Трагедия, случившаяся в станице Мингрельской Абинского района в светлый женский праздник, потрясла Кубань. Атаман хуторского казачьего общества Сергей Осьминин, выехав по вызову на место происшествия, был застрелен неоднократно судимым местным жителем. Восьмое марта теперь навсегда станет черным днем для семьи атамана. Сиротами остались двое ребятишек. Губернатор Александр Ткачев посмертно наградил Сергея Осьминина за проявленный героизм высшей наградой края — медалью «Герой труда Кубани».

Чтобы узнать подробности произошедшего, понять, каким человеком был Сергей Осьминин, журналисты «Вольной Кубани» выехали в Мингрельскую.

В здании станичной администрации — портрет атамана с траурной лентой. Перед ним букет цветов и лампада. Молодой, крепкий, бравый казак. Еще бы жить да жить… Нас встречают казаки, соратники атамана.

Заместитель атамана по воспитательной работе Владимир Калюжный тяжело вздыхает:

— Никак не могу поверить, что Сергея больше нет с нами. Очень горько на душе. Замечательный был человек. Говорю «был», а у самого сердце сжимается. Сколько у него планов, энергии, задора! Он был хорошим другом, отцом, мужем. Никому не отказывал в помощи.

Сергей Осьминин вырос в станице. Его отец работал бригадиром в колхозе, мать — бухгалтером. Учился хорошо. После школы поступил в Краснодарский строительный техникум (его же окончил и старший брат Сергея). Соблазны краевой столицы не привлекли его, и он вернулся к родным пенатам. Работал начальником строительной бригады. После развала колхоза пошел в охранники. Еще до возрождения казачества на Кубани интересовался его традициями, историей. У него была потребность поделиться своими знаниями с молодежью. Он организовал работу с подрастающим поколением, благодаря ему открылась секция по рукопашному бою.

Став атаманом хуторского казачьего общества, Сергей Осьминин привлекает соратников. Заметно увеличилась численность казаков. Станичная администрация выделила помещение под штаб, который казаки отремонтировали и обустроили. Сергей наладил и организовал совместные с администрацией станицы патрули по выполнению «детского» закона. Являлся начальником штаба по его реализации. Неоднократно проводил беседы с подростками, наставлял на путь истинный.

— Исключительный человек, — вспоминает Владимир Калюжный. — Станица потеряла лидера. Он занимался всем и сразу. Ему до всего было дело. Обижает дебошир старушку-мать — проводит беседу с хулиганом. Возникает какой-либо вопрос у молодых — старается решить их проблемы. Он пользовался большим уважением. Двери его дома всегда были открыты.

Под руководством Сергея казаки взяли шефство над социально-реабилитационным центром для несовершеннолетних. Здесь в основном находятся ребятишки, оказавшиеся в трудной жизненной ситуации. Казаков зовут на все праздники, мероприятия, которые проводят дети.

— Сергей постоянно участвовал в традиционных встречах с родителями и детьми, — рассказывает социальный педагог реабилитационного центра Любовь Пестовникова. — У нас есть родительский клуб «Семейная академия», где взрослые и дети учатся общаться друг с другом. На этих встречах Сергей рассказывал о казачьих традициях, о славных подвигах наших дедов. Не только дети, но и взрослые с интересом слушали. Кроме того, он постоянно уделял особое внимание подросткам с трудной судьбой. Следил за успеваемостью, за поведением. Несмотря на то что он был очень большой, сильный, сердце у него было очень доброе. Дети к нему тянулись. Где словом подскажет, где делом. Наверное, не надо рассказывать, как мальчишке-подростку нужен пример, на кого равняться в жизни. Сергей был именно таким.

Если в районный центр приезжал театр, цирк, Сергей старался, чтобы наши дети бесплатно их посетили. Вот буквально накануне трагедии он организовал экскурсию на конеферму. Славный был человек. Мы его не забудем никогда. Такая трагедия…

Казаки рассказали, что у Сергея была мечта возродить старейший храм, который построили еще в 1871 году казаки, основавшие станицу. Совместно с настоятелем Свято-Димитриевского храма отцом Александром он буквально горел этой идеей. Сейчас уже готов проект.

— Это наша общая с ним мечта, — делится отец Александр. — В этом году исполнится 150 лет со дня образования Мингрельской. И мы планировали летом заложить первый камень будущего храма. Но вот трагедия нарушила планы… Сергей был необыкновенным, такого другого я не встречал в станице. Его все любили. Светлый он был человек. И тем горше видеть злые высказывания о нем в интернете. Пишут, что напились и пошли порядки наводить… Вздор, Сергей был очень ответственным человеком. Бывало, в дни больших праздников приглашали его оттрапезничать. А он говорил: «Не могу, батюшка, в дни праздников дебоширов много, вдруг вызов? Потом будут говорить, что казаки выпивши за порядком следят». Очень строго к этому относился. Должность накладывала на него огромную ответственность, он это понимал. Спрашивают: чего он туда полез, без него бы не обошлось? Есть же полиция. Не обошлось бы, он всегда на острие, он не мог поступить иначе, не отреагировать. Никогда не прятался за спины других…

— Я еще помню, мы в школе учились, — вспоминает друг Сергея Алексей Яшный. — Узнали, что в Холмской убили батюшку с семьей. Он был настоятелем в Мингрельском храме. Батюшку очень любили прихожане. Сергея это так потрясло, что он поехал туда, участвовал в похоронах. Высокодуховный был человек. Потомственный казак. И деды его, и прадеды жили испокон веку в Мингрельской. Понимал, что вера для казака — святое… Мы с ним жили на одной улице. Вокруг нас по соседству одни бабушки. С каждой он переговорит, выслушает. Никому никогда не откажет в помощи. И мальчишек своих воспитывал в духе казачьих традиций, учил трудолюбию, любви к ближнему. Он знал все проблемные семьи в станице. Находил подход к любому человеку. Да и к будущему убийце неоднократно приходил, увещевал, просил образумиться: Темченко, застреливший атамана, неоднократно устраивал «концерты» в станице. Но Сергея слушался, относился с уважением… Кто ж знал, что так произойдет… Не верится…

Но вернемся к событиям той трагической ночи. Рассказывает очевидец, казачий дружинник Олег Данильченко.

— С 7 на 8 марта я вместе с Андреем Шеиным дежурил, — вспоминает он. — Около 12 часов ночи наш участковый Сергей Каневский сказал, что ему звонила Людмила Стягаева и просила приехать в ее дом. Якобы там бывший ее сожитель неоднократно судимый Темченко взял в заложники ее сына и угрожает расправой. Мы позвонили атаману. Знали, что он на него благотворно воздействует. Сергей моментально приехал. Вчетвером отправились к месту происшествия. В доме горел свет, но ничего не было видно, что там происходит. Сергей подошел к калитке и позвал Темченко: «Тема, это я». В ответ раздался мат и приказ не входить, одновременно он выстрелил. Сергей упал у калитки. Мы отбежали за машину. Слышали только хрипы нашего атамана. Только хотели подойти к нему и забрать, как вновь последовали выстрелы. Тогда Шеин решил поближе подъехать на машине, но когда стал выходить из кабины, Темченко с другой стороны дома выстрелил в него. Он упал и отполз за машину. На выстрелы вышел сосед, у него на улице стоял микроавтобус. Мы его попросили отвезти Андрея в больницу. А сами попытались забрать атамана. Из-за машины мы видели, как атаман встал, прошел несколько шагов, упал, потом прополз до дороги и замер. Вернулся сосед, перекрыл машиной дом, и только тогда мы смогли забрать нашего атамана. Он уже не подавал признаков жизни. Участковый еще раньше вызвал подмогу. Когда сотрудники в бронежилетах приехали, Темченко уже не было. Они задержали убийцу у дома его матери. Причем рассказывают: когда полиция подошла, он крикнул, что сдается, и лег на землю с расставленными ногами. Это было позерство. Боевиков насмотрелся, гад.

Казаки рассказали, что Темченко совсем не сожалеет о случившемся. Жалеет, что не застрелил больше народу. Станичники слышали, как он говорил, что хочет прославиться, как норвежский Брейвик, устроивший расправу над подростками, или как убийца школьников в США. Поговаривают, что он наркоманил.

Сейчас выясняют, было ли у него разрешение на оружие. Откуда оно у него взялось? Почему тревогу не забили раньше? Казаки ответили, что Темченко являлся сотрудником милиции, пока его не выгнали, бредил оружием. «У него и палка стрелять будет», — сказали они.

Он был судим четыре раза: за поножовщину, хранение оружия, кражу.

Когда выходили из здания администрации, встретили хозяйку дома, где произошла трагедия. Людмила последние дни живет на успокоительных. Сначала отказалась говорить, а потом со слезами на глазах рассказала, как ее терроризировал старый знакомый.

— Да, у нас была связь с Темченко. Давно, — пояснила она. — Но он почему-то стал считать, что является другом нашей семьи и после всех его отсидок в тюрьме. Приходил, угрожал… Мы его просто боялись. Он был неадекватный, невменяемый. Бил и меня, и моего сына. Мужа не трогал… Я неоднократно обращалась к участковому. Но все повторялось снова. Последнюю неделю я вообще не жила дома, пряталась у подруг. Разговаривала с его матерью, советовала, чтобы она повезла Олега к психиатру. Он ведь был безумный последние дни. Но пожилая женщина боялась его. Говорила, что он после тюрьмы обозленный на всех. Приходил он к нам не пьяный, выпивал только несколько пузырьков корвалола. Представляете, что творилось с его сердцем…

В тот день Людмилы не было дома, на праздники приехал шестнадцатилетний сын Александр. Он учится в Абинском училище. Юноша пригласил к себе друга. Оба навсегда запомнят этот день. Темченко вломился к ним в десять часов вечера. Ребята смотрели телевизор.

Мы подъехали к месту происшествия. Большой дом с табличкой «Здесь проживал ветеран Великой Отечественной войны». У калитки и чуть поодаль — следы крови. Кто-то положил на это место живые цветы. Во дворе молодой человек. Окликнули его.

— Темченко часто устраивал нам «веселую жизнь», — рассказывает Александр. — Приходил, скандалил, выяснял отношения с мамой, грозился убить. Я и раньше его видел с оружием. Побаивался… Он же был сумасшедший. В тот день в доме с другом мы были одни. Темченко потребовал, чтобы я вызвал маму. Наставил на меня дуло и кричал: «Звони! Если она сейчас не придет, я тебя убью». Я дозвонился, дал трубку. Они о чем-то ругались. Потом он сказал: «Ну все, прощайся с жизнью». В какой-то момент смирился, внутренне сжался, даже приготовился к тому, что он меня убьет. А как по-другому? Бросаться на него с кулаками я в тот момент не мог. Тогда он выстрелил в воздух, потом мне под ноги. Это не выглядело шуткой. Третий раз он целился в голову, но почему-то попал в крыльцо. В этот момент подъехала машина, послышался голос атамана. Темченко схватил меня, стал прикрываться мною и кричать, чтобы никто не входил. И сразу же выстрелил в направлении калитки. Тут же мы услышали крики и хрипы. Он мне сказал: «По-моему, я в него попал, в голову». Потом он прикрывался мною и снова стрелял. Позже велел, чтобы я выглянул за калитку и узнал, стоит ли машина и есть ли люди. Он все время держал меня на мушке. Возможности убежать не было…

Александр только тогда вздохнул свободно, когда Темченко побежал огородами от дома. Что было потом, помнит смутно. Приехала полиция, пришла мама, появился насмерть перепуганный друг, который спрятался в одной из комнат…

Планировали поговорить еще с участковым Сергеем Каневским, но тот был занят. Из города приехала прокурорская проверка, и он вводил сотрудников в курс дела.

* * *

Семья погибшего Сергея Осьминина наотрез отказалась от общения. Да оно и понятно. Слишком еще свежа боль невосполнимой утраты. Мы подъехали к дому атамана. Из окна выглянула смышленая мордашка пятилетнего сына Осьмининых. Взрослых нет дома, уехали. Поддержать жену Светлану и двух сыновей приехал брат Сергея Вячеслав.

У атамана есть еще один сын от первого брака. Дети остались без отца, без крепкого мужского плеча.

Мы уже прощались, когда казаки сказали: «Дела Сергея будут жить, ни одно его начинание не пропадет. Семья не останется без поддержки и опоры».

На похороны атамана пришла вся станица, съехались казаки со всей Кубани. Присутствовал атаман Кубанского казачьего войска Николай Долуда.

— Действительно, Сергей совершил героический поступок, ценой своей жизни спас детей-заложников, — отметил он.

Николай Долуда также объявил, что имя Сергея будет носить местная школа, где он учился.

На отпевании в местном храме не хватало места для желающих проститься, их собралось более пятисот человек. Соболезнования родным и близким Сергея Осьминина выразил Александр Ткачев. Губернатор подписал распоряжение о награждении казака Сергея Осьминина медалью «Герой труда Кубани». Посмертно. Но он навсегда останется в благодарной людской памяти…

Игорь ГЛАЗКО (фото).

Специальные корреспонденты «Вольной Кубани».
Раздел : Новость дня, Дата публикации : 2013-03-13 , Автор статьи : Инна МОЧАЛОВА