Вообще с официальной лингвистикой надо что-то делать. Неверно обозначенное словом явление искажает представление о самом явлении. Вот, к примеру, депутат Госдумы Пехтин, обвиненный в наличии незадекларированной собственности за рубежом, сказал, что за рубежом у него недвижимости «практически нет». Что это означает — все-таки есть или все-таки нет?

С Пехтиным разберутся коллеги и ответят на этот вопрос. Да в конечном счете это касается только его и его депутатского мандата, если до этого дело дойдет. Нам недосуг сегодня им заниматься, тем более что есть в нашей жизни много других смещенных лингвистикой понятий.

Вот утром идет к своей оставленной во дворе машине человек, а машины-то и нет. Что он кричит в нервном припадке? Правильно: «У меня машину украли!». То же повторяет, звоня в милицию. На самом же деле у него не украли авто, а угнали — так записано в Уголовном кодексе РФ. И если все же пойманный угонщик найдется, то ему может грозить и условный срок, и штраф, если он скажет, что просто решил покататься, а не присвоить чужое имущество.

На самом же деле это самое обыкновенное воровство. Деяние, названное своим истинным именем, наверное же, поменяет и карательную норму УК. Вы знаете, не я один так думаю. Заместитель председателя Комитета Госдумы РФ по конституционному законодательству Вячеслав Лысаков предлагает ужесточить наказание за кражу автомобилей и исключить из Уголовного кодекса понятие «угон», а заодно и приписку к нему «без цели хищения». Сел в мою машину, запустил ее, проехал за угол — все, завладел моим имуществом без моего ведома, то есть украл.

Говорят, что кража, или, как сейчас пока записано, «угон», — большой криминальный бизнес. И в немалой степени ему способствует неверная лингвистика. Да что там машины. Тут с людьми такое делается, что ахнешь. Кто-то придумал воровству всяческих чиновников и начальников хитрый синоним «превышение должностных полномочий». Он стянул через мошеннические схемы миллиарды, как сподвижники Сердюкова, на документах стоит и виза бывшего министра, но посмотрите — он всего лишь превысил свои должностные полномочия. Это и к бабке не ходи. А если бы убрали эту хитрющую уловку да нашли верное слово, так и совсем по-иному смотрелись бы и наши законы, и правосудие.

Например, просто заворожило инициатора и законодателей словосочетание «нулевое промилле». Очарованные этим способом борьбы с пьянством за рулем, депутаты внесли его в закон. И что теперь? Депутат «Справедливой России» Антон Беляков уже внес в Госдуму законопроект, возвращающий разрешенные 0,2 промилле для водителей. А мотивирует это тем, что «нулевого промилле» нет практически ни у кого. Вы знаете, его поддерживают коллеги!

Они и тогда, когда принимали закон, и сейчас, когда согласны с его правкой, знали, что погрешности прибора зависят от его конструктивных особенностей, от состава воздуха, от температуры и влажности, а также от индивидуальных особенностей организма дующего в трубку. Но приняли ущербный закон, а как его не принять, если тогдашний глава государства настаивал?

Знали депутаты и другое. Особо подчеркиваю цитату из комментария автора поправок: «Чтобы человек, который действительно невиновен, не мог попасть на «развод» ГИБДД». И это самая существенная погрешность нашей российской действительности.

Всего вам доброго!
Раздел : Политика, Дата публикации : 2013-02-15 , Автор статьи : Александр ГИКАЛО