(Продолжение. Начало 2 декабря).

Политический секретарь посольства попросил декана срочно направить к нему студента Зденека Млына. Посольство находилось рядом с площадью, на которой возвышался громадный памятник Маяковскому. Мысли бешено и хаотично крутились вокруг неожиданного известия об отце. Но когда он проходил мимо красного здания Моссовета, а потом каменной фигуры поэта, с чего-то вдруг подумалось о необычной форме его стихов. Некоторые из них ему показывал и читал Михаил. Строчки-лесенки навязчиво маячили в воображении. Отделаться от одной из них: «Сидите, не совейте в своем Моссовете» — долго не удавалось. И это на фоне страха. Не за себя. За отца, мать, сестру. «Боже, помоги. Не дай сойти с ума. Как же тяжело в такой момент быть вдалеке от близких. Так одиноко. Хотя вокруг толпы людей». Последние метры перед посольством он почти бежал. Казалось, только там он сможет успокоиться. Где были, конечно, свои. Но как раз от них исходило известие о первом в его жизни страшном событии. И полная неизвестность, что будет теперь и дальше. Он желал этой встречи. И он ее боялся.

Охранник проводил Зденека в комнату для посетителей. Ничего не сказал и вышел. В большом помещении из мебели было два кресла, столик, напольная ваза с искусственными цветами, на стене — знакомые портреты президента Запотоцкого и первого секретаря ЦК компартии Новотного. Стало чуть спокойнее. С обложки лежавшего на столике журнала на него тоже смотрел президент. Долго никто не приходил. Возбуждение опять стало усиливаться до панического после того, как в комнату молча заглянул тот же охранник. В одиночестве и полной тишине он находился не менее часа. Наконец в вестибюле послышались голоса и шаги. Опять заглянул охранник и пригласил выйти. Его ждали двое. В строгих костюмах и с военной выправкой.

— Вы Зденек, сын Петера Млына? — спросил меньший по росту.

— Да, я сын профессора Млына из…

— Бывшего профессора, — перебил больший по росту.

— Почему бывшего? Он умер?

— Успокойтесь, молодой человек. Он жив и здоров. Но по суду лишен свободы и звания профессора за активное участие в антипартийной группе. Потому и бывший. У вас паспорт с собой?

— Да, вот посмотрите.

Меньший взял паспорт и предложил следовать с ними. Он шел первым. Зденек за ним. Больший сзади. Гость посольства все больше походил на пленника. Из главных апартаментов посольства через внутренний двор они прошли в скромное двухэтажное здание, похожее на дом для прислуги. Здесь его поместили в комнату, типичную для номера гостиницы, но с решеткой на окне, и без объяснений оставили опять одного.

…Вышел он из посольства только к вечеру, получив свободу и возможность продолжить обучение в университете в обмен на отказ от поддержки отца и согласие сотрудничать с органами госбезопасности Чехословакии.

При изучении гуманитарных предметов студентам приходилось много конспектировать. Особенно произведения классиков марксизма-ленинизма. Поэтому читальный зал библиотеки надолго становился родным домом. За столиком в соседнем ряду постоянно сидела студентка-философ. На каком она учится факультете, Михаил понял по названиям ее книг. Не красавица, но чертовски милая. И что-то в ней его очень притягивало. Сначала он поглядывал в ее сторону изредка и украдкой. Со временем она нравилась все сильнее, а его взгляды становились частыми, длительными и все более откровенными. Но опыта общения с девушками у него не было. Поэтому даже заговорить с незнакомкой он не решался. Однажды, в тот день, когда Михаил пришел без друга и сидел за столом один, как всегда поглядывая на соседку, она сама подошла к нему.

— Что уставился, черноглазый? Нравлюсь? Так и скажи. Читать не даешь. Как будто ворожишь и ворожишь. Рая меня зовут. А тебя?

— Михаил, — от неожиданности он ответил так громко, что дежурный сотрудник читального зала сделал им замечание за нарушение тишины.

Извинившись, он осмелел и пригласил Раю за свой стол, сказав, что его друг чех ушел в посольство и сегодня уже не будет. Она, к его радости, согласилась.

Из читального зала вышли вдвоем. Долго бродили по центру Москвы, которую оба, как тут же выяснилось, успели полюбить за год учебы в университете. Сближение развивалось стремительно. Уральская девушка, уже познавшая до Михаила мужскую измену, и он, полный целомудрия южный паренек, не просто пошли, как обычно, навстречу друг другу. Они сразу и рядом помчались в одном направлении. Да с такой скоростью, что однажды, уже в зрелые годы, просмотрят знак, предупреждающий об опасности, и окажутся, хотя и временно, в изоляции. А фактически под арестом. И тогда всего несколько шагов будут отделять их от судьбы Марии Антуанетты с Людовиком XVI или Александры с Николаем II.

В их внутренней жизни, когда произошло физическое сближение и они поженились, все, что делали вместе, только помогало. Недаром говорят: ничто так не сближает мужа и жену, как совместное приготовление пищи. Но для окружающих и для дел, которыми они с этого времени занимались, нередко создавались проблемы. Особенно когда он формально один, а фактически они вдвоем стали управлять громадной страной. И этим еще раз подтвердили древнюю истину о гибельности двоевластия. Сначала они потеряли страну. Позже он потеряет и ее, свою Раису, первую и последнюю любовь. Но это все будет потом, а пока они долго, к зависти окружающих, страны, а потом и всего света, будут купаться в, казалось, бесконечном семейном счастье. Вот уж верно сказано: за все приходится платить!

Поженились Михаил с Раисой через год после знакомства. Она перебралась к нему, а Зденек перешел в комнату к Анатолию Лукьяненко. К их общему другу «профессору» и поэту. Так его все называли на юридическом факультете за очки, отличную учебу и страсть к сочинению стихов. В будущем он действительно станет профессором и доктором юридических наук. А в конце жизни возглавит парламент страны и некоторое время будет слепо идти за Михаилом, ставшим главой государства. И — заплатит за доверчивость несколькими годами тюрьмы.

Сложился дружеский квартет, в котором внешне доминировал Михаил. Но все, и он тоже, понимали, что они как спутники вращаются вокруг Раисы — яркой индивидуальности и человека твердых принципов. Необычайно одухотворенной личности, умницы, круглой отличницы. Она притягивала, но и умела держать на дистанции. Учеба, походы по музеям и театрам привлекали ее больше всего. Раиса старалась приобщать к этому и мужа. Михаил гордился своей женой и не скрывал это от окружающих. А она ловко и почти незаметно им манипулировала, пытаясь удерживать его от чрезмерного увлечения в ущерб семье общественными делами. Против чего он особенно и не протестовал. Это ей удавалось и тогда, и впоследствии, на протяжении всей жизни. И даже в самые решающие моменты, когда от него требовались предельное напряжение и самоотдача. В таких случаях ее доминирование вредило делу и, конечно, семье.

Зденек вел двойную жизнь студента-отличника и тайного информатора. Внешне она почти не изменилась. Только стал чаще ходить под разными предлогами в посольство. Его «друзей-дипломатов» интересовали настроения среди чешского землячества в университете, характеристики на возможных кандидатов для вербовки. Несколько раз он писал просьбы президенту о помиловании отца. Его посольские «друзья» обещали похлопотать. И даже они, с их профессиональной проницательностью, не предполагали, что через пятнадцать лет Зденек станет одним из руководителей Коммунистической партии Чехословакии в самые драматические времена ее истории.

Михаил все больше времени отдавал работе в комитете комсомола, где он стал освобожденным секретарем и даже получал жалованье. Учился по свободному графику вне расписания. Это не могло не сказываться на качестве знаний. Раиса переживала и старалась ему помогать. Особенно в написании конспектов и подготовке докладов на семинары. Но комсомольская «буча» так отвлекала, что нередко бывшему отличнику приходилось после сессий зачищать хвосты. В ответ на ее сетования, что с таким багажом ему не сделать юридической карьеры, он обычно говорил, что политическая карьера не хуже. Видимо, уже тогда рутинная работа советского юриста его все менее привлекала. Такое настроение переросло в убеждение после преддипломной практики. Это видно из писем Раисе, в которых между строк, а то и прямо она читала о его нежелании возиться с протоколами допросов и очных ставок. И не случайно однажды он высказался, что лучшим дипломом является партийный билет, а политическая работа — это его судьба.

Когда Зденеку позвонили из консульского отдела посольства и сообщили, что его отец помилован, он опешил и даже ничего не спросил. Когда это произошло? Где он теперь? Как его здоровье? Поэтому Зденек тут же перезвонил сам. Консул сказал, что, по его сведениям, отца освободили неделю назад и при условии немедленного выезда из страны. Но куда тот выехал, ему неизвестно. Примерно через месяц Зденек получил письмо из Лондона. В нем отец сообщал о своем освобождении и желании встретиться. Просил Зденека приехать к нему при первой возможности. Когда он рассказал об этой вести и желании повидаться с отцом заместителю декана факультета по работе с иностранными студентами, тот ничего определенного не сказал и обещал дать ответ позже. На согласование с инстанциями ушло не меньше полгода. И только в конце четвертого курса Зденеку сообщили, что он может подать документы для оформления поездки. При этом было сказано, что визу в английском посольстве он должен получать сам.

Напротив Кремля на Софийской набережной уютно расположились белые с зеленой крышей особняки представительства ее величества королевы Великобритании. Получить здесь визу в те времена было все равно что побывать на приеме у Папы Римского. Но Зденек решил попробовать. С отцом они не виделись более трех лет. Поэтому у него не было желания большего, чем поездка в Лондон. В приемные часы его принял вице-консул. Долго расспрашивал об отце, о его учебе в Москве. Потом заверил: «Просьба о выдаче визы будет рассмотрена самым внимательным образом». Забрал паспорт, анкету и пригласил прийти повторно через месяц.

Вторая встреча проходила в другом помещении и с другим сотрудником. Манеры Гарри, так он себя назвал, чем-то напоминали поведение «друга» Зденека из чешского посольства. И тот и этот были любезными, но как-то по-особому, жестко-любезными. Взгляд голубых глаз англичанина постоянно менялся. От изучающего до ласкающего. Это располагало к общению. Сообщив о готовности визы, он спросил, есть ли у Зденека в Москве приятели, друзья и кто они. Ответ слушал молча и даже, как казалось, без явного интереса. Когда Зденек закончил, сказал, что является сотрудником одного научного центра и собирает материалы для диссертации о советском образе жизни. А поэтому спросил, не мог ли бы Зденек о каждом из друзей составить подробный письменный отзыв. Тот без колебаний согласился. Подобные характеристики он много раз писал на студентов чешского землячества и не считал это чем-то дурным. Часа через три Гарри получил готовые отзывы на троих друзей из квартета и на Александра Зиновьева, с которым Зденек сблизился в последнее время. Принимая их, тот тепло поблагодарил и добавил: «Как англичанин, я не беру взаймы и не даю в долг, а поэтому за эту важную для меня работу вы получите пятьсот фунтов в Лондоне. Это дело чести. Да и вам они будут кстати». Получив паспорт с визой, счастливый Зденек покинул посольство. Так впервые в распоряжении английской разведки, а Гарри, как выяснится позже, был разведчиком, оказались характеристики на будущего главу советской страны Михаила Максимовича Грибачева и его жену Раису Сергеевну. Но ни Гарри, ни Зденек, ни кто-либо другой не был в то время способен понять, насколько ценной эта информация окажется в будущем. Если кто-то подумает, что Зденека таким образом уже завербовали в английскую агентурную сеть, он ошибется. Это была лишь «проба пера». Своего рода проверка на лояльность. И он ее прошел. А теперь, в связи с предстоящим выездом в святая святых капитализма и цитадель антикоммунизма, ему наверняка предстоит стать объектом внимания еще одной спецслужбы — советского КГБ. Таковы законы жанра. Так жизнь крутит людьми. Особенно часто в орбиту деятельности спецслужб вовлекаются идеалисты, поскольку они живут с душой, распахнутой окружению, и приукрашивают действительность.

…Через неделю Зденек был в Лондоне и горячо обнимал отца, встречавшего его в порту.

(Продолжение следует).
Раздел : Общество, Дата публикации : 2010-12-09 , Автор статьи :