Душа не выходит из боя

Темрюкский район, как и вся Кубань, сегодня отмечает 65-ю годовщину освобождения Таманского полуострова от немецко-фашистских захватчиков. В этот день ожидается прибытие в наш район около 300 ветеранов Великой Отечественной войны, которые ценой своей жизни гнали врага из кубанских городов и сел, хуторов и станиц. Гостями праздника будут и ветераны Темрюкского района, среди них освободитель Кубани Михаил Георгиевич Войтов.

После окончания Грозненского пехотного училища он сдавал экзамены, когда неожиданно поступил приказ Верховного командования: полк отправить на Сталинградский фронт. Так и не успев сдать экзамен по последнему предмету, получить воинское звание лейтенанта, Михаил Войтов в 18 лет оказался на фронте в самой горячей точке. Полк, в котором он находился, под Сталинградом (в районе с. Васильевка) сдерживал румынскую дивизию, превосходившую наши силы в три-четыре раза. 2435 человек из Грозненского училища хватило только на 23 дня — многие погибли, были ранены. В живых остались всего 113 человек, в том числе и пулеметчик Михаил Войтов. Он навсегда запомнил подвиг курсанта своего училища Друса. «Я пошел сдаваться», — сказал тот, а сам взял в обе руки гранаты, поднял их высоко над головой и пошел на врагов.

Михаил со своим расчетом на правом фланге не давал противнику выйти в тыл своего полка. И задача была успешно выполнена. Но, оставшись без командира, молодые курсанты не знали, что дальше делать, куда идти. И они, всего семь человек, стали пробираться к своим. Через два дня напоролись на румынскую засаду. Сначала Войтов оказался в лагере для военнопленных в Котельникове Сталинградской области, затем в городе Шахты Ростовской области. За две недели пребывания в плену два раза пытался бежать, только на третий раз ему это удалось.

Михаил с трудом добрался до своего дома под Армавиром. Работал в колхозе до тех пор, пока наши войска не стали освобождать Кубань. Тогда его снова призвали на фронт, направили на «Голубую линию». В первую же неделю из своего ротного миномета уничтожил немецкого снайпера и автоматчика. Михаил так умело владел минометом, что во время артподготовки ему удавалось за 20—30 минут выпускать от 120 до 150 мин.

Командованию не хватало достоверных и точных сведений о месторасположении всех видов огневых точек противника, дотов и окопов. За этими сведениями командир роты послал в разведку самого опытного бойца, имеющего военное образование, — Михаила Войтова, который сутки сидел в засаде и затем на чистом листе бумаги изобразил все, что удалось увидеть на стороне противника. В расположение своей части он вернулся уже с готовой топографической картой. Судя по тому, что через два-три дня началась массивная артподготовка для прорыва обороны противника у подножия высоты 121,4 (после войны она была названа Сопкой героев) и у села Киевское, его сведения оказались очень ценными. Жестокие и кровопролитные бои шли за каждый клочок земли Крымского района, станицу Неберджаевскую и другие населенные пункты. Здесь за Михаилом немцы устроили охоту, пытались уничтожить его минометную точку, уж так он им давал жару. Тут его и контузило, но он продолжал оставаться в строю. В госпиталь попал уже после ранения в руку. Подлечившись за три месяца, снова был на передовой, под Керчью, где через месяц был тяжело ранен в обе ноги.

После девяти месяцев лечения война для Войтова была окончена. Сказался плен. Тяжелые поражения в те дни терпела наша армия, сотни тысяч солдат попадали в плен. Сейчас этого уже никто не скрывает. А тогда порой объявляли их, попавших в плен, изменниками и предателями. А они были всего лишь жертвами войны. Такой жертвой стал и Михаил Георгиевич Войтов. Он дважды призывался на фронт, всегда был на передовой, был тяжело ранен, никогда не прятался за спины товарищей, не скрывался трусливо в окопах. Вместо погибшего командира поднял в атаку растерявшихся бойцов, за это и получил медаль «За отвагу», имеет боевые награды — медали «За оборону Сталинграда», «За оборону Кавказа», орден Отечественной войны. Несмотря на все это, воевать с врагом ему больше не доверили. Отправили на трудовой фронт, в лагеря. Работал на ремонтном заводе в Шахтах без права выезда. В 1946 году на Украине восстанавливал угольную промышленность.

В мирной жизни, как и на фронте, М.Г. Войтов тоже всегда был на передовой. На Темрюкском консервном заводе добросовестно трудился 39 лет (четыре года слесарем-наладчиком, остальные годы — наладчиком закаточных машин). Ветеран труда, почетный донор СССР.

После войны он переписывался со своими бывшими курсантами, даже с некоторыми из них встречался в своем военном училище в Грозном на 50-й День Победы. Сейчас все уже ушли из жизни, но они навсегда остались в его памяти. Прошли годы, а душа ветерана войны Михаила Георгиевича не выходит из боя. Для него 9 Мая и 9 октября — светлые праздники и в то же время грустные. В эти дни он, перебирая пожелтевшие фотографии, с болью вспоминает о погибших фронтовых друзьях.

Раиса КОСМАЧЕВА.

Корреспондент районной газеты «Тамань».

Темрюкский район.

Солдатское счастье

У военного времени много красок. Горечь поражений и боль утрат — все это, конечно, было. И торжество Победы было. Они никогда не забудутся. Сколько людей — столько воспоминаний. У каждого была своя судьба, свои потери и обретения, свои невзгоды и радости.

Об одном из участников минувшей войны — сержанте-артиллеристе Семене Ивановиче Карпенко — я и хочу рассказать.

Общественность станицы Петровской, где проживет ветеран, администрация Славянского района и райсовет ветеранов, боевые товарищи, дети, внуки недавно тепло поздравили бывшего воина с 90-летием, пожелали счастья, здоровья, мирного неба над головой. Я долгие годы жил с ним в одном хуторе, много лет работали вместе в местном колхозе «Кубань». И всегда гордился мужеством и отвагой моего старшего товарища и земляка.

У Семена Ивановича одних орденов шесть: три — Отечественной войны, два — Красной Звезды, орден Трудового Красного Знамени, полученный в мирные дни; медали: «За отвагу», «За взятие Кенигсберга», «За взятие Берлина» и другие.

— Всякое случалось на войне, — вспоминает ветеран. — Приходилось и мерзнуть, и сутками не спать, и голодать, и долбить мерзлую окаменелую землю. Часто приходилось видеть, как на глазах погибали друзья-однополчане.

Первое боевое крещение наводчик 76-миллиметровой пушки Карпенко получил под деревней Грачев Верх на Орловщине. Орудие, стоявшее на прямой наводке, осталось без прикрытия пехоты. Артиллеристы вели огонь по наступавшим пьяным фашистам в упор, метров со 100—150. Те, стреляя из автоматов, шли прямо на пушку.

— Запомнился мне тот бой, — теперь уже с улыбкой вспоминает бывший артиллерист, — потому что, наверное, в рубашке родился: возле меня упал немецкий снаряд, воздушной волной сбило с ног, но он не разорвался… Вскочил я, не соображая, взвалил ящик со снарядами на плечи и побежал к орудию…

Был еще случай, когда командир орудия Карпенко тоже чудом уцелел.

— Накануне наступления, — продолжает рассказ Семен Иванович, — обновили мы маскировку орудия, товарищи мои ушли в блиндаж отдохнуть, а я сел на лавочку у входа почитать книжку. Даже название ее запомнил — «Дети капитана Гранта». Интересно, что на этой самой лавочке стояли два ведра — одно с водой, а другое — пустое. Так вот, ко мне на лавочку подсел солдат с запасной огневой позиции и попросил почитать вслух. В это время немцы начали обстрел. Первый снаряд пролетел стороной, второй — над нами.

— Третий наш, — только и успел крикнуть я. И мы тут же бросились в блиндаж. За спиной ухнуло. Солдат свалился со ступенек, раны были очень тяжелыми. Его отправили в санроту. Когда я вышел наружу, то увидел, что на лавочке, где мы сидели, пустое ведро срезало осколком наполовину, а полное — хоть бы капля расплескалась!..

Семену Ивановичу в войну, можно сказать, очень везло. Пройти с жестокими, кровопролитными боями до Эльбы и при этом не быть серьезно раненным — не это ли, согласитесь, солдатское счастье?!

Алексей ЗАВГОРОДНИЙ.

Славянский район.