Вашему вниманию, уважаемые читатели, предлагаются некоторые материалы, опубликованные в первом номере газеты «Прикубанская правда». Напомним, что этот номер вышел 5 мая 1917 года. Его удалось найти накануне пятидесятилетия нашей газеты, в 1967 году, заместителю редактора Роберту Закиеву в Институте марксизма-ленинизма при ЦК КПСС в Москве. Фотонегативы всех четырех полос были доставлены в Краснодар. Здесь с помощью полиграфистов и была воспроизведена точная копия первого номера «Прикубанской правды».

На этой же странице в очерке «Кавалер Золотой Звезды» и в материале «Совкубанские четверги» рассказывается о журналистах, сотрудниках газеты, кто в разные годы работал в нашей редакции. Они уже публиковались в «Вольной Кубани», вошли в два издания книги, посвященной истории нашей газеты.

Издание газеты «Прикубанские степи» в связи с требованием момента заменяется газетой «Прикубанская правда» под редакцией и издательством Екатеринодарского комитета РСДРП.

Все подписчики на газету будут удовлетворены высылкой им настоящей газеты.

Действительная сущность современной войны заключается в борьбе между Англией, Францией и Германией за раздел колоний, за господство на мировом рынке, за ограбление конкурирующих стран и в стремлении русской буржуазии к захвату Персии, Монголии, Азиатской Турции, Константинополя, Галиции и т.д.

«До конца!» — кричит ворон, долбящий человеческие кости на полях битвы. Какой простор! Никто не мешает. Что ему до стона той матери, которая ждет своего сына, готовясь сама на вечный покой. Что ему до восьмидесятилетнего отца, который, обливаясь потом, держит костлявыми руками кормилицу-соху. Глух он и к воплю изголодавшихся детей, ибо он сыт и «Война до конца» не спугнет его, а даст пищу на долгие годы.

«До конца!» — кричит фабрикант, принимая казенные заказы по тройным ценам.

«До конца!» — кричит студент на Красной площади, собирая тысячи людей, уверяя, что все это зло от немцев и что нужно поэтому довести войну до полного их разгрома, и его папаша, высчитывая прибыль с проданного овса по 16 рублей за пуд, сидит в шумной чайной и посылает всех послушать лучшего оратора, который ясно доказал, что благо будет на Руси, когда войну доведут до конца.

«До конца!» — кричат агенты правительств «союзников», именующие себя социалистами, обходя поля битвы, усеянные трупами убитых пролетариев.

«До конца!» — кричат представители власти, выгребая последнюю мерку жита из мужицкого амбара, жита, которое собрано женщинами и детьми в год кровавой войны.

Вот общий голос, который раздается здесь, в тылу. Кричат фабриканты, представители власти и «союзники». И неудивительно, что они кричат, ибо кричат здесь. Но им следовало бы прислушаться, что кричат там? Может ли кричать «До конца!» сидящий в окопе, где внизу вода, а сверху огонь и голова пригнута к коленям?

Нет! Голос солдата другой! До конца войны мы будем сидеть без хлеба, до конца войны будут поля поливаться кровью, до конца войны будут тянуть из народа жилы и до конца войны не будет Россия свободной.

Рядовой П.ЖОМОВ.

Товарищи рабочие!

Все знают, как необходимо рабочему знать все, что творится вокруг него и что нужно сейчас делать. А между тем много еще среди нас неграмотных товарищей, в силу своей неграмотности не могущих читать газеты.

Нужно организоваться в профессиональные союзы, создавать свою рабочую газету.

Теперь, когда мы завоевали свободу, нужно дорожить моментом и строить свои организации.

Фабриканты уже хорошо поняли эту необходимость для себя. Мы видим, что делается вокруг нас.

Возьмем хотя бы деревообрабатывающий завод Игнатова. Там 22 апреля уже предъявлен расчет рабочим. Администрация Петровского деревообрабатывающего завода Буковского распространяет слух, что завод скоро будет закрыт. Вот где видна солидарность фабрикантов!

Они стремятся создать безработицу, для чего объявляют локауты, забывая, что работают на оборону.

Не мешало бы разобраться в этом Совету рабочих и воинских депутатов.

Товарищи рабочие! Организуйтесь в профессиональные союзы и создавайте свои рабочие организации. Только в этом ваша сила и только организованно мы можем бороться с капиталистами и завоевывать себе лучшее положение.

Время настало!

Объединяйтесь вокруг нашей газеты «Прикубанская правда», которая будет освещать нашу жизнь и, охраняя наши рабочие интересы, поможет нам в нашей борьбе за рабочее дело. Для того чтобы она была нашей «Правдой», мы должны ее поддерживать и деньгами, и своим участием.

Время, товарищи, за дело приняться! Не откладывая в долгий ящик будем организовываться и побольше читать свои рабочие газеты.

Рабочий АЛЬФА.

Поступило: из станицы Крымской — 30 руб. 50 коп.; из ст. Абинской — 3 руб. 60 коп.; от дамской мастерской бр. Тарасовых — 10 руб.; от рабочих и служащих фабрики Филиппенко — 272 руб. 80 коп.; от мужской мастерской Тарасова — 9 руб. 77 коп.; от 62 товарищей сапожной мастерской «Согора» — 61 руб. 15 коп.; от портняжной мастерской Захарова — 11 руб.; от старого завода Бук. — 44 руб. 47 коп.; от тов. Егонова — 2 руб. 40 коп. и от завода «Кустарь» — 17 руб. 70 коп.

Товарищи служащие «Основы», лавка № 2, шлют в фонд «Прикубанской правды» 11 руб. и выражают искреннюю радость по поводу ее выхода и желают ей полного процветания.

На литературу в окопы от рабочих и служащих фабрики Филиппенко — 200 руб.

Собственным корреспондентом газеты «Советская Кубань» в Сочи я начал работать в августе 1991 года. Когда подписывали трудовой договор, редактор Виктор Ламейкин напутствовал: «Зона обслуживания непростая! Граница близко, множество морских дел, да еще и курорты, которые обязательно надо развивать. К тому же у нас никогда не было собственного корреспондента в Сочи, все придется начинать с нуля…».

Но корреспондент здесь, на побережье, как оказалось, был! Да еще и какой замечательный корреспондент! Работал он в нашей газете еще до Великой Отечественной войны. Тогда, правда, местом его корреспондентского пункта был избран не центр города Сочи, а приморский поселок Лазаревское. Но сути дела это не меняет. Сама же история журналистской находки выглядела довольно необычно.

В апреле 1997 года меня пригласила на чашку чая заместитель директора Сочинского краеведческого музея Алла Гусева.

— Устраивайтесь на стуле покрепче, — сказала она. — Для вас есть сюрприз! Да не волнуйтесь вы так, сюрприз очень приятный. Всем читателям «Вольной Кубани» наверняка будет интересно…

И после этого положила на стол тоненькую папочку с надписью «Герой Советского Союза Феодосий Иотка».

— Кто такой этот человек? Мне о нем ничего неизвестно…

— Очень плохо, что неизвестно! А ведь это ваш предшественник, вы в «Вольной Кубани» сейчас служите на его месте…

С первых же строчек представленных документов стало ясно, что передо мной открылась одна из неизвестных страничек истории нашей газеты. Еще той поры, когда она носила гордое имя «Большевик» (такое было в период с 1937 по 1944 годы). И это была героическая страница!

В январе 1938 года на работу в редакцию газеты «Большевик» (ныне «Вольная Кубань») пришел демобилизованный из Красной Армии солдат — Феодосий Иотка. Когда парень служил в 21-й стрелковой дивизии на Дальнем Востоке, у него обнаружился литературный дар, его тут же откомандировали в дивизионную газету «Боевая учеба». Освоил газетное дело! А когда пришел срок окончания службы, партия направила молодого репортера на Кубань. Но и в Краснодаре Феодосий Иотка задержался всего на месяц. Его определили на работу собственным корреспондентом «Большевика» по Черноморскому побережью, выделив комнатку в поселке Лазаревское.

В редакции мое сообщение об этой находке восприняли с огромным интересом.

— В нашей газете работал Герой Советского Союза? Ты ничего не напутал? Поезжай, перепроверь все еще раз! — потребовал руководивший в ту пору отделом информации Александр Гикало.

Поехал в Лазаревское, перепроверил. Нашел в архиве старую подшивку, обнаружил несколько корреспонденций Феодосия Иотки. Про очереди за керосином читать было забавно. Про столкновение конных упряжек — тем более! А многие статьи очень даже были актуальны и для нашего времени. Про уборку урожая яблок, например. Про строительство бани. Или про подготовку молодежи к производственному труду. Да, было еще несколько критических реплик, судя по всему, лазаревским бюрократам собственный корреспондент краевой газеты спать спокойно не давал. Крепкий был предшественник, что и говорить…

В июне 1941 года Феодосий Иотка был призван в Красную Армию, по ускоренному курсу окончил Сталинградское военное училище, попал на фронт. Младший политрук, политрук, комиссар батальона, потом, согласно новым званиям, старший лейтенант, капитан, майор. Ко времени освобождения Киева в октябре 1943 года Феодосий Иотка служил заместителем командира полка 60-й гвардейской дивизии. Дивизии как раз была поставлена задача: форсировать Днепр и захватить плацдарм на острове Хортица. Вероятно, в ту пору с грустной улыбкой вспоминал командир гвардейцев о своей работе в газете «Большевик», о корреспонденциях, касающихся уборки урожая яблок и строительства бани.

Первая операция по форсированию Днепра 20 октября 1943 года провалилась. Было много раненых и убитых, вниз по реке плыли сотни окровавленных тел. В дивизии был сформирован еще один штурмовой отряд, в состав которого были включены группа дивизионных разведчиков, рота автоматчиков, солдаты стрелкового батальона. Командовать этим отрядом было поручено гвардии майору Феодосию Иотке. В ночь на 25 октября 1943 года бойцы на плотах и подручных средствах форсировали Днепр и закрепились на острове Хортица. Весь следующий день они бились и умирали на огненном острове, по ним била артиллерия, наступали танки и цепи автоматчиков. Гвардейцы отбили семь массированных атак, но плацдарма не сдали. А ночью пришли свои…

За эту боевую операцию семь солдат и офицеров были удостоены звания Героя Советского Союза. Шестеро — посмертно, седьмым был израненный Феодосий Иотка. В марте 1944 года в Кремле ему вручил высокую награду Председатель Президиума Верховного Совета СССР Михаил Калинин.

К занятиям журналистикой он более не возвращался, после войны какое-то время служил в армии, командовал Киевским высшим инженерным авиационным училищем. Жители столицы Украины относились к нему с большим уважением, как-никак он получил Золотую Звезду именно за освобождение Украины. Когда ветеран уходил в отставку, ему предложили возглавить кинотеатр «Комсомолец Украины».

Очерк «Золотая Звезда репортера» о нашем коллеге был опубликован в «Вольной Кубани» в апреле 1997 года. Мы послали газету в совет ветеранов города Киева. Но там были уже совсем иные времена, и ответ пришел формальный: такой офицер в списках ветеранов не значится. Было также сообщено, что учет Героев Советского Союза не ведется, поскольку нет такой страны. К тому же вы вспомните про его возраст, прямо намекнули нам, где его сейчас найдешь?

Досадно, конечно! Обидно за киевлян… Что же касается нас, вольнокубанцев, то после этой истории мы стали еще более бережно относиться к славным традициям своей газеты. И не случайно! Много ли в нашей стране найдется редакций, имеющих в своем составе Героя Советского Союза? Да единицы! А мы имеем!

И этим гордимся! Перед Великой Отечественной войной в «Вольной Кубани», которая называлась еще «Большевиком», работал собственным корреспондентом Феодосий Иотка. Ставший в Великую Отечественную Героем Советского Союза!

Наш родной человек…

Игорь СИЗОВ.

С 1939 по 1949 год первым секретарем Краснодарского крайкома ВКП(б) был Петр Ианнуарьевич Селезнев — человек интеллигентный, спокойный, авторитетный. Секретарем крайкома по пропаганде — Иван Иванович Поздняк, прекрасный оратор. Он часто общался с сотрудниками редакции газеты «Советская Кубань», был остроумным, веселым, приходил иногда на творческие четверги. В годы Отечественной войны Поздняк возглавлял партизанское движение на Кубани.

Я хорошо знала их, так как именно в это десятилетие работала сначала в крайкоме ВЛКСМ, а затем семь лет в аппарате крайкома партии инструктором организационно-партийного отдела.

Редактором «Советской Кубани» был тогда Иван Иосифович Юдин — высокий, статный мужчина с приятными чертами лица, немногословный. Редакционная работа шла дружно, слаженно. Иван Иосифович был бессменным членом бюро крайкома. В 1941—1945 годах — член военного совета Северо-Кавказского фронта.

В 1949 году от рака легкого умер П.И.Селезнев. Вместо него из ЦК был прислан новый первый секретарь крайкома — Николай Григорьевич Игнатов. Одно из его «нововведений» состояло в том, что он добился перевода Юдина в Ставрополь, заместителя редактора Бориса Савельевича Копита — в Марийскую АССР с «повышением». Ответственный секретарь Николай Георгиевич Винников сам уволился по состоянию здоровья.

В годы Отечественной войны с 1941 по 1945 год бессменно и неутомимо работали именно они. Расскажу о двоих из них подробнее.

Борис Савельевич Копит — заместитель редактора. Невысокий, кругленький, очень подвижный, энергичный и даже немного шумный. Когда вызывал кого-нибудь из сотрудников и делал замечание, то было слышно всем. Копит был прекрасным организатором, чутко оценивающим обстановку и требования дня.

Николай Георгиевич Винников — ответственный секретарь «Советской Кубани». К началу войны ему было 32 года. Он был, пожалуй, единственным в Советском Союзе беспартийным журналистом краевой партийной газеты. Среднего роста, худенький, в очках. Лицо интеллигента типа грибоедовского. Винников знал о сходстве и носил очки в маленькой оправе — «под Грибоедова».

Писал стихи, рецензии на спектакли, концерты, новые книги, издаваемые в Краснодаре. Взялся за пьесы. Товарищи любили Винникова за искрящееся остроумие, веселость, покладистость. Но в принципиальных вопросах он был непреклонным, бескомпромиссным.

В 1945 году весной мы с Винниковым стали мужем и женой. Прожили пятнадцать лет. В 1946 году он чуть не погиб от прободной язвы желудка. Обострение произошло прямо в редакции, за секретарским столом.

Ответственная, непрерывная, всепожирающая редакционная работа днем и ночью, хирургическая операция с осложнениями подорвали здоровье Винникова, и я стала уговаривать его уйти из редакции, заняться только творческой деятельностью — писать свои любимые пьесы. Я его убедила.

За время нашей совместной жизни Николай Георгиевич написал двенадцать пьес. Почти все были поставлены на сценах драматических театров: в Москве (в Центральном театре Советской Армии — «Степь широкая», в Малом — «Белая ворона», в театре им. Моссовета — «Чаша радости») и в других городах.

В 1956 году пьесу «Когда цветет акация» поставил народный артист СССР режиссер Георгий Александрович Товстоногов. Это была вершина творчества Винникова, его звездный час. Пьеса разошлась по стране и была сыграна на сценах 125 театров. Это дало ему имя, деньги. Мы перестали нуждаться.

Вернемся к 40-м годам. После Юдина редактором газеты стал Иван Коршунов (не помню отчества) — корреспондент «Правды» по Краснодарскому краю. Заместители часто сменялись, и в разные годы ими были: Илларион Алексеевич Максимов, Александр Сергеевич Коновалов, Федор Дмитриевич Малютин, Афанасий Макарович Плотников и др.

Постоянными сотрудниками редакции были люди, преданные газете: Черкасский (не помню имени-отчества, но знаю, что это был безотказный, высокопрофессиональный работник и деликатный, порядочный человек); Ольга Алексеевна Сережкина — талантливый журналист, вдова фронтовика, с двумя девочками-школьницами и престарелой матерью. Помню бессменных машинисток Маргариту Каспарову (Риточка была очень красивой, молодой) и Люсю (тоже — молодая и симпатичная). А Юлия Ивановна Зубович, стенографистка, была «подпольным» редактором собкоров, одевалась старомодно и носила пенсне на шнурочке, по-чеховски.

Особо надо сказать о фотокорах и художниках. Первыми фотокорами, пришедшими с фронтов войны, были Саша Галаганов, Лиза Руммер (Елизавета Георгиевна Иванникова — служила в части при обороне Сталинграда в Волжской военной флотилии), Петр Андреевич Кальницкий. Художники: Георгий Литовченко, Борис Есьман, Нина Лашук. Примечательно, что в комнатах секретариата и художников-фотографов постоянно бывало много молодого, веселого народа, царил дух творчества и братства.

Без издательства, без типографии любая газета — что автомобиль без колес. В трудные годы войны (1943—1945 гг.) «держал» типографию ее директор Борис Георгиевич Потикян, помню сотрудников Виктора Мамина, Галину Мамину, Галю Новикову (она проработала на благо «Советской Кубани» бессменно 47 лет).

Весна 1945 года запомнилась не только запахами зелени и цветов, но и ароматом свободы, радости Победы, счастья встреч, единения, братства. Казалось, все, все люди любят друг друга. Улыбки и хорошие слова окружали нас. Во время войны и после рабочий день в редакции и крайкоме партии длился 18 часов: с 9 до 18 и с 20 до 24. Один выходной был — воскресенье. Но все равно работали: разбирали разрушенное, засыпали взорванное или противотанковые рвы, начинали восстанавливать школы и многое, бесконечно многое...

В «Советскую Кубань» в те дни пришли с войны Илларион Алексеевич Максимов, Александр Сергеевич Коновалов, Алексей Алексеевич Кирий, Василий Петрович Климов, Алексей Варфоломеев, Лев Иванович Давыдов, Адриан Васильевич Иванников, Аркадий Дашкевич...

Еще шла война, но в редакцию «Советской Кубани» стали наезжать добрые гости: писатель из Ставрополя Семен Бабаевский, из Москвы — Аркадий Первенцев, Николай Доризо; фельетонист Ардов, директор книжного издательства из Ставрополя Сергей Михайлович Страхов, редактор журнала «Техника — молодежи» Василий Захарченко.

Были в разное время два Гончаровых: поэт Виктор Михайлович и режиссер Андрей Александрович. Они однофамильцы и оба одаренные люди.

Приехал Виктор Гончаров в Краснодар к маме и сестре, и тут же, немедленно, в редакцию. Мы с ним встретились как родные. Виктор — худенький, слабый после сложной полостной операции в госпитале. Спрашиваю: «Как перенес, было ли больно и страшно?». Отвечает: «Было ли больно, не помню, а вот боялся, как бы хирург не вырезал у меня то место, которым я пишу стихи!».

Андрей Александрович приехал в Краснодар на несколько дней, но простудился на Старой Кубани и некоторое время лежал у нас дома. Однажды, когда ему стало легче, я, глядя на его красивое, холеное лицо, барственные манеры, спросила: «Не из тех ли вы Гончаровых, один из которых писал романы?» Ответил: «Нет, я не из тех Гончаровых. Но для меня достаточно того, что моя матушка — княгиня Шаховская...»

Уже с 1944 года в редакцию приходили все пишущие, сочиняющие, играющие, рисующие — словом, творческие люди. Кому-то из редакционных пришла в голову хорошая мысль — устраивать по четвергам такой маленький сбор творческой интеллигенции. Мысль была брошена в благодатную почву, и каждый четверг с 20 до 23, а то и 24 часов приходили интересные люди, рассказывали, обменивались впечатлениями о новых книгах, читали свои стихи, рассказы, показывали новые картины.

Бывали писатель Степанов, автор «Порт-Артура», секретарь крайкома партии по пропаганде Поздняк, комсомольские, партийные работники, учащиеся музыкального училища им. Н.А. Римского-Корсакова со своим педагогом Григорием Плотниченко. На таком «четверге» я познакомилась с Валечкой Смирновой и Кларой Крахмалевой, которые стали ведущими актрисами — В.Смирнова в драматическом, а К.Крахмалева в театре оперетты. Частым гостем был Самуил Львович Штейнер — юрист и фотограф-художник. Его работы экспонировались на выставках. Заходил и сотрудник художественного музея искусствовед Богоявленский, а также А.Ф.Осипова — многие годы она была директором этого музея.

Таким образом, «Советская Кубань» была первым очагом культуры в освобожденном Краснодаре. Здесь же было создано литобъединение, которое превратилось по сути в отделение Союза писателей СССР, когда его членами стали Павел Кузьмич Иншаков и Николай Георгиевич Винников.

Однажды на «четверге» появился новый гость — молоденький, худенький, в солдатской гимнастерочке — и сказал:

— Я пытаюсь писать стихи...

Это был Виталий Борисович Бакалдин. С тех пор я стала поклонницей его поэтических произведений, а он и его жена Евгения Владимировна — моими друзьями на всю жизнь.

На «четвергах», по окончании творческой части вечера, иногда бывали застолья. Хлеб был по карточкам, продуктов вообще не было, но инициативный, заботливый Б.С.Копит добывал много раков и пива. В доброжелательной, веселой атмосфере заканчивался большой, трудный, напряженный день.

Да, журналист, корреспондент, редактор, все, кто отдавал себя газете, — необычные люди.

Мы, читатели, ждем газету, читаем ее всю или что-то по выбору, но порой относимся к ее создателям несправедливо, эгоистично, субъективно. Если выраженные в газете мысли, оценки общественных явлений, умонастроений совпадают с мыслями читателя, то он доволен, хвалит газету и журналиста, а если же нет, то злится и считает, что все плохо.

Я и сейчас слежу за газетой. «Вольная Кубань» — на верном пути.

Валентина Александровна КОБЕНКО (ВИННИКОВА).
Раздел : СМИ, Дата публикации : 2012-01-13 , Автор статьи :