Начало Великой Отечественной войны застало Дмитрия Никитовича Шлыкова в Куйбышеве (ныне Самара), где он учился в воздушно-десантном училище. И первое секретное задание у него и его товарищей было действительно связано с государственной тайной: они встречали и охраняли членов правительства, эвакуированных по распоряжению оставшегося в Москве И.В. Сталина сюда, на Волгу.

А уже через несколько месяцев он прибыл в 4-й воздушно-десантный полк и, несмотря на сержантское звание, принял минометный взвод, где большинство бойцов были его одногодками. Особенно запомнились братья-близнецы Аничкины — прирожденные десантники, умницы, храбрецы. Отлично проявили себя в боях под Грозным и Моздоком, когда фашисты, форсировав Дон, ринулись на Сталинград и Северный Кавказ.

— Как известно, приказ был суров: «Стоять насмерть!» — рассказывает Дмитрий Никитович. – Вчерашние мальчишки, сразу повзрослев, взвалили на свои плечи великую ответственность за судьбы Отчизны. Если бы кто-нибудь из нас дрогнул, враг завоевал бы Северный Кавказ, богатые нефтяные месторождения, прорвался бы к Туапсе и Баку.

Каждый день тогда начинался словно по заранее написанному сценарию: в небе появлялся разведывательный самолет «рама», а через некоторое время начиналась бомбардировка — сначала тяжелой артиллерией, потом позиции утюжили самолеты с черными крестами. Во время одного из таких адских налетов накрыло снарядами минометный расчет близнецов Аничкиных.

— Они погибли в один миг, — продолжает рассказ ветеран-фронтовик. — Мне тоже тогда досталось. Снарядный осколок угодил прямо под глаз. Врачи его потом извлекли, а пороховая гарь так и осталась на всю жизнь под кожей.

Немало таких боевых отметин, которыми бойцы гордились не меньше, чем орденами и медалями, осталось на теле совсем еще юного комвзвода Шлыкова. Как и горьких отметин в душе — по погибшим товарищам под Грозным, под Хасавюртом и Железноводском, в Армавире, станице Кавказской и Краснодаре. Бои здесь шли жестокие. Разве их забудешь?

— На подходе к Краснодару, — вспоминает Дмитрий Никитович, — мы нарвались на сильно укрепленный рубеж врага. Смотрим, над городом взлетают огненные столбы — фашисты подрывали здания, предприятия, школы… Прорвавшись к левому берегу Кубани, мы стали искать средства для переправы, ведь у нас было всего несколько надувных лодок. Поблизости обнаружили полевой стан, ночью разобрали сараи, сколотили и связали плоты. На этих плотах и надувных лодках по сигналу наших разведчиков стали переправляться на правый берег. Не доплыли считанные метры — немцы открыли по нам автоматный огонь. Два наших бойца получили ранения. После ответного огня не только удалось доплыть до берега, но и выбить фрицев. Они стали отступать в сторону железнодорожного вокзала. После очередной стычки немцы отступили к центру города. Здесь мы увидели много сожженных и взорванных домов. А на столбах и деревьях висели казненные краснодарцы...

Потом погнали врага по улице Пролетарской, дойдя до Екатерининского собора. Слава Богу, он уцелел и стоял во всей своей красе. Так это тронуло молоденького командира, что он перекрестился, увидев высокие соборные кресты. Неумело это получилось, ведь никто не учил. Но на душе стало светлее. Вот с этим светом в душе и вел своих солдат по краснодарским улицам, освобождая дом за домом, квартал за кварталом. Миновали Батарейную, Батальонную. На взорванной пристани, выбив румын, увидели много расстрелянных краснодарцев. Наверное, сам Георгий Победоносец не остановил бы разгоряченных солдат, чтобы не расстрелять пленных румын.

И вот — 12 февраля 1943 года. Последний фашист выбит из города. Митинг, народ ликует, славя своих освободителей. Шлыкову запомнилась женщина с ребенком, которая как заведенная повторяла: «Спасибо… Спасибо, родные! Если бы вы задержались на день-два, они бы нас всех перестреляли или удушили в душегубках».

Все, что было в вещмешке из съедобного, Дмитрий отдал ей.

Превратности войны... Провоевав более года только здесь, под Краснодаром, в станице Медведовской, получил комвзвода первое офицерское звание — младший лейтенант. Случилось это на спецкурсах, видно, забыли в штабах, что он учился в Куйбышевском воздушно-десантном командном училище. Поэтому и звание тормозилось. Да Бог с ним, главное — жив, здоров, значит, можно бить немца.

Огненное колесо войны катило дальше. 351-я стрелковая дивизия, где служил младший лейтенант Шлыков, погнала врага курсом на Анастасиевскую. Там несколько разнообразился солдатский рацион. Фрицы не жалели снарядов, которые зачастую разрывались в лиманах. Так что в котелках фронтовиков появилась свежая рыба. А вот снарядов нашим артиллеристам не хватало, и тогда хуторяне и станичники — дети, женщины, старики — выстраивались в живые цепи и передавали из рук в руки заряды для пушек и минометов. Больно было на это смотреть…

Суровой страницей в биографии уже лейтенанта Шлыкова вписана битва на «Голубой линии» — так называли немцы глубокоэшелонированную, практически неприступную линию обороны, протянувшуюся почти от Черного до Азовского моря. Даже маршал Георгий Жуков, который разрабатывал операцию по ее взятию, назвал «Голубую линию» местом самых ожесточенных боев со множеством потерь. Был значителен вклад в преодоление неприступного редута и лейтенанта Шлыкова.

— И что греха таить, мы несли большие потери. Но все же шли вперед. На одном из рубежей нарвались на огонь мощной самоходки «фердинанд». Первый же снаряд, выпущенный прямой наводкой, разорвался на позиции нашей минометной батареи. Колю (жаль, не помню фамилии, он из Иркутской области был) — наповал… Меня и Сашу Прудникова ранило. Война есть война.

Как-то не вяжется это слово — «война» со словом «счастье», но в душе Д.Н. Шлыкова они слились воедино. Лечился он в госпитале в станице Новотитаровской. Рана зажила, осколок так и остался в теле на всю жизнь. Когда офицер уже готовился к выписке, его свалил жесточайший удар малярии. В то время в госпиталь на стажировку прислали молоденьких сестричек, одна из которых — Тамара Ильина — и выходила Шлыкова. Они всю войну переписывались, а после ее окончания поженились в Краснодаре. Так что на свадьбе влюбленных сватьей стала Победа.

Военная судьба у этого человека полна таких приключений, которых хватило бы на несколько романов. Он участвовал в боях на Днепре, освобождал Николаев и Одессу — «оккупировал», как сказали бы нынешние киевские правители. Каждое такое публичное выступление, оскорбляющее святых фронтовиков, глубоко ранит сердце старого солдата, которому в апреле этого года исполняется 96 лет... Брал с боями Кишинев и еще несколько раз был тяжело ранен, потерял почку и едва расходил искалеченную ногу, которую уговорил врачей госпиталя сохранить.

Семья Шлыковых — одна из многих миллионов русских семей, которая отдала во имя Победы самое дорогое: из девяти человек в живых осталось только трое. Сам Дмитрий Никитович отмечен за свои подвиги боевыми орденами и медалями, среди которых два ордена Отечественной войны I и II степени, медали «За боевые заслуги», «За отвагу», «За оборону Кавказа»…

Но главной своей наградой считает жизнь, которая была сохранена на фронте волею случая и принесла любовь, подарив сыновей и внуков.

Дмитрий Никитович — почетный гражданин города Краснодара. Являясь долгое время членом лекторской группы, он часто выступал перед школьниками, курсантами военных училищ, в кадетском корпусе Краснодара, перед призывниками.

Николай БУДЯНСКИЙ.

Полковник в отставке.
Раздел : Общество, Дата публикации : 2018-03-15 , Автор статьи :