В Краснодаре торжественно открыли мемориальную доску в честь почетного гражданина города, автора слов гимна краевой столицы Семена Никаноровича Хохлова. Поэтический псевдоним — Сергей Хохлов.

В церемонии открытия приняли участие глава Краснодара В.Л. Евланов, скульптор В.Н. Золотухин, дочь поэта М.С. Хохлова, депутат ЗСК, председатель совета городской организации ветеранов И.А. Рыбалко. Министерство культуры края представляла начальник отдела библиотечной, музейной и кинодеятельности Т.В. Мячина, управление культуры Краснодара — начальник управления Т.Н. Рубан.

В своем выступлении В.Л. Евланов подчеркнул, что инициатива увековечения памяти поэта, принадлежащая городскому совету ветеранов, была поддержана городской Думой Краснодара. И памятная доска — это признательность и благодарность человеку, прославившему в своих стихах Кубань, Краснодар. Именно на Кубани набирал высоту поэтический дар Хохлова. Он написал неофициальный гимн Кубани — «Кубанские синие ночи» и официальный гимн Краснодара «Славься, славься, город величавый». На его стихи написано более шестидесяти песен. С ним сотрудничали видные мастера песенного жанра Г.Пономаренко, Г.Плотниченко, В.Захарченко и другие композиторы Кубани и России. Он является автором более двух десятков поэтических сборников. Владимир Лазаревич отметил работу скульптора В.Н. Золотухина — автора мемориальной доски в честь поэта, а также памятников ликвидаторам последствий аварии на Чернобыльской АЭС, «Защитникам Отечества» и других скульптурных композиций, ставших украшением города.

И.А. Рыбалко поблагодарил в своем выступлении городские власти за поддержку инициативы увековечения памяти Семена Хохлова, внесшего значительный вклад в развитие культуры и процветания столицы Кубани. Отметил, что на Кубани знают и любят творчество Семена Хохлова. И в репертуаре 38 хоровых коллективов ветеранов имеются песни, написанные на его слова.

Почетное право снять покрывало с барельефа с изображением Семена Хохлова было предоставлено В.Л. Евланову и В.Н. Золотухину. Затем представители администрации Краснодара, ветераны городского совета и жители краевого центра возложили цветы к памятному знаку.

В завершение юные артисты детской школы искусств № 5 исполнили несколько песен на слова Семена Хохлова.

Семен Никанорович Хохлов — лауреат премии Союза писателей СССР, член Союза писателей России, заслуженный работник культуры России, лауреат премии Союза писателей России и премии имени К.Россинского.

Тема Родины, пожалуй, основная в творчестве Семена Хохлова. Родина — это и далекое детство, и отцовский дом, и лицо матери, и славная история Отчизны, и война, и страдание — все то, что и называется жизнь.

Один за другим выходят поэтические сборники: «Люди такие разные», «Белые струги», «Долгий день», «Неожиданность», «Берег тишины», изданные в Москве и Краснодаре. Великая Россия, а вместе с нею и Кубань для Хохлова — это святыня, нежность, начало всех начал, в котором сокрыты истоки мужества и силы. Стихи Семена Никаноровича — откровенный, взволнованный разговор с современниками о стойкости многострадальной России, о судьбах простых людей, о красоте родной земли, о любви и вере в человека.

Людмила МИХАЙЛОВА.

Председатель комитета ЗСК, председатель краевого совета ООВКК Герой Российской Федерации Е.Д. Шендрик, начальник управления ЗАГС по Краснодарскому краю и начальник отдела ЗАГС «Екатерининский зал» Е.А. Тиводар в день всенародного праздника — Дня семьи, любви и верности чествовали юбиляров супружеской жизни.

В 13.00 в краевом Дворце бракосочетаний «Екатерининский зал» при большом количестве родственников и приглашенных состоялся торжественный прием шести супружеских пар юбиляров. В ходе приема всем присутствующим были представлены наиболее яркие события из истории семейной жизни юбиляров, вручены благодарности и поздравительные грамоты. Прозвучали напутствия на дальнейшую долгую и счастливую жизнь. Супруги Марковские — Владимир Дмитриевич, участник Великой Отечественной, и Валентина Федоровна, ветеран войны, — и вовсе стали рекордсменами: их брак длится уже 66 лет. «В моей практике это самые взрослые юбиляры, самые серьезные и самые почетные. Для того чтобы узнать, какой это юбилей — 66 лет супружеской жизни, нужно было просмотреть достаточно много информации», — рассказала Евгения Александровна Тиводар.

Неоновую свадьбу супруги Владимир и Валентина Марковские отметили 1 Мая. Познакомились будущие молодожены в 1950 году. Она была учительницей начальных классов, он — председателем колхоза. Вместе пережили все радости и невзгоды. В семейный праздник юбиляры поделились своим секретом счастья: «Главное — это взаимное уважение и верная любовь друг друга. Крепкая семья — это не только забота о себе, но и о своих детях».

Помимо семьи Марковских чествовали еще пять кубанских пар. В этом году они празднуют крупные даты — не менее 30 лет совместной жизни. Среди них семья Эдуарда Борисовича и Лидии Никитичны Любченко — 55 лет, Валентина Дмитриевича и Нины Николаевны Гулида — 50 лет, Николая Анатольевича и Ирины Анатольевны Жулановых — 30 лет, Юрия Витальевича и Ларисы Николаевны Стряпан — 35 лет, Ивана Васильевича и Валентины Сергеевны Ожерельевых — 50 лет. Завершилась торжественная встреча юбиляров коллективным фотографированием на память.

В.А. БЕЛЕНДЫК.

Пресс-секретарь краевого совета ветеранов ООВКК.

Уважаемая редакция!

Просим через вашу газету сердечно поблагодарить ООО «Книга» и непосредственно Татьяну Андреевну Василевскую за издание военной повести «Дни таманские». Особая благодарность спонсору Николаю Ивановичу Маняку, без помощи которого книга «Дни таманские» вообще не была бы издана. Повесть написана в 1952 году, но по не зависящим от автора причинам не была издана, а хранилась в семье.

Автор книги — Леонид Иванович Давыдов, военный корреспондент, непосредственный участник боев за освобождение Краснодарского края от фашистских захватчиков. Его боевой путь закончился в победном 1945 году в Берлине. Все послевоенные годы жизни Л.И. Давыдова были отданы журналистике: с 1946 по 1951 год — литературный сотрудник газеты «Советская Кубань», а затем до последних дней — собкор всесоюзной газеты «Лесная промышленность» по Северному Кавказу и Закавказью. Многие в Краснодаре и крае хорошо знали Л.И. Давыдова как журналиста, а прочитав его книгу «Дни таманские», узнают его еще и как писателя.

С уважением семья дочери Л.И. Давыдова

Галины РОСТОВАНОВОЙ.

Краснодар, пос. Северный.

Вашему вниманию предлагается отрывок из книги Леонида Давыдова «Дни таманские».

…Подполковник Крылов сидел за столом, медленно покуривая и внимательно рассматривая стоящего перед ним пленного. Дважды он предлагал немцу сесть, но тот только легко кивал головой, отвечая «Данке», что значит «Благодарю». Молчание длилось несколько минут. Немцу это, видимо, стало уже надоедать. Он переминался с ноги на ногу, как застоявшийся конь, озирался по сторонам. Его бесцветное, с рыжими усами, длинное лицо то неожиданно заливалось пятнами румянца, то бледнело, становилось синеватым.

Молчание подполковника не было понятно и переводчику, лейтенанту Корнблюму. За долгое время работы он привык к быстрому и конкретному допросу: фамилия, часть, расположение огневых сил, численность и т.д. К этим данным привыкли и в штабе дивизии, и в разведотделе армии. Это был шаблон, вернее, стандарт, по которому шел допрос военнопленных, его всюду придерживались, и никто не решался нарушить или хотя бы изменить установившиеся правила. Но на этот раз Крылову захотелось иметь не обычный протокол допроса — сухую анкету с перечнем избитых ответов. Начальнику штаба надоели эти стереотипные данные.

Крылов всматривался в стоящего перед ним немца, а мысли его были далеко-далеко. Невольно вспомнились первые дни войны, бессарабское село Неспарены. Там стоял штаб стрелковой дивизии. Тогда Крылов был старшим лейтенантом, работником оперативного отдела. Одним из полков дивизии была захвачена передовая разведка 72-й мотомеханизированной немецкой дивизии: четыре офицера, семь младших командиров и шофер. Передовая разведка дивизии, перебравшаяся через Прут на автомашине, выскочила далеко вперед, оказавшись в расположении нашего полка. Крылов вспомнил тот допрос. И, тонко улыбнувшись, невольно покачал головой. «Нет, — подумал начштаба, — не тот пошел немец. Тогда они держали себя на допросе до того вызывающе нахально, будто бы не они пленные, а наоборот».

Тогда разведотдел часа три провозился с этими откормленными, высокомерными, отъявленными фашистами, для которых весь мир заключался в фюрере. Работники разведотдела кормили немцев изысканными блюдами, угощали вином, папиросами, но ничего путного от них не добились.

— Эх, какими мы были тогда дураками, — горько усмехнулся Крылов и, повернувшись к Корнблюму, сказал:

— Я сам буду говорить с пленным. Где не смогу — поможете.

Переводчик поспешно выразил согласие, изобразив на лице крайнее удивление. Для него это была полная неожиданность.

— Обер-ефрейтор Юнгварт, вы из Ратибора?

— Так точно! — выпалил немец.

— Сколько лет в армии?

— С 1940 года!

— Ранения имеете?

— Два!

— Что вы делали до войны?

— Работал часовым на заводе.

— Кем?

— Шлифовальщиком.

— И как зарабатывали?

— У нас была большая семья, семь человек — отец, мать, три брата и две сестры. Все, кроме матери, работали. Заработок нам обеспечивал нормальную жизнь.

— Где сейчас братья, в армии?

— Погибли. Под Киевом — старший, в Сталинграде — младший.

Помолчали. Крылов достал портсигар, открыл и предложил немцу.

Тот нерешительно, с опаской поглядывая на подполковника, взял папиросу. Лицо его имело растерянный вид, бледность отдавала синевой. Сам он как-то съежился, будто стал меньше.

— Садитесь, — сказал Крылов, вставая.

Он подошел к висевшей на стене крупной карте Таманского полуострова. Немец, жадно затягиваясь папиросой, пугливо озирался по сторонам.

Допрос, вернее, разговор начштаба с пленным продолжался. Немец отошел от испуга, почувствовал себя свободнее и от этого стал разговорчивее. Теперь подполковник спрашивал о роте, в которой служил обер-офицер, о батальоне, командирах, настроении солдат, их взаимоотношении с офицерами, часто ли солдаты купаются в бане, бывают ли они в Темрюке. Крылова интересовало, приходят ли им письма из дома, о чем пишут родные из Германии, довольны ли солдаты питанием, дружно ли они живут, каковы укрепления на переднем крае, система обороны, огневая сила батальона, инженерные сооружения, численность войск, расположенных в городе.

Пленный отвечал охотно, даже, может, немного поспешно, с присущей только немцам педантичностью вспоминая подробности, детали, факты. И видно было, что немец отвечает с удовольствием. Ему льстило, что такой большой русский командир, на груди которого шесть орденов, сам говорит с ним, пленным, интересуется простыми мелочами быта, и главное — на его родном языке, без переводчика.

В продолжение всего разговора Крылов ничего не записывал. Он считал, что если начать писать, то немец будет задумываться над каждым ответом, а в простой, непринужденной беседе он расскажет все подробно и ясно. К тому же подполковник рассчитывал на свою память.

Рассказ пленного вполне его удовлетворял. Постепенно Крылов разобрался во многом из того, что его интересовало как начальника штаба. Быстро сопоставляя ответы пленного с имевшимися данными наблюдений и разведотдела, он начинал представлять себе в деталях картину немецкой «Голубой линии» на участке дивизии. Крылов подозвал немца к карте полуострова.

— Вот линия фронта, — указал подполковник на жирную красную черту, — а вот две высоты. Вы их знаете? — Крылов остановил карандаш у двух небольших кругов за колхозом «Красный Октябрь».

— Да, знаю!

— Там стоят тяжелые орудия?

— Знаю. Стоят. Фельдфебель Штульгардт говорил, что пришла новая дальнобойная батарея. Задача ее — разбить шоссе, идущее к фронту.

— Вы можете точно указать расположение батареи?

— Точно не могу. Знаю только, что в районе высот. От нашего отдельного батальона до батареи — четыре километра. Скорее всего, в седловине по ту сторону.

Помолчали, закурили. Крылов заговорил о войне вообще. Немец сказал:

— Солдаты не имеют представления о виновниках войны. Трудно узнать правду. Мы привыкли думать так, как говорят наши офицеры, как пишут наши газеты. Других источников информации у нас нет. Наша пропаганда все время оправдывает войну Германии против России. Нам говорят, что Гитлер опередил русских, а правда это или нет — откуда нам знать! Вы не поверите, как среди солдат сейчас ценятся ваши листовки, из них мы узнаем кое-какую правду. Я лично думаю, что основная вина все же падает на Гитлера. Немецкий народ знает, что Гитлер долго готовился к войне. Германия за годы Гитлера превратилась в огромную военную машину, и, не видя перспектив в войне с Англией, Гитлер первый напал на Россию. Я эту войну не оправдываю. Со мной согласны десятки солдат нашей роты. Но у нас, солдат, нет иного выхода. Малейшее неповиновение влечет отдачу под военно-полевой суд, а оттуда одна дорога — в рай, — глухим и подавленным голосом закончил обер-ефрейтор.

— Вы рассуждаете неверно. Выход у солдата есть.

— Какой? — с живостью проговорил немец. — Мы его не видим!

— Массовая сдача в плен. Этим вы приблизите и разгром Гитлера, и окончание войны.

— Нас слишком запугали русским пленом, — проговорил немец, отведя в сторону взгляд своих тусклых глаз. — Солдаты боятся плена, боятся русских...

— Чем же вызван этот страх?

Немец опустил голову, как-то сжался. Крылов закурил, всматриваясь в маленькое окошко. Там проходили два бойца — Бегельфер, у которого в Ростове немцы расстреляли двенадцать родственников, и Неголин, колхозник из Тулы, чья семья два года живет в землянке. Отступая, немцы спалили село и угнали весь скот.

— Да, немецким солдатам есть за что бояться русских. Слишком много зверств творит немецкая армия на нашей земле. Но пленных мы не трогаем. Пленный у нас — неприкосновенная личность. Это вы можете проверить по себе. Вот теперь вы поедете глубоко в тыл, в какой-либо лагерь, и будете ждать там окончания войны... Знаете, — вдруг чему-то улыбнувшись, проговорил подполковник, — давайте я запишу ваш домашний адрес. Пожалуй, через год мы будем в Германии. Я, если окажусь в Ратиборе, зайду к вашим родным, расскажу про счастливую судьбу среднего сына.

Немец смотрел на Крылова удивленными, расширенными глазами. И вдруг его будто прорвало, он упал на колени и потоком бессвязных слов стал благодарить подполковника:

— Значит, меня не убьют? Мне дадут возможность жить? О, я люблю жизнь, пусть она будет в Сибири, где адский холод! Как я вам благодарен! Пусть меня везут куда хотят! Я буду работать. Я хороший мастер. Я много что умею делать...

Крылов с брезгливостью посмотрел на немца. Он даже не предложил ему встать с пола. Мысли, одна тяжелее другой, нахлынули в голову. Через минуту, очнувшись, он позвал часового. Вошли два разведчика. Немца увели, ушел и переводчик. Начштаба закурил, подошел к столу. Упершись локтями в край стола, он положил подбородок на руку и задумался. Это была его любимая поза, когда надо было что-то серьезно обдумать.

Прошло несколько минут. Пальцами левой руки он усиленно потер лоб, слегка тряхнул головой, расправил плечи. Из ящика стола достал объемистую тетрадь в черном коленкоровом переплете. Открыл ее, до середины уже исписанную убористым красивым почерком. Затем встряхнул автоматическую ручку и на чистом листе записал: «Разговор с пленным немецким ефрейтором Юнгвартом К.Г., гор. Ратибор, Вильгельмштрассе, 10, кв. 22».

Безбарьерная среда

В Новороссийске создаются условия для того, чтобы все маломобильные граждане (а таких в городе проживает около семи тысяч) смогли проголосовать на избирательных участках.

В администрации города-героя совместно с председателями городской и территориальных избирательных комиссий, а также с представителями общественных объединений инвалидов обсудили вопросы организации голосования на предстоящих выборах в Государственную Думу РФ.

— Ваши замечания для нас не пожелания, а руководство к действию, — подчеркнул председатель городской избирательной комиссии Александр Титов, обращаясь к руководителям общественных организаций инвалидов, глухих, слепых и бывших малолетних узников.

Он сообщил, что муниципалитет поставил перед собой задачу — обеспечить возможность проголосовать на избирательных участках всем людям, которым сложно самостоятельно передвигаться по тем или иным причинам. Для этого по поручению главы города Владимира Синяговского до 1 августа будут сформированы реестр маломобильных граждан и волонтерский корпус из студентов средних и высших профессиональных учебных заведений. Волонтеры свяжутся с людьми, которым необходима помощь, выяснят все нюансы, выстроят для них оптимальный маршрут от дома до избирательного участка и в день голосования помогут добраться до места.

— Каждый маломобильный гражданин, желающий проголосовать на избирательном участке 18 сентября, должен иметь возможность реализовать свое конституционное право — принять участие в выборах депутатов Государственной Думы. Соответственно, каждый участок должен быть оснащен кнопками вызова, пандусами или подъемными устройствами. Это задача внутригородских районных администраций, — заявил глава города Владимир Синяговский.

Е.АЛЕКСАНДРОВ.

Новороссийск.
Раздел : Над Кубанью, Дата публикации : 2016-07-14 , Автор статьи :