Завтра под таким названием состоится вечер памяти Виктора Салошенко

Да, именно уже десять лет нет с нами Виктора Николаевича, но память о нем жива в сердцах всех, кто его знал. Первый секретарь крайкома комсомола, секретарь Краснодарского горкома партии, заместитель председателя крайисполкома… Его стремительная политическая карьера была прервана ссылкой на Тамань, где он работал председателем райисполкома. Вернувшись в Краснодар, Виктор Салошенко возглавлял сначала управление издательств, полиграфии и книжной торговли, затем работал заместителем губернатора, начальником краевого комитета по печати.

Его жизнь была одновременно и яркой и трагичной. Он оставил после себя «Бескозырку» в Новороссийске, Военную горку в Темрюке, замечательную трилогию историко-публицистических размышлений «Обязан сказать. Записки разных лет», «Первые. Наброски к портретам», «Председатели и губернаторы. Взаимосвязь времен». И в то же время его огромный политический, организаторский, управленческий талант оказался невостребованным в двухтысячные нулевые годы.

Сегодня, вспоминая Виктора Салошенко, мы предлагаем вашему вниманию отрывки из первой книги его трилогии «Обязан сказать». Это короткие зарисовки о встречах с выдающимися деятелями культуры. Думаем, они в какой-то мере также характеризуют Виктора Николаевича — широту его души и интересов, умение и в незначительном на первый взгляд событии увидеть что-то яркое и неповторимое и донести это до нас. Таким он был, таким и остается в нашей памяти. Этими строками он вновь разговаривает с нами…

Премьера «Малой земли»

В Новороссийском драмтеатре проходила премьера песни А.Пахмутовой и Н.Добронравова «Малая земля».

Зал был полон ветеранов, среди которых было большинство малоземельцев.

В первом ряду сидел легендарный флотоводец, бывший командующий базой Черноморского флота Герой Советского Союза вице-адмирал Г.Н. Холостяков.

Пахмутова взяла первые аккорды, и в зал полетели крылатые слова ее супруга, небольшого, лысого, внешне скромного и незаметного человека:

— Малая земля! Великая земля!

Здесь с друзьями шли мы в яростный десант...

Я видел, как шептал про себя Николай Добронравов свои же слова, грассируя ртом, как ходуном ходили его руки, нервно поправляющие галстук.

У песни был оглушительный успех.

Зал в торжественном и святом молчании, стоя, трижды слушал эту рвущую сердце песню.

Белая лебедь

— Через час концерт на площади, у Огня вечной славы, а Эдиты Станиславовны нет! — с беспокойством в голосе сказал я Александре Николаевне Пахмутовой на завтраке.

— Как нет? Вот же она сидит, чай пьет! — указала композитор на высокую, чопорно одетую женщину в чалме и с широкой лентой на голове, в темных больших очках.

Мне стало неловко, и Пьеха, чтобы разрядить обстановку, своим низким красивым голосом с легким акцентом сказала:

— Это я маскируюсь от прохожих...

В назначенное время на площадь в окружении музыкантов с развевающимися светлыми волосами вышла ослепительная белая лебедь...

— Эдита Пьеха! — ахнула толпа, моментально узнавая любимую певицу.

Голос Победы

На торжественном сборе ветеранов Военно-Воздушных Сил, который организовал Медунов, сам в прошлом политрук эскадрильи, рядом со мною в президиуме сидел мягкий, маленький, неприметный человек с крупной седой головой. Всех членов президиума я знал в лицо и терялся в догадках, кто бы это мог быть.

По ходу действия ему передали микрофон, и в зале раздался металлический, торжественный голос Левитана, от которого по коже поползли мурашки.

— Говорит Москва! Работают все радиостанции Советского Союза!

«Наверное, запись», — подумал я, вслушиваясь в этот победный голос.

Удивительно: рядом со мной сидел человек, который говорил знаменитым голосом Левитана.

Мой сосед удивительно преобразился — державным голосом вещал необычайно строгий, волевой человек, похожий на легендарного маршала Жукова.

Метаморфоза

— Смотрите, смотрите! — раздались восхищенные голоса на новороссийской набережной, где в сумерках остановилась машина, из которой вышла нескладная, с большим некрасивым лицом, высоченная и худая молодая женщина. Она, словно на ходулях, шла по набережной и, казалось, резкий морской ветер вот-вот собьет ее с ног.

Вечером на концерте я разочарованно посмотрел на Анну Герман.

В простом, как мне показалось, платье вышла высоченная, нескладная певица на самый край сцены, подчеркивая свой рост... И запела.

Более красивую женщину редко приходилось видеть.

Пиджак

Все с нетерпением ждали выхода из старой уютной новороссийской гостиницы «Черноморская» Муслима Магомаева.

Магомаев вышел — красивый, высокий, с большими бакенбардами под Элвиса Пресли, и толпа... мгновенно разорвала его блестящий пиджак.

Муслим стоял, словно утес, радостно улыбаясь и показывая белые ровные зубы. На его плече смешно висела ватная подкладка уничтоженного пиджака. Он сбил ее изящным щелчком и зашел обратно.

Через мгновение вышел в таком же костюме.

Толпа завизжала, но на сей раз костюм не тронула.

Опаленные «Комдивом»

В Краснодаре нас принимал генерал Виталий Алексеевич Войтенко — председатель краевого общества охотников. Он разложил на столе здоровенный темно-зеленый маскировочный охотничий костюм и спросил Михалкова:

— Подойдет?

— В самый раз! — радостно улыбнулся Никита Сергеевич, облачаясь в нарядный подарок. — На первую же охоту непременно надену!

— Подарок требуется обмыть, — радушно приглашал генерал к столу.

— Нет, нет! — вежливо отклонил бутылку с водкой Михалков. — Будем пить «Комдив»!

С этими словами он достал из сумки оригинальные бутылки, на которых и впрямь была фотография Михалкова в военной форме.

— Сейчас мы начнем операцию «Опаленные солнцем», — пошутил актер. Но всех еще больше опалил «Комдив».

Популярность

С Львом Лещенко мы познакомились и подружились на фестивале «Красная гвоздика» в Сочи. Популярность его была огромная, но, как оказалось, не у всех.

Однажды Лещенко, будучи на гастролях в Краснодаре, зашел к нам в управление издательств, полиграфии и книжной торговли. Я попросил его встретиться с работниками управления и просто пообщаться за чашкой чая.

— Давай, я их сейчас разыграю, так будет интереснее… Где ваши кабинеты?

Мы вышли в длинный коридор крайисполкома. Лещенко, с иголочки одетый, в нарядном белом костюме, внезапно открывал дверь кабинета и представлялся:

— Лев Лещенко из Госкомиздата СССР.

На находившихся в кабинетах это производило соответствующее впечатление.

Курьезный случай произошел у двери с табличкой «Главный бухгалтер». Там сидел человек пенсионного возраста.

— Лев Лещенко — Госкомиздат СССР, — выпалил певец, ожидая реакции.

— Я вас слушаю, товарищ Лещенко, — строго приподняв очки, сказал старый бухгалтер.

Лещенко опешил.

— Вы по какому вопросу?

— Проверка производственно-финансовой деятельности, — нашелся Лещенко.

— Приходите завтра, я подготовлю необходимые материалы...

— До всенародной популярности мне еще далеко, — хохотал Лещенко. — Вот когда начнут узнавать бухгалтеры — тогда да!

Красота требует жертв

В филармонии полным ходом шла подготовка к сольному концерту знаменитой Людмилы Зыкиной, которую многие годы связывало плодотворное сотрудничество с переехавшим в Краснодар талантливым композитором Григорием Пономаренко.

Зыкиной непременно хотелось на премьере выглядеть изящной и красивой. Однако предрасположенность к полноте, которая ее нисколько не портила, давала о себе знать.

— Затягивайте корсет, сильнее! — прикрикнула певица ухаживающей за ней артистке. Могучий стан Зыкиной был весь увит бесчисленными тонкими веревками, за которые изо всех сил тянула помощница.

— Нужен мужик, мужик нужен, — взорвалась Зыкина. — Гриша, ко мне!

Знаменитый композитор легко справился с поставленной задачей.

Зыкина вышла на сцену, едва дыша, но зато красивая и изящная.

Обида

Знаменитый эстрадный певец Юрий Гуляев, красавец мужчина с веселыми искрящимися глазами, приехал в совхоз «Мирный» Темрюкского района из Новороссийска, где гастролировал. Но в этот день Гуляев был замкнутым и грустным. Его гостиничный номер накануне полностью обчистили, и обиженный певец заметно нервничал. Он изрядно выпил, и бытовая обида переросла в иную. Он крыл власти так искусно, что его смело можно было назвать диссидентом.

Мы смотрели на обиженного певца, и в ушах вместо ругани слышался полный обаяния и лиризма его прекрасный голос:

— Знаете, каким он парнем был!..

Стихи что цветы

Я набрался нахальства и спросил:

— Роберт, как пишутся стихи?.. У тебя много пронзительных, популярных строк. Неужто все это приходит внезапно, само по себе? Но ведь ты, извини, ничего не смыслишь в музыке, не умеешь петь, да и стихи читаешь немного заикаясь...

Роберт Рождественский, кумир молодежи, романтик и мечтатель, повернулся и серьезно ответил:

— Стихи что цветы... Ты же не знаешь, как растут цветы!
Раздел : Культура, Дата публикации : 2012-08-28 , Автор статьи :