Орудием и посредником воспитания должна быть любовь.

В.Г. БЕЛИНСКИЙ.

Братская могила в центре хутора Кубанского Белореченского района. Я видела ее из окна своего школьного кабинета в течение более чем двадцати лет (с тех пор, как наша семья переехала из Казахстана на Кубань). И столько же лет мучил вопрос: кто они, летчики разбившегося в годы Великой Отечественной войны самолета? Никто из хуторян не мог рассказать ничего конкретного. На глазах видоизменялся облик обелиска — от скромной железной пирамидки до памятника «Скорбящая мать». А судьба летчиков и обстоятельства трагедии так и уходили в небытие.

И вот летом 2015 года (к тому времени я уже была на пенсии) ко мне обратился подполковник запаса Константин Юрьевич Попов с просьбой найти очевидцев тех далеких событий. Так я оказалась в составе военно-исторического поискового отряда «Боевое братство» Белореченска. Почти год продолжалась работа: опрос местных жителей, раскопки на месте падения самолета, запросы в архивы, поиски в Интернете…

Последнее больше всего и давало надежду на успех. Надо ли говорить, что за короткое время я узнала, что же происходило на территории Белореченского района и даже шире — Краснодарского края в 1942—1943 годах, какие летные подразделения защищали небо Кубани от врага…

В ноябре 2015 года выясняется по найденным в ходе раскопок фрагментам, что «наш» самолет — ДБ-3Ф. Круг поисков сузился. Теперь в Интернете ищу сведения о дальних бомбардировщиках. Я, учительница русского языка и литературы с 40-летним стажем, с огромным интересом изучаю устройство этого самолета, его летные характеристики. Поясню: на братской могиле стоит дата гибели летчиков — 6 февраля 1943 года. Однако, по свидетельству очевидцев, катастрофа произошла в теплое время, а зима 1942/1943 года была суровой, снежной. Значит, дата неверная и самолет разбился либо весной — летом 1943 года, либо вообще летом 1942 года, до начала оккупации (в момент его гибели немцев здесь не было).

Вот рассказ Марии Ивановны Мартыновой, которой в момент трагедии было 13 лет: «Самолет разбился, уж тепло было. Немцы тогда из хутора уже ушли. Слышали ли взрыв? Нет, он горел. Хуторяне побежали туда, а меня мама не пустила. А еще помню, как в сельсовете комсомолки укладывали в гроб летчиков, их в одном гробу хоронили. Говорили, что их трое было. Целые ли были тела? Да какой там целые!.. На месте памятника рос большой дуб. Очень большой дуб! Под ним и сделали могилку».

Продолжаю расспрашивать жителей хутора Кубанского. Конечно, прошло более 70 лет. Но вдруг? Вдруг кто-то помнит рассказы старших? И нахожу… Ивана Никифоровича Волгина. Было ему тогда около четырех лет, и шли они с тетушкой на хутор Дерезовый:

— Во время войны наша семья жила на Фадеевке, а бабушка здесь, в Кубанском. Тут я жил почти все лето. Вот в один из дней с тетей Анастасией Савельевной идем мы на Дерезовый в гости. Было лето, потому что я был раздетый и босиком. Вышли мы на гору у Коренной Балки… Смотрим — летит самолет. И вдруг ни с того ни с сего начали там взрывы происходить. В самолете. Меня тетя за руку схватила: «Бегом в лес! Сейчас начнут бомбить!». Ну побежали… А видно хорошо — погода была хорошая. Он задымил-задымил-задымил, полетел-полетел и гукнул. На другой день вернулись в хутор. Слышим — летчиков привезли, хоронить будут…

Может, детская память подвела моих собеседников? Ничего подобного! Сомнения развеяла Вера Семеновна Астахова. Она родилась на хуторе Дерезовом сразу после войны, а вот ее мама Дарья Павловна работала на лесопильном заводе, который находился у подножия той самой горы, где разбился самолет. Баба Даша вместе с другими рабочими в то раннее утро видела, как горел в воздухе самолет, как разломился на две половинки, как на сломленном дереве горел летчик. Вера Семеновна не только пересказала то, что помнила ее недавно ушедшая из жизни мама, но и вызвалась вместе с поисковым отрядом пойти в очередной поход, чтобы на месте показать, где все это происходило.

Фотоматериалы с места раскопок, опубликованные в Интернете, привлекли внимание Евгения Порфирьева, заместителя руководителя краевой поисковой организации «Кубанский плацдарм». На ее счету более 200 «отработанных» самолетов на территории Краснодарского края. Они с Александром Протасенко приезжают из Краснодара, чтобы вместе с поисковым отрядом «Боевое братство» побывать на месте крушения. Приступаем к раскопкам. И вот он, фрагмент двигателя с номером 883349. Вот это удача!

Как же мы тогда ликовали! Как радовались находке! Мы были уверены, что по номеру легко сможем выяснить принадлежность самолета, а значит — обстоятельства гибели летчиков. Но не тут-то было! Запрос за запросом в различные архивы… Самолет с таким номером нигде не числится! Более того, в Интернете находим сведения, что многие архивы 132-й воздушной армии были утеряны в Крыму при отступлении. Тупик! В марте 2016 года Евгений Порфирьев делает запрос по самолету, поднятому из моря в районе Анапы, и забивает номер «нашего» бомбардировщика. И вот она, долгожданная весть: ДБ-3Ф принадлежал 36-му МТАП ВВС ЧМФ (минно-торпедному авиаполку военно-воздушных сил Черноморского флота). Два месяца торпедоносцы находились на аэродромах Майкопа и Белореченска. Открыта еще одна неизвестная страница в истории Великой Отечественной!

Тот же «Кубанский плацдарм» предоставляет нам по электронной почте «Список безвозвратных потерь», хранившийся в Москве под грифом «Секретно» и рассекреченный только в 2007 году. Имена летчиков и их адреса становятся известны. Начинаю поиск родственников по этим данным: «Капитан Осипов Петр Матвеевич, 1912 года рождения, командир 2-й эскадрильи 36-го МТАП ВВС ЧМФ, место рождения — Орловская область, Сузимский район, с/с Павлово-Новосельский, место проживания — город Москва, Бутиковский переулок, 14, квартира 16. Лейтенант Быков Николай Васильевич, 1908 года рождения, пилот, место рождения и проживания — город Ленинград, улица Подольская №16, квартира № 6б». Младший сержант Калиниченко Григорий Васильевич, 1922 года рождения, воздушный стрелок-радист, уроженец села Бырловка Ковалевского района Полтавской области».

В «Одноклассниках» я состою в нескольких группах: «Без вести пропавшие», «Братские могилы», «Память», «Мы помним», «ОБД мемориал», «Неизвестный — известный солдат». Именно там разместила свой материал о летчиках. Первым откликнулся Анатолий Владимирович Калиниченко из Днепропетровска. В течение недели этот замечательный человек отыскал родственников 20-летнего Гриши Калиниченко и помог мне связаться не только с ними, но и с главой администрации села Берловка Черкасской области. Да, в секретном документе были допущены ошибки. Кроме того, в 50-е годы произошли территориальные изменения. По этой же причине Суземский район стал относиться к Брянской области.

Калиниченко Григорий Васильевич для семьи был «без вести пропавшим».

Накануне 9 Мая 2016 года — телефонный звонок с Украины: «Я, Власенко Григорий Павлович, — родной племянник Калиниченко Григория Васильевича». Голос с мягким украинским акцентом на том конце провода дрожит, сквозь слезы: «Дедушка с бабушкой и моя мама, Александра Васильевна, не дожили до этого счастливого дня…». Как много надо спросить! Но разговор по телефону с другим государством стоит дорого, поэтому продолжаем общение по Интернету. В семье хранятся фотографии, их мне племянник летчика переслал по электронной почте. Василий Григорьевич, отец летчика, служил в царской гвардии, прошел Первую мировую войну, затем — Великую Отечественную в обозе (было ему под 50). Был он человеком сильным, крепкого телосложения и дожил до 80 лет. Ульяна Филипповна — мать младшего сержанта… Горькая на ее долю выпала судьба: муж на фронте, старший сын Гриша, призванный перед войной в Черноморский флот, пропал без вести; дочь Сашу и младшего сына Андрея угнали в Германию фашисты. Андрей сгинул на шахтах, а Александра вернулась, вышла замуж и родила сына. Прожила Ульяна 63 года и до последнего горевала о сыновьях: «Хоть бы знать, где покоятся косточки моих кровинушек».

На родине Григория Калиниченко бережно хранят память о погибших земляках. Есть в местном музее и фотография воздушного стрелка-радиста: на нас строго смотрит крепкий парень в морской форме, на бескозырке надпись «Воздушные силы». Администрация Бырловки прислала не только это фото, но и другие (празднование Дня Победы, местный музей боевой славы). Я, в свою очередь, поделилась по электронной почте этими фотографиями с родственниками героя и поисковиком Анатолием Калиниченко.

«Солдат вернулся домой — родственники найдены» — это фраза, которую пишет Анатолий Владимирович на своей странице после каждой такой находки. Выступая на митинге 9 Мая у братской могилы в хуторе Кубанском, я держала в руках корзину цветов — листок, отпечатанный на цветном принтере, который потом положила на постамент среди других цветов и венков. Эту корзину прислал Анатолий Калиниченко: «Земляку от меня, от всей Украины».

Лидия РЕЧКИНА.

Учитель русского языка и литературы СОШ № 27.

Хутор Кубанский.

Белореченский район.

(Продолжение следует).
Раздел : Образование, Дата публикации : 2020-06-04 , Автор статьи :