Ковидный госпиталь: героизм медиков в схватке с вирусом

Как мы уже сообщали, журналисты «Вольной Кубани» побывали в ККБ № 1 и поговорили с медиками, которые отвоевывают пациентов у инфекции

Об интервью с главным врачом больницы академиком Владимиром Порхановым договорились быстро. Через две минуты после того, как узнал, что нужно, сказал: «Приходите. Завтра утром». Единственный, наверное, в крае медик такого уровня, который не прячется от журналистов, тут же без подготовки соглашается прокомментировать ту или иную ситуацию, на все имеет свое компетентное мнение. Это очень важно, сейчас особенно. Ведь люди имеют право знать все, что касается грозного врага — коронавируса. А Порханов — хоть и не инфекционист, но Врач с большой буквы, великолепный организатор, один из лидеров в отечественной медицине, а кроме того, под его руководством буквально с нуля вырос ковидный госпиталь, который уже назвали одним из лучших в стране. Он лично знаком с коронавирусом: вел серьезную схватку с болезнью и победил.

Его оценки и суждения, рассказы врачей, заведующих отделениями ковидного госпиталя ККБ № 1, пациентов и победивших инфекцию, впечатления о «красной зоне» — в наших публикациях.

Общеизвестно: человек-локомотив Порханов обладает мощной энергетикой. И именно она помогает ему ставить и выполнять амбициозные задачи. И хочет он, чтобы не только в краевой больнице все было на высоком уровне, но и во всем здравоохранении Кубани.

Ему 73, и у него до сих пор высочайшая хирургическая активность. Он известен своими успешными результатами, берется за самое сложное и, казалось бы, невыполнимое, оперирует практически ежедневно. И в этот раз пришел в приемную после операционной.

Он уверен, ковидный госпиталь на территории ККБ № 1 — это неизбежность, продиктованная временем.

— Как только в России и у нас на Кубани появились первые пациенты с коронавирусной инфекцией, — рассказывает Владимир ПОРХАНОВ, — я понял, что это серьезно и надолго. Договорился, чтобы наши врачи поехали перенимать опыт организации инфекционного госпиталя в Москву: в институт Склифосовского, так называемую новую больницу «Коммунарка» и больницу имени Боткина. Так как нам предстояло переоборудовать уже действующий стационар под госпиталь, подошел больше всего опыт института Склифосовского. В нашем госпитале работают разные специалисты: кардиологи, эпидемиологи, гинекологи… Но все они уже стали инфекционистами. Во-первых, прошли изначально 36-часовое обучение и потом в течение всего периода работы обучаются на семинарах, видеоконференциях. Рядом с госпиталем открыли гостиницу, где живут врачи, которые работают в «красной зоне». С начала пандемии мы не потеряли ни одного медика от этой инфекции. В мае открыли одно отделение с одной реанимацией. Сейчас — уже три отделения и две реанимации (80 коек, а в общей сложности около 300). Ковид — очень грозная инфекция, самое главное — непредсказуемая. Негативно влияет на весь организм, на важные органы — сердце, почки, мозг. Что будет дальше, спрогнозировать трудно.

— Коронавирус — новая для нас инфекция… И методы борьбы с ней весьма ограничены. В принципе, вирусы в отличие от бактерий находятся в самой клетке и не навредить ей трудно. Врачи ККБ № 1 наверняка уже знают, как спасать от этой инфекции пациентов? Вы изучаете мировой опыт лечения инфекции?

— Все передовые методы лечения коронавирусной инфекции, что есть в мире и в нашей стране, используются в нашей больнице. Ясно, что инфекция новая, ее изучают, поэтому так часто меняются протоколы лечения. Мы первыми в крае стали использовать в лечении коронавирусной инфекции в тяжелых случаях плазму переболевших ковидом людей. Когда человек заражается вирусом, таким, как COVID-19, его иммунная система создает антитела (специфические белки) для борьбы с вирусом. Плазма с этими антителами, борющимися с инфекцией, называется «плазма реконвалесцента». Она обеспечивает повышение иммунитета больного пациента и может помочь ускорить процесс выздоровления. Это один из самых эффективных методов борьбы с инфекцией. Мы добились разрешения, чтобы использовать этот метод у нас в больнице. Между нами говоря, находились те, кто скептически относился к использованию этой методики. Пока наша больница единственная в регионе, где самым тяжелым пациентам поддерживают жизнь аппаратами ЭКМО. В данный момент таких пациентов четверо.

— Известно уже, от чего зависит тяжесть течения заболевания?

— От совокупности факторов. От иммунитета, возраста больного, сочетания его сопутствующих заболеваний: сахарного диабета, онкологии, сердечно-сосудистых, а также высокой вирусной нагрузки, которой не избежать при продолжительном тесном контакте с зараженным или носителем вируса. Летальность выше у людей, которым за семьдесят. Но и у молодых болезнь может пойти по неблагоприятному сценарию.

— При этом заболевании больше всего достается легким. А после болезни легкие приходят в норму, восстанавливаются снова?

— Не сразу и не у всех. Перенесенная коронавирусная пневмония оставляет последствия, с которыми придется бороться некоторое время. В легких переболевшего человека еще сохраняется обширная зона фиброзных изменений, кашель и одышка могут наблюдаться достаточно долго, до полутора-двух месяцев. Но если не мешать организму, заниматься плаванием, посильной физкультурой — у многих процесс регенерации легких идет от трех месяцев до года. Все очень индивидуально. И это при условии, если человек не курит.

— Вы сами переболели достаточно тяжело. Долго пришлось восстанавливаться?

— В больнице я находился около трех недель. Еще через некоторое время мне нужно было присутствовать на защите своего ученика Арсена Попова. Я не мог сразу преодолеть два этажа по лестнице. Одышка была такой, что приходилось часто останавливаться. Это было так необычно и странно. Потом я занялся плаванием и физкультурой, дыхательной гимнастикой. Сейчас, в январе, вернулись прежние навыки, одышка прошла.

— Что скажете о вакцинации? Посоветуете своим родным?

— Все мои родные уже привились от коронавируса. Нормально перенесли. У меня же пока есть защитные антитела. Рекомендуют переболевшим вакцинироваться, когда пройдет полгода после первых симптомов болезни. Болеть коронавирусной инфекцией плохо в любом возрасте. Это может быть опасно для всех. Риски, которые несет в себе новая инфекция, намного выше возможных побочных эффектов вакцины. Конечно, это дело добровольное. Но лично я советую привиться.

Пока мы беседовали, нас прерывали телефонные звонки доктору Порханову. Одних он просил перезвонить, но вот один разговор академик включил на громкую связь.

— Владимир Алексеевич, я выжил, вышел своими ногами из больницы, домой еду, — раздается голос. — Благодарю вас от всего сердца, вы спасли мне жизнь. Вашим докторам, медсестрам, санитаркам — низкий поклон. Вы и ваша команда — волшебники, профессионалы, великие труженики. Наверное, нет таких слов, чтобы описать мои чувства сейчас, мою великую благодарность. Спасибо, спасибо, спасибо!

— Знаете, кто это? — спросил Порханов после разговора. — Это Владимир Ханбеков, бывший глава Кущевского района. Очень приятно, когда люди выздоравливают и благодарят. Невероятное чувство!

Владимир Порханов позвал в приемную сотрудников, которые организовывали весной ковидный госпиталь.

— Они все расскажут. Как все начиналось, как сейчас все происходит, а потом с заведующими отделений надо поговорить, — сказал он.

Заместитель главного врача по работе с сестринским персоналом Ольга ГАРАНИНА и заведующая эпидемиологическим отделением НИИ — ККБ № 1 Любовь НАПРИМЕРОВА стояли у истоков создания ковидного госпиталя, организовывали его буквально с нуля.

Рассказывает Ольга Гаранина:

— Пациенты в госпитале появились 1 мая. Первой стала наша пациентка одного из отделений ККБ № 1. Сначала клали даже пациентов с легким течением, а также контактных.

Ведь еще мало знали об этом вирусе. Страшно было. В отделение шли работать врачи разных специализаций. Они проходили 36-часовой курс обучения. Нам поставили задачу организовать госпиталь так, чтобы сохранить полностью многопрофильную помощь. Вход и въезд в госпиталь отдельный — с улицы Первого Мая. Удалось полностью оградить территорию. Блок недавно отремонтировали, там есть система центрального вентилирования, поэтому наши медики не падали в обмороки в СИЗах. В старых зданиях работают только кондиционеры и сплиты, которые запрещены в ковидных госпиталях.

В госпитале организовали операционные. Здесь медики выполняют операции разного уровня сложности пациентам с сопутствующими COVID-19 заболеваниями. Также мы полностью разделили потоки пациентов и медперсонала госпиталя и «чистых» отделений. Из «грязной» зоны в «чистую» не попадает ничего. Все коммуникации проходят через оперштаб, где ведется вся документация на больных. По сути, это сердце госпиталя. Закупили тонны обеззараживающих средств, СИЗов. Также мы получили по федеральным программам оборудование: мониторы, перфузоры. В госпитале с самого начала развернули 320 коек, 110 из которых — реанимационные. Самое большое количество больных, которые лежали у нас, — 270 человек. В пиковые месяцы и сейчас в госпитале трудятся около трехсот медиков. Трудно ли было все предусмотреть? Нет, нетрудно, если работает команда, в которой каждый понимает, для чего это делает.

В разговор вступает Любовь Напримерова:

— Летом пик заболеваемости упал, было менее 20 пациентов. Мы оставили одно отделение и одну реанимацию. Остальные помещения госпиталя за два дня перепрофилировали для плановых пациентов. Помыли, обеззаразили даже систему вентиляции. Смена в «красной зоне» длится шесть часов. Выходить без острой надобности нельзя. Да, тяжело в СИЗах, но у нас сейчас закупили очень качественные костюмы, удобные. Очки не запотевают. В конце декабря открыли третье отделение госпиталя. Пациенты сейчас поступают очень тяжелые, с серьезным поражением легких. Самое страшное, что эта болезнь непредсказуема и человек может утяжелиться буквально за считанные часы. Допустим, утром на КТ не было пневмонии и поражения легких, к вечеру — уже половина легких нерабочая. И почему так происходит даже на фоне лечения — вам никто не скажет.

В нашей больнице полный цикл вакцинации сделали уже 140 сотрудников. И лабораторные анализы показали, что у них формируется иммунитет к инфекции. Значит, вакцина действенная. Конечно, стопроцентной защиты от коронавируса даже после прививки не будет. Но… риск осложнений снизится довольно значительно. Вы переболеете, но в легкой форме, скорее всего. Это как с прививкой от гриппа. У всех, кто прививается, нет тяжелых осложнений. А временные побочные эффекты от вакцины можно потерпеть. Возможно повышение температуры тела, связанные с этим неудобства: озноб, ломота, светобоязнь, головная боль. Может быть местная аллергическая реакция. Но все это — ничто по сравнению с теми осложнениями, которые могут быть после заражения коронавирусом. Сколько будет «работать» иммунитет после новой вакцины? На этот вопрос вам сейчас не ответит ни один инфекционист, ни один эпидемиолог. Кто-то говорит — полгода-год, а кто-то говорит — два. Но проверенных данных нет. Поживем — увидим.

Кстати, Любовь Напримерова оказалась в пятерке медиков края, которые получили государственную награду «За самоотверженность, проявленную в борьбе с новой коронавирусной инфекцией (COVID-19) III степени» из рук губернатора региона Вениамина Кондратьева.

Врач оказалась среди тех, кто в короткие сроки эффективно смог перестроить рабочий процесс краевой клиники в соответствии со всеми нормами санитарно-противоэпидемического режима.

Иван ШОЛИН, руководитель ковидного госпиталя, заведующий отделением анестезиологии и реанимации № 6:

— В нашем госпитале работают исключительно добровольцы. Большинство из них — не инфекционисты, но по воле судьбы ими стали. Постоянно проводятся мастер-классы, вебинары. Я ознакомился с работой «Коммунарки» и Склифа. И уверен, что переоборудование института Склифосовского в ковидный госпиталь — идеально. Так как мы тоже переоборудовали готовое помещение под госпиталь, то их опыт нам лучше всего подходил. Мы смотрели на других, но взяли самое лучшее. Здесь все строго: нарушил последовательность в переодевании — все, уходи на карантин. За переодеванием следят и помогают. Поэтому за все эти месяцы мы не потеряли ни одного медика.

Сейчас в госпитале две реанимации. В одной — семьдесят человек, в другой — десять. С ними работают 25 врачей. За все время работы госпиталя мы сделали 44 процедуры экстракорпоральной мембранной оксигенации ЭКМО. Первую — 9 мая. И кстати, 11 человек из них — здоровы, выписаны, это достаточно высокий показатель — 25 процентов от принятых на лечение. Это один из лучших показателей в мире.

Как показывает медицинская практика, случаи стопроцентного поражения легких при коронавирусе — не редкость. ЭКМО начинает применяться для лечения пациентов, у которых газообмен с помощью ИВЛ уже невозможно исправить. В порядке эскалации терапии этот метод находится на вершине пирамиды: когда никакие другие способы не помогают, приходит его очередь. По своей сути аппарат выполняет функцию легких, пока врачи пытаются помочь пораженным органам.

Наши терапевты — лучшие. Они самостоятельно, без реаниматологов, выполняют пациентам неинвазивную вентиляцию легких, которая является альтернативой ИВЛ (инвазивный метод — интубация — введение пластиковой трубки через рот или нос в трахею либо через разрез над трахеей, если требуется длительная ИВЛ). Неинвазивная вентиляция помогает человеку полностью вздохнуть и поддерживать достаточное снабжение организма кислородом.

Зоя ТАТАРИНЦЕВА, заведующая отделением № 2 ковидного госпиталя, работает в нем с самого первого дня. Она отмечает, что «весенних» пациентов нельзя сравнивать с нынешними. Уж очень они отличаются.

— В первые месяцы пришлось менять полностью свое мировоззрение. Учиться по-новому. Ведь тогда никто не знал, как лечить, какими препаратами. И хорошо, что первые больные были нетяжелые. Мы получили опыт, адаптировались. Сейчас такие больные даже не рассматриваются на госпитализацию. С сентября поступают очень тяжелые. Повысилась летальность. И если раньше умирали, потому что усугублялось сопутствующее заболевание и больной не переживал двух или трех состояний, то сейчас смерть наступает непосредственно от коронавируса. Выше летальность у возрастных пациентов, но погибают и молодые. Например, вот на последней неделе молодой человек 33 лет без каких-либо сопутствующих заболеваний очень быстро сгорел. Почему у него болезнь пошла так тяжело, с очень быстрой прогрессией? Этого никто не скажет. Огромные очаги поражения легких. Не помогло никакое лечение, ИВЛ и ЭКМО. Протоколы лечения меняются ежемесячно. Если весной лечили одним, то сейчас совершенно другим. Но надо сказать, мы научились «вытаскивать» тяжелых пациентов, мы боремся с инфекцией всеми методами, не жалея сил. У нас хорошая статистика, хорошие результаты, сопоставимые с мировыми.

Заведующая отделением № 3 ковидного госпиталя Екатерина БЕЗУХ уверена, что оптимизм, позитивный настрой очень важны в борьбе с коронавирусом.

— Паниковать нельзя, — говорит она, — это запускает деструктивные процессы в организме. Пациент уходит в себя, дает болезни победить себя. Внутренний позитивный настрой помогает. Относиться нужно серьезно, но разумно. Нужно знать, что своевременное обращение к специалистам поможет спасти жизнь. Сегодня в крае есть коечные мощности, препараты — все, чтобы помочь преодолеть болезнь. Пациентов стало заметно больше сейчас. Они часто запускают болезнь. И надо предупредить людей: лечение по WhatsApp неприемлемо. Оно индивидуально. Если одним подходит одно, то другим оно категорически не подходит. Не существует единой схемы лечения.

Когда я сама болела коронавирусом, мне очень было важно знать, как болезнь протекает у других, было необходимо услышать их впечатления, тревоги и заботы. Так уж устроен человек, ему интересно сравнивать. Для вас, наших читателей, рассказал о своем опыте схватки с грозным заболеванием наш главный редактор Виктор ЛАМЕЙКИН. Он заболел перед новогодними праздниками, болезнь протекала стремительно. Он попал в реанимацию ковидного госпиталя НИИ — ККБ № 1. Сейчас, к счастью, идет на поправку. Хотя о полном выздоровлении говорить рано.

— Кто занимается боксом, понимает, что на ринге он один на один и победа зависит только от него самого. Здесь, в ковидном госпитале, человек еще надеется на знания и профессионализм медиков. Они готовы сделать невозможное! Так случилось, в реанимации у моего соседа ухудшилось состояние. Врачи прямо в палате, в полутора метрах от меня, сделали операцию. Я не робкого десятка, но весь сжался и наблюдал за чудом — возвращением к жизни. Да, это без преувеличения было великое таинство! Никогда не забуду этого. К концу дня моего соседа уже перевели из реанимации в отделение. Профессионализм медиков поражает воображение.

Моя болезнь развивалась неожиданно и стремительно. Поступил я сюда без поражения легких, через небольшое время — 45 процентов, а через два дня — уже 70. Я благодарен всему персоналу за грамотную помощь. Я низко кланяюсь самородку Владимиру Порханову, который создал такую махину, как НИИ — ККБ № 1, и при ней ковидный госпиталь. Здесь работают талантливые люди. И нам надо всенародно их чествовать. Они совершают подвиг. Ведь, на мой взгляд, ковид страшнее, чем война. Он невидим и коварен. Каждый медик, ведущий битву за человеческую жизнь, заслуживает достойной награды. Но нам нужно подумать, как на Кубани выразить им благодарность: памятник, особый символ, знак… Люди, берегите себя. Не бойтесь вакцины. Надо успеть сделать, пока не заболели. Болеть страшно, нужно избежать эти мучительные испытания! Я уверен, человечество победит эту инфекцию!

И в заключение хочется привести слова заведующего реанимацией № 10 ковидного госпиталя Евгения ПОПОВА:

— Когда открывались, присутствовал вначале азарт, желание победить. Сейчас накапливается усталость, но за нами — наши семьи, люди. Это большая ответственность. Вся система здравоохранения работает в данный момент по принципу «надо». Надо делать свою работу, мы знаем как, готовы спасать людей. И будем это делать столько, сколько понадобится!

Наш фотокорреспондент Константин Поддубный лично смог убедиться в том, что коронавирус — это тяжелая, смертельная болезнь. Он добровольно отправился в «красную зону» ковидного госпиталя НИИ — ККБ № 1. Мы записали впечатления молодого сотрудника.

— Начну рассказывать по порядку. Прежде чем войти в «красную зону», нужно надеть специальный костюм. Облачение — строго по правилам. Для начала я снял всю свою гражданскую одежду, мне выдали легкий медицинский костюм. Потом мы пришли в комнату, где на стенах висят яркие плакаты с цифрами, рассказывающие, что за чем следует надевать. Сначала — бахилы на ноги, потом костюм, маску с клапаном, очки, перчатки — одни, потом вторые. Поверх всего капюшон. Когда почти все на тебе, медсестра смотрит, чтобы все плотно прилегало и не оставалось открытого тела. Фиксирует специальным скотчем места на запястье, на лице, чтобы хорошо прилегала маска, и на щиколотках. Сказали, что риск подхватить вирус в такой амуниции минимальный. Легче заразиться в транспорте. Было очень неудобно дышать, делать привычные движения.

Но это не самое страшное, что предстояло мне испытать в этот день. Меня сразу повели в реанимацию — к тяжелым. Пока шли коридорами, поразила абсолютная тишина. Уже в реанимации звуки различных аппаратов вернули в реальность. Большинство пациентов лежали на животе, к ним тянулись щупальцами провода, трубки. Ежесекундно аппараты считывают показатели организма человека. Многие — без сознания, на ИВЛ.

Те, кто в сознании, — с отстраненным, потухшим взглядом. Такое впечатление, что они не понимают, что происходит вокруг. Здесь люди дышат только с посторонней помощью, им помогают маски с кислородом. Когда я зашел, над одним человеком склонились сразу четверо медиков… Ему говорят: «Поднимите руку» — а он не может этого сделать. Наверное, ухудшение. Мне неудобно было даже снимать. В коридоре — вновь зловещая тишина. И добавилось еще одно чувство: присутствие неизбежности. Именно в реанимации жизнь и смерть ведут непримиримую войну. И врачи, работающие здесь, остро ощущают эту тонкую грань.

Потом меня повели в инфекционное отделение. Здесь атмосфера уже не такая гнетущая. Пациенты менее тяжелые, могут сами передвигаться и самостоятельно есть. Познакомили с девушкой, которая в госпитале уже полтора месяца. Она попала сюда после того, как родила дочку. С ребенком все нормально, а вот ее — сразу в реанимацию, на ИВЛ. Очень тяжелое поражение легких, еле вернули к жизни. Сейчас идет на поправку.

Везде, где мы появлялись в палатах, люди искренне благодарят врачей, персонал. Врач, которая меня сопровождала, при прощании отметила: «Лежат у нас и люди, которые, несмотря на все тяготы, что им пришлось преодолеть, не верят в серьезность новой инфекции. Даже не знаю, чем это объясняется… Упертые антиковидники».

Каким долгим было одевание, таким и раздевание. Сначала обработали всего из пульверизатора с антисептиком, буквально полили. Потом по четкой инструкции — раздевание. Снял с одной ноги бахилы — обработал руки, с другой — полил антисептик на руки. Фотоаппарат тоже претерпел санобработку. Кроме того, рекомендовали подержать его на балконе на морозе несколько суток.

Что сказать: я поражен, я впечатлен… И теперь по-другому отношусь к медикам. Это буквально святые люди: они ежедневно спасают человеческие жизни. И то, что они делают, — подвиг!
Раздел : Новость дня, Дата публикации : 2021-01-22 , Автор статьи : Инна МОЧАЛОВА