КУБАНЬ АГРАРНАЯ. Сегодня в Кубанском Государственном аграрном университете пройдут торжественные мероприятия, посвященные 180-летию ветеринарной службы Кубани. Наш корреспондент накануне праздничной даты встретился с руководителем Госветуправления края Георгием Джаилиди и поговорил с ним о самых болевых точках животноводческой отрасли,  о перспективах ее развития.

Джаилиди Георгий Анастасович родился в 1967 году в пригороде Пятигорска. Окончил с отличием в 1991 году ветеринарный факультет Ставропольского сельхозинститута. В 1996-м заочно получил второе высшее образование по специальности «Бухгалтерский учет и аудит».

В 2013 году прошел профессиональную переподготовку в Кубанском госагроуниверситете по программе «Юриспруденция».

На ветеринарной службе — более 24 лет, из которых 21 год отдан Ставрополью.

Кандидат биологических наук. Автор более чем 40 печатных работ по проблемам патологии обмена веществ, воспроизводства, эпизоотологии, организации ветеринарного дела.

Женат.

— Прежде чем коснуться основной темы нашей беседы, хотелось бы, Георгий Анастасович, знать: благодаря кому или чему вы, бывший первый заместитель главного ветврача Ставрополья, оказались на Кубани? Об этом мало что известно, а потому, как обычно, строятся догадки, возникают домыслы, типа «у него в Москве есть волосатая рука». Ибо, согласитесь, не совсем понятно: разве среди кубанцев не нашлось бы замены вашему предшественнику Владимиру Шевкоплясу? Давайте развеем сомнения…

— Давайте. Можете не поверить, но дело было так. Где-то в марте 2012 года по ставропольскому телевидению по бегущей строке прошло объявление: «Требуется первый заместитель главного ветврача Краснодарского края». И телефон указан…

Если честно, то я скептически отнесся к сообщению. Потому что, как и вы, не понял: почему такое предложение возникло? Ведь ветслужба Кубани во все времена славилась своими специалистами, и уж среди них могли бы найти самого-самого компетентного, пользующегося авторитетом.

Короче говоря, усомнился в серьезности информации. И забыл о ней. Но через какое-то время вновь вспомнил. И мысль мелькнула: почему бы не попробовать, не поучаствовать в конкурсном отборе?

— Смею предположить, что вас чем-то не устраивала служба на Ставрополье?

— Она всем устраивала. И все же когда долгое время работаешь в одной и той же структуре, в одном и том же месте, может случиться так, что однажды тебе твое дело просто-напросто станет неинтересным. Как в «Дне сурка»: приходишь на службу и заранее знаешь, кто к тебе придет, какие проблемы предстоит решать. Ты чувствуешь, что остановился в профессиональном росте, потерял интерес к работе. Со мной именно так случилось. Потому-то решил попробовать себя на Кубани.

Звоню в Краснодар по указанному телефону. Оказалось, это — отдел кадров краевой администрации. Представился, заявив при этом, что меня заинтересовало предложение.

А мне сразу «ласковый» вопрос:

— А почему вы думаете, что ваша кандидатура нам подойдет?

Да я ничего не думаю, отвечаю собеседнику. Если объявление дали, значит, у вас есть проблемы. Давайте я пришлю документы, а вы решайте: нужен или нет?

Договорились. В апреле у меня прошло собеседование с тогдашним руководителем крайсельхоздепартамента Эдуардом Кутыгиным. А 5 мая звонок от него раздался:

— Я переговорил с губернатором. Он дал добро, и мы приглашаем вас на работу.

— В качестве кого? — интересуюсь. — Первого зама?

— Нет, в качестве исполняющего обязанности руководителя крайгосветуправления.

Для меня это было неожиданно. Такое доверие ко многому обязывало.

— Насколько я помню, 2012 год был страшным для Кубани. Полыхала африканская чума свиней. Не возникло ли опасение, что можете не потянуть такой тяжелый воз?

— Страха не было. Мне пришлось еще в 2008 году вплотную заниматься АЧС. К тому же в январе 2012-го меня как эксперта главный госветинспектор России Евгений Непоклонный привлекал к работе в составе комиссии, выясняющей причины возникновения чумы в Краснодарском крае. И я неплохо представлял, что здесь творится. Понимал: легкой жизни не будет.

— Официально руководителем крайгосветуправления вас назначили 16 июля… А в конце этого месяца, помнится, вскоре после наводнения в Крымске, одна за другой в разных концах Кубани начались вспышки АЧС. Каковой оказалась ваша реакция?

— Это был шок для меня.

— Но вы же говорите, что раньше вплотную занимались чумой… Шок-то от чего?

— Да, мне довелось неоднократно участвовать в ликвидации очагов АЧС. Но когда на Кубани стали одно за другим «гореть» крупные предприятия, в том числе и с высокой степенью биологической защиты, я не мог найти объяснения: почему так происходит?

— Но предположения, версии возникали?

— Естественно. Один из вариантов, который я не откидываю до сих пор, — то была чья-то противоправная деятельность. Возможно, чума появилась не случайно.

Другой – инфицированность свиней в крае была везде. Поэтому просто на «подошвах» возбудитель заносили в свинокомплексы.

Осложнялась для меня ситуация тем, что я просто не успел еще по временному промежутку работы ознакомиться с краем. Не знал людей на местах. Поэтому не имел всей объективной информации.

Но основные версии я озвучил Александру Николаевичу Ткачеву, когда он меня пригласил к себе на беседу, чтобы узнать мою точку зрения: что происходит и какие шаги стоит предпринять в такой сложнейшей ситуации?

— С этого момента поподробнее, пожалуйста.

— Мне не пришлось изобретать велосипед. В мире есть два реальных метода, как оздоровить территорию от африканской чумы.

Первый был апробирован в Советском Союзе в Одесской области в 70-х годах прошлого века, когда Правительство СССР, прислушавшись к мнению ветврачей, для ликвидации очага АЧС ввело туда войска. Все поголовье у населения изъяли и полтора года запрещали держать свиней в личных подворьях на всей территории. После этого Одесская область 30 лет была благополучной.

Второй метод — это путь, по которому пошли европейские страны, и прежде всего Испания и Португалия. Как там боролись? Ученые просчитали все степени риска заноса АЧС. И выяснилось: 5 процентов приходятся на человеческий фактор, 15 — занос инфекции с кормами, животными. Еще какие-то были другие причины. Но самое главное: более 50 процентов случаев АЧС происходило из-за большой плотности поголовья в низкоорганизованных хозяйствах. Испания была оздоровлена от африканской чумы лишь после того, как 96 процентов свиней стали выращивать на предприятиях с высоким уровнем биологической защиты. То есть там животных убрали и с комплексов.

Нам по первому пути не было смысла идти. Ибо если бы мы выбили всех свиней в крае, а через год вновь их завели, то никто не мог дать гарантий, что вспышки не повторятся. У соседей в Ростовской, Воронежской областях, на Ставрополье чума периодически появлялась, и на Кубань ее вновь запросто могли завезти.

Поэтому я предложил губернатору, на мой взгляд, единственно правильный на тот момент вариант, как спасти ситуацию: по опыту европейских стран разрешить содержание свиней только в высокоорганизованных хозяйствах. В ЛПХ их быть не должно.

— Так вот кто, оказывается, автор инициативы о запрете держать свинопоголовье на подворьях граждан! А люди на Ткачева грешили…

— Да, инициатива от меня исходила. А уже на основе моих рекомендаций губернатор принял постановление.

— Не круто ли взяли? Знаете, надеюсь, сколько возмущений было? Да и до сих пор недобрым словом вспоминают.

— Знаю. И голову пеплом посыпать не собираюсь. Объясню почему. Но прежде освежу всем память, в каком положении тогда была Кубань.

В 2012 году край оказался заблокирован по вывозу всей животноводческой продукции. От нас другие регионы отказывались брать даже ту мясную продукцию, которая прошла термическую обработку. И если бы мы не остановили АЧС и в крае ввели чрезвычайное положение, наступил бы коллапс. И не только для нашего АПК.

Напомню о стратегическом положении Кубани, о том, что в 2012 году через наши порты из разных регионов удалось вывезти 13 миллионов тонн пшеницы по цене 12 рублей за килограмм. Следовательно, если бы край закрыли, аграрии недополучили бы 156 миллиардов рублей, ибо внутри страны рынки сбыта зерна вряд ли удалось бы найти. Согласитесь: потеря такой суммы поставила бы на колени АПК не только Кубани, но и всего ЮФО, а может быть, и Северо-Кавказского федерального округа.

Согласен с тем, что по ЛПХ был нанесен серьезный удар. Но опять-таки вспомним: населению края в виде компенсации было выдано 166 миллионов рублей, и многие сельчане перешли на альтернативные виды животноводства.

И самое, пожалуй, главное. Не в качестве оправдания скажу. На тот момент ветслужба и администрация края оказались в роли хирурга, на операционном столе которого оказался больной с гангреной. И вопрос стоял так: или ногу ампутировать, или человек на тот свет отправится. Мы провели хирургическое вмешательство. И время показало правоту такого шага.

— Тут с вами не поспоришь. Постучу по дереву, но вспышек чумы у нас давно не было…

— Я более конкретными фактами подкреплю свои доводы. Смотрите. Год 2012-й — в России 121 неблагополучный по АЧС пункт зарегистрирован, 27 из них — кубанские. В 2013-м: в стране 199, у нас — один (дикий кабан близ Анапы выявлен с инфекцией, на что мы не могли повлиять). И, наконец, в этом году картинка. В России 67 вспышек АЧС, в Европе — 188, в том числе в Латвии, Литве, Эстонии, Польше, Украине, Белоруссии, — и ни одной в крае. Мы забыли, что такое жечь свиней. И если раньше гостей Кубани встречали плакаты «Внимание: карантинный пост!», то теперь — «Добро пожаловать!».

— Об африканской чуме свиней можно долго говорить, проблемы борьбы с ней стояли и, похоже, еще долго будут стоять перед специалистами, учеными. И все же давайте сменим, Георгий Анастасович, тему. А напоследок еще один вопрос по АЧС. Его, зная о моей встрече с вами, просил задать руководитель, который до недавнего времени держал солидное свинопоголовье, но из-за вспышек чумы лишился выгодного ранее бизнеса, понеся колоссальные убытки.

Итак, может ли главный государственный ветеринарный врач Краснодарского края Георгий Джаилиди четко и ответственно заявить свою позицию: по какому пути должна пойти отрасль? Кто может и должен нарастить производство свинины на Кубани? Частник? Крупный бизнес? Или, чтобы не подвергать край риску, следует продолжать закупки мяса за рубежом?

— Последний вариант напрочь отвергаю. Производя в год свыше 13 миллионов тонн зерна, из которых 10 миллионов вполне можно пустить на животноводство, мы просто обязаны развивать эту отрасль, доведя в ближайшее время численность свиней минимум до миллиона голов.

Что касается вопроса, по какому пути нам идти… Буду предельно откровенен, чтобы не обманывать ни людей, ни вас, ни себя.

Я мог бы сказать: давайте доведем любое частное подворье до состояния третьего-четвертого компартмента — и пусть выращивают свиней. В принципе, это официальная позиция. Но она скорее мертвая, чем живая. Объясню почему.

На частном подворье нереально соблюсти все ветеринарные требования. А если и выполнить их, затратив огромные средства на систему биологической защиты, то какой резон в этом? Ведь вложенные средства на 10—20 свиньях не окупишь и за полвека! А запах? А соседи? Кому нужно твое свинство в станице?

Поэтому мой ответ однозначен: производство свинины должно вестись только в крупных хозяйствах с высокой степенью биологической защиты.

— Но, подождите, вы не имеете права запретить мне содержать хрюшек в сараюшке… В российских законах не прописаны такие запреты.

— Да, в федеральном законодательстве такие нормы не прописаны. Но на уровне края при отмене карантина был принят план по борьбе с АЧС, и пункт первый его гласит: на территории Кубани запрещено содержать свиней ниже третьего компартмента во всех формах собственности. Хватит того, что мы уже обожглись на ЛПХ. Надо понять всем: мы здесь прошли точку невозврата.

Кроме того, есть еще один пример аналогичной позиции другого региона – Белгородской области. Когда там начались первые вспышки АЧС в ЛПХ и на диких свиньях, администрация и Госветслужба области пошли по нашему пути, не дожидаясь глобальных потерь. Результат – в Белгородской области не было ни одной вспышки АЧС на крупных предприятиях, где сейчас содержится 3,7 миллиона свиней – это более четверти всего российского поголовья.

— Помимо АЧС вет-службам приходится вести круглогодичную работу по недопущению других болезней животных: ящура, лейкоза, бруцеллеза, птичьего гриппа, десятков других видов заразы, которые то и дело дают о себе знать. Но о них мы поговорим в другой раз. А сейчас задам не менее важный вопрос: каков кадровый потенциал ветврачей края? Способны ли они противостоять всем вызовам?

— Безусловно и однозначно — способны. Ветслужба Кубани во все времена считалась лучшей и в Советском Союзе, и в России.

У нас много толковых, талантливых специалистов. Но давайте реально смотреть на вещи. И говорить правду. Сегодня АПК зачастую рулит бизнес. Если человек заработал деньги, имеет состояние, он может отмахнуться от рекомендаций ветврача, сказать: я и без тебя все знаю. Вот у таких всезнаек чаще всего и возникают проблемы, ибо малейшее несоблюдение ветеринарных правил может привести к краху.

— Но, извините, ваша служба наделена огромными правами… Вы можете инспектировать объекты, приостанавливать в случае необходимости их работу, наказывать нерадивых штрафами, причем на солидную сумму, вплоть до нескольких сот тысяч рублей, по-моему…

— Так-то оно так… Но в России появилось много законов, которые лично мне непонятны. Один из них — за номером 294. Тот самый, согласно которому ветинспектор может войти на предприятие один раз в три года. Абсурд! И, что обидно, все эти нормы поданы под благовидным сладеньким соусом. Во благо, мол, производства.

— Чтобы бизнес не кошмарить… И что, бывают случаи, когда этот закон боком выходит?

— Могу добрый десяток примеров привести. Слава Богу, на Кубани большинство руководителей хозяйств люди вменяемые, и они понимают: ветврач или инспектор им не враг, лишнего не потребует. Поэтому, наоборот, приглашают нас: придите на ферму, на предприятие, посмотрите, дайте совет моим специалистам.

Хотя, чего греха таить, бывают и конфликтные ситуации.

— А вот здесь, полагаю, без конкретного примера не обойтись.

— Был такой случай. Поступила информация о безобразной работе одного из приемных пунктов края, владелец которого закупал молоко у населения. Выехал туда наш человек, не имеющий инспекторских полномочий, ибо надо было срочные меры принимать.

И что увидел? Полнейший бардак. Антисанитарию. Горе-предприниматель мог людей потравить! Специалист все задокументировала, сфотографировала.

А через неделю мы получаем протест от прокурора. Предприниматель пожаловался на незаконную проверку. В ответ — предписание. Была даже попытка возбудить уголовное дело за самоуправство!

— Ужас… Надеюсь, конфликт удалось уладить?

— Удалось. Но мне пришлось все равно специалисту объявить замечание. На работе своей она осталась.

— Вот и делай после этого добро. Наверное, еще и поэтому для ветслужбы сложно найти людей. Выпускники вузов, мягко будет сказано, неохотно идут на село. Остаются в городах лечить кошек и собачек да рынки инспектировать. Или я утрирую?

— В принципе, вы правы. В этом году из всех выпускников ветфака КубГАУ ни один дипломированный специалист не пришел в управление ветеринарии краевого центра за распределением. Проблема кадров действительно стоит остро.

— И что делать? Платить специалистам хорошую зарплату? Жилье предоставлять? У нас такие примеры есть. Юрий Гаврилович Хараман, председатель щербиновского «Знамени Ленина», именно так и поступает.

— Знаю Юрия Гавриловича хорошо и благодарен ему за понимание. Но видите ли в чем дело… Должна заработать система. Десять процентов таких людей, как Хараман, не решат проблемы. Нужно, чтобы 90 процентов руководителей так себя вели. О специалистах государство должно подумать в первую очередь и бизнес к этому наклонить.

Мы вот ругаем Америку. Поделом. Но хочу один пример по США привести. Был я в Штатах в 2009 году на карантировании животных, которых потом ввезли на территорию Ставрополья. Интересовался, естественно, условиями работы коллег. Знаете, сколько там ветврач получает? 200 тысяч долларов в год и выше. То есть 16—17 тысяч в месяц, или около 700 тысяч рублей.

К чему я все это? Да к тому, что наши инвесторы, бизнесмены, работающие в АПК, должны понять: хорошему специалисту надо платить хорошие деньги. Не будешь этого делать — толковый человек к тебе не пойдет. Устроится тот, который ни рыба ни мясо. Финал известен: выход 40—50 телят на сотню коров и полнейший крах фермы, а то и предприятия. Оно нам надо?!

— Проблем сегодня в любой отрасли хватает. И все же: можете ли вы с полной ответственностью заявить, что ветслужба края, в которой задействовано 3,5 тысячи человек, способна решать любые задачи, полностью оздоровить обстановку?

— Давайте вначале условимся и согласимся с тем, что ни в какой отрасли невозможно добиться стерильности. Как бы самоотверженно ни работали правоохранительные органы, будут и убийства, и дорожные происшествия со смертельным исходом. Как бы грамотно ни трудились медики, все равно в больницах будут лежать люди. Поэтому говорить об оздоровлении края по всем болезням я не стану. Это — нереально.

А вот другое сказать могу. Наши кадры сделают все от них зависящее, чтобы противостоять заносу на Кубань инфекционных болезней, чтобы в хозяйствах было как можно больше здорового скота, птицы и наш аграрный край смог не только обеспечить мясо-молочной продукцией своих людей, но и поставлять ее в другие регионы России.

Пользуясь случаем, хочу поздравить всех своих коллег со знаменательной датой — 180-летием ветеринарной службы Кубани, пожелать им крепкого здоровья, счастья, успехов на профессиональном поприще. Помните: вы — лучшие! Спасибо за работу.
Раздел : Кубань аграрная, Дата публикации : 2014-11-27 , Автор статьи : Федор БЕЗРУК