Известный историк и философ Василий Ключевский (в этом году отмечали 100-летие со дня его смерти) как-то заметил, что Россия — страна не дураков, но гениев. Однако: «В России… есть одинокие гении и миллионы никуда не годных людей. Гении ничего не могут сделать, потому что у них нет подмастерьев, а с миллионами ничего нельзя сделать, потому что у них нет мастеров».

Как в России обращаются с гениями, известно. Если времена посвободнее, их выгоняют или они уезжают сами. В более суровые отрезки истории гениев убивают или сохраняют, но изолируют. А потом плачут: утекают мозги…

Гений-пушкарь Василий Гаврилович Грабин, так много подаривший стране и народу, удачно избежал всех этих крайностей, никуда не утек… В 36 лет он стал Героем Социалистического Труда, в 40 — академиком артиллерийских наук. За 30 лет конструкторской деятельности создал более 30 образцов различных орудий. Свой первый орден Ленина получил за создание дивизионной пушки Ф-22 в 1937 году. Ему также принадлежит мировой рекорд, который не побит до сих пор: за 38 дней он изобрел в то время лучшую в мире пушку для танка Т-34 — ЗИС-6 (мощным конструкторским бюро США, Англии, Германии для создания новых артиллерийских систем требовалось два-три года).

Говорить о заслугах этого уникального человека можно долго: генерал-полковник, доктор технических наук, профессор, действительный член Академии артиллерийских наук, Герой Социалистического Труда, четырежды лауреат Государственной премии, кавалер четырех орденов Ленина, двух орденов Суворова, двух орденов Красного Знамени…

А еще он — Василий Грабин — наш земляк!

Семья крестьянина Ивана Грабина переселилась в Екатеринодар в середине позапрошлого века. Тогда, писал один из летописцев, «в этом отставшем от современного значения граде» насчитывалось до 2000 хат из глины, покрытых камышом и соломой. Жили на окраине, в ветхом покосившемся домишке. Глава семейства умел все: плотничать и сапожничать, был хлеборобом, бондарем, лудильщиком… Словом, человек мастеровой.

Бежало время, выраставшие дети Грабина обзаводились семьями. У старшего сына Гаврилы и его жены Афросиньи на рубеже двух столетий — 9 января 1900 года родился сын Василий.

Жили в крайней бедности, от которой и бежали в поисках лучшей доли из Екатеринодара в станицу Старонижестеблиевскую, где прокормиться было все-таки легче. В семье Грабина никто не учился, все трудились — и взрослые и дети. Первым, кому выпало счастье получить начальное образование, был Василий, но и он учился недолго — всего три зимы. Постоянно помогал матери по хозяйству, отцу — на мельнице, а во время каникул батрачил на богатых станичных казаков. Без оплаты — только за харчи. Пас лошадей за кусок хлеба и два соленых огурца в день. Позже отец по знакомству устроил его в котельные мастерские — три копейки за час.

Через год он отправился в Екатеринодар с прошением о зачислении на почтово-телеграфную службу. Повезло — приняли… Как добросовестному и грамотному почтальону, потом даже предложили сдать экзамен на чиновника почты и телеграфа (но без права на чин). Повысилось жалованье, и, поднакопив денег, Василий каждый день после работы занимался с учителем, чтобы освоить программу реального училища. Однажды старый учитель сказал: «При ваших способностях, молодой человек, быть вам генералом. Программу училища мы пройдем не за три года, а за год». Василий тогда ответил: «Моя мечта — стать инженером, а не генералом».

Об артиллерии — этом древнем и самом мощном роде войск — Василию часто рассказывал отец, служивший в артиллерийском полку Ивангородской крепости. Уже в 12—13 лет он имел представление о стрельбе прямой наводкой, а вот стрельба с закрытых позиций, когда наводчик не видит цели, а снаряд после выстрела, пролетая над головами пехотинцев, через много километров настигает противника, оставалась для него загадкой. Куда же стреляют пушки и как поражают цель?

В июне 1920-го Василий, успешно сдав экзамены, стал курсантом артиллерийского отделения Екатеринодарских объединенных командных курсов Красной Армии, а через полгода был направлен в 3-ю Петроградскую школу тяжелой и береговой артиллерии. Блестящее окончание школы (по успеваемости и деловым качествам он был в первой десятке выпускников, которых называли «наиболее выдающимися») давало Грабину право выбора места службы. И он выбрал Петроградский военный округ, где получил назначение в тяжелый артиллерийский дивизион — комвзвода гаубичной батареи. Прослужил всего год, и новое назначение — курсовой командир 2-й Ленинградской артиллерийской школы. Позже — Артиллерийская академия имени Ф.Э. Дзержинского, и там — один из первых, лучших.

Всего за год работы в КБ «Красного путиловца» Грабин приобрел драгоценнейший практический опыт — учился не только у старших, опытнейших конструкторов, но и у рабочих: подолгу простаивал у станка, наблюдал за сложным процессом формообразования. Понимал, что без этого настоящим конструктором не стать. И вот — конструкторское бюро № 2 Всесоюзного орудийно-арсенального объединения Наркомтяжпрома. КБ-2 называли «особым»: кроме советских специалистов здесь по контракту работали конструкторы из Германии, приглашенные в СССР для проектирования новых систем артиллерии и для обучения этому делу молодых советских инженеров. И хотя немцы (а культура проектирования и разработки рабочих чертежей у них в то время была гораздо выше, чем у нас) неохотно делились своим опытом, чем нарушали договор, молодые советские конструкторы все же восприняли от них много полезного. Руководил КБ опытный и волевой инженер Дроздов, его заместителем и был назначен Грабин.

В конце 1933-го Грабина переводят начальником КБ одного из артиллерийских заводов в Приволжье. Это было время технического перевооружения Красной Армии.

Прибывшая в Приволжье вместе с Грабиным группа из двенадцати конструкторов и технологов встретилась с серьезными трудностями. Завод только начал расширяться, средств на проектирование не было, конструкторское бюро ничего самостоятельно не проектировало… Но главное — с прибытием конструкторской группы Грабина заводу было поручено проектирование и изготовление образца полууниверсальной пушки, а с идеями универсализма Грабин был не согласен в принципе.

Конечно, сама по себе мысль о создании орудий, способных поражать любые цели, очень заманчива (теория универсализма в артиллерии возникла в 30-е годы на Западе). Но решить ее оказалось практически невозможно. Грабин пришел к выводу, что должна быть градация новейших видов артиллерии: зенитная — против авиации, наземная — против танков. А значит, необходимо создавать специальные пушки, которые отличались бы высокой скоростью огня и маневренностью движения. Универсальные же орудия — сложные, очень громоздкие комплексы — из-за своей малоподвижности будут непригодны в условиях маневренной войны.

Но приказ есть приказ. Грабин задумал спроектировать дивизионную пушку специального назначения для стрельбы только по наземным целям, которая бы заменила устаревшую, когда-то прославленную трехдюймовку. Эту идею поддержал народный комиссар тяжелой промышленности Г.К. Орджоникидзе, в ведении которого находился завод.

Грабин давно думал о конструкции новой 76-миллиметровой пушки — основные ее узлы уже вырисовывались у него в мыслях и эскизах. Работы развертывались быстро — конструкторы и рабочие, не считаясь со временем, трудились над созданием трех опытных образцов…

Наступило 14 июня 1935 года — правительственный смотр всех образцов артиллерийского вооружения, начиная от 45-миллиметровой пушки и кончая 203-миллиметровой гаубицей большой мощности. Руководители партии и правительства — Сталин, Ворошилов, Молотов, Орджоникидзе, Буденный — внимательно знакомятся с каждым орудием…

Буквально несколько минут потребовалось Грабину, чтобы охарактеризовать свои пушки. Из достоинств — легка, маневренна, имеет высокую начальную скорость снаряда. Примененная новая гильза способна вместить увеличенный заряд пороха, что очень важно для пробивания танковой брони. К бою может быть изготовлена менее чем за минуту. Большая скорострельность в сравнении с трехдюймовкой.

Итоги стрельб показали: пушки специального назначения работают лучше и надежнее, чем универсальные и полууниверсальные, идея которых была заимствована за рубежом. И чуть позже вердикт Сталина на заседании Советского правительства: «Надо прекратить заниматься универсализмом. Это вредно. Специальную пушку Грабина надо срочно поставить на испытания».

Так был решен вопрос о дальнейшем развитии советской артиллерии — специализация орудий по их боевому назначению. Заслуги главного конструктора В.Г. Грабина были отмечены орденом Ленина. Боевое крещение пушка получила в сражениях у озера Хасан и на Халхин-Голе.

Следующий этап — пушки для танков. Любимцем Красной Армии стал танк Т-34. К концу ноября 1941-го уже сотни новых дивизионных и самоходных пушек насчитывались в частях действующей армии. Они обороняли Москву и участвовали в первом успешном наступлении наших войск, когда врага отбросили от столицы. О грозной и красивой 76-миллиметровой пушке с уважением говорили даже враги. Фельдмаршал Паулюс на допросе в Ставке заявил, что эта пушка — лучшая артиллерийская система воюющих армий мира. Рассказывали, что Гитлер, рассматривая ее трофейный образец, бросил в адрес своих конструкторов: «Учитесь у русских!».

Немцы пытались переделывать пушки и даже копировать — безрезультатно. Важно знать технологию изготовления узлов и деталей, а не то, как можно воспроизвести их. С виду нашу пушку трудно было отличить от ее немецкой копии, но стоило гитлеровцам вложить в скопированную пушку снаряд и выстрелить — немецкая пушка теряла боевые качества. В летописи второй мировой войны 76-миллиметровка была непревзойденной по своим технологическим характеристикам.

Известный немецкий ученый, руководитель отдела артиллерийских конструкций у Круппа Вольф писал: «Для 76-миллиметровки образца 1942 года отношение дульной энергии к весу пушки в боевом положении составляет 131. Это удивительно высокая цифра. У лучшего немецкого 75-миллиметрового орудия этот параметр составляет 80,3… Превосходство и в максимальной дальности стрельбы. Пушка, вес которой составляет 73 процента от веса 75-миллиметровой немецкой пушки, посылает снаряд на тысячу метров дальше... Можно без преувеличения утверждать, что это одна из самых гениальных конструкций в истории ствольной артиллерии».

И для самого Грабина эта пушка была как бы вершиной, самой дорогой и любимой. Может, потому, что путь к ней был самым долгим и нелегким?

Шесть лет шли к ней Грабин со товарищи, по крупицам собирая рождавшийся в КБ передовой опыт. От образца к образцу совершенствовали свою работу, каждый раз уменьшая количество деталей в изделии. Если у пушки 76 мм их было 2080, а у 76-миллиметровой УСВ — 1057, то у новой их стало всего 719. А также высокая скорострельность и маневренность движения в сочетании с надежностью в бою. Плюс — дешевизна производства.

День 10 августа 1941-го (было воскресенье) Грабин запомнил до мельчайших подробностей. В семь вечера позвонили с завода: вызывает Москва, машину уже выслали. Разговор состоялся с Председателем Государственного Комитета Обороны.

Конечно, руководители завода и до того знали: положение на фронтах тяжелейшее, фашисты рвутся к Москве, наши войска отступают… Но после распоряжения Москвы дать больше пушек, даже в случае необходимости за счет снижения их качества, стало понятно: над страной нависла смертельная угроза!

Казалось бы, это невозможно — решать задачу на существующих мощностях, при обязательном снижении себестоимости и сохранении высокого качества. Не прекращая производства, технически перевооружить завод. Даже не семикратного увеличения выпуска дивизионных, танковых и противотанковых пушек надо было добиться, а по крайней мере восемнадцати-двадцатикратного! Другими словами, нужно еще около пятнадцати новых заводов, равных по мощности Приволжскому… Нереально в напряженные дни войны.

Оставалось одно — использование внутризаводских резервов, качественное изменение всей работы завода и конструкторского бюро. Вспоминая то время, инженер-конструктор Д.И. Шеффер писал: «Когда Грабин поставил задачу увеличения выпуска орудий к декабрю 1941 года в пять с лишним раз, а к концу 1942 года — более чем в 18 раз, мы были удивлены грандиозностью замысла. Но шло время, и на наших глазах все преобразовывалось...».

Орудие на потоке! Такого еще не знала мировая практика за шесть с лишним веков существования артиллерии. Первым в нашей стране в годы Великой Отечественной такого успеха добился завод, где главным конструктором был Василий Гаврилович Грабин.

Ежемесячно завод давал фронту до трех тысяч пушек. Суточное производство достигало 120 орудий (когда-то это была почти годовая программа). За четыре года Великой Отечественной завод дал фронту 100 тысяч пушек! Промышленность же фашистской Германии за это время произвела всего 102 тысячи орудий.

Один советский завод — и вся Германия вместе с оккупированными ею странами Европы!

Все военные годы шло непрерывное состязание между снарядом и броней. Значительные потери немецко-фашистских войск в танках, понесенные в 1941—1942 годах, вынудили гитлеровское командование искать пути усиления их брони и вооружения. Легкие танки в Германии были сняты с производства, средние — модернизированы, толщина их брони заметно возросла. Кроме того, началось производство двух типов новых танков: T-V («пантера») с лобовой броней до 85 миллиметров и T-VI («тигр») с броней около 100 миллиметров.

Уже в начале 1943-го советскими войсками в качестве трофеев были захвачены эти тяжелые фашистские танки. По ним провели опытные стрельбы, определили сильные и слабые стороны, наиболее уязвимые места. Государственный Комитет Обороны предложил Грабину проработать свои предложения. Меньше трех месяцев потребовалось отделу главного конструктора, чтобы не только спроектировать, но и изготовить опытные образцы 85-миллиметровой танковой и 100-миллиметровой противотанковой пушек.

Чем же объяснить, что такие сложнейшие задачи в условиях военного времени решались так быстро?

Конструирование — это по сути пророчество, взгляд в будущее. Этим постоянно жил главный конструктор Грабин, опережая время. Еще до войны им была разработана 85-миллиметровая пушка — нужно было только переработать имеющуюся схему орудия и приспособить ее для танка Т-34. Пушка, поражавшая «тигры» и «пантеры» с дистанции 500—1000 метров, стала крупным вкладом в дело нашей Победы. Более мощного орудия танку Т-34 не понадобилось. Что касается 100-миллиметровой пушки, то тактико-технические данные и ее эскизный вариант Грабин разработал еще до появления тяжелых немецких танков. То бишь когда в бой вступили «тигры» и «фердинанды», пушка уже была готова… Мощные грабинские пушки бойцы любовно называли «зверобоями».

Вместо послесловия

Поколение грабинцев…

Люди были такими, какими их сделала трудная судьба страны. Они честно прожили жизнь и имеют право на свою правду!

Так вот эти старшие поколения не понимают, почему главным в новостях страны стали не трудовые и социальные достижения в Отчизне, а сообщения о том, кто из олигархов кому продал приватизированный завод или к кому перешло в собственность месторождение нефти… И почему все деньги, вырученные в ходе бесконечной перетасовки собственности, уходят за рубеж и оседают на заграничных банковских счетах, превращаются там в дома, квартиры и самолеты? И вообще — какое все это имеет отношение к нуждам людей или к воспитанию подрастающего поколения?

Мы, так сказать люди среднего возраста (ну а молодежь — тем более), позорно мало знаем о Великой Отечественной и о ее героях. А память как храним? Отсюда, в общем-то, и наш сегодняшний рассказ.

Когда впервые я познакомилась с племянницей легендарного Грабина (где-то с год назад), то и представить не могла, насколько конструктор Грабин — интереснейший человек, значимая для России, да и для всего мира Личность. А пришла тогда Ольга Сергеевна Ключникова к нам в редакцию со своей болью — письмом, которое мы опубликовали. Вот вкратце его суть:

«Я обращаюсь к вам, чтобы решить вопрос об увековечении памяти гениального конструктора Великой Отечественной войны, создателя знаменитых пушек, по праву называемых оружием Победы, Грабина Василия Гавриловича. Неоднократно обращалась к властям Краснодара (В.Г. Грабин родился здесь) с просьбой об установке бюста на родине героя, но все заканчивалось отпиской: нет денег.

Такой ответ могли дать люди, не знающие нашей истории, безразличные циники, игнорирующие наше прошлое. А ведь есть Постановление Президиума Верховного Совета РСФСР об установлении бюста на родине конструктора, принятое еще более четверти века назад (11.06.1984 за № 344-XI). Но ведь это нужно заглянуть в архив!

Я тоже, как и Грабин, краснодарка. Не скажу, что в нашем городе мало памятников. Их много. Один памятник собачкам чего стоит! Поставлены три памятника казакам, Триумфальная арка, памятник Кларе Лучко, памятник Кошельку и многие другие… По странной причине городские и краевые власти не желают решать вопрос об установлении бюста Грабина. А его пушки в городе стоят, правда без надписей. Так почему же его вычеркнули из памяти?»

Оказывается, этот вопрос Ольга Сергеевна задает городским властям с 2008 года. Тогда же, в июле, директор департамента по связям с общественностью МО город Краснодар А.Д. ПИГАРЕВ сообщил Ключниковой: «…На заседании Краснодарской межведомственной топонимической комиссии (комиссии по увековечению памяти) принято решение об установке бронзового бюста В.Грабина в г. Краснодаре. Однако в 2008 году в бюджете МО город Краснодар выделение средств (а это не менее 500 тысяч рублей) на установку бронзовых бюстов не предусмотрено. Вопрос выделения денежных средств будет рассмотрен при утверждении бюджета МО город Краснодар на 2009 год».

Увы, дело не двинулось.

В августе 2010-го в «Вольной Кубани» было опубликовано письмо Т.Данильченко, вновь поднявшее вопрос об установке памятника, на которое откликнулись многие читатели:

«…Кто ответит на простой вопрос: как воспитать в наших детях и внуках патриотизм и любовь к своей Родине и земле? Если Родина вот так «почитает» своих героев, то, может, ее не надо любить? Нет, надо, это — святое. А вот чиновникам и думцам надо призадуматься, что бы с ними было сейчас, если бы не Победа, и где бы они и мы были сейчас, если бы не подвиг таких патриотов, как Грабин».

Неравнодушные к этой теме краснодарцы с удовлетворением отметили, что в конце декабря 2010 года на здании Краснодарского почтамта была наконец установлена мемориальная доска с именем Грабина, однако никаких подвижек в установке памятника нет.

После обращения Ольги Сергеевны к руководству страны ей ответил начальник управления по связям с общественностью, делам казачества и военнослужащих МО город Краснодар С.Ф. ПОНОМАРЕНКО (отметим, что сумма изготовления памятника подскочила в 4 раза):

«По поручению аппарата Правительства РФ ваше обращение администрацией муниципального образования город Краснодар рассмотрено.

В 2008 году Краснодарской межведомственной топонимической комиссией было принято решение (протокол от 23 мая 2008 № 11 (95) установить в городе Краснодаре бюст В.Г. Грабина в парке Чистяковская роща.

В начале 2010 года авторский коллектив краснодарских архитекторов (А.Д. Гурин, В.И. Карпычев) и скульптор Л.И. Ковтун внесли предложение об установке бюста рядом с экспозицией «Оружие Победы» в парке Победы.

Департаментом архитектуры и градостроительства администрации муниципального образования город Краснодар предложение было одобрено, определено место установки бюста и ориентировочная смета на изготовление, установку памятника и благоустройство прилегающей территории, которая составила более 2 миллионов рублей.

В настоящее время произвести работы по изготовлению в бронзе и установке бюста В.Г. Грабина не представляется возможным в связи с отсутствием средств.

Сообщаем вам, что работы по изготовлению и установке бюста В.Г. Грабина намечены на 2011 год».

И снова — тишина…

Уже в 2011-м мы еще раз вернулись к этой теме. Вот строки из письма краснодарки Н.В. БЕРМУДОВОЙ («ВК» от 21.04.2011):

«…Как всегда, главным препятствием к установке памятника является недостаток денег. Предложено собирать добровольные пожертвования, открыт счет в Уралсиббанке. Пополняется счет туго, так как богатым подлинные народные герои не нужны, а обнищавший народ, который считает гроши от пенсии до пенсии, от зарплаты до зарплаты, может жертвовать лишь крохи, с которых руководство банка, несмотря на целевое назначение счета, аккуратно снимает проценты. Есть опасение, что и в 2011 году памятник установлен не будет».

Мягко сказано — опасение. Похоже, последний из полученных нами официальных ответов перечеркивает все предыдущие посулы и обещания. На сей раз, оказывается, виноват мировой финансовый кризис, о чем нам сообщил и.о. директора департамента архитектуры и градостроительства МО город Краснодар С.Д. КУЗНЕЦОВ:

«…В соответствии с п. 3.3 положения «О порядке установки мемориальных досок, бюстов, памятных знаков в городе Краснодаре» установка указанных объектов осуществляется за счет собственных или привлеченных средств инициаторов ходатайства.

В исключительных случаях по решению городской Думы Краснодара мемориальные доски, бюсты, памятные знаки могут устанавливаться за счет средств городского бюджета.

Поскольку мировой финансовый кризис повлиял и на формирование бюджета муниципального образования город Краснодар, статьи расходов на цели, не отвечающие требованиям первоочередного жизнеобеспечения, сокращены».

Я вздрагиваю, когда теперь звонит Ольга Сергеевна. Ну а если она заходит в редакционный кабинет, не знаю, куда деть глаза. Стыдно — за все эти якобы ответы, за нашу общую черствость и недомыслие, за то, что не получается помочь.

За этот год я столько перечитала литературы о Грабине (Ольга Сергеевна приносила книги, да и рассказывала), столько пересмотрела семейных фотографий… Знаю, что позже Грабин много и плодотворно работал с Сергеем Королевым над созданием твердого топлива для баллистических ракет. Знаю про бабушку Грабина Меланью, которая шила волшебной красоты куклы — в 107 лет она без очков вдевала нитку в иголку. Знаю, что Анна Павловна и Василий Гаврилович воспитали четверых сыновей — Василия, Бориса, Павла и Гавриила (все четверо окончили в разное время Московское высшее техническое училище имени Баумана, работали в НИИ Москвы и области). Как Василий Гаврилович любил приезжать в Краснодар в сентябре, когда радугой цветов вступала в свои права осень…

И еще мне от всего сердца хочется поблагодарить Ольгу Сергеевну Ключникову — за верность правде жизни, семейному духу, совести. Смотрю на эту невысокую худенькую женщину: откуда в ней только силы берутся на всю эту бумажную волокиту? Наверное, характер срабатывает грабинский — русский, сильный, правильный (все-таки родной брат мамы). А ведь ей восьмой десяток…

Сколько еще будем биться о стену чиновничьего равнодушия и непонимания? Эта стена, похоже, попрочнее танковой брони…
Раздел : Страницы истории, Дата публикации : 2011-10-11 , Автор статьи : Ольга ЦВЕТКОВА