустыней». А разве можно читать без гнева его военный очерк «Гулькевичи — Берлин» о «поездах рабов», вывозящих кубанцев на принудительные работы в Германию?

Так или почти так было везде, где прошел враг. Естественно, американец этого видеть не мог. Его мнение — это теоретические, но очень верные размышления стороннего наблюдателя о том, как война такого масштаба может повлиять на психологию народа и будущие политические решения властей страны. И нам, потомкам победителей, эти мысли важны как взгляд на трагедию со стороны, причем взгляд явно откровенный и беспристрастный. Теперь, спустя многие десятилетия, можно уверенно сказать: американец в приведенных выше оценках и прогнозах не ошибался.

Действительно, долгие годы мы жили и живем так, как будто самая грандиозная и страшная мировая бойня не завершилась — шествия Бессмертного полка и ежегодные Парады Победы тому подтверждение. Но не только. Это еще и наша бурная реакция на то, как поверженный в 1945 году германо-европейский фашизм последние 20 лет упорно пытается возродиться, чтобы взять хотя бы ИДЕОЛОГИЧЕСКИЙ И ПОЛИТИЧЕСКИЙ РЕВАНШ. Эти бесконечные попытки переписать историю войны и переложить ответственность за агрессию с Германии на СССР недавно были оформлены циничной, если не сказать похабной, резолюцией Европарламента, которая означает консолидированную готовность 30 европейских государств к новому «Дранг нах Ост» — «Походу на Восток». И все это вопреки однозначным решениям Нюрнбергского трибунала о том, что именно Германия и ее союзники виновны в развязывании Второй мировой войны. Пока эту извращенную тенденцию переломить не удается. Хуже того, кроме заявлений мы видим конкретные приготовления к реальному реваншу. Военные структуры Запада под флагом блока НАТО вплотную приблизились к российским границам в Прибалтике. То же самое готовится с использованием территории и нацистских сил Украины. К сожалению, горе-президент СССР Горбачев в свое время легкомысленно сбросил, как балласт, наших союзников из восточноевропейских стран, входящих в Варшавский Договор, и три советских государства Балтии, которые все вместе составляли некий западный кордон на пути агрессоров. Впоследствии уже Россия, не оставив своих военных баз на территориях этих государств и восточной части Германии, не смогла предотвратить их вступление в НАТО. Из европейских стран только Белоруссия и Сербия остаются близкими нам государствами. Так что «завет» американца о жизненно важной необходимости для России иметь надежных союзников из стран Восточной Европы мы беспечно не исполнили и, похоже, если судить по Минским соглашениям 2014—2015 годов, не пытаемся исполнять. Так же беспечно до сей поры мы не определились в способах сдерживания военной мощи Германии. Автор убежден: как и во время Второй мировой, способ только один. А это не что иное, как поощрение дальнейшего присутствия войск США на ее территории. Пока американские военные базы будут оставаться на территории Германии и ее сателлитов, до той поры мы гарантированно «защищены» от Третьей мировой. Мы же пытаемся дружить с Германией. Это ошибка. Укротитель и хищник дружить не способны. Самих же американцев бояться не следует. Они нападают только на слабых. А мы — не такие. Чего надо опасаться еще, так это неоправданно долгой неопределенности нашей политики в отношении становящегося все более нацистским украинского государства. В этих условиях США и та же Германия не могут отказаться и не отказываются от искушения ослабить Россию, наращивая военный потенциал Киева против Москвы. ВСЕ ЭТО КРУПНЫЕ ПРОСЧЕТЫ, ЕСЛИ НЕ ПРОВАЛЫ, НАШЕЙ ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКИ НА ЗАПАДНОМ НАПРАВЛЕНИИ.

На восточном направлении дела получше и даже есть значительные достижения. Установление тесных дружеских отношений с Китаем, Ираном, Индией и другими странами Центральной, Южной и Юго-Восточной Азии значительно компенсирует недостатки западной политики. Что является несомненной заслугой нашей внешней политики. Действующие и будущие руководители России не имеют права повторить роковые ошибки Хрущева на китайском направлении. И обязаны беречь нынешние российско-китайские отношения «стратегического взаимодействия» как зеницу ока.

Зверино-людоедское обличье фашизма в прошлой войне особенно явно проявилось в холокосте и во время вражеской блокады Ленинграда. И чтобы не допустить повторения таких катастроф, россияне, как и предполагал Сульцбергер, за последние 20 лет ценой отказа от большего личного благополучия, на базе остатков советского ВПК, создали мощную оборонную промышленность и самую боеспособную армию в мире, которые могут защитить страну от любого агрессора. Но такой потенциал мертв без его практической реализации военно-дипломатическими средствами. Да-да, одна дипломатия бесполезна. Только угроза конкретных действий силового характера способна убедить противника в реальности наших намерений по предупреждению его агрессивных планов. Иначе повторения жутких военных катастроф, подобных тем, что происходили в первые полгода Великой Отечественной, не избежать. Кто из наших политиков и государственных деятелей думает иначе, тот проявляет неоправданную неосторожность. Народ не может быть заложником и жертвой тех, кто способен только на выражение озабоченностей и сожалений. Помните Генсека и Президента, который к месту и не к месту болтал о том, что он — демократ и на применение силы ни во внутренних, ни во внешних делах не пойдет. И где теперь это государство? На свалке истории.

И тут в самый раз спросить себя и власть предер-жащих: разве в очередную годовщину прорыва блокады Ленинграда его жители и все россияне не вправе были услышать от имени России ультиматум о полном и срочном выводе из Прибалтийских государств войск НАТО, которые находятся от города, пережившего ужасы блокады ценою в 800 тысяч жизней, на расстоянии одного марш-броска? Но этого не произошло и, похоже, не планируется. Мы что — надеемся на их миротворческий характер? Не было такого и никогда не будет! В международных отношениях уважают и боятся только сильных. И презирают слабых. Так думают в Брюсселе и Вашингтоне. Причем в открытую. А что думают в нашей Москве, мы только гадаем. Недавно министр Сергей Лавров пытался объясниться с народом в интервью журналисту Дмитрию Киселеву о насущных проблемах внешней политики, да напустил еще большего туману. При этом он обвинил в отсутствии патриотизма тех, кто, критикуя нашу внешнюю политику, мечтает о пармезане, выбирая между телевизором и холодильником. Вышло недостойно. Надо набраться мужества и признать, что МИД недорабатывает и концептуально и практически. Неужели вы, господин министр, действительно считаете, что Россия может стать частью Запада? Если так, то это чистейшей воды дипломатическая обломовщина. Недавние, в канун очередной годовщины начала агрессии 1941 года, натовские учения на территориях Эстонии и Литвы — еще одно доказательство «миролюбия» Запада. И уж совсем показателен пример того, как мы расслабились в связи с созданием Совета Россия — НАТО в 2002 году, — и тут же получили пощечину в виде решения о приеме в альянс семи новых государств, в том числе трех бывших республик СССР. В довесок к плевку в связи с приемом в НАТО Чехии, Польши, Венгрии и бомбардировками Югославии.

Забывать об извечном вероломстве англосаксов глупо, если не больше. Вспомним, когда они вступали с Россией и СССР в контакт под предлогом построения «предсказуемых и стабильных отношений». О чем и сейчас мечтает главный американец Байден. А происходило это всякий раз, как только они видели угрозу своим интересам, а то и существованию: впервые — в борьбе с Англией за независимость, когда две наши эскадры в Тихом океане и в Атлантике парализовали пути снабжения ее войск; вторично — когда Япония напала на США, а Германия изготовилась к нападению; в третий раз — когда после 1945 года на всех континентах началось триумфальное шествие коммунистической идеологии и влияния СССР, американцы тут же заговорили о политике разрядки. Но как только опасность уходила, Вашингтон включал политику санкций и сдерживания СССР, а потом России. Вопрос: неужели и теперь мы станем помогать США решать их проблемы? Вопрос непростой, как и все во внешней политике. Итак, в той суровой обстановке, в которой находится страна, от дипломатов требуются не терпение и заклинания типа «им должно быть стыдно», «это печально», «мы — вежливые люди», «выражаем озабоченность их политикой», «мы всегда готовы к партнерским отношениям с Брюсселем и Вашингтоном». Наоборот, необходимы жесткость заявлений, а также планирование и реализация решительных и конкретных действий с использованием всех средств, имеющихся в распоряжении государства. Комментаторов внешней политики хватает. Повторюсь, необходима четкая и понятная как нашим людям, так и противникам стратегия неотвратимого и открытого предупреждения и пресечения опасных внешних угроз (конечно, наряду с применением спецопераций. — С.П.). Мы же пока пользуемся какими-то невнятными словесными оправданиями типа «перемещение наших войск в пределах территории страны никому не угрожает». А почему не угрожает? Для чего тогда армия?

Последнее время модными стали скрытые словесные предупреждения. Например, посылаем такие Украине, но через обращение к США. И наоборот — для США, но посылаем через Украину. Или, того хуже, связываем себе руки собственными инициативами вроде Минских соглашений и при этом оправдываемся их наличием в ответ на упреки о бездеятельности в вопросе признания ЛДНР. А разве мы действовали не как гарант тех же Минских соглашений, будь они неладны, сосредоточив группировку из двух армий и трех дивизий ВДВ на юго-западном направлении? В этих соглашениях нет указаний на способы действий гарантов. А коль они не указаны — значит, можно использовать любые. И поэтому не стоит оправдываться за эти войсковые маневры, как это неловко делал известный и милейший пургоносец П. ИЛИ УРОКИ 1941 ГОДА ПРИЗЫВАЮТ К ДРУГОМУ ПОВЕДЕНИЮ? Автор этой публикации с младых ногтей наблюдал страдания отца-инвалида, потерявшего руку на фронте в 20 лет. И с той поры до настоящего времени в моем сознании живет ненависть к фашизму и его носителям. Причем она с годами не убывает, а все добавляется. Хотя куда больше! Радоваться этому невозможно, но и стыдиться не могу. Светлая и печальная память об отце не дает. Уверен, таких людей в стране большинство. Не учитывать этой особенности народной психологии российским государственным деятелям при принятии решений по военно-политическим вопросам непозволительно.

Повторимся еще и еще: горькие уроки 1941 года не должны оставаться невыученными. Именно об этом в победном 1945 году и писал американский журналист Сульцбергер: «…ужасы и страдания вой-ны неизбежно (выделено мною. — С.П.) должны наложить отпечаток на будущие политические решения русских…». В настоящее время эта неизбежность означает только то, что мы не можем впасть в ситуацию, схожую с июнем 1941 года, когда в ответ на явную готовность Гитлера к нападению на СССР Сталин с министром Молотовым вместо упреждающего удара призывали военных не поддаваться на провокации. И в октябре фашисты были под Москвой. Да, в итоге мы победили, однако около двух миллионов солдат, которые в первые месяцы войны стали жертвами страусиной предвоенной политики Кремля, уже не смогли порадоваться славной Победе.

…Восемь десятилетий минуло с той поры, когда случилось трагическое событие вселенского масштаба, вошедшее бедой в каждую нашу семью. Но мы пока не смогли до конца осознать, как удалось выстоять и победить самую мощную военную машину того времени. Одни считают эту Победу чудом, другие — особыми качествами советского народа-воина. И потому не дай нам Бог теперь совершить ту же, что в 1941 году, ошибку, связанную с отказом от использования военной мощи Российской Армии для упреждающих ударов по противникам страны. Или от использования такого мощного средства, как ультиматумы потенциальному агрессору. Например, требование о выводе тех же войск НАТО из Прибалтики или неизбежном наступлении неблагоприятных территориальных последствий для Украины в случаях военной эскалации ВСУ против восставшего народа Донбасса, подачи этим государством заявки на вступление в альянс или попыток приема его в НАТО.

Повторимся, тема невыученных уроков Второй мировой и Великой Отечественной вполне актуальна и для бывших наших противников, и для бывших союзников СССР по антигитлеровской коалиции (теперь они все в антироссийском блоке НАТО). Было бы весьма полезным для натовцев уяснить как минимум один из парадоксальных выводов из тех событий в связи с нынешней обстановкой. А он такой: «В прошлом агрессия абсолютного зла в лице фашистской Германии и ее вассалов против СССР и Японии против США привела Советское социалистическое государство к, казалось бы, невероятному военному союзу с идеологическими противниками — Великобританией и США. Теперь вполне возможен вариант наоборот. Чем зримее продвижение коллективного Запада по пути распада христианской цивилизации, чем сильнее его попытки устоять за счет экономического и торгового давления (санкции и военные провокации) на Россию и Китай, тем крепче китайско-российское единение, которое с учетом их приверженности традиционным ценностям и военных потенциалов может стать кошмаром уже для США и других стран НАТО». Так считает, например, основной политический рупор Китая Global Times в редакционной статье. И нет разумных оснований не согласиться с таким выводом-прогнозом, согласно которому теперь США, может быть невольно, заняли место Германии образца сороковых годов прошлого века. Хотя по историческому менталитету сами американцы, в отличие от немцев, к осознанному нападению на Россию не готовы. Но они могут подтолкнуть к этому ту же Германию и ее европейских вассалов в случае планового или вынужденного возвращения своих войск за океан. Например — в силу своего неустойчивого внутреннего положения из-за расовых противоречий.

Подведем итоги. Риски бездействия в международных делах, подобных кануну июня 1941 года, как правило, трагические и на порядки больше рисков упреждения. Осторожность не должна выглядеть, а тем более быть беспомощной. Нынешние политические решения России в военно-дипломатической сфере не могут не учитывать ужасов и страданий нашего народа в Великой Отечественной войне, и особенно трагических уроков ее начального периода.

Сергей ПЛАТОНОВ.

Писатель.

Москва.