С иском о защите чести и достоинства в Славянский городской суд обратилась 60-летняя женщина-инвалид, и просила она защиты от несправедливых обвинений со стороны… председателя районного отделения ВОИ. Ни возраст, ни потеря мужа, ни дорожная авария, обернувшаяся серьезными переломами и обездвиженностью, не остановили пожилую женщину: уж слишком абсурдным прозвучало обвинение ее в воровстве взносов.

Удивляться в этой истории мне приходилось не раз. Валентина Ивановна Кононенко, а именно о ней речь, можно сказать, легенда Славянского районного общества инвалидов. Она провела в активистах общества более 20 лет, с мужем Алексеем Михайловичем Кононенко (ныне покойным) они создавали Славянское отделение, сначала городское, а затем районное. Алексей Михайлович даже одно время возглавлял городскую общественную организацию инвалидов.

Жизнь инвалида детства — сплошное преодоление. На долю Валентины Ивановны преодолений выпало с избытком. Ей было два с половиной года, когда полиомиелит связал ноги. Но что еще хуже — больной ребенок оказался никому не нужен. Отца не было, а мать к тому времени устроила свою личную жизнь, и Валю забрала тетя. Вере Яковлевне сегодня уже 85 лет, но она на ногах, остра на язык и все успевает по дому. Валентина Ивановна так и называет ее мамой. А кто, как не мама, мог бросить вызов болезни и сделать все, чтобы девочка получила образование? В школу Вера Яковлевна носила маленькую Валю… на спине. Потом Валентина Ивановна окончила учебный комбинат для инвалидов в Армавире. Стала швеей, работала на швейной фабрике, секретарем в собесе. Учебный комбинат и познакомил их с Алексеем Михайловичем. Они по-старинному долго переписывались, пока жених не отважился приехать в гости. Когда Алексей Михайлович навестил любимую девушку во второй раз, коллектив собеса, где тогда работала Валентина, решил вмешаться: посадили молодых в машину, взяли паспорта и повезли в загс.

Сваты как в воду глядели. Пара вышла отличная, и семья получилась замечательная — у Кононенко сын, дочь, внуки. В 2001 году им шумно отметили серебряную свадьбу. Супруги жили работой, они везде успевали и всем помогали, одинокие инвалиды по-хорошему завидовали Кононенко: «Хоть в этом судьба не поскупилась».

Но день шестого июля 2007 года перечеркнул все. «В то утро мы с Алексеем Михайловичем, как обычно, ехали на работу, — вспоминает Валентина Ивановна. — На углу улиц Победы и Больничной он повернул руль машины и упал на него головой: остановилось сердце. Сама я очнулась только в больнице с сотрясением головного мозга, многочисленными ушибами, порезами и переломом шейки бедра. Полгода провела на больничной кровати, потом четыре месяца на справке и сегодня могу передвигаться только на костылях.

Конечно, я понимала, что с работой придется расстаться: нет рядом верного помощника, моих «рук и ног» — Алексея Михайловича, к тому же — возраст, обострившиеся болезни. Но одно дело уйти достойно — разве я не заслужила этого, и совсем другое — чтобы тебя вынудили, да еще с позором. И я решила бороться за свое доброе имя».

Исковому заявлению в суд предшествовали долгие месяцы разбирательств: воровала Валентина Ивановна взносы (именно в этом ее обвинял председатель райотделения инвалидов А.И. Дмитриев) или нет? Забегая вперед, скажу, что на суде Дмитриев в присутствии свидетелей и вашего собкора попросил прощения у Валентины Ивановны за клевету и конкретно — за фразу в ее адрес о воровстве.

«Едва я пришла в себя после аварии, — продолжает Валентина Ивановна, — как в больницу пришел Дмитриев. Его интересовали бумаги — ведомости со взносами. Я отдала, рассказала, где что лежит в ящиках стола в бухгалтерии. Но скоро до меня дошли слухи, что пропали взносы от 26 человек и деньги якобы взяла я. Поэтому, вернувшись из больницы, я взяла такси и поехала в райотделение общества ВОИ. Дело было так грубо сфабриковано, что тут же рассыпалось, едва я начала звонить тем инвалидам, чьи взносы якобы украдены. Сами инвалиды и председатели первичек подтвердили, что деньги сданы и находятся в первичках. В той же ведомости оказались две фамилии, приписанные уже чужой рукой, об этих 185 рублях я ничего не могла сказать».

Итак, конфликт рассыпался, но… слух остался. А кто из нас не сталкивался с силой и живучестью липких шепотков, тех, что «страшнее пистолета», потому что убивают морально?

О перипетиях этого дела рассказывает Владимир Александрович Голубев, член правления и председатель одной из городских первичек: «Понимаете, украсть взносы в принципе невозможно, они прописываются в четырех ведомостях и заносятся в членскую книжку. Поэтому взять деньги и не внести запись — все равно что подписать себе самому приговор. Все это нужно было Дмитриеву, чтобы убрать Валентину Ивановну. Он стал председателем райотделения в марте 2007 года, его предложили нам как временную кандидатуру, но нет ничего более постоянного, чем временное. Так и оказалось, причем правление за него не голосовало».

«Новый председатель, — рассказывают члены правления В.Я. Родионова и Г.С. Лысак, — сразу заявил: «Или я, или она, я хочу видеть тут молодые ножки». Валентина Ивановна и собиралась уходить, она готова была написать заявление об уходе в обмен… на публичные извинения Дмитриева. Тот пообещал. Но на заседании правления, когда зашла речь о том, чтобы представить Кононенко на звание «Почетный инвалид», Дмитриев заявил, дескать, она воровка, потеряла доверие, ее нельзя».

Ни краевое руководство ВОИ, ни сотрудник администрации, курирующий работу общественных организаций, не смогли (или не захотели?) заставить председателя райотделения публично попросить прощения у Кононенко, хотя он не раз давал клятвы сделать это. Валентина Ивановна обратилась в прокуратуру.

Помощник славянского межрайпрокурора Е.А.Волкодав в июле 2008 года рассмотрела жалобу. «В ходе проверки, — сказано в ответе славянского межрайпрокурора на имя В.И. Кононенко, — установлено, что при проведении внутренней ревизии выявлены 185 рублей, не сданные в кассу. Нарушений действующего законодательства в ходе проверки не установлено. Установлено, что председатель Славянского райотделения ВОИ А.И. Дмитриев распространял сведения, порочащие ваши честь и достоинство. В соответствии со статьей 152 ГК РФ вы вправе требовать по суду их опровержения».

Прокуратура также рекомендовала провести полную ревизию финансовой деятельности Славянского районного отделения общества инвалидов. Время шло, ревизии никто не назначал, ее жалоба в краевое отделение ВОИ осталась без движения, а пощечина, нанесенная Валентине Ивановне подозрением в воровстве, так и повисла в воздухе. Она внесла в кассу эти злосчастные 185 рублей и обратилась с иском в суд.

Опасаясь, что разволнуется и не сможет защитить в суде свои права, истица при своей пенсии в три тысячи рублей наняла адвоката. Зная, что как у инвалида у нее есть льготы на такого рода «обслуживание», Валентина Ивановна объезжала одну адвокатскую контору за другой. Ей, висевшей на костылях у двери, адвокаты отвечали: да, такое право у нее есть, и они бы с радостью… но дел много. Остановилась она у двери кабинета, где висело объявление о бесплатных консультациях для инвалидов… по пятницам. Правда, крутые ступени никак не указывали, что тут вообще ждут инвалидов. Эти ступени на костылях Валентине Ивановне пришлось штурмовать несколько раз. Молодая адвокат назначала встречу и… не приезжала. Добиралась же истица к ней на такси, к тому же за защиту адвокат запросила пять тысяч рублей. Все это я пишу для того, чтобы читатель понял, чего стоило этой женщине извинение председателя, но не факт, что она бы его получила.

В коридоре суда я встретилась с Александром Ивановичем Дмитриевым. «Зачем вам это надо? — спросила я его. — Зачем вы из уже доказанного факта делаете спектакль, заставляете женщину-инвалида искать на вас управу в суде?». «Я тоже инвалид» (?!) — ответил председатель райотделения.

Зная из многолетней практики о странностях слепой госпожи Фемиды, я перед заседанием суда поинтересовалась, присутствует ли в материалах дела акт прокурорской проверки по жалобе Кононенко. Оказалось, нет. В деле фигурируют те ведомости, по которым уже все фамилии проверены и вопросы сняты, а материалов проверки нет. Адвокат так и не смогла объяснить, почему они не попали на стол судьи. Каким бы могло быть решение суда, остается только догадываться.

Веское слово прокуратуры сыграло свою роль, и судья предложила… перемирие: ответчик извинится в суде и возьмет свои слова о воровстве обратно, а истица откажется от иска. Валентина Ивановна не жаждала крови и согласилась.

Так закончилось это заседание, но не закончилось дело о достоинстве. Уже не Валентины Ивановны, а… адвоката. Не сказав в суде ни слова, более того, проявив подозрительную забывчивость в отношении своей подзащитной, адвокат тут же села в красивую машину и была такова. «А деньги?» — поинтересовалась я. Да, подтвердили в суде, в случае мировой адвокат должна вернуть часть суммы, внесенной истцом по договору. Скажу сразу, вернуть деньги, что называется, по-хорошему не получилось. Пришлось мне обращаться к председателю адвокатской конторы, и только под угрозой обращения в краевую адвокатуру и при условии не упоминать ее фамилию в газете деньги в сумме четырех тысяч рублей (тысячу она оставила за услуги. А как же тогда объявление о бесплатном приеме?) адвокат вернула истице.

Хотелось бы вывести некую мораль из всего изложенного, но слов нет.
Раздел : Общество, Дата публикации : 2008-11-20 , Автор статьи : Любовь ЧУЦКОВА