Мы уже сообщали, что по итогам Всероссийского конкурса «100 лучших научно-исследовательских учреждений и организаций России» ВНИИ риса признан лауреатом, награжден золотой медалью,  а директор института академик РАСХН  Евгений Харитонов отмечен Почетным знаком «Ученый года».

Событие, согласимся, незаурядное, а потому «Вольная Кубань» пригласила своего давнего друга Евгения Михайловича Харитонова, как говорят  в таких случаях, на чашку чая. Между ученым  и главным редактором газеты Виктором Ламейкиным состоялась обстоятельная беседа, стенограмму которой мы и предлагаем нашим читателям.

Виктор ЛАМЕЙКИН: Насколько мне известно, в числе соискателей лауреатских званий было более трехсот вузов и НИИ… По каким критериям оценивалась работа?

Евгений ХАРИТОНОВ: В их основу устроители и организаторы конкурса положили развитие инновационных процессов, участие в международных исследованиях и высокие конечные результаты. Все эти параметры удачно вписались в деятельность нашего НИИ. Назову только один весьма характерный пример. За две последние пятилетки урожайность риса в крае повысилась на 20 центнеров, и в 2009 году Кубань взяла с каждого из 120 тысяч гектаров по 60 центнеров белого зерна. Впервые, напомню, за всю историю отрасли достигнут такой весомый результат, что стало возможным благодаря тесным связям науки и производства.

— Хорошо помню год 1998-й, когда вы возглавили институт. Тогда работа его по сути дела оказалась парализованной.

— Сюда я пришел в конце апреля. Картину действительно увидел безрадостную. Вокруг здания НИИ — бурьяны, а на ступеньках грелись на солнышке собаки. И практически отсутствие научных сотрудников в институте. Два года корпуса не отапливались, ученые не получали зарплаты. Но все же остался костяк коллектива, верный науке, идее. Среди них назову Леонида Григорьевича Молокова, Владимира Карповича Сапелкина, Григория Леонидовича Зеленского, Виктора Савельевича Ковалева, которые и стали моей надежной опорой. С их помощью мне удалось мобилизовать ученых и специалистов на решение возникающих проблем. Мы поступательно двигались вперед, а венцом такого движения стало получение 60 центнеров риса с гектара.

— Но губернатор Александр Николаевич Ткачев поставил перед отраслью еще более амбициозную цель: выйти на урожайность в 70 центнеров и ежегодное производство миллиона тонн риса. Задача ведь реальная?!

— Она, скажем так, очень непростая, но вполне выполнимая. Постараюсь обосновать свои доводы. Потенциальная возможность наших сортов, прежде всего таких, как Рапан, Хазар, Гарант, Флагман, в пределах 12 тонн с гектара. Но в жизни даже в самых благоприятных условиях они реализуют себя на 60—70 процентов.

Высокие конечные результаты зависят от многих слагаемых: качества семян, сроков сева, температурных условий вегетации, сбалансированности минерального питания и так далее. Но получение 75—80 центнеров вполне реально.

Кстати, в прошлом году целый район — Красноармейский — довел урожайность белого зерна до семи тонн, а в ГУП «Красноармейский», «Красное» и славянском ООО «Анастасиевское» взяли до восьми тонн риса с гектара. Напомню, в среднем по краю получили шесть тонн, так что резервы есть, и весьма немалые.

— Если говорить о роли вашего НИИ в достижении поставленной цели, то тут, безусловно, важнейшая роль отводится сортосмене. Сколько времени уходит на рождение нового сорта риса?

— Где-то в пределах 8—10 лет. Правда, сейчас мы благодаря целенаправленной работе сотрудников лабораторий биотехнологии, генетики ускорили эти процессы до 6—7 лет.

Это звено, надо сказать, у нас самое сильное. В НИИ есть три селекционные лаборатории, которыми руководят Виктор Савельевич Ковалев, Валентин Николаевич Шиловский и Григорий Леонидович Зеленский. С ними работают селекционеры Надежда Васильевна Остапенко, Василий Яковлевич Рубан и другие. Благодаря их творческому поиску новыми сортами в крае было занято около 100 тысяч гектаров, а производство элитных семян в крае увеличилось с 2,5 до 4 тысяч тонн. В целом по Кубани доля элиты в посевах выросла до 20 процентов.

— Сеять элиту выгодно, поскольку такие семена субсидируются из бюджета…

— Совершенно верно. В итоге получается, что элиту хозяйства покупают по цене семян первой репродукции. Элитные семена не только дают выше урожайность, но и существенно влияют на качество — практически полностью исчезают краснозерные формы.

— На последнем краевом совещании рисоводов в качестве гостей присутствовали ваши коллеги из Казахстана. С чем это связано?

— В этой республике остра проблема засоления почв. И по просьбе ученых Казахского НИИ наш сотрудник Ольга Александровна Досеева проводит там испытания кубанских сортов. Результаты обнадеживают. Наши сорта по сравнению с их Маржаном дают прибавку в 10 центнеров с гектара. При этом стекловидность сортов ВНИИ на 15—20 процентов выше.

Больше того, мы участвовали в испытаниях сортов риса в Китае, где посевы поливали морской водой. И вновь наши сорта оказались в числе лучших.

— У вас сортоиспытание проводится непосредственно в НИИ на опытных участках?

— Да, они расположены рядом с научно-исследовательским институтом. Лаборатория сортовой агротехники испытывает новые сорта по разным направлениям: по срокам сева, уровню минерального питания, на густоту посева и так далее.

Там же работают защитники. Они искусственно заражают сорта пирикуляриозом, другими патогенами, оценивают устойчивость сортов, а потом отрабатывают на них систему борьбы с этими болезнями.

— Последнее время очагов вспышки пирикуляриоза в хозяйствах становится все меньше и меньше. И это, скорее всего, говорит об эффективности работы ученых…

— Мы постоянно ведем мониторинг ситуации в отрасли. В каждом из восьми рисосеющих районов Кубани есть кураторская группа из числа ученых НИИ. Еженедельно они разъезжаются по хозяйствам. Только где заметили первые признаки пирикуляриоза — тут же подают сигнал, и сообща принимаются меры по подавлению очага заражения.

Помните: раньше сотнями гектаров рис списывали. А в минувшем сезоне посеяли 120 тысяч гектаров и убрали 120 тысяч. Очень профессионально сработали и наука, и сельхозтоваропроизводители.

— В состав вашего НИИ помимо элитно-семеноводческого хозяйства «Красное» входит также рисоводческий племзавод «Красноармейский» имени Майстренко. Не так давно, еще и года не минуло, в обоих сельхозпредприятиях произошла смена руководства… Надеюсь, безболезненно?

— Подбор кадров проходил в весьма сложной обстановке. РПЗ «Красноармейский» — это махина, здесь со времен Алексея Исаевича Майстренко сложились свои традиции. И когда из Москвы предложили на должность директора племзавода одного из руководителей хозяйств, где урожайность риса не превышала 40 центнеров, я категорически выступил против. Чему он может научить коллектив? Мои доводы принял президент Россельхозакадемии Геннадий Алексеевич Романенко, и рисоводческое предприятие возглавил Сергей Владимирович Кизинёк, который до этого руководил ЭСП «Красное». А на его место мы рекомендовали управляющего третьим отделением РПЗ имени Майстренко Евгения Петровича Максименко. Люди нас поддержали. Да и своим отношением к делу оба эти руководителя оправдывают доверие.

— Производство элитных семян ведется именно в этих двух хозяйствах?

— Не только. Семенные участки есть в племзаводе «Россия» Красноармейского, рисосовхозе «Правобережный» Темрюкского районов, которыми руководят Владимир Васильевич Аношенков и Людмила Филипповна Максименко, в ряде других хозяйств. Так что у нас есть возможность и дальше наращивать площади, которые будут засеваться элитными семенами.

— В деле повышения урожайности важно не только качество семян. Наши корреспонденты на днях побывали в Калининском районе, где серьезно занялись вопросами капитальной планировки чеков, подбором предшественников для риса. Ведь это — тоже резервы увеличения валовых сборов белого зерна?

— И немалые. Многие хозяйства не мыслят подготовку полей без лазерной планировки. Это позволяет более разумно и экономно использовать воду, эффективно бороться с водорослями, а главное — получать урожайность риса на 10—15 центнеров выше, чем на невыровненных чеках.

Что касается предшественников, то мы даже в тех хозяйствах, где нет животноводства, советуем обязательно иметь в севообороте люцерну. Прекрасный предшественник, положительно влияющий на увеличение урожайности риса.

— А вот в ООО «Кубаньагро-Приазовье» упор сделали на посев в чеках сои и озимого рапса. Последний не только используют в качестве сидерата, но и получают до 30 центнеров семян рапса с гектара. Они поступают правильно?

— Такой подход тоже возможен. Сидераты хорошо улучшают структуру почвы, повышают ее плодородие. Сам рапс, знаю как агроном, имеет стержневую корневую систему, он пробивает почву и неплохо ее структурирует. И соя обогащает пашню азотом. То есть там, где нет животноводства, вполне приемлемы и подобные варианты. Шаблона в земледелии не должно быть.

— Последнее время со стороны сельхозпроизводителей раздаются голоса о том, что они готовы нарастить ежегодное производство риса еще на 200—250 тысяч тонн в самое ближайшее время. Но ставят при этом вопрос так: нужно полностью прекратить импорт рисовой крупы из-за рубежа. Как вы относитесь к такой идее? Не приведет ли это к удорожанию продукта в торговых точках? И потом: нужен ли нам миллион тонн риса? Возможно, хватит 700—800 тысяч тонн?

— Есть такое понятие: продовольственная безопасность страны. Мы должны, по идее, максимально обеспечить себя отечественными продуктами питания, в том числе и рисовой крупой. Ее много никогда не будет, потому что более половины населения земного шара питается рисом.

Потребление его разное. В Японии, к примеру, было 80 килограммов на человека в год. Сейчас — 60, а 20 заменили морепродуктами. В Европе съедают 5—6 килограммов риса, у нас нормой считают 3,5 килограмма на душу населения. Умножим эту цифру на 142 миллиона жителей — получим около 500 тысяч тонн крупы. Для ее выработки нужно минимум один миллион 200 тысяч тонн риса-сырца. Вот и весь расклад.

Полностью отказываться от завоза крупы не следует. Есть, допустим, специфические сорта риса типа Жасмин, Басмати, которые растут только в районе между Индией и Пакистаном. Они нужны гурманам.

Другое дело, что нам необходимо серьезнее работать над улучшением потребительских свойств нашей продукции. Сошлюсь на свежий пример.

Недавно из Голландии на мое имя пришло письмо, в котором один уважаемый господин попросил выслать в его адрес 10 килограммов глютинозного риса. Там решили проверить его на качество — на предмет того, можно ли пускать такое сырье на детское питание. Мы просьбу выполнили. Затем вновь пришло письмо, в котором изложена просьба: дать адреса заводов, где вырабатывают глютинозный рис. Голландцы готовы закупать его у нас в неограниченном количестве. А мы его производим, образно говоря, два мешка. Вот вам и поле деятельности для наших сельхозпроизводителей, переработчиков сырья.

Скажу больше. У нас, на Кубани, да и во всей России низок уровень культуры потребления. В Италии, допустим, на прилавках вы увидите 20—30 сортов рисовой крупы. Каждый — для определенного вида блюд. У нас же — один вид: рис кубанский! Да и тот отправляется потребителям в 50-килограммовых мешках. Так что здесь есть огромный фронт работ для всех нас.

— Надо полагать, уважаемый Евгений Михайлович, что Всероссийский институт риса, его ученые тесно сотрудничают со своими зарубежными коллегами, и не только из Казахстана и Украины?

— Скажу без преувеличения: у нас довольно обширные международные связи. Я, к примеру, являюсь членом двух международных оргкомитетов. Коллектив ученых ВНИИ, а это 16 докторов и 55 кандидатов наук, ведет четыре международные программы.

По линии ФАО Организации Объединенных Наций нам поручено кураторство над республиками Средней Азии. Наш НИИ — единственный научно-исследовательский институт в умеренной зоне возделывания белого зерна, который комплексно проводит фундаментальные и прикладные исследования.

Поддерживаем тесные научные связи с такими корифеями рисосеяния, как Китай, Вьетнам, Корея, и особенно — с Международным НИИ риса, расположенным на Филиппинах. Ведем учебу и переподготовку кадров. Иван Иванович Супрун, допустим, дважды прошел стажировку в Японии. И путь в западные институты никому не закрыт. Полученные там знания, информационный материал обязательно используем в практической и исследовательской работе.

— Поскольку губернатор Ткачев принимает самое заинтересованное участие в проводимых рисовиками совещаниях, следует предположить, что его помощь отрасли существенна?

— Вне сомнения. По инициативе губернатора и председателя ЗСК Владимира Андреевича Бекетова принято решение о поддержке первичного семеноводства в крае. Мы семена новых сортов производим за счет бюджета края и потом по разнарядке крайсельхоздепартамента передаем их бесплатно в хозяйства для производственного использования. Таким образом, за последние два года нам удалось заметно продвинуть сортосмену и сортообновление.

При активной поддержке губернатора решались и такие важные вопросы, как строительство Тиховского гидроузла, снижение объемов завоза в Россию импортного риса и многое другое.

Однозначно можно сделать вывод: такая конкретная помощь, равно как и деловые партнерские взаимоотношения с сельхозтоваропроизводителями, дает огромное поле деятельности для творческого коллектива ученых. В том, что производство риса на Кубани будет и дальше расти, мы не сомневаемся.
Раздел : Кубань аграрная, Дата публикации : 2010-06-17 , Автор статьи : Федор БЕЗРУК