Благополучная жизнь, престижная работа, учеба в университете, творческие и личные планы… Все оборвалось в одно мгновение! В ноябре прошлого года Алексей Власов, житель станицы Ладожской, был вызван повесткой в полицию в качестве свидетеля. И ровно через месяц Алексей оказался в СИЗО, а уже в нынешнем апреле по приговору районного суда ему дали два года лишения свободы.

— Если бы я знала, что последует за этой повесткой, никуда бы не отпустила сына в тот день. Но он, как законопослушный гражданин, которому нечего скрывать, явился в Усть-Лабинский отдел полиции, — горько сетует мама Алексея...

 Так что же произошло? Давайте обо всем по порядку.

В редакцию поступило письмо от Татьяны Власовой, матери Алексея. Чуть позже пришло коллективное письмо от соседей Власовых. И в том и в другом — просьба спасти молодого человека, которого по стечению трагических обстоятельств упекли в тюрьму. Власова считает, что Алексея «оговорили, сфабриковали дело», другими словами, применили давнишний жуткий принцип: «Был бы человек, а дело на него найдется».

Журналисты «Вольной Кубани» выехали на место.

Итак, двадцатичетырехлетний сын после техникума сразу устроился на работу в «Агрообъединение «Кубань» слесарем. Числится здесь на хорошем счету. Через некоторое время поступил на заочное обучение в Кубанский аграрный университет. Соседи характеризуют его как скромного, спокойного, работящего парня, который обеспечивал родителей-пенсионеров. Окончил музыкальную школу по классу фортепиано, не пил, не курил. Помогал в строительстве храма. Другими словами, про Алексея станичники говорят только положительное.

После работы парень иногда подрабатывал извозом. В ноябре поступил заказ — отвезти в Ростов-на-Дону односельчанина. Согласился. Кто же будет отказываться от денег? Откуда ему было знать, что этот человек — вор и ездит за Дон «на дело».

Вот по этому поводу его и вызвали к старшему следователю Н.В. Бобиной в РОВД Усть-Лабинского района в качестве свидетеля. Алексей рассказал все, что мог знать о случайном попутчике, дал номер его телефона, подробно описал, куда возил, ответил на вопросы, интересующие следствие. О месте нахождения преступника он знать не мог. После беседы Бобина попросила оперуполномоченного С.А. Костина сопроводить молодого человека до КПП, к выходу.

С этого момента и начинается самое интересное. Костин предложил Алексею побеседовать в другом кабинете — якобы проверить его показания на детекторе лжи. Имел ли право оперуполномоченный задерживать для дальнейшего допроса молодого человека? Как пояснили позже сотрудники правоохранительных органов, Костину поручили установить местонахождение вора, а по некоторым данным, Власов мог знать, где тот находится. Задача опера — раскрыть преступление. И как показывает практика, в ходе беседы с ним люди, будь то свидетели или подозреваемые, могут сказать больше, чем на допросе у следователя.

В кабинете Костин стал диктовать Власову заявление на имя начальника Усть-Лабинского отдела полиции о том, что он не возражает, чтобы его проверили на детекторе лжи. Однако у оперуполномоченного возникли трудности с оформлением документа. Власов усмехнулся. К тому времени в кабинете собрались еще четыре сотрудника. Хотя о том, что они сотрудники полиции, Власов мог только догадываться, так как те были в штатском. Один из них, как потом выяснилось, замначальника уголовного розыска Д.В. Харченко, сказал: «Что ты скалишься? Не понял до сих пор, где находишься?». Алексей не смолчал: «А что — здесь нельзя улыбаться?». После этого Д.В. Харченко ударил Алексея по лицу. Тот, в свою очередь, обороняясь, нанес ответный удар в скулу. Можно сказать, это получилось машинально. После этого сотрудник полиции продолжил его избивать. Алексей пригрозил, что будет жаловаться в прокуратуру. Только тогда Харченко вернулся на свое место и объявил, что является сотрудником при исполнении.

В тот день Алексей из свидетеля превратился в обвиняемого в применении насилия к представителю власти. Его отпустили только к вечеру — после прохождения освидетельствования на содержание в крови алкоголя, после беседы со следователем следственного управления. Татьяна Власова рассказала, что сын вернулся весь в ссадинах, с гематомами на лице и ноге. Побои подтверждаются актом судмедэксперта.

— Через месяц после этих событий его взяли под стражу, — продолжает Татьяна Власова, — а в апреле состоялся суд. Алексею присудили два года заключения. Ведь они ему жизнь поломали! Я хочу задать вопрос следователю, судье, прокурору, а также молодому сотруднику полиции Харченко: «Что вы испытываете, просыпаясь утром и ложась вечером спать, зная о том, что человек, сумевший за себя постоять, будет два года отбывать наказание с преступниками? Да, Алексей признал, что ударил в ответ сотрудника полиции. Но, с другой стороны, почему полицейские имеют право беззаконно поступать с гражданами во время допроса, вернее, беседы в здании полиции? Получается: там другие законы, по которым можно бить любого? Алексей просто защищался. Я уверена, если бы сын не сказал роковое: «Я буду жаловаться», — никто бы не дал хода делу. Куда мы только не обращались с просьбой разобраться, в ответ слышим одно: надо было стерпеть. Стерпеть, чтобы стать инвалидом? У полицейского заключение частного врача, что у него перелом челюсти. У меня большие сомнения по этому поводу… Суд же своим приговором просто повторил обвинительное заключение следователя, который является хорошим знакомым потерпевшего. В основу обвинения легли показания сотрудников полиции, подчиненных Харченко.

Вот такова позиция одной стороны. Матери, соседей, станичников, которые знают Алексея с детства. Они уверены, что он никогда бы не ударил человека, если бы ему не угрожала опасность.

— С какой стати Алексею вести себя вызывающе в отделении полиции? — говорит сосед Власовых Александр Голобородько. — Только умалишенный начнет дебош в этом здании. Туда только зайдешь — чувствуешь себя незащищенным, попадаешь под прессинг. Шаг влево, шаг вправо — расстрел… Я, как самый обычный житель, могу сказать по поводу этой истории только одно: ведь если это дело спустить на тормозах, полицейские еще с большей силой почувствуют свою безнаказанность. И избитым и униженным может оказаться любой из нас, наши сыновья, братья! Господа полицейские должны усвоить, что закон один на всех! И самосуд — наказуем! Я — за соблюдение законов не только нами, простыми гражданами, но и полицейскими! Я — за то, чтобы наконец прекратить вседозволенность и взаимопокрывательство!

В неписаных, но твердых правилах независимой «Вольной Кубани» — всегда внимательно выслушать все стороны по делу. Потерпевшим в этом случае является оперуполномоченный майор полиции Д.В. Харченко, который в тот день исполнял обязанности заместителя начальника уголовного розыска отдела. К сожалению, начальник Усть-Лабинского отдела полиции Александр Белостоцкий не смог с нами встретиться, а поручил разговор с журналистами начальнику отдела уголовного розыска Евгению Кузнецову, который, к нашему удивлению, отказался, чтобы его пояснения зафиксировали на диктофон.

По его словам, в тот день через некоторое время после утренней планерки к нему в кабинет вошел его заместитель Д.В. Харченко, держась за щеку. Он заявил, что вызванный для беседы Власов ударил его по лицу. Молодой человек вел себя в кабинете развязно, по-хамски, нецензурно выражался. Харченко сделал ему замечание. Однако на Власова это не подействовало. Он насмехался над молодым сотрудником, который работал в полиции несколько дней и затруднился в написании заявления. Тогда Харченко, чтобы привести в чувство обнаглевшего свидетеля по делу, взял его за плечо и потребовал вести себя подобающе в отделении полиции. В ответ на это получил сильный удар по лицу.

— Я зашел в кабинет, где проходил допрос, представился, — рассказывает Евгений Кузнецов. — Власов вызывающе ответил, что свои действия считает правыми. Харченко обратился к медикам, которые обнаружили у него перелом левой скуловой дуги, сотрясение головного мозга. Он долго лежал в районной больнице, потом — в ведомственной краевой… С полной уверенностью могу сказать, что со стороны сотрудников моего отдела никаких противоправных действий не было. Почему у Власова зафиксированы побои? Другой сотрудник, пресекая действия Власова, обхватил его руками, вместе они упали на стол, а потом на пол. Скорее всего, ссадины от этого. Еще я думаю, что он сам нанес себе травмы уже после случившегося.

Начальник районного отдела уголовного розыска дополнил, что после известных событий в Казани (данные события происходили именно в этот период) стало гораздо труднее работать из-за негативного отношения к полиции. Каждый пытается унизить, оскорбить.

— Нагнетание обстановки вокруг чудовищного преступления в Казани и ему подобных очень мешает работать настоящим полицейским, — говорит он. — Никому невдомек, что вопреки всему в полиции трудятся люди, которые честно выполняют свой долг, без которых неизвестно что было бы. Я много лет работаю в уголовном розыске, по долгу службы с кем только не приходится общаться. Хоть бы кто сказал спасибо после раскрытия преступления. На этом примере нужно рассказать общественности, что любой нарушивший закон будет наказан по всей строгости. Да, жалко парня, у него нет приводов, характеризуется положительно… Но он нарушил закон! Суд доказал его вину, что теперь об этом говорить.

Мы также встретились и с потерпевшим по делу Дмитрием Харченко. Честно говоря, когда услышали, что после одного удара рукой полицейскому сломали челюсть, сразу представили щуплого сотрудника. Однако к нам вышел полицейский атлетического телосложения и слово в слово подтвердил пояснения своего командира. В конце беседы сказал:

— Я не хотел давать ход делу. Но пока шло следствие, ни Власов, ни его родственники не извинились за содеянное. После этих событий у меня развилась гипертоническая болезнь, и мне пришлось уйти на нижестоящую должность. При таком хамском отношении скоро работать в полиции будет некому!

Встретились мы и с руководителем следственного управления Усть-Лабинского района Сергеем Мотузком.

— Состоялся суд по этому делу, — прокомментировал он. — Приговор пока не вступил в законную силу, Власов его будет обжаловать. Следствие велось без нарушений. У нас он не признавал свою вину, в суде, как мне известно, признал то обвинение, которое ему предъявили.

В мае этого года в краевом суде состоялась кассация по делу Власова, обвиняемого по статье 318 УК (применение насилия в отношении представителя власти). Приговор Усть-Лабинского суда оставили без изменений — два года лишения свободы плюс компенсация за моральный ущерб потерпевшему в размере 50 тысяч рублей. Любопытная деталь: после кассации потерпевший Д.В. Харченко написал заявление о том, что «никаких претензий к А.Власову не имеет, верит, что он раскаялся», и просит выпустить его. Семь месяцев в неволе он считает достаточным для него наказанием.

Отдел правовой политики независимой газеты «Вольная Кубань».
Раздел : Право, Дата публикации : 2012-07-17 , Автор статьи :