КРУГЛЫЙ СТОЛ «ВК». Кубанское казачье войско последние несколько лет считается лучшим среди всех реестровых войск России. Причин тому немало. Наряду с целенаправленной политикой укрепления казачьего народа, воспитанием детей и молодежи в духе предков с поправкой на современность, естественно, не последнюю роль играет поддержка со стороны краевой администрации и депутатов кубанского парламента. Когда на парад выходят губернатор и председатель ЗСК в казачьей форме, это, согласитесь, говорит о многом. Краевой бюджет оказывает финансовую помощь войску, которую казаки отрабатывают с лихвой. Замечательно, что власть осознает роль казаков в стабилизации социально-политической жизни Кубани, всячески способствует развитию казачьей идеологии. Несмотря на поддержку краевых властей, казачьи общества создают свою экономическую базу, стараются работать в тандеме с местными властями, заручившись их поддержкой. Многое в работе общества зависит от того, насколько удается найти общий язык и с местным жителями. Успешное решение всего этого спектра непростых вопросов во многом определяется умением атаманов первички правильно построить работу — как свою, так и общества.

Впрочем, наряду с экономическими проблемами кубанскому казачеству приходится решать немало и других вопросов: воспитывать подрастающее поколение в традициях предков, думать над увеличением числа тех, кто готов стать под знамена войска, укреплять первичные организации, проводить обучение атаманов хуторских казачьих обществ. Первичные или хуторские общества играют особую роль. На них зиждется сила и организованность всего войска. Если провести аналогию с Вооруженными Силами, то войско — это армия, отделы — дивизии, районные общества — полки, станичные и хуторские общества — роты. Как в армии роты, так и в войске станичные первичные общества — это та основа, где идет ежедневная работа не только по воспитанию казачат, распределению казаков по различным видам государственной службы, но и по формированию экономической базы. Поэтому участники «круглого стола» попытались проанализировать различные аспекты современной жизни войска.

— Вполне очевидно, что любая служба, в том числе и государственная, требует организации и дисциплины. И здесь первую скрипку играет атаман. От авторитета атамана зависит ситуация в станичных и хуторских обществах: развивается общество или стоит на месте? Сегодня атаманы должны быть людьми образованными, разбираться в экономических и юридических вопросах. Как организовано в войске обучение атаманов в первичных обществах — методы, формы? Каковы итоги обучения?

Заместитель атамана Кубанского казачьего войска есаул Константин ПЕРЕНИЖКО:

Сегодня без образования, анализа, осмысления различных аспектов современной жизни во всех ее проявлениях жить очень сложно. В хуторских казачьих обществах, насчитывающих в своих рядах от 40 до 300 и более казаков, атаман должен быть авторитетным человеком. Но одного авторитета, не подкрепленного знаниями законодательства и финансовой сферы, сейчас недостаточно. Время заставило нас выдвигать на должность атаманов людей с высшим образованием. Их сейчас в войске большинство. Работа атаманов имеет свою специфику: это и умение разбираться с документами, и работа с людьми, и владение управленческими функциями. Поэтому в войске поводится обучение атаманов всех уровней, бухгалтеров и других должностных лиц.

Атаман Брюховецкого РКО есаул Игорь СУРМАЧ:

— Ежегодно Кубанское казачье войско проводит трехдневные курсы с атаманами первичных обществ, начальниками штабов. Их знакомят с различными законами, нормативными актами и другими документами. На этих занятиях профессиональные юристы, финансисты, другие специалисты объясняют, как достичь эффективного взаимодействия с органами власти, обращают внимание на работу с финансовыми документами и так далее. В прошлом году у нас пришлось сменить двух атаманов, хотя они были неплохими казаками. Но как управленцы — никакие. Сейчас атаман должен быть своего рода менеджером, уметь выстроить работу и с казаками, и с местной властью. Иначе хуторское общество не будет развиваться.

Атаман Новоберезанского хуторского казачьего общества Кореновского РКО подхорунжий Владимир КОБЗАРЬ:

— Атаман должен владеть эффективными способами управления и уметь решать различные вопросы. Я всего два года назад избран атаманом, и мне курсы очень помогли. Жизненный опыт — это, конечно, хорошо, но сегодня нужны знания. Побывав на курсах, я стал гораздо лучше разбираться в своей работе. С нами проводили занятия опытные преподаватели по различным направлениям: по правовой базе, по работе с различной документацией. Если мы хотим получить поддержку по различным вопросам от местной власти, то нужно уметь правильно составить обращение к главе сельского поселения. Главное, конечно, умение наладить с ним такие отношения, чтобы администрация помогала и поддерживала казаков, доверяла им. Еще хочу отметить, что на обучающих курсах атаманы, общаясь друг с другом, делятся опытом, что очень полезно. Такие же занятия проводятся и для членов ревизионных комиссий, и для судей чести. Таким образом, обучением охватывается все правление первичного казачьего общества. И это дает реальную отдачу.

— В станицах и хуторах все люди на виду. Казаки в первую очередь. С какими трудностями приходится сталкиваться атаманам при организации несения государственной и иной службы? Ведь члены станичного общества — это люди, которые работают, у каждого есть семья, свои заботы и хлопоты. В то же время им приходится в ущерб своим делам заниматься общественными обязанностями: принимать участие в дежурствах согласно «детскому» закону, участвовать в охране общественного порядка?

Атаман хуторского общества «Красный Кут» Николай ЛЕВИН (Екатеринодарский отдел):

— Как правило, все казаки нашего общества выполняют поставленные перед ними задачи. У нас отработана взаимосвязь с администрацией Краснодара, УВД, управлением наркоконтроля. Трудности, конечно, бывают. Ведь казаки работают, возникают дома какие-то проблемы, требующие незамедлительного решения. Для более оперативного взаимодействия мы разработали следующую схему. Все члены «Красного Кута» разбиты на двадцатки, которые, в свою очередь, делятся на пятерки. Предположим, сегодня нужно выйти на охрану общественного порядка. Я как атаман ставлю задачу перед заместителем и начальником штаба. Они обзванивают командиров двадцаток, те — командиров пятерок. И если кто-то из казаков по каким-либо причинам не может выйти на дежурство, то командиры двадцаток вместе с командирами пятерок оперативно проводят замену одного казака другим. Эта схема работает четко, практически без сбоев.

Игорь СУРМАЧ:

— У нас есть основной и резервный состав дружин. Службу они несут в предвыходные, праздничные дни совместно с сотрудниками полиции. Трудностей особо не возникает. Проблема в том, что у нас нет никаких полномочий, даже минимальных. А ведь случается, что в каком-либо хуторе нет участковых. В связи с принятием Закона «О полиции» их число сократили. Бывает, что остался один участковый на 50 километров. Казаки выходят на службу сами. Единственное, что они могут, — это потребовать не нарушать общественный порядок. Это серьезно снижает эффективность работы дружин выходного дня. Хотя за последние годы, когда казаки дежурят в общественных местах, люди уже привыкли к этому. Сам факт нахождения казака в форме, например в сельских Домах культуры, действует на жителей положительно. Даже молодежь и та ведет себя спокойнее, не хамит.

— Насколько удается найти взаимопонимание с главами станиц, хуторов, городов? Ведь от того, насколько тесно налажен контакт с местной властью, зависит решение многочисленных проблем жизни первичных казачьих организаций.

Владимир КОБЗАРЬ:

— Наше Новоберезанское сельское поселение состоит из восьми поселков, которые разбросаны на несколько десятков километров. Причем не все станицы исконно казачьи. Когда я два года назад был избран атаманом, пришлось столкнуться с мнением тех, кто не имел отношения к казачеству: «Зачем нужны казаки? Что вы можете реально сделать?». Прошло немного времени, к нам потянулась молодежь, удалось сколотить ядро хуторского общества. Большую роль сыграло решение губернатора края о создании дружин, несущих службу на постоянной основе. Скептики, ранее относившиеся к нам негативно, увидели реальные наши дела. Самый показательный пример. Глава поселения на отчетном сборе отметил, что хуторское казачье общество заработало. Соответственно, изменилось в лучшую сторону отношение со стороны местной власти, стали решаться проблемы, которые раньше не решались. То есть как ты работаешь, так к тебе и относится власть.

Игорь СУРМАЧ:

— Отчасти это верно. Но если на уровне станиц администрация помогает, то в некоторых хуторах и поселках зачастую решить не слишком сложные житейские вопросы удается далеко не всегда. Некоторые главы находят массу отговорок. К примеру, ссылаются на отсутствие средств и помощи как таковой не оказывают. Бензин, как правило, приходится покупать за счет собственных средств. Но мы же его используем не на личные нужды, а на нужды казачьего общества, а в конечном счете — на нужды сельских поселений. На мой взгляд, необходимо принятие нормативных актов о поддержке хуторских казачьих обществ. Еще раз повторяю: мы работаем не на себя, а на общество.

Николай ЛЕВИН:

— В городе, конечно, проблем меньше. Пять лет назад было создано Екатринодарское районное казачье общество. Мэр Краснодара Владимир Евланов с первых дней поддержал инициативу атамана Кубанского войска. Была принята программа развития Екатеринодарского РКО, в состав которого входят тридцать первичных обществ. Если в 2009 году из городского бюджета было выделено два миллиона рублей, то в прошлом — пять миллионов. У нас сложились хорошие отношения с главой администрации. Недавно мы были на встрече с Владимиром Евлановым, и он хорошо отозвался о работе муниципальной казачьей дружины. Естественно, не потому, что мы такие красивые, а потому, что мэр города видит наши реальные дела. Уделяют внимание глава Краснодара и депутатский корпус созданию казачьих классов. Сейчас их в краевом центре 114 плюс 25 казачьих клубов. Радует, что дети и молодежь тянутся к нам.

— Атаман войска Николай Долуда в сентябре прошлого года на собрании в честь годовщины со дня заступления казачьими дружинами на службу по охране общественного порядка на постоянной основе отметил, что Кубань — край казачий. Но численность казаков — менее одного процента от общего населения региона. Если посмотреть на динамику роста численности казаков первичных организаций, то можно ли утверждать, что количество вновь вступивших членов в них растет? Чем объясняется тот факт, что где-то численность членов первичных обществ растет, а где-то нет? Каков процент отсева, то есть исключения из первичных обществ?

Константин ПЕРЕНИЖКО:

— В рядах войска сейчас не только потомственные казаки, но и представители славянских народов, исповедующих православие. Много офицеров Вооруженных Сил, правоохранительных органов, которые вышли в отставку, но сохранили силы и желание заниматься общественной работой. Поэтому Кубанское войско — это не армия, не силовая структура, а живой организм, если так можно выразиться, неотделимый от семьи и местности, где они проживают. Кто-то уехал жить в другое место, кто-то умер, кто-то отошел по различным причинам от казачьего движения. Если атаман первичного войска это осознает и не отделяет жизнь казачьего общества от жизни населенного пункта — выступает инициатором общественных дел, к примеру дня станицы или хутора, проводов в армию, параллельно налаживая взаимодействие с местной властью и силовыми структурами, тогда первичное общество динамично развивается, завоевывая тем самым собственный авторитет. В общественном мнении станицы или хутора формируется положительная роль казаков как людей дела. Как следствие, первичное общество словно магнит притягивает к себе здоровые силы — и ряды его растут. К ним тянется молодежь, отождествляющая себя с казачеством, люди, имеющие активную жизненную позицию. Поэтому нет смысла гнаться за численностью, нужно бороться за качество работы первичек. И опять же многое засвисит от атамана, от его авторитета, знаний и умения работать с людьми.

Игорь СУРМАЧ:

— В Брюховецком РКО сейчас 933 человека. Начиная с 2008 года мы избавились от 370 «мертвых душ», то есть казаков, потерявших связь с казачьим обществом. Но в то же время наши ряды не уменьшились. К нам пришли казаки, которые занимаются реальными делами, а не болтовней и самолюбованием. Ряды нашего казачьего общества омолодились. У нас работают два спортивных клуба по рукопашному бою. Есть чемпионы Европы и мира по этому виду единоборств. Поэтому к нам приходит молодежь и люди с активной гражданской позицией.

Владимир КОБЗАРЬ:

— У нас также есть динамика роста численности, в основном за счет молодежи. В поселении действуют два спортивных клуба по гиревому спорту и рукопашному бою. Родители убедились в том, что плохому у нас не научат, стали приводить детей. Мало того, некоторые из них сами вступают в казачье общество не для того, чтобы урвать чего-нибудь от казачества, а, наоборот, внести в его развитие свою лепту. Действительно, нет смысла гнаться за численностью. Пусть казаков в первичном обществе будет меньше, но это те, кто занимается делом.

— Наверняка в каждом населенном пункте есть люди, сочувствующие казачеству. Они готовы чем-то помогать, но вступать в казаки не спешат. Нужно ли, если так можно выразиться, подтягивать их к себе?

Игорь СУРМАЧ:

— Действительно, есть предприниматели, руководители крупных хозяйств, да и просто обычные люди, помогающие казачеству. Но в силу того что вступление в первичное общество накладывает дополнительные обязанности по несению государственной службы, а это только часть работы казачьего общества, они не вступают в первичные казачьи общества. Кто-то в силу загруженности не имеет возможности уделять этому время. Но есть и те, кто пока, как говорится, созревает. Когда сознание таких людей изменится, они придут к нам.

Владимир КОБЗАРЬ:

— Я думаю, что тех, кто помогает казачеству, нужно приглашать к себе для того, чтобы они увидели наши реальные дела. Если этого не делать, то может не хватить какого-то толчка, что ли, и человек никогда не вступит в наши ряды, хотя и мог бы. Ведь казачье общество и создано для того, чтобы укреплять казачий народ. А мы, как правило, ждем инициативы от самого человека. В то же время уже сформировано ядро общества, и порой кто-то не решается обратиться к нам самостоятельно. А если бы кто-то из друзей или знакомых, состоящий в первичном обществе, привел его, то психологически ему бы было проще выйти на контакт с казаками.

Константин ПЕРЕНИЖКО:

— Нужно подходить к управлению обществом дифференцированно. Возьмем, к примеру, сельскую местность. Кто-то из фермеров, вступивших в свое время в первичное общество, в силу специфики работы не имеет времени для участия в параде или каких-либо еще общественных делах. Предпринимательство требует постоянного личного участия. Такому человеку атаман говорит: «Коли ты не ходишь на сборы, не участвуешь в жизни общества, то тебе здесь не место». Правильно ли это? Я думаю, нет. Если фермер не может шагать в строю, то он может выделить деньги на бензин, к примеру, чтобы те, кто имеет свободное время, могли доехать до станицы или города. Возможно, фермер в состоянии выполнять отдельные поручения атамана. Поэтому такими людьми не нужно разбрасываться. Это неразумно.

— Если подвести некий промежуточный итог, то, по вашему мнению, нужно стремиться к увеличению числа казаков в крае или нет? Что лучше: меньше казаков, но именно тех, кто хочет от чистого сердца работать на благо родного края, либо их больше, но часть из них будет балластом? Или подобная постановка вопроса не совсем правильная?

Игорь СУРМАЧ:

— Нужно действовать одновременно в двух направлениях: и наращивать численность казаков, и стремиться к тому, чтобы они сознательно относились к жизни и работе первичного общества. Краснодарский край — исконно казачья земля, и он должен стать полноценным казачьим краем. Поэтому они должны переживать и за свой край, и за свою Родину, и за будущее своих детей и внуков. Если нас будет мало, то тогда мы этой цели не достигнем.

Владимир КОБЗАРЬ:

— С каждым случаем нужно разбираться отдельно. Есть такие люди, которые раньше активно принимали участие в жизни первичного общества, но затем по каким-то причинам перешли в разряд неких «полумертвых душ». И здесь опять же многое зависит от атамана. Нужно выбрать время, встретиться, поговорить. Может быть, у человека что-то случилось в семье, может быть, со здоровьем проблемы. Возможно, ему нужна помощь. Были случаи, когда сменился атаман и несколько казаков, как говорится, легли на дно. Звонишь им, они начинают уходить от разговора. Случилось так, что встретились с ними у кума, поговорили, и казак снова в строю. Есть молодые ребята, которые из-за отсутствия работы в хуторе уехали в Краснодар. Позвонишь ему в день рождения, поздравишь и таким образом сохраняешь контакт. В этом случае он возвращается в хутор и приходит в первичное общество.

— Огромный резерв — подрастающее поколение. По вашим личным наблюдениям, тянутся ли дети и подростки к казачеству? Если да, то чем это вызвано?..

Николай ЛЕВИН:

— Мы стараемся работать с детьми начиная с садика. В Краснодаре немало школ, где работают классы казачьей направленности, есть подобные группы в вузах. Детей и молодежь нужно чем-то увлечь. Не абстрактными словами и понятиями, а, например, историческими материалами о казачестве. Тогда у ребенка появляется интерес к жизни, быту, традициям предков. Но и этого недостаточно. Дети и в силу своего возраста любят заниматься какими-то прикладными вещами: играми, спортом. Наше общество проводит соревнования по казачьим видам спорта, рукопашному бою. Но опять же не все готовы заниматься единоборствами. Поэтому для тех, кого пока не привлекают силовые виды спорта, мы с учхозом «Кубань» договорились о создании кружка конного спорта. От желающих отбоя нет! Здесь же мы рассказываем о доблести предков, рассказываем о выдающихся казаках и атаманах, то есть формируем сознание детей, которые со временем идентифицируют себя с казачеством. Это непростая, кропотливая работа, но она дает результат. Все больше родителей осознают: учеба в казачьем классе, занятия спортом защищают их детей от влияния улицы. Недавно был такой случай. Еду в трамвае, ко мне подходит девочка в казачьей форме и спрашивает: «А вы завтра придете к нам в класс?». Отвечаю: конечно. «А о чем будете рассказывать?». Отвечаю. Люди в трамвае, стоящие рядом, слушают наш разговор. На остановке она выходит, я еду дальше. Кто-то говорит: «Вот молодцы казаки. Такие дети, как эта девочка, вырастут хорошими людьми». Признаюсь, мне было очень приятно. Не за себя, а за казачество, авторитет которого формируется в том числе и такими очень простыми методами.

Владимир КОБЗАРЬ:

— Дети что в городе, что в станице одинаковы. Это как бы пластилин, а вот что из них можно вылепить, это уже наша забота. Многое зависит от атамана. Если он занимается с детьми не формально, а творчески, старается увлечь их полезными делами, то они вырастут хорошими людьми. Я помню, когда у нас в школе ввели предмет «Кубановедение», многие молодые родители были против. Прошло время, и этот предмет прижился. Но до этого приходилось объяснять родителям, что мы живем на казачьей земле и нет ничего плохого в том, что ребенок будет знать его историю. То же самое было и с уроками православия, и с казачьими классами. А теперь их число с каждым годом возрастает. Значит, идея была верная, и она прижилась.

Игорь СУРМАЧ:

— Сейчас мы могли бы охватить большее число школ и классов, но нам не хватает наставников. Не все могут работать с детьми, нужны определенные педагогические способности. Но, к сожалению, из-за отсутствия крепкой экономической базы мы не можем привлечь к этой работе педагогов. В придачу приходится работать с родителями, которые выросли в конце 80-х — начале 90-х годов, которые в силу своей ментальности, сформировавшейся в смутные времена, ко многому относятся скептически. Дети — чистые души, поэтому они тянутся к настоящему, а не придуманному. К тому же у них на генетическом уровне заложен интерес к своим корням и истории, нужно только напомнить им об этом. Ребенок, который пришел из обычного класса в казачий, меняется на глазах. Форма, которую он носит, обязывает ребенка лучше себя вести и учиться, у него вырабатывается чувство коллективизма. Те родители, которые были сначала против того, чтобы их дети учились в казачьих классах, потом приходят и благодарят.

— Губернатор края на собрании в сентябре прошлого года отметил, что жители Кубани стали активнее поддерживать их на выборах в органы местной власти. Александр Ткачев привел пример об итогах выборов в Крымском и Калининском районах, где главами были избраны атаманы. Как вы считаете, нужно ли стремиться казакам баллотироваться на выборах в органы местного самоуправления?

Константин ПЕРЕНИЖКО:

— Если казак добился признания в первичном или районном обществе, его избрали атаманом, приложил максимум усилий для развития казачества в своем населенном пункте, люди его уважают и выдвинули на должность главы хутора, то почему бы ему не попробовать свои силы и в органах власти? Это показатель авторитета казачества в конкретном населенном пункте. К этому нужно стремиться. Кто, как не казаки, занимая должности в исполнительной, законодательной и представительной власти, сможет приложить максимум усилий для улучшения жизни земляков и развития казачества?

Николай ЛЕВИН:

— Мы живем в казачьем крае, и кто, как не мы, должен иметь возможность влиять на ситуацию в нем. Будучи депутатом или занимая должность в администрации, это сделать намного проще, чем находясь вне власти.

Игорь СУРМАЧ:

— Я считаю, что атаманы обязаны быть депутатами в сельских и районных поселениях. Находясь у власти, они могут и помогать, и влиять на развитие хутора или станицы.

Разговор получился полезный и продуктивный. Надеюсь, те атаманы, которые прочтут этот материал, что-то переосмыслят, внесут коррективы в свою работу, что, в свою очередь, приведет к еще более активной работе первичных организаций. Ведь они, словно ручейки, питают большую реку, имя которой — кубанское казачество.
Раздел : Кубанские казаки, Дата публикации : 2014-03-27 , Автор статьи : Сергей КАПРЕЛОВ