ОБРАЗОВАНИЕ. Система ЕГЭ тяжело приживается в России. Общественность давно бьет тревогу: детей проверяют металлодетекторами, устраивают видеонаблюдение в каждой аудитории, вводят все больше и больше ограничений, запретов и наказаний. И в то же время, с одной стороны, знаний не добавляется, с другой — все равно продолжают фиксироваться нарушения — детьми, родителями, учителями, школами, самими надзорными органами. Кубанские ученые выявили причину такого положения дел: не соблюдена закономерность, которая должна соблюдаться в любой социальной системе. Наши специалисты научно доказали ущербность системы ЕГЭ и сделали неутешительный прогноз: если ничего не менять, ситуация будет только ухудшаться. Уровень знаний выпускников продолжит снижаться, ну а вся система, эффективность которой теперь оценивается по единственному признаку — успешной сдаче ЕГЭ, все больше погрязнет в фальсификациях. Независимая народная газета разбирается в версии ученых.

Авторы научной работы, уже получившей признание на высоком уровне, — доктор исторических наук профессор кафедры общей и профессиональной педагогики филиала КубГУ в Славянске-на-Кубани Татьяна Анисимова, доктор технических наук профессор кафедры математики, информатики и методики их преподавания Анатолий Маслак, кандидат психологических наук заведующая кафедрой психологии Марина Лукьяненко (того же филиала кубанского вуза). Монография «Стратегия антиципативной педагогики и образовательной практики» отмечена дипломом лауреата Международной выставки Российской академии естествознания 2017 года в номинации «Лучшее учебно-методическое издание в отрасли».

С Татьяной Семеновной Анисимовой мы познакомились на отчете главы Славянского района Романа Синяговского еще прошлой весной: разговор на соседних местах в зале перед началом собрания был очень интересным. Со временем получила монографию, затем комментарий профессора Анисимовой — тема действительно актуальна и важна. И молчать об этом нельзя: мы идем явно не в ту сторону. Ведь инновации должны положительно влиять на качество знаний, а не сводиться к развитию мощной системы недопущения списывания, как сейчас при проведении ЕГЭ.

Собственно, а нужны ли были нам инновации? Советская система образования доказала свое качество. Изменения неизбежны, говорят наши ученые. Слишком многое и слишком быстро меняется в наше время: если раньше поколения людей рождались и умирали, видя из окон колеса телег, то теперь развитие технического прогресса идет очень быстро. Пленочные кассеты — цифровая запись, проводная телефонная связь — беспроводной быстрый доступ в Интернет… Все заметно меняется в рамках жизни одного поколения, вселенная потребления и услуг расширяется стремительно. И образование должно меняться. Однако риски и последствия непременно надо просчитывать.

Профессор Анисимова и ее коллеги начали исследование процессов, связанных с введением ЕГЭ, в 2003 году (первые эксперименты начались в 2001-м). Прошло уже много лет. За это время проанализирован большой пласт информации (собрано и систематизировано около двух тысяч фактов негативных явлений в образовании, в том числе фальсификации и имитации, установлены повторяющиеся связи, причины и условия появления). «Анализ показал, что система образования не готова к введению ЕГЭ, а аргументы в пользу его введения неубедительны, риски не выявлены, состояние качества образования в будущем не смоделировано. Не рассматривались и не изобретались альтернативы ЕГЭ».

И вот он, результат: можно говорить о системном сбое в сфере образования. Ученые утверждают: «Усилия, направленные на регулярные отслеживания в образовании, усиление контроля… увеличение различных контрольных тестов для улучшения качества — это заблуждение». Вот так. Карательные меры неэффективны — все просто становится более скрытым. Ну и главный вопрос: каков же уровень знаний после нововведения? Ученые провели опрос среди учителей школ: около 80 процентов из них занимаются репетиторством. И что объясняют детям сейчас репетиторы? Школьную программу… Выполняют домашнее задание. Какое развитие способностей! Какой повышенный индивидуальный уровень знаний! ШКОЛЬ-НА-Я ПРО-ГРАМ-МА! С репетитором! Повторим: 80 процентов учителей это практикуют. Сейчас репетиторство — это не безобидный способ дополнительного заработка, а показатель того, что школьная система не справляется со своей задачей — дать базовые знания, уверены исследователи.

«Существует зависимость между управлением через рейтинги и тесты и снижением качества результата в образовании. Если качество обучения оценивается через рейтинги и тесты, то это приводит к появлению «натаскивания», искажению отчетности, сужению развивающих дисциплин и другим негативным явлениям, отрицательно влияющим на качество подготовки» — это из исследования.

— Произошла подмена самой цели образования: не воспитание и развитие личности, а достижение высокого балла в ЕГЭ, — констатирует профессор Анисимова.

Как мы к этому пришли? Да, сфера образования многое пережила в 90-е и нулевые, ей надо было вписаться в новые условия жизни страны. Все менялось — приходилось меняться. Отчитываться об изменениях. «В отчетах фигурируют десятки инноваций, которые не улучшают, а иногда и ухудшают качество образования, зато создают иллюзию изменений».

— Государственная политика модернизации образования, переход отрасли на рыночный механизм регулирования, по замыслу реформаторов, должны привести к инновационному развитию отрасли, улучшению качества и доступности образовательных услуг, — говорит Татьяна Анисимова. — Однако реформирование привело к резкому увеличению коррупции и других негативных явлений в образовании. Но власти точечно взаимодействуют с исследователями. Описания в СМИ отставок и расследований по отдельным фактам не приводят к последовательной политике в отрасли по искоренению негативных явлений. Инновационное развитие образования (как и любой другой отрасли) сопровождается рисками и состоянием неопределенности. Отсутствие системных исследований в предвидении результатов изменений не позволяет принимать решения с упреждением в отношении ожидаемых результатов. Поэтому борьба с негативными явлениями ведется по факту, а не на опережение.

Работа содержит множество таблиц. Одна из них — озвучиваемые цели введения ЕГЭ и полученный в итоге результат. Возьмем только несколько пунктов.

Планировали: «ЕГЭ позволит избежать коррупции и искажений результата». На самом деле сейчас — «масштабы коррупции увеличились в десятки и сотни раз. Образование уже долгое время занимает печальные первые места среди коррумпированных отраслей».

Планировали: «ЕГЭ снизит нагрузку на ученика». На деле: «Все это обернулось в еще большую нагрузку: выбор репетитора, выбор вуза, выбор подготовительных курсов, мониторинги, пробные экзамены, промежуточный контроль и т. д. Количество контрольных мероприятий увеличилось в разы».

Планировали: «ЕГЭ позволит обеспечить объективный результат». Получилось: «Согласно данным Рособрнадзора, стобалльных работ в 2012 году — 1837, 2013 году — 2500. А вот согласно данным перепроверки работ с высокобалльными оценками (от 80 до 100 баллов) в 77 процентах закрытая проверка выявила серьезные нарушения. Более чем в 50 процентах работ были нарушения в сторону завышения».

И это — малая толика всех приведенных в работе фактов.

Исследуя факты нарушений, ученые вывели закономерность. «Если один доминирующий показатель используется для оценки качества, конкурентоспособности (место в рейтинге) и от него зависит благополучие всех участников образовательного процесса, то он обязательно подлежит искажению… При введении ЕГЭ в образовании начался рост негативных явлений. Можно предвидеть, что, не изменив роли ЕГЭ, не удастся справиться с негативными явлениями… Исследование нашей закономерности опирается на закон американского социолога Дональда Кэмпбела о том, что «чем сильнее отдельный количественный социальный фактор используется для обоснования социальных решений, тем сильнее он подвержен искажениям». Закон Кэмпбела справедлив для социальных систем, одной из которых является образовательная».

Действительно, все замкнуто лишь на показатели по ЕГЭ. Качество работы учителя, школы, управления образования населенного пункта, района, края определяется не иначе как по результатам сдачи единого госэкзамена и по положению в общей таблице этих результатов. В число 500 лучших школ России смогли войти только показавшие наибольшее количество победителей олимпиад и наивысшие баллы ЕГЭ. Количественным показателем результата стал исключительно ЕГЭ. В учебных заведениях появилась цель: не развитие мотивации и потребности в знаниях, а натаскивание на тесты. Сдать ЕГЭ — одна задача и для учащихся, и для родителей, и для учителей. Это все — тоже из монографии…

Десятки пунктов в таблицах с примерами нарушений при сдаче ЕГЭ — отдельно выделены нарушения учениками, учителями, администрациями школ, чиновниками от образования. Просто проанализированы сообщения в СМИ — картина удручающая. Это — именно из-за единственного критерия оценки качества, уверены ученые.

И вот еще какой момент проанализирован. Школа — это не только образование (с чем все плохо, как мы убедились). Это в не меньшей степени воспитание — к счастью, в России вернулись к пониманию необходимости проводить воспитательную работу с молодым поколением. Но поможет ли в этом лозунг «Будь патриотом!» на стене школы и горячие речи о необходимости любить Родину на митингах? Ведь как не было, так и до сих пор нет комплексной работы. А развернуться она может на базе школы: не все посещают молодежные слеты и участвуют в научно-практических конференциях по истории России. Вернемся к монографии: «Результаты исследования показали, что студенты наиболее важными для современного человека считают следующие ценности: положение в обществе, высокооплачиваемую работу, компетентность, конкурентоспособность. Однако ценности, которые составляют основу нравственности, оказались для студентов либо не важны, либо безразличны (доброта, честность, трудолюбие, патриотизм, желание в будущем иметь детей, ценности семьи)… Идеалом в наше время стал конкурентоспособный, властный, успешный, богатый лидер-кумир. Ценности, которые нельзя продать, потребить как знания или добро, не вписываются в сферу услуг. Интересы… связаны с накоплением материальных благ, жаждой власти и борьбой за выживание. Такая сущность целей заложена в идеологии документов, направленных на развитие и модернизацию образования в России. И одна из таких целей — формирование конкурентоспособного выпускника». При такой системе, педалирующей только конкурентоспособность с главной целью «показать наилучший результат», призывы к патриотизму могут выглядеть глумлением над святым. Только если это призывы ветеранов, которых уже немного в живых, или очень сильных личностей — но их тоже мало… Отчеты, проверки, выполнение заданий сверху — вот чем приходится заниматься нашим учителям, а не формированием нравственного стержня. Специалисты системы задерганы указаниями и директивами... Такой вот побочный эффект при ориентации исключительно на результаты ЕГЭ: нравственные ценности уходят на второй план.

Авторы цитируют Константина Ушинского, который образно рассмотрел необходимость предвидения через цели воспитания. «Что сказали бы об архитекторе, который, закладывая новое здание, не сумел бы ответить на вопрос, что он хочет строить — храм, посвященный Богу истины, любви и правды, просто ли дом… красивые ворота… раззолоченную ли гостиницу… кухню… музеум ли для хранения редкостей или, наконец, сарай для складки туда всякого, никому уже в жизни не нужного хлама? То же самое должны вы сказать и о воспитателе, который не сумеет ясно и точно определить вам цели своей воспитательной деятельности».

А между тем процессы предвидения результата получили осмысление в менеджменте. Это, собственно говоря, часть функций руководителя. Подобное в обязательнейшем порядке должно быть и в педагогике. Наши ученые говорят о необходимости развития антиципативной педагогики (антиципация — предвидение). «Антиципация получила развитие в связи с выделением антикризисного и стратегического управления с присущими им закономерностями, целями, задачами, изучением потенциала». Собственно, антикризисный менеджмент. Предвидение, просчет рисков. И вот что интересно: в сфере экономики это работает и приносит реальные результаты. В отличие от сферы образования наших детей.

«По итогам исследования можно составить первые взгляды предвидения будущего: если ЕГЭ останется в прежнем виде, он станет серьезным препятствием на пути качества образования, перехода к межпредметному преподаванию. Образование России ухудшит свои позиции в мире, а выпускники окажутся неконкурентоспособными, увеличится отток сильных за границу.

Какие меры могли бы быть полезны в настоящей ситуации? Ученые в монографии предлагают:

— изменить статус ЕГЭ с оценочного и рейтингового на мониторинговый;

— при введении инновационных технологий просчитывать не только финансовые риски, но и риски качества, влияния на ценностные основания;

— создать альтернативные формы измерения качества образования;

— в фокусе целей современного образования утвердить нравственные нормы и нравственные ценностные ориентации;

— создать условия полного доверия учителю как детерминанте повышения ответственности и комфорта.

…Можно предвидеть, что, не изменив роли ЕГЭ, не удастся справиться с негативными явлениями в образовании».

— На основе анализа фактов мы рассматриваем восстановление доверия к учителю как ресурс преодоления негативных явлений в образовании, — сказала профессор Анисимова. — Известный специалист по теории постиндустриального общества Френсис Фукуяма утверждает: один из важнейших уроков экономической жизни заключается в том, что благополучие нации обусловлено единой всепроникающей культурной характеристикой — уровнем доверия, присущим данному обществу. Наше исследование подтвердило справедливость этого утверждения в системе образования.

Добавить хочется только одно. В 2016 году на организацию видеонаблюдения во время ЕГЭ выделено 75 миллионов рублей (по всей России). Сумма, на первый взгляд, в масштабе страны небольшая. Но это деньги. В 2017 году видеонаблюдением охвачено еще больше аудиторий. То есть еще больше денег. Плюс в субъектах Российской Федерации созданы ситуационные центры — для отслеживания прозрачности проведения экзаменов. Все — по линии образования. На это есть время, специалисты и ежегодные десятки миллионов для вливания. А между тем…

Уже приводила пример: в учебнике «История России, XX — начало XXI века. 9 класс» на Великую Отечественную войну отведено 35 страниц (из 382). Информация о величайшей в мировой истории сухопутной битве — Сталинградской — не выделена не то что в отдельный параграф — в отдельный абзац. Авторы — А.А. Данилов, Л.Г. Косулина, М.Ю. Брандт. Это убожество «рекомендовано Министерством образования и науки Российской Федерации. 9-е издание. Издательство «Просвещение». Ветеран Сталинградской битвы сказал: «Это позор. Издевательство». Разговор был пять лет назад… Знали бы вы, как он посмотрел в глаза, когда увидел такую подачу битвы для современных российских школьников.

Не вопросом ли качества учебников логичнее озаботиться Министерству образования Российской Федерации вместо организации и повышения качества системы недопущения списывания???

…Есть надежда на то, что все изменится. Как отметила Татьяна Анисимова, осознание необходимости изменений есть не только на научном, но и на управленческом уровне. Край не остался безучастным — исследование выполнено при финансовой поддержке Российского гуманитарного научного фонда (РГНФ) и Краснодарского края по гранту «Прогнозирование и управление рисками в образовании в динамике общности закономерностей различных отраслей знания».
Раздел : Образование, Дата публикации : 2018-01-11 , Автор статьи : Наталья КУЛАКОВА