В России издавна жива вера в доброго батюшку-царя, в хорошее правительство. Многие из нас живут с оглядкой: а что скажет княгиня Марья Алексеевна? А вот большая часть итальянцев привыкла надеяться только на себя. Об этом и о многом другом — очередные заметки нашего корреспондента (начало читайте в «Вольной Кубани» за 21 и 28 января).

В Краснодаре я каждую неделю по субботам отмываю деньги. В буквальном смысле этого слова. До работы добираюсь пешком. И за полчаса, пока дойду до редакции по улице Калинина, то и дело приходится нагибаться, поднимать рубли и полтинники. Кучеряво живут кубанцы, сорят деньгами… Я потом дома под краном водой их от пыли и грязи отмою — на пару булок хлеба хватает.

«Не стыдно подбирать?» — спросите, возможно, вы. Нет. Я ведь эту мелочь не ворую, во-первых. Во-вторых, никто не видит, еще фонари горят, народу на улицах немного. Причем делаю это машинально, рука сама тянется помимо моей воли.

Сказывается, видимо, как у блокадников-ленинградцев, голодное детство, да еще — безденежье пятидесятых годов. Вспоминаю — аж мурашки по коже. За один трудодень (40 копеек!) моя мама с шести утра до вечера в колхозе батрачила… Да и мне с 10 лет на школьных каникулах приходилось за 20 копеек таскать тяжеленные ящики с овощами, знаю цену деньгам. Так что не судите строго.

А вот в Италии за 105 дней я не нашел даже 10 чентезе. Бережливые люди? Вне сомнения. Но тут скорее другое: чистота кругом там поддерживается такая, что, если и потерял кто, допустим, один евро, его тут же оприходуют местные уборщики.

Формия — городок небольшой, чем-то похож на Горячий Ключ. По улицам мусоровозы мотаются огромные. Сзади них, на специальных подмостках, стоят два «бойца» в красных опрятных комбинезонах. Задолго до рассвета машина по своему маршруту объезжает места скопления мусора.

Контейнеры для него используются приличные, из какого-то полимера. Они очень прочные и в то же время легкие. К тому же на колесиках. Грузовик остановился — и рабочие спокойно подтаскивают емкости с тыльной стороны. Нажал кнопку — водитель включил подъемный механизм, опорожнил контейнеры (их обычно бывает на площадке четыре-пять).

Мусоровоз уехал — следом другой уборщик появился. С метлой, совком и пластмассовой емкостью ведер на пять на колесиках. Отодвинул контейнеры, подмел аккуратно. Рядом — его маленький грузовичок с деревянным кузовом. Потом за основную работу принимается: ведет очистку тротуаров, улиц, закрепленных за ним, от мелкого мусора. (До этого здесь побывала машина с жесткими щетками.)

Короче говоря, к семи часам утра уборка города завершена и пройти по нему просто приятно. И жители стараются такой порядок поддерживать. Окурок или бумажку обязательно в урну бросят, ибо приучены к этому с детства.

В курортном городке стоят в основном виллы и коттеджи не выше трех этажей. Так генеральным планом предусмотрено. И будь ты хоть миллиардер, хоть сам господин президент — никто тебе не разрешит построить здесь замок или высотный отель, хотя от этого муниципалитет имел бы хорошие деньги в бюджет. Генеральный план застройки соблюдается свято.

Те, кто об этом не знает, могут впросак попасть. Такой хотя бы пример. Вы купили в Формии участок в 10 соток, чтобы возвести виллу. Заплатили за него 400 тысяч евро. И может случиться так, что не сможете здесь построить даже маленький домик. Оказывается, на этом самом месте согласно генплану намечена высадка фруктовых деревьев — мандаринов, апельсинов и лимонов. Нарушителю порядка грозят запредельные штрафы. К тому же постройка будет снесена бульдозером.

С ноября по апрель в городе мертвый сезон. Виллы стоят пустые. Но вокруг них обязательно порядок поддерживается, убирается листва, нанесенный ветром мусор. Владельцы апартаментов не бывают внакладе: сдают их летом желающим провести отдых у моря с комфортом, хорошо зарабатывают на этом.

Порядок и чистота в городе царят везде — возле супермаркетов и маленьких магазинчиков, кафе, муниципальных учреждений. И внутри их, естественно. Давайте зайдем в ospitale — больницу.

…Сразу же за автоматически открывающимися дверями — просторный холл, несколько скамеек, обтянутых кожей. Здесь же — регистратура. Тишина стоит — как в операционной. Вы подходите к небольшому автомату, отрываете талончик с номером и садитесь в ожидании. Минут через пять-семь под одним из четырех окошек загорается табло с вашим номером. Подходите к регистратору и решаете свои вопросы: записываетесь на прием (на любое число, хотя это можно сделать и по телефону) или сообщаете, что прибыли к врачу в назначенное вам время.

После этого идете к кабинету доктора, рядом с которым — комната отдыха. Случаи бывают ведь разные. Не исключено, что прием очередного пациента затянется, и, чтобы никто не нервничал, для людей специально отведено помещение для ожидания. Здесь мягкие диваны, газеты, столик с соками и минеральной водой. Врач освободится — вас пригласит к нему на прием медсестра.

…Вспомнил в связи с этим нашу первую краевую больницу, где побывал в поликлинике в апреле прошлого года. Регистратура начинает работать в 8 часов, а уже с шести у здания масса народа, по большей части из сельской местности. Открыли двери — и толпа дружно хлынула к окошкам. Шум, гам, крики: «Куда ты прешься!» С полученной карточкой поднимаешься на нужный тебе этаж к докторскому кабинету и можешь там простоять возле него три, а то и четыре часа, пока попадешь на прием. То и дело в дверь шмыгают «крутые» личности, которых обычно проводят медсестры. И не возмущайся, что человек прошел без очереди. «Ему назначено» — вот ответ, который чаще всего слышишь.

И поломать, похоже, такие гнилые порядки никто особо не хочет. Да и зачем? Чем больше и дольше терпишь унижения, тем быстрее поймешь, что ты — букашка. Так что сиди и не рыпайся. А то хуже будет.

Насчет профессионализма итальянских врачей не буду говорить ни хорошего, ни плохого. Наши не хуже! Разные доктора встречаются и там. Ну а то, что они вежливы и внимательны — безусловно. Зайдешь в кабинет, с тобой за руку поздороваются, хотя здесь ты впервые. Доктор расспросит все подробно, чтобы еще до обследования уяснить, где, возможно, кроются корни твоей болезни. И проводит так же приветливо, пожелав здоровья и доброго дня. В общем, уходишь из ospitale умиротворенным и довольным, на время забыв о своей хворобе.

А теперь давайте проследуем в небольшой мясной магазин, где я обычно бывал ежедневно. Это семейная торговая точка, как, впрочем, подавляющее большинство небольших супермеркатов в Формии. Улыбки, приветствие и вопрос: «Комэ ва?» («Как дела?»). В ответ обычно слышно: «Грациэ, ва бэнэ!» («Спасибо, все хорошо»).

Чаще всего наша семья покупала бистэкка (бифштекс) молочного теленка (880 рублей за килограмм), грудку цыпленка, а на борщ — свиные ребрышки по 380. Покупка взвешивается, раскладывается в пакеты. Продавец моет руки. Подошло время расплачиваться, на электронных весах загорается сумма. Он берет купюру, предварительно надев на правую руку белую резиновую перчатку, и отсчитывает сдачу. И вновь слышишь на прощание добрые слова напутствия.

Обычно в небольших магазинах по большей части одни и те же клиенты, свои. Хозяева ими очень дорожат, знают вкусы каждого: конкуренция огромная ведь. Вы, допустим, можете заранее заказать тушку ягненка, индюшки, кролика. Мясо все парное или охлажденное, оно никогда не залеживается. Поставщик продукции, фермер, тоже постоянный, так что о качестве ее можно не беспокоиться.

Одно плохо: свинина, говядина и мясо птицы в Италии, как мне показалось, безвкусные. Не сравнить с нашим кубанским. Но они, похоже, привыкли к такому, им нравится. То же самое скажу и о колбасах — вкус у них почти одинаковый, за исключением, пожалуй, сервелата, который, как и у нас, пахнет колбасой.

Кушать итальянцы любят. Причем делают это не спеша. С 13 до 16 часов у них своеобразная сиеста: закрываются на перерыв все учреждения, магазины, за исключением крупных супермаркетов. Все идут на обед и небольшой отдых. По воскресеньям большая часть торговых точек закрыта.

Супермаркеты, подобные нашим Metro и «О,Кей», открыты ежедневно с 9 до 21 часа. Культура обслуживания примерно такая же, как на Кубани, то есть на высоте, как и выбор промышленного товара, по большей части, к сожалению, китайского производства. Но одно отличие все-таки есть.

Тележки на колесиках для покупок стоят там под навесами на улице. Взять ты их можешь лишь в том случае, если в щелочку просунешь монету в один евро. Выходишь из магазина, ставишь тележку на место — и вам возвращают ваш евро. А теперь представьте краснодарскую картинку с натуры: возле супермаркета на площадке, забитой машинами, в разных ее местах брошены тележки. Рабочие собирают их «паровозиком» и затаскивают внутрь магазина. Русиш-культуриш!

…Я вовсе не собираюсь очернять русскую действительность и наши порядки, преклоняться перед Западом, поскольку считаю себя патриотом малой родины. Говорю обо всем этом лишь потому, чтобы наши медики, работники ЖКХ, торговых предприятий по возможности взяли на вооружение лучший опыт западных коллег. Глядишь, и нам легче от этого станет.

Я думал, что гипотенуза —

Река Советского Союза…

Это стихотворение из школьных лет мне вспомнилось в Италии, когда услышал непонятное слово «лампедуза». Не иначе морское животное, подумалось вдруг. Оказалось, что лампедузами здесь кличут гастарбайтеров — русских, украинцев, молдаван, румын, африканцев, коих несметное количество по всем городам и весям. Выполняют они в основном тяжелую и малопривлекательную работу — ухаживают за инвалидами, моют посуду в кафе или жарят пиццу, занимаются уборкой помидоров, мандаринов. Наплыв инородцев такой огромный, что власти страны вынуждены были ужесточить меры.

С недавних пор муниципальная полиция прочесывает кварталы. Тех, кто не встал на учет в коммуне, депортируют на родину. Больше сюда уже не сможешь выехать. Оставшиеся должны быть зарегистрированы в префектуре. Ежегодно каждый из лампедуз обязан оформить медицинскую страховку, которая стоит 400 евро. Раньше пермеццо — вид на жительство — выдавали на пять лет, сейчас — на два года. Одним словом, строгостей больше стало.

Если предприниматель или фермер берет «руссо» на работу (так, кстати, называют всех выходцев из бывшего СССР), то он, помимо зарплаты ему, еще должен отдать за каждого человека 600 евро в месяц в местную казну. Но такие суммы редко кто платит. Обычно оформляют лампедуз на полставки. Но работать на хозяина все равно будешь 12—14 часов. Не устраивает? Ищи другое место.

Как я уже говорил в предыдущей статье, буквально в каждом городе можно услышать украинский говорок. Любят мои земляки страну Италию. И держатся, надо сказать, друг за дружку крепко. Тоскуют, конечно, по салу и борщу. И тут на помощь приходит хохлацкий бизнес.

Каждую субботу в Кассино, других городах в специально оговоренных местах можно встретить до десятка грузовых микроавтобусов типа «Фольксваген». Это прибыли украинские курьеры. Они выполняют заказы земляков: привозят из Львовской, Волынской, других областей «баханы», набитые книгами, продуктами, которых нет здесь.

За каждый килограмм клади берут по два евро. Посылки передают родные тех украинцев, которые живут в Италии. Тонну груза привез — имеешь две тысячи евро. Домой тоже возвращаются груженные под завязку — везут туда подарки по такой же таксе.

Кроме того, курьеры торгуют в розницу селедкой, горчицей, горилкой, газетами, супами быстрого приготовления, квашеной капустой и другой нехитрой снедью, а также сигаретами. В общем, навар неплохой получается, поскольку все уходит нарасхват. Что же касается табачных изделий, то пачка «Мальборо», допустим, в Италии стоит 4,4 евро (176 рублей). Дешевле сигарет не сыщешь. «Маршрутники» продают по два евро — есть выгода обеим сторонам.

Вся торговля ведется втихаря — полиция обычно гоняет таких непрошеных гостей. Но, скорее всего, они каким-то образом договариваются между собой. По крайней мере, украинский «трафик» живет уже не один год.

Уважение к старшим, к отцу и матери, дедушке и бабушке в Италии соблюдается свято. Папа сказал — его слово закон. Хотя может показаться странным, что внучек зовет деда только по имени и на ты. Пацанчику семь лет, а главе рода — 74… Но для малыша он просто Анжело.

Дети там, как бы у нас сказали, на голове ходят. Им разрешено практически все. Непослушны, крикливы, непоседливы. Часто истерики закатывают в магазинах. И никто их не бранит, не шлепает по мягкому месту. Взрослыми становятся — умнеют, жизнь многому учит.

В Формии пришлось быть очевидцем одной из сцен. В воскресный октябрьский день мы всей большой семьей пошли крестить десятимесячную Анжелику в кьезу — небольшую православную церковь. Кроме нашей внучки тайну освящения проходили еще четверо детишек. Народу набралось человек сто.

Процедура хоть и недолгая (полтора часа), но утомительная. Рядом со мной через проход на скамейках разместилась незнакомая нам итальянская семья. Мать и отец с младенцем сидят впереди, а вокруг них сынишка лет пяти все время крутится. Идет служба, а он, сорванец, то под лавку залезет, денежку ищет, то рожи корчит своей сестренке-малышке. И вдруг — оступился, упал на каменный пол лицом вниз и зубами так клацнул, что слышно было далеко.

С испугу на мгновение замер, а потом как заревет! Слезы из глаз ручьем бегут. У нас бы, скорее всего, мамки-бабушки подскочили к пострадавшему, заохали, заахали. А там никто даже не шевельнулся. Малец орет — больно ведь! — а на него ноль внимания. Дедушка, правда, не выдержал, подошел и, ни слова не говоря, взял внука за руку и вывел на улицу.

Через пять минут они вернулись. Хлопчик сел на скамейку и до конца службы не шелохнулся.

…Честно говоря, безделье развращает. За три с половиной месяца пребывания в Италии я не то что писать — читать отвык. А самое страшное — на 10 килограммов поправился. Макароны-спагетти здесь, скорее всего, ни при чем. Я ведь не отказывался ни от мяса, ни от сыров с колбасами. Да и бокал вина в день выпивал. Вот и отъелся. Сейчас по своей проверенной (выстраданной!) системе худею — по 200 граммов в день сбрасываю. Как-нибудь при случае расскажу в «Вольной Кубани».

В последний день пребывания в Формии обговорили, когда мы вновь приедем в гости. Скорее всего, это будет август: как раз на это время меня записали на прием к гематологу (за восемь месяцев вперед!).

— Может, еще недельки на три-четыре останетесь? — спросила дочь Лариса. На что я ответил словами кота Матроскина, друга дяди Федора из мультика «Каникулы в Простоквашино»:

— Я бы остался, кабы не мои коровки…

По дому соскучился, по нашим бескрайним просторам, по родному коллективу редакции. Кубань — не хуже Италии. Как сказал бы мой украинский зять Васыль Кириллович: «Така сама. Тилькы лучше…»

Буона фортуна! Желаю успеха! Чао-какао (шутка).
Раздел : Общество, Дата публикации : 2010-02-04 , Автор статьи : Федор БЕЗРУК