Собкор «ВК» вышел на ночное дежурство с казачьей дружиной

Когда договаривались о времени и месте присутствия на дежурстве, я попросила командира казачьей дружины Кавказского отдела что-нибудь поинтереснее, чтобы набрать фактов для репортажа.

— Но у нас все тихо, спокойно, — ответил Виктор Завгородний.

В итоге остановились на ночном дежурстве: можно побывать в двух нарядах, сначала на городском Арбате у Дворца культуры — центровое место, потом на вечернем рынке — те еще закоулки. Ну и дата — конечно же, полтора месяца с начала работы профессиональных казачьих дружин. «Обкатка» прошла. Как охраняется общественный порядок, все ли отработано, есть ли взаимопонимание с полицейскими, как реагируют люди, остались ли какие-то неурегулированные законодательством загвоздки? Узнать удалось обо всем.

Аллея, скамейки с коваными спинками, фонари под старину с витыми украшениями — светло, красиво. Арбат просматривается с дороги — это улица Красная, центральная в Кропоткине. В солнечную погоду здесь пахнет хвоей. В восемь вечера людно, в основном молодежь. Без спиртного, во всяком случае, алкогольного запаха нет и пива в руках тоже. Подрастающее поколение вышло себя показать и других посмотреть — слегка детский сад, в общем-то. Оно и к лучшему: родителям спокойнее, тем более что как раз Арбат и его окрестности — одна из трех точек города, в которых дежурят казаки.

— У нас в дружине 15 человек, — рассказывает Виктор Викторович, пока мы идем по Арбату, на котором ровным счетом ничего не происходит, разве что наше появление стало событием вечера. — Дежурят они только в Кропоткине, на весь район людей, конечно, не хватает. Смены по 12 часов, круглосуточных нет. Определены три маршрута: Центральный рынок, где очень много людей (со всего района) и помощь полиции особенно требуется, здесь идут дневные дежурства; Арбат — ночные смены; вечерний рынок — патрулирование проходит круглые сутки, поскольку район всегда оживленный.

Встречаемся с нарядом как раз рядом с небольшим фонтаном, фигура в центре которого — девушка с кувшином на плече — летом была разбита. Сейчас все восстановлено, ни в чем не виноватая девушка под бронзу теперь может спокойно держать свой кувшин. Около нее, конечно, нет почетного караула с шашками наголо, но все же патруль проходит мимо регулярно.

— За сентябрь у нас было 14 смен, — рассказывают сотник Михаил Иванович Русин, младший урядник Валерий Мотрошилов и рядовой полиции Роман Поддубный. — К службе этой готовились, знали, зачем и куда шли. Для полиции казаки — большая помощь, потому что людей не хватает.

График работы — нормальный, синяков-вывихов не было. В основном работа — оформление по статьям 20.20 — распитие спиртных напитков в общественном месте — и 20.21 — нахождение в нетрезвом виде, также в общественном месте. Сопротивления тоже еще не оказывалось.

— Народ умный, все понимает. Конечно, встречаются такие, кто просто уже не может сам идти. Полицейский вызывает машину, помогаем… Больше всего довольны бабушки во дворах: патрулируются не только центральные освещенные участки, но и дворовые территории. Сейчас только что вызов был: два дня во дворе подозрительная машина стоит, бабушки забеспокоились — «НКВД» не дремлет… Пришли, нашли хозяина. Люди в гости приехали, сегодня как раз уезжают, все нормально.

— Как вас вызвать можно?

— Звонок на 02, если наша территория, мы все проверяем.

Кстати, несмотря на то что ходят слухи о несколько напряженных отношениях с полицией (конкуренция не конкуренция, а вот какое-то подчеркнутое обособление), за время общения с нарядом ничего подобного заметно не было. Пока добираемся до вечернего рынка — это совсем рядом, — спрашиваю об отношениях с полицией у Виктора Викторовича.

— У нас нет никакой напряженности, ребята нормально работают, — отвечает он. — Делить нам нечего, в этом отношении все хорошо.

Знакомимся со вторым нарядом: на вечернем рынке работает стационарный пост полиции, хотя так и хочется назвать его не стационарным, а как раз-таки переносным: эти посты привозят уже готовыми и выгружают-устанавливают с помощью кранов, как-то пришлось наблюдать. Здесь и находятся дежурные. На время интервью с казаками полицейские уходят на патрулирование сами.

— Какие впечатления от первого месяца работы?

— Впечатления отличные, — говорит атаман Казанского станичного казачьего общества Сергей Нарыжний. — Наконец мы вышли на защиту и охрану общественного порядка.

Внутри стационарного поста — стол и несколько стульев. Интересно, зимой здесь тепло или как? Да, свет есть.

— С чем работали? Статьи 20.20 и 20.21?

— В основном — да. Еще 2 сентября, на первой своей смене, вместе с сотрудниками полиции и следственным отделом задержали «домушников», которые сбежали из зала судебных заседаний. Одного быстро поймали, за вторым пришлось побегать. Сопроводили потом в зал заседаний. Но в основном работаем на упреждение правонарушений.

Атаман Казанского СКО и казак из Кропоткина Виталий Криворучко, двое полицейских и мы с Виктором Викторовичем выходим на маршрут патрулирования. Да, это, конечно, выглядит показушно, компании смотрят улыбаясь, но притихают.

Некоторые павильоны рынка еще работают, около них стоят автомобили. Где-то — компании, опять-таки молодежь, но постарше, чем на Арбате. Мужчина без ступни передвигается, так сказать, на пятой точке, отталкиваясь здоровой ногой.

— Он трезвый. Мы сначала вызывали «скорую» — но она ему не нужна. Он может так передвигаться по улицам. А когда выпьет, уже не «ходит»…

Вероятно, нет средств на инвалидную коляску или еще в чем-то загвоздка. Такой вот ночной житель.

Компания у автомобиля. Девушки в мини-платьях улыбаются и грызут семечки. Видать, давно грызут. Оказывается, за брошенный мимо урны окурок есть наказание, а вот за семечки — нет. Парадокс.

Другая сторона улицы. Заходим во дворы — у одного из полицейских есть фонарик, его хватает, если темно. Сразу несколько маленьких детей. Полицейский смотрит на время: еще нет 22.00. Да и родители вот они, рядом.

— Есть нарушения «детского» закона?

— Нет, с этим все в порядке, ни одного случая еще не было. Как-то стоял парень 17 лет. Просто стоял. Подошли, спросили, все ли нормально. Оказывается, ждал мать с работы, чтобы домой одна не добиралась. Десяти еще не было, да и она подошла быстро… Этот закон хорошо выполняется.

Пока идем то дворами, то по центральной освещенной улице, говорим о маршруте. Конечно, нет толку ходить по одной и той же дороге с небольшим интервалом по времени: отходи, кому надо, немного в сторону и твори что хочешь. Здесь утверждена территория, а уж в какой последовательности и как ее обходить — возможны варианты. Так что элемент внезапности присутствует.

— Люди хорошо на нас реагируют. Конечно, это приятно, — рассказывают дружинники. — А больше всего нас все же действительно любят бабушки: жалуются на молодежь. Как-то председатель ТОСа попросила подойти поговорить с подростками в беседке: шумели, сидели на столе, используя лавочки как подставки для ног.

Подошли. Поговорили. Пересели ребята, были все трезвые.

Так что пока бабушки, подростки и распитие спиртных напитков, нахождение в нетрезвом виде в общественных местах — основная наша работа. Кстати, нетрезвые в основном фразой «Я тебя уважаю» разговор заканчивают.

За это время полицейские пару раз подошли к компаниям, один раз проверили документы. Дружинники их проверять не имеют права, протоколы тоже только полицейские составляют. В переулке осмотрели пакет — с мусором. Заглянули в пустующие ряды рынка. Да, ногам достается…

— Автомобильное патрулирование не предусмотрено? — спрашиваю к концу маршрута.

— Нет, не положено.

К 12 ночи люди с улиц исчезают — это все же не столица, ночная жизнь здесь не бурлит. С этого времени больше внимания уделяется дворам многоэтажек. В восемь утра заканчивается смена — к этому времени город уже встал и добрался к месту работы-учебы.

Не секрет, что работа в казачьей профессиональной дружине считается престижной. Зарплату обещали 23 тысячи, причем на руки. Хотя на момент разговора казаки ее еще не получали и подтвердить или опровергнуть сумму не могли. Для сельской местности это очень даже ничего, да и для несельской тоже. Из 15 дружинников в Кавказском районе четыре казака из станицы Казанской, два — из Кавказской, четыре — из хутора Привольного, остальные пятеро — из Кропоткина. Конечно, подход очень ответственный и серьезный.

— Мы понимаем, сейчас вся страна смотрит, что получится в Краснодарском крае с дружинами. Таким нападкам подверглось это нововведение еще в самом начале! Мы не имеем права ошибиться ни в чем — это сразу подхватится и раскрутится. Конечно, за месяц уже многое стало на свои места, — говорит Виктор Викторович Завгородний. — Но мы постоянно, в любое время дня и ночи, на связи. Казаки своих никогда не бросают.

Когда прощалась с казаками, пожелала им очень скучной и неинтересной службы. Хотя от сотрудников органов охраны правопорядка как-то слышала, что сейчас начнут выходить из тюрем те, кто сел в лихие 90-е, и ситуация, скорее всего, ухудшится.

В Краснодарском-то крае казаки есть. И они уже нашли общий язык с полицией. А что будут делать другие регионы?

Собкор «Вольной Кубани».

Кропоткин.
Раздел : Кубанские казаки, Дата публикации : 2012-10-19 , Автор статьи : Наталья КУЛАКОВА