Поисковый отряд «Тамань» создан в 2005 году. Но имя Игоря Бордюгова, руководителя и создателя отряда в Темрюкском районе, уже давно известно всем. Кстати, в этом году его фото — на районной Доске почета. Поводов рассказать об этом удивительно несовременном… современнике предостаточно. Очередной случился 19 сентября — перезахоронение останков солдат-освободителей района в поселке Светлый Путь, а следующий — 3 октября, в этот день останки 82 бойцов будут перезахоронены в поселке Стрелка. Мы встретились между этими датами.

Пока идем в отдел по делам молодежи, где и дислоцируется поисковый отряд «Тамань», а вернее работает специалистом его руководитель, Игорь рассказывает о недавнем событии. Еще в мае 2010 года металлоискатель поисковиков при обследовании берега реки Курки дал добро на раскопки. И вот 19 сентября, в очередную годовщину прорыва «Голубой линии», в Темрюкском районе состоялось перезахоронение останков пяти красноармейцев, погибших в боях за освобождение Таманского полуострова. Останки четырех советских солдат и фронтовой медсестры были обнаружены неподалеку от хутора Шапарского. Именно здесь, в районе реки Курки, шли самые кровопролитные бои за прорыв «Голубой линии». 15 дней сражений за эту реку, ставшую оборонительным рубежом, унесли около 18 тысяч солдатских жизней. В память о бойцах, погибших при прорыве «Голубой линии», в 2010 году в поселке Светлый Путь был открыт мемориал. Здесь и прошла 19 сентября уже третья на этом мемориале церемония перезахоронения советских воинов. Отдать дань памяти погибшим пришли ветераны Великой Отечественной войны, школьники, жители Курчанского сельского поселения. На митинге присутствовали также внучки одного из погибших бойцов — Ивана Ивановича Лебедева.

Вернее, эта идентификация — предположение, но очень близкое к истине. Поисковики сравнили данные военного архива, где значилась фамилия младшего лейтенанта Лебедева, уроженца Темрюка, 2 августа 1943 года пропавшего без вести в боях за освобождение Тамани. Ни медальонов, ни иных личных вещей в раскопе не сохранилось, только фрагмент гимнастерки с лейтенантскими «кубарями» на вороте, пряжки да куски кожи от ремней.

Особенность здешних илистых почв такова, что, попадая в глубокие слои ила и находясь в безвоздушном пространстве, тела мумифицируются. В 70-е годы так нашли останки двух летчиков, даже лица можно было разглядеть. Но в близких к поверхности слоях иловые отложения и соль съедают все. Остаются латунные звездочки, пряжки, фрагменты кожаных ремней да кожаная подошва от сапог. Поэтому полная идентификация невозможна. Но совпали место боев, где сражался лейтенант Лебедев и где он без вести пропал, дата его предположительной гибели и дата первой операции тоже совпадают, и потом, единственная лейтенантская нашивка-«кубарь» в братской могиле… Мы можем с большой долей вероятности предположить, что среди этих четырех останков есть и останки, принадлежащие названному солдату-освободителю, нашему земляку. Иван Иванович родился в Темрюке в 1911 году и погиб в 1943 году, освобождая таманскую землю.

— Кстати, район поисков мы определили не только по карте боевых действий, — рассказывает Игорь, — но и листая старые подшивки газеты «Тамань», тогда она называлась «Таманец». В одном из номеров за 1983 год были опубликованы воспоминания ветерана 276-й стрелковой дивизии. Он вспоминал, что первая попытка прорвать линию немецкой обороны была предпринята именно 2 августа 1943 года. А когда она захлебнулась, операция была перенесена на 19 сентября. И еще: дивизия шла вдоль Кубани по плавням, и единственное сухое место было между хутором Коржевским и поселком Светлый Путь. Здесь миноискатель и запищал. Бои на этой линии фронта вела 58-я армия, вся она и полегла здесь. До сих пор на дне Курки лежит затонувший подбитый танк, а в плавнях обнаружены детали нескольких десятков самолетов — и советских и немецких. Среди обнаруженных останков солдат была медсестра 1924 года рождения. Но, судя по фрагментам, совсем юная. Вероятно, девушка, как многие в те годы, приписала себе возраст, чтобы взяли на фронт.

Как и многие наши читатели, я всегда думала, что поисковой работой занимаются люди, воевавшие в горячих точках, боевые командиры в прошлом, герои Афгана или парни, как минимум хлебнувшие армейских будней. Действительно, есть среди поисковиков, или, как их еще называют, военных археологов, и такие. Но вот в Темрюкском районе поисковую работу тащит на себе человек вроде бы от военной темы далекий, ведь Игорь не то что военной карьеры не имеет, но даже в армии не служил. Согласитесь, характеристика еще та! Между тем он считается признанным авторитетом по части военных раскопок и знатоком военной же истории Тамани, а к созданию организации шел долгих 15 лет!

Я была заинтригована, так же как и вы. Оказалось, это тот случай, когда биография и человек совпадают разве что чисто формально. Родился он в военно-милицейской семье, где «под погонами» ходила вся мужская часть ближней и дальней родни. Поэтому с детства зачитывался книгами о войне, мальчишкой «проигрывал» великие сражения Великой Отечественной… на карте. В Широкой Балке под Новороссийском, где прошло его пионерское детство, облазил с мальчишками все траншеи, находя ржавые гильзы, стволы автоматов. Мечтая о военной стезе, истово занимался мотокроссом, альпинизмом, туризмом. Но в 1990 году на самой сложной трассе мотокросса его мотоцикл не вписался в поворот. Игорь оказался в гипсе на больничной койке с переломом плеча. С такой травмой он получил белый билет, хотя три раза по повестке райвоенкомата являлся на краевой призывной пункт.

Первые раскопки несколько энтузиастов провели еще в середине 90-х годов. В районе поселка Правобережного, на месте нынешнего дачного поселка «Родничок» в годы оккупации, по свидетельству старожилов, находился концлагерь. Там было братское захоронение, к нему присоединили, уже после освобождения, дивизионное кладбище.

— Вы думаете, что вот так — собрались и пошли копать, — говорит Игорь, — нет. Рассказы старожилов, скрупулезное изучение военной истории района, сличение карт, удалось даже настоящую военную карту добыть, постоянные запросы в архив Министерства обороны. И только когда все сходится и место предполагаемого раскопа уже, что называется, видишь по ночам, только тогда мы начинаем работать металлоискателями. Есть ли какие-то традиции у поисковиков, связанные с раскопками захоронений? Нет. Конечно, не песни поем, когда копаем. Если достаем останки, ставим на раскопе стакан водки с кусочком хлеба — на помин души погибших.

А эту историю, напрямую связанную с работой поискового отряда, мне рассказали в газете «Тамань». Началось с того, рассказывает журналист «Тамани» Елена Игнатенко, что осенью 2009 года на сайте НТК мы увидели обращение Сергея Гуськова из города Орехово-Зуева с просьбой найти место захоронения деда — рядового Степана Яковлевича Можаева, погибшего при освобождении поселка Стрелка. Мы решили помочь ему, написали в Орехово-Зуево и начали поиски. Делали запросы в военкомат, в администрацию Красносельского поселения — безрезультатно. На сайте «Мемориала» мы нашли сведения о С.Я. Можаеве, все данные совпадали. Кроме того, в архивных данных обнаружилась карта-схема захоронения, которую от руки начертил начальник штаба капитан Смирнов. Журналисты газеты проехали все мемориалы и кладбища в Стрелке и хуторе Белом, нигде фамилии Можаева не было. Кроме того, на запрос Темрюкский райвоенкомат ответил, что место захоронения красноармейца Можаева неизвестно. Как же так, в документах военного времени красноармеец Можаев был, а в современных источниках нет?

Тогда редакция газеты обратилась к Игорю Бордюгову. Поисковики сравнили схему захоронения с военной картой и начали поиски. Так было найдено старое кладбище поселка Стрелка, уже сравнявшееся с землей. Кроме того, через военный архив были получены списки солдат, погибших при освобождении поселка, и там действительно упоминается Степан Яковлевич Можаев. А некоторые фамилии из того списка нашли на мемориале хутора Белого.

После вскрытия еще 25 безвестных солдат обрели имена. Но нам хотелось узнать побольше именно о Можаеве, ведь за время поисков он стал для нас, журналистов, дорогим человеком. Оказалось, что войну он встретил уже 40-летним отцом пятерых детей. А родился Степан Яковлевич в 1901 году в деревне Губино Орехово-Зуевского района, до войны был грузчиком на хлебозаводе и развозил хлеб по магазинам на подводе. В свободное время он любил послушать патефон и попеть песни. На войну Степан Яковлевич призвался приблизительно в октябре 1941 года, а 30 сентября 1943-го погиб в боях за таманский поселок Стрелка.

После того как журналисты рассказали об этом в газетной публикации, они направили ее в Министерство обороны, в управление по увековечению памяти погибших — для внесения в базу данных сведений о месте захоронения красноармейца Можаева.

В этом году вскрыты две братские могилы по улице Ленина поселка Стрелка. Место захоронения было заброшено и превратилось в свалку. В одной могиле обнаружены останки семи красноармейцев, в другой — 46. А всего в поселке найдены 82 бойца.

Было время, когда всю память о воине-победителе, которого «зарыли в шар земной, а был он лишь солдат», свели к увековечению Неизвестного солдата. А ведь тогда еще многим и многим погибшим можно было вернуть имя, утешить родных, дать им возможность поминать отца, мужа, сына у конкретной могилки. И вот через десятилетия война обретает имена. В самое, казалось бы, злое, беспамятное и неподходящее время. Поисковый отряд «Тамань», где кроме руководителя еще 10—15 энтузиастов (Владимир Исаков, Георгий Николаенко, Геннадий Равкович, Виктор Щербак, Олег Кирячек и др.), вернул из неизвестности уже более трех сотен солдат, погибших при освобождении Тамани, и мирных жителей, расстрелянных во время оккупации. На конец сентября 2011 года в Темрюкском районе уже перезахоронены 96 солдат и офицеров, 132 мирных жителя. Напомню, что 3 октября состоится перезахоронение еще 82 человек.

А сколько безвестных могил было рассеяно по полям во время строительства рисовых систем! Старожилы рассказывают: только косточки белели. А сколько уже открыть невозможно — прямо на них, заброшенных, появились новые захоронения! Нужное ли дело делают военные археологи? Вопрос не требует ответа. Но только работают они на чистом энтузиазме. Ни один бюджет не финансирует поисковые работы. Зарплата руководителя отряда как специалиста отдела по делам молодежи — четыре тысячи рублей. Помещения нет. Находки, литературу Игорь хранит дома. Музей, открытый им в центре патриотического воспитания в полуподвальном помещении СОШ № 13, — закрыт. Пожарные нашли обтянутые тканью стены в одном месте, пластик в другом, а вот грибок не заметили. Теперь центр больше напоминает бомбоубежище с ободранными до кирпичей стенами и зарешеченным музеем.

Столько лет бить в одну точку и не сломаться, это нужен характер. У Игоря он есть, нет здоровья: раскопки в плавнях, в сырости его не прибавляют, нет времени, чтобы ходить по кабинетам, нет желания кричать о проблемах. Так никто не забыт?
Раздел : Общество, Дата публикации : 2011-09-28 , Автор статьи : Любовь ЧУЦКОВА