15 мая 2004 г.

Оценка губернатора

Будущее - за хозяевами земли

Вчера губернатор Кубани Александр Ткачев побывал в Ленинградском районе. Здесь глава края посетил крестьянское фермерское хозяйство «Теплый стан».

Его владелец Александр Шипулин вместе со своей семьей начинал с малого - арендовал вначале 30 гектаров, сегодня площадь фермерского поля составляет около 200 га. Дружная семья, в которой помимо взрослых трудятся и 8 детей, выращивает пшеницу, сахарную свеклу, имеется и собственная переработка - 2 мельницы. Осмотрев подворье, Александр Ткачев отметил: «За такими крупными фермерскими хозяйствами, так же как и за коллективными сельхозпред-приятиями, будущее агропромышленного комплекса Кубани. И мы будем поддерживать тех, кто любит землю и умеет на ней работать».

В целом характеризуя положение на полях Кубани, Александр Ткачев отметил: «Ситуация на полях складывается благоприятная, что дает надежду на хороший урожай».

Пресс-служба администрации края.

С кем вы, мастера культуры?

Кожиновские чтения
как повод к размышлению

Раз в году Армавирский государственный педагогический университет (АГПУ) становится центром литературной мысли России. Маститые писатели, литературоведы, критики, историки, профессора Института мировой литературы и сотрудники толстых литературных журналов, таких, как “Москва”, съезжаются сюда, чтобы поговорить о творчестве и наследии известного литературного критика Вадима Кожинова.

На этот раз третьи Международные Кожиновские чтения прошли в Армавире с 11 по 13 мая. И как признался ректор университета Владимир Сосновский, конференция практически с самого начала далеко шагнула за пределы кожиновского наследия. Теперь на чтениях все больше кипят споры вообще о процессах, происходящих в российской и международной литературе и культуре. И пророческие труды присно поминаемого Вадима Валериановича дают здесь дополнительную пищу к размышлению.

Так было и на этот раз. Выразив очередное удивление, что подобные чтения проходят не в столичной Москве, а в далеком Армавире, гости пустились в дискуссию о соотношении национального (правого) и прозападного (левого) течений в русской литературе. Тон разговору задали доктор филологических наук профессор Института мировой литературы Сергей Небольсин своим докладом “Карнавал или хоровод” и философ из Санкт-Петербурга Николай Ильин. А масла в огонь подлила Капитолина Кокшенева (зав. отделом культуры журнала “Москва”) своими размышлениями по поводу “левого искусства”.

Восточный колорит мероприятию придали гости из Японии и Китая. К немалому удивлению публики, они поведали о том, что наследие Вадима Кожинова изучается даже на Дальнем Востоке, и для экзотики прочитали антивоенные стихи на японском языке периода русско-японской войны.

Оно и кстати. Как-никак, а чтения проходили еще под впечатлением от прошедшего Дня Победы и начались они с живого голоса Вадима Кожинова, который на хрипучей архивной пленке пел под гитару песни той войны. А со сцены литературной знаменитости вторили дуэтом артисты Юрий Назаров и Людмила Малышева.

Сергей ШЕПТУН.

Политобзор

Молчат народные витии

Кто-то любит весну, кто-то - зиму, для кого-то осень, как для великого поэта, самая желанное время года. Но все-таки лучшая пора - это когда на дворе выборы. Как приятно чувствовать, что тебя любят, твоей благосклонности ищут. Угодить стараются наперебой - и власть, и партии, и отдельные граждане, которые хотят защищать народные интересы на том или ином посту.

А самое приятное в этой поре - желанная стабильность нашей жизни. Выходишь из дому - и знаешь, что проезд в трамвае и маршрутке не подорожает, что хлеб - в прежней цене, тарифы на газ и электричество прямо-таки окаменели. Нас пытаются убедить: так будет если и не всегда, то очень-очень долго. Все это напоминает сюжет из репертуара Ефима Шифрина про Магдалину: «Она как бы кается, а мы ей как бы верим». Ведь знаем же, что только затихнут выборные баталии - и цены возобновят свой галоп. Вовсе не потому, что наши избранники хотели нас обмануть и, как только настал удобный момент, преуспели в этом. Все эти меры, возможно, были необходимы гораздо раньше. Только тогда народ нельзя было огорчать. Сердитые люди могут проголосовать не так, как надо. А сейчас пусть сердятся…

Можно, конечно, и пожаловаться на несправедливости жизни. Опять же - куда? Где эти самые «содействие, помощь, спасение», которые совсем недавно с каждого забора обещал СПС? Справедливости ради надо сказать, что и другие партии не зазывают нынче в свои общественные приемные. Где их громкие акции, где работа в гуще людской? Молчат народные витии…

У нас любят повторять, что новые выборы начинаются сразу после окончания выборов состоявшихся. Может быть, где-то так и есть - только не в нашей стране. После выборной кампании партии сворачивают работу с населением, как знамена и лозунги после демонстрации. Пусть пылятся в кладовке, пока снова не потребуются. Вот тогда пыль стряхнем и снова развернем.

Среди причин провала на выборах - а его, как известно, не избежали многие партии - каких только не называют! Находят ошибки в технологиях, в подборе кандидатур, а той, что на поверхности, зачастую не замечают. Дело ведь в том, что люди чувствуют неискренность. И когда защита их интересов для кого-то становится рекламной акцией, а не внутренней потребностью, доверия к партии или кандидату не возникает.

Казалось бы, когда, как не сейчас, когда времени в достатке и конкуренты расслабились, наверстывать упущенное тем, кто проиграл, и укреплять позиции тем, кто победил! Но «ушли в подполье» и те и другие. Аппаратная работа, конечно, не прекращается - только эффективность ее, если иметь в виду конечный результат, мизерна. Так что на будущих выборах сюрпризы могут подстеречь и нынешних фаворитов. Ведь даже звание партии, приближенной к президенту, само по себе не гарантирует победы. Надо вместе с президентом работать на достижение поставленных целей. Иначе может произойти отторжение. Инцидент на первомайской демонстрации в Краснодаре, когда лидера «Единой России» освистали, не дав выступить, - это скорее первый звонок, чем протест политических противников. Опросы показывают, что уровень доверия к победившей на выборах в Госдуму партии выше не стал. А за четыре года его можно основательно подрастерять.

Правда, есть надежда, что наши политики активизируются уже в этом году: во многих городах и районах края пройдут выборы органов представительной власти. Но и после них ни «Медведю», ни кому-либо другому лучше не впадать в спячку. С 1 января 2006 года вступит в силу новый закон о местном самоуправлении. Ясно, что наибольшее влияние будут иметь те партии и общественные объединения, которые укрепят свои позиции именно на этом уровне.

Затишье в деятельности партий особенно наглядно на фоне активной работы исполнительной власти края. Рейтинг губернатора Александра Ткачева остается по-прежнему очень высоким. Не в последнюю очередь потому, что для него и его команды диалог с народом - правило, а не исключение. И самое главное - люди видят конкретные дела губернатора и его команды.

Ограничимся лишь одним примером: в крае продолжается административная реформа. Она получила положительную оценку не только на самом верху, но и среди кубанцев. Как сказал в недавнем интервью «Вольной Кубани» вице-губернатор Александр Ремезков, люди поверили, что это не какая-то рекламная акция, а реальный поиск талантов в народе, поиск новых членов команды Ткачева. Кубанцы видят, что сделано за предыдущий период, знают, какие большие цели поставлены уже на нынешний год. Значит, весь потенциал, и в первую очередь кадровый, людской, должен быть поставлен на их достижение.

Какое уж тут затишье в работе, какая может быть раскачка!

Валерий ДОГАДАЕВ.

Материнская боль

«Больше терпеть не могу...»

«Я жив, здоров, я скоро приду…»

Служить или не служить Славе в армии - такого вопроса в семье Палий даже не возникало. Двое старших солдатскую кашу уже ели, чего же младшему отставать? И 29 декабря 2000 года Вячеслав Палий стал новобранцем. «Провожали Славу хорошо, - вспоминает мама Ольга Дмитриевна, - у него в друзьях был весь поселок - от пацанов-школьников до женатых мужиков. Он успел после школы училище окончить и в агрофирме поработать. Учебку Слава проходил в Камышине. Мы с отцом ездили на присягу, потом еще раз, сговорившись с родителями ребят, наших, славянских, служивших с сыном, поехали подкормить мальчиков. Это было 1 мая 2001 года. Никаких предчувствий, никаких тревог у меня не возникло. Сын вырос не хлюпиком - высокий, крепкий парень, такой себя в обиду не даст и других обижать не станет».

Служить Вячеславу выпало в Армении. Рядовой пулеметчик мотострелковой роты мотострелкового батальона слал домой бодрые, но скуповатые письма. Первые тревожные нотки мать уловила в декабре 2001 года. «Мама! - писал Слава. - Так служить, как я, никто еще не служил. Братья мои так не служили. Но я все выдержу». И опять - приветы, «все нормально», «целую».

В июне 2002 года сын прислал фото: группа солдатиков, а перед ними шапками выложена цифра 100. Сто дней до дембеля. Готовясь к нему, сын просил в письмах: «Мама, сделай так, чтобы я мог домой на побывку вырваться, заработать. А то скоро на гражданку, а мне надеть нечего». Может, что и получилось бы с побывкой: отец Славы Иван Иванович - астматик, инвалид второй группы, сделали бы солдату снисхождение. Да Ольга Дмитриевна отговорила - три тысячи рублей нужны на дорогу только в один конец. Меньше заработаешь, чем потратишь.

В августе к приходу сына в доме делали ремонт - белили, красили. И только на одну комнату краски не хватило. Ольга Дмитриевна решила стены в ней обоями оклеить - быстрее будет, краска пока высохнет! Третьего сентября утром собралась она в город съездить за обоями. Выбежала из калитки на автобус, а навстречу почтальонша поселковая: «Оля, подожди, ты куда собралась?». Вроде стоит, расспрашивает, как обычно, а у матери сердце ек! - и покатилось. Непослушными руками взяла похоронку - извещение прислали даже не в конверте, а телеграммой.

«С прискорбием сообщаю вам, что при несении боевого дежурства в результате огнестрельного ранения скончался ваш сын Палий Вячеслав Иванович. Возбуждено уголовное дело. Обстоятельства расследуются». И подпись: командир воинской части полковник И.Лушников. Забегая вперед, скажу, что соболезнование из части пришло только в январе 2003 года. Из него уже ничего нового для себя мать не узнала: «2 сентября 2002 года… погиб в результате самоубийства. Оно было совершено при несении службы в гарнизонном карауле на посту № 1».

Из донесения о суицидальном происшествии: «2.09. 2002 года в 10 часов 40 минут часовой поста № 1 почетного караула получил травму с диагнозом: множественные сквозные огнестрельные ранения (8) грудной клетки, шеи, головы - травмы, не совместимые с жизнью. В 11 часов 15 минут во время проведения операции в 69-м военном госпитале он скончался».

Пятого сентября цинковый гроб в родительский дом доставили замполит части майор Деревянец и капитан Кузьмин. Ольга Дмитриевна хотела взглянуть на погибшего сына хотя бы в морге, но ей армейские чины отказали, мотивируя этическими соображениями, замполит клялся: там и тела-то нет, куски мяса. Запомни его, мать, таким, какой он на фотографии.

Шестого сентября Славу хоронили. Таких похорон поселок еще не знал - одной только родней вся улица была забита. Два раза поминальные столы в столовой накрывали, односельчане разделили горе семьи, несли кто что может, отделение агрофирмы помогло. А перед самым выносом тела пришло письмо с почтой. Последнее, от сына. Написал его Слава в день своего 20-летия, 31 августа, за два дня до смерти: «Я жив, здоров, я скоро приду». И фото прислал. «Вот тогда я окончательно поняла, - рассказывает Ольга Дмитриевна, - что здесь что-то не так. Нашего мальчика попросту убили или довели до самоубийства. И я поклялась памятью сына, что правду о его смерти найду».

Концы в воду

Впрочем, не только запаянный гроб вызвал у родителей подозрение. Им не вернули ничего из вещей сына, даже дембельского альбома, какой каждый солдат начинает собирать с первого года службы. Чтобы достойно проводить сына в последний путь, родители продали корову. Армия не дала ни копейки, рядовой Палий получал ежемесячно 1050 солдатских - где они? Армейские чины на вопрос о деньгах почувствовали себя оскорбленными, начали считать убытки: 3 тысячи гроб стоит, 120 долларов заплатили на таможне, вынуждены были с шапкой пойти по казармам и 1200 рублей матери от сослуживцев сына наскребли. А погибший, сказали, еще в солдатской столовой должен остался. Прощальную записку сына родителям прислали только в конце ноября. «Простите меня за все, больше унижения я терпеть не собираюсь. Мама и папа, извините, но так будет лучше для вас и меня. Я вас всех очень люблю». Родители сомневаются - его ли рукой была написана записка?

После похорон в поселок Садовый приехал следователь военной прокуратуры. Расспрашивал соседей и односельчан о погибшем. В свои выводы родителей не посвящал, но в постановлении о прекращении уголовного дела, вынесенном 3.02. 2003 года, фигурировали «натянутые отношения у погибшего с отцом, застарелый конфликт» и «любимая девушка, переставшая ждать». Полная чушь, утверждают родные. Кроме того, рядового Палия характеризовали в постановлении как неуравновешенного, высказывавшего в кругу друзей нежелание жить, не имевшего товарищей среди сослуживцев. Собранные следователем объяснительные солдат как под диктовку писаны: «Друзей не имел, был замкнут». Служебная же характеристика, выданная замполитом в сентябре 2002 года, говорит о том, что рядовой Палий во время прохождения службы зарекомендовал себя с положительной стороны, форму носил с достоинством, физически был развит хорошо и даже три грамоты успел получить.

Все эти разночтения не могли не насторожить родителей. Например, номер личного оружия, из которого прозвучал роковой выстрел, в разных источниках называется разный, путаница присутствует и в обстоятельствах его смерти. В донесении - рядовой Палий умирает на операционном столе, в материалах следствия - по дороге в госпиталь, а в показаниях свидетелей - он погиб сразу, на месте. Третьего февраля 2003 года уголовное дело № 14/30/0011-02 военной прокуратурой воинской части было прекращено «за отсутствием события преступления». И тогда Ольга Дмитриевна Палий начинает собственное расследование.

Выдержит ли сердце такое?

Для начала она обошла знакомых и родственников, кому Вячеслав мог писать из армии. И точно, у кума обнаружились три письма, почему-то не заинтересовавших следователя. «Терпение мое лопается, - писал Слава, - хоть петлю вешай. Приду, разденусь, на меня посмотрите». В другом письме: «Я жив и пока здоров. А как мое здоровье, увидишь, когда разденусь». И в каждом послании: «как я хочу домой», «все вытерплю, скоро домой», «господи, маме бы под юбку спрятаться».

Затем Ольга Дмитриевна занялась поисками сослуживцев сына, слала им ксерокопии тех кумовых писем, Христом-богом просила рассказать правду. Ответили не все и по-разному. Один сержант, он был разводящим в ночь с 1 на 2 сентября, чья фамилия позже будет фигурировать в материалах следствия, цинично напишет: «Никто не знает, никто никогда правды не узнает. Сын ваш унес правду в могилу». Но были и другие письма, из которых становилось ясно: Вячеслава били. Жестоко, систематически.

Письма матери из поселка Садового пошли в Северо-Кавказский военный округ, в Москву - в военную прокуратуру, президенту, в комиссию по правам человека, в комитет солдатских матерей. Из «стабильных заработков» в семье только пенсия отца-инвалида, мать продавала первую зелень с огорода и ехала в Ростов в СКВО, в Ставрополь, в Краснодар. Она требовала дополнительного расследования и разрешения на эксгумацию тела сына. В районе усилий Ольги Дмитриевны не поддержал никто - горрайвоенком даже встретиться с матерью погибшего солдата отказался, переговоры вел через подчиненного.

Шестого марта 2003 года военная прокуратура отменяет решение о прекращении уголовного дела «в связи с неполнотой предварительного следствия» и направляет на дополнительное расследование. Следствие длится уже больше года, в деле 10 томов следственных материалов. Есть среди них и свидетельские показания солдат мотострелковой роты, в которой служил Вячеслав Палий.

Из постановления старшего следователя военной прокуратуры воинской части 40391 майора юстиции Д.Б.Зубарева от 3.10.2003 года:

«В январе 2002 года сержант В. и сержант М. избили рядового Палия, нанеся 10 ударов кулаками».

«В апреле сержант М. за то, что Палий не принес спирта, нанес четыре удара правой рукой в грудь, а затем, повалив на пол, нанес три удара ногой в живот».

«10 июня 2002 года, заметив, что Палий небрит, сержант М. в присутствии военнослужащих нанес ему три удара в область груди».

«15 июня сержант В. ударил Палия в грудь, когда тот согнулся, нанес удар ниже пояса».

Всего свидетельскими показаниями подтвержден 21 случай избиений. Последний раз Вячеслава били 2 сентября в 7.30 утра. «Сержант С. взял рядового Палия за шею и кулаком правой руки нанес 10 ударов по затылку, выражаясь нецензурной бранью». Через три часа 10 минут раздалась автоматная очередь.

В марте 2004 года родителям пришло сообщение о разрешении на эксгумацию тела. Ольга Дмитриевна предварительно прошла лечение в неврологии, чтобы материнское сердце выдержало. 31 марта в присутствии матери, брата погибшего, судмедэксперта и следователя военной прокуратуры могила была разрыта, гроб вскрыли в морге в Ростове. Как и предполагали родители, никаких «кусков мяса» не оказалось, но официального заключения они так до сих пор и не получили.

Родители ждут вызова в Ростов в военную прокуратуру для знакомства с уголовным делом. Впереди суд, и семье Палий нужен адвокат. Комитет солдатских матерей готов защищать интересы матери бесплатно, но средств доехать из Москвы до Ростова для знакомства с делом у них нет, не предусмотрены средства. Адвоката найти не проблема, но его услуга оценивается в пределах 25-30 тысяч рублей. Военнослужащих, избивавших Вячеслава, будут защищать бесплатно - они ответчики, им по закону адвокат положен.

Любовь ЧУЦКОВА.
Собкор «Вольной Кубани».

Встреча для вас

Жена Мухомора считает себя клоуном

Галина Бокашевская очень любит Краснодар. Говорит, что здесь она почувствовала, что народ признал ее как киноактрису. И почему-то верится, что это не просто артистическое кокетство. Ведь неспроста Галина приехала в наш краевой центр на встречу со зрителями в кинотеатр «Аврора»: утверждает, что повидаться со своими.

Сегодня Галина Бокашевская - одна из самых талантливых и ярких актрис Петербурга. Она снималась в фильмах Н.Михалкова, С.Проскуриной, С.Микаэляна, А.Ихо, В.Бутурлина, В.Сорокина, В.Огородникова. Номинант профессиональной премии «Ника», лауреат премии «Кумир», обладатель приза за лучшую женскую роль фестивалей «Киношок» и «Стожары», «Новое кино России» и «Золотой овен» за главную роль в фильме «Тоталитарный роман». За большие профессиональные достижения и самоотверженную общественную деятельность Галина Бокашевская в 2001 году получала стипендию Президента Российской Федерации В.Путина.

Конечно, Галина Бокашевская для нас - прежде всего Надя из «Тоталитарного романа». А еще она главный персонаж видеоклипа «Ну что ж ты страшная такая». И жена Мухомора из «Ментов». Но это для нас. В стране сейчас снимается достаточно много фильмов, но ощущение такое, что делается это исключительно для фестивалей. Кино ради кино. Поэтому мы не видели фильмов «Красное небо. Черная земля», «Марш славянки», «Прощальное эхо». «Звездочка моя ненаглядная» тоже не всем показалась. А между тем «Прощальное эхо» снимали у нас в крае. И «Марш славянки» - тоже. Но этот фильм увидят скорее испанцы, купившие ленту. В России премьеры не было не то что в Краснодаре, но и в Питере. Поэтому и начинаем мы разговор с Галиной Бокашевской не с «первых шагов творческого пути», а с нынешней ситуации в отечественном кино. Почему так?

- Да, действительно, наши режиссеры снимают сейчас фильмы для фестивалей. Но делается это вот зачем: чем больше картина получит призов на разных кинофорумах, тем выгоднее можно будет ее продать. Когда она дойдет до зрителя - вопрос уже другой. Сейчас есть мнение, что эту ситуацию реально исправить с помощью DVD. Фильмы на DVD можно показывать в любом сельском клубе, не требуется дорогостоящее оборудование, кинозалы. Надо выпускать наше кино на DVD и таким образом доносить его до нашего зрителя. Думаю, что так и будет.

- Почему вам так дорог Краснодар?

- После «Тоталитарного романа» я получала много предложений от режиссеров. Но это были одноплановые роли. А потом, через два года, была «Звездочка моя ненаглядная». Я вообще считаю, что вторая по счету роль в кино для актера - большое испытание. Ну мало ли что первая вышла хорошо - повезло. Во второй раз уже точно можно оценить способности артиста. Так вот в «Звездочке…» Микаэляна у меня была роль матери. Фильм о Чечне, картина антивоенная, против любого насилия. Но ее почему-то редко показывают по телевидению… В Краснодаре была премьера. Помню большой зал кинотеатра «Аврора», аромат роз, помню тогдашнего губернатора Кубани Николая Кондратенко в зале. После фильма все пошли на банкет, а я осталась в зале. Спрашиваю у билетерши: «Ну как картина?». А она мне отвечает: «Ой, какой же хороший фильм! Даже в туалет никто не выходил!». Потом задавали вопросы. Я никогда не видела столько огня в глазах! С тех пор если мне говорят о том, что самые темпераментные люди - кавказцы, я всегда спорю. Самые темпераментные - это кубанцы. Потом народ двинул за автографами. Меня чуть не раздавили. Я думаю: «Как это прекрасно - умереть на сцене». Но вспомнила сына и передумала умирать. Зато поняла, что меня признали как киноактрису.

- Кстати, ваш сын, кажется, тоже недалек от кино?

- Да, он уже снялся в фильме «Дневник камикадзе». Искали актера на роль молодого Шакурова, и Ромка оказался удивительно на него похож. Я вообще-то меньше всего хотела, чтобы он стал актером. Но он меня не послушал. Сейчас он в армии, служит в Чечне. Думаю, что когда отслужит, вернется к кино.

- Вы однозначно драматическая актриса?

- Я вообще-то комедийная актриса, но об этом пока никто не знает! Чувствую себя клоуном, у меня и игрушки любимые - клоуны. Я часто покупаю их. А потом раздариваю - как саму себя. Мне нравится делать подарки, удивлять. Очень люблю вести концерты, справлять дни рождения в Москве, устраивать грандиозные праздники - люблю размах! А еще - петь. Сейчас работаю над сольным альбомом. Правда, пока не рискну продемонстрировать вам это.

- Зачем вы ушли из театра?

- Пришлось так поступить, когда много стала сниматься в кино. Режиссеры все очень ревнивые.

Оксана ВОРОНКОВА.

Театр

Шесть лет "Над пропастью..."

На днях в Краснодарском молодежном театре состоялся своеобразный юбилей. Вот уже в сотый раз на его сцене прошел спектакль по одноименному роману американского писателя Джерома Дэвида Сэлинджера «Над пропастью во ржи».

Премьера спектакля состоялась почти шесть лет назад, 31 мая 1998 года. Тогда режиссер-постановщик Михаил Бычков выразил надежду, что театральная версия истории становления личности главного героя Холдена Колфилда приживется в сердцах краснодарской публики. Время показало, что спектакль не только прижился, но и полюбился самым разным поколениям зрителей.

Трогательный сюжет - исповедь подростка о перипетиях и нравственных изломах переходного возраста - действительно удался на славу. Главный и любимый персонаж Сэлинджера своей историей вот уже много лет держит в напряжении всю зрительскую аудиторию. Холден Колфилд - обычный американский подросток, который не может ужиться с приятелями по школе и никак не может взять в толк разумные проповеди родителей и учителей. Хочет найти утешение в первой любви, но не может справиться с отвращением от лживости подруги Салли Хейс, создавшей в своих мечтах стандартный идеал взрослой будущности, который вызывает у Холдена только презрение. Он пытается приобщиться к запретным плодам взрослой жизни и терпит поражение за поражением. Заказанная им проститутка Санни вызывает оторопь, переходящую в ужас. Весь мир ополчился против него. Колфилда выгоняют из четвертой по счету школы, и он идет выпить старого доброго шотландского виски.

Его понимает лишь младшая сестренка Фиби, которой он рассказывает свою мечту: «Понимаешь, я себе представил, как маленькие ребятишки играют вечером в огромном поле, во ржи. А я стою на самом краю обрыва, над пропастью. И мое дело - ловить ребятишек, чтобы они не сорвались в пропасть. Они играют и не видят, куда бегут, а тут я подбегаю и ловлю их, чтобы они не сорвались. Вот и вся моя работа. Стеречь ребят над пропастью во ржи. Знаю, это глупости, но это единственное, чего мне хочется по-настоящему».

Образ Холдена выписан ярко и необычно. Он ведет свой рассказ, сидя в инвалидной коляске, иногда покидает ее и снова возвращается обратно. Кажется, только в ней он может быть самим собой - сильным, разрушающим благопристойную добродетель мира. А окружающие его персонажи кажутся всего лишь бутафорией.

Режиссером-постановщиком спектакля стал лауреат Государственной премии России имени К.С. Станисловского Михаил Бычков, специально приглашенный для этого из воронежского ТЮЗа. Михаил Бычков - краснодарец. Здесь он окончил художественную школу, здесь учился в художественном училище, где «заболел» театром. Режиссерскую профессию получил в Московском театральном институте. Его прославили годы работы в театрах для детей и юношества Иркутска, Барнаула, Воронежа и Краснодара. Свою инсценировку, по которой был поставлен спектакль в Воронежском ТЮЗе, и музыку Романа Якуба он привез в Краснодар. Все остальные компоненты краснодарского спектакля - наши, здешние: сценография, костюмы и работы актеров труппы молодежного театра.

За шесть лет, что идет «Над пропастью во ржи» на сцене Краснодарского молодежного, изменилось немногое. Прежними остались сценография Степана Зограбяна, музыка Романа Якуба, костюмы Ольги Резниченко. Незначительно изменился лишь актерский состав. Двадцать три раза в роли Холдена Колфилда выходил на сцену актер Константин Шевцов. Пятьдесят три раза главным героем был Иван Чиров, двадцать четыре - нынешний исполнитель главной роли Андрей Трегубов.

Так что же снова и снова в течение этих лет привлекает зрителей? В чем успех этой, казалось бы, обыкновенной истории? На этот вопрос, пожалуй, можно ответить словами режиссера спектакля Михаила Бычкова.

- Обычно понятие современной пьесы ограничено ремаркой «Время действия - наши дни». А книга Сэлинджера современна по-настоящему и будет современна всегда. Потому что она живая…

Нина ЗАХАРЧЕНКО.

Трагедии Черного моря

Гибель линкора «Новороссийск»

29 октября 1955 года в Севастополе был взорван и затонул флагманский корабль Краснознаменного Черноморского флота. Во время катастрофы погибло 603 человека

Военный парад в честь праздника 7 Ноября оказался в Севастополе необычным. Город еще не оправился от трагедии линкора «Новороссийск», все больницы были переполнены ранеными и покалеченными моряками, на окраине севастопольского кладбища один за другим появлялись холмики братских могил. Но говорить вслух о гибели боевого корабля было запрещено, начальство делало вид, что ничего не произошло, простой люд на всякий случай помалкивал, всем отлично помнились недавние годы массовых репрессий. Мысли о том, чтобы в связи с трагедией отменить праздничный парад в честь 38-й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции никому и в голову прийти не могла. И вот в этой ситуации Краснознаменный Черноморский флот решил дать настоящую пощечину всем официальным лицам - и государственным, и советским, и партийным. Когда первые флотские колонны, чеканя шаг, стали подходить к трибуне, все увидели, что морские офицеры и матросы вышли на парад не в белых, как положено по уставу, а в черных перчатках. Они надели их в знак траура по своим погибшим товарищам, о которых все стремились поскорее позабыть. Черные перчатки были в этой ситуации словно вызовом власти. Но эту горькую пилюлю всем начальникам, от мала и до велика, пришлось молча проглотить. Никаких расследований не последовало, с моряками-черноморцами в этой ситуации связываться просто побоялись. Об этом параде моряков в черных перчатках потом еще долго говорили в городе, связывая его с трагедией линкора «Новороссийск».

Подводный взрыв

Линкор «Новороссийск» вошел в состав Черноморского флота в 1946 году. Незадолго до этого на международной конференции в Потсдаме страны антигитлеровской коалиции (СССР, США и Великобритания) делили военные трофеи. Особенно трудно было договориться о равномерном распределении боевых кораблей Германии и Италии. Решено было прибегнуть к жребию, написав названия кораблей на специальных билетиках - один линкор приравнивался к двум крейсерам или четырем эсминцам. Советский лидер Иосиф Сталин недрогнувшей рукой вытащил билетики с названиями самых крупных кораблей. Среди прочих боевых судов Советскому Союзу достался итальянский крейсер «Юлий Цезарь».

Этот линкор был построен в 1914 году в Генуе. В 1937 году итальянские моряки провели модернизацию этого судна, его водоизмещение стало составлять 24000 тонн, он мог развивать достаточно высокую скорость в 22 узла. Судно было отлично вооружено - два трехствольных и три башенных орудия, три торпедных аппарата, зенитные установки и крупнокалиберные пулеметы.

Уже под новым именем «Новороссийск» судно было переведено в Севастополь. Узнав об этом, бывший командир корабля и руководитель флотилии морских диверсантов-подводников Валерио Боргезе поклялся отомстить обидчикам.

Линкор «Новороссийск» вскоре стал флагманом Краснознаменного Черноморского флота. Для современной войны судно было уже непригодно, однако его грозный внешний вид производил на всех глубокое впечатление. Линкор «Новороссийск» участвовал во всех парадах, в это время на его борту обычно находились высокие военачальники и почетные гости. В августе 1955 года линкор «Новороссийск» в последний раз вышел в море, участвовал в боевых учениях. К вечеру 28 октября судно вернулось в Севастополь, ошвартовалось в Северной бухте у 3-й банки, примерно в 110 метрах от берега. Глубина в этом месте достигала 18-19 метров. Командир судна отправился в отпуск, многие матросы и офицеры получили увольнительные и сошли на берег. На смену им на борт поднялись 400 солдат береговой охраны, переведенных в Севастополь с расформированной в Финляндии военной базы Порккала-Удд. Всего в тот вечер на борту судна находилось 1500 человек, это было установлено на вечерней поверке. Затем была дана команда «Отбой!».

В 1 час 30 минут ночи 29 октября в носовой части корабля произошел мощный взрыв...

Умирая, они пели «Варяг»!

О той страшной ночи в нашей печати много лет говорить было запрещено, со всех свидетелей события были взяты подписки о неразглашении военной тайны. Лишь в последние годы ветераны стали потихоньку делиться своими воспоминаниями. Капитан дальнего плавания Марат Рудиковский, с которым мы познакомились в Севастополе в 1985 году, в свое время проходил на линкоре «Новороссийск» штурманскую практику, трагедия застала его на вахте, которую он нес в капитанской рубке. Житель города Белореченска Анатолий Гапкалов был на линкоре «Новороссийск» машинистом, в момент взрыва он находился на одной из нижних палуб, в матросском кубрике. Сочинец Александр Тюрин и ейчанин Анатолий Самко в середине 50-х годов служили в Севастополе на вспомогательных судах, оба принимали участие в операции по спасению экипажа подорванного судна. Рассказы этих людей мне довелось услышать в разные годы, и общую картину происходящего каждый дополнял своими деталями.

- Взрыв на линкоре «Новороссийск» мы увидели с другой стороны Северной бухты. Вначале раздался страшный грохот, в носовой части корабля мелькнула огненная вспышка, которая озарила всю округу. Хорошо еще, что не взорвались снаряды, находившиеся в пороховом погребе, могло бы снести половину города. Сразу же послышались крики раненых, позже выяснилось, что во время взрыва сразу погибло около 100 человек, и многие были покалечены, - рассказывал Александр Тюрин, находившийся на одном из буксиров в Севастополе.

- Линкор резко тряхнуло, сразу погас свет и смолкло корабельное радио. Мы выскочили на воздух и увидели страшную картину. В результате взрыва от самого киля и до верхней палубы образовалась пробоина размером три на четыре метра. Взрывной волной из носового кубрика вынесло несколько человек, они, полуобнаженные, корчились на верхней палубе. Кто-то уже кричал за бортом, - вспоминал машинист «Новороссийска» Анатолий Гапкалов.

- Жуткая была картина! Повсюду на палубе лежали трупы и оторванные части тел. Оставшиеся в живых люди, покалеченные, забрызганные кровью, ползли к корме. К линкору «Новороссийск» стали подходить спасательные катера грузить раненых, но мест для всех не хватало. Судно стало погружаться носом в воду, - это уже из рассказа Марата Радиковского.

- Когда прозвучал сигнал тревоги, мы подумали, что это очередная «учебная беготня». Не спеша стали собираться, а тут дежурный влетает: «Вашу мать! Там люди на «Новороссийске» гибнут!» Тут мы сразу проснулись, через двадцать минут наш катер уже подошел к борту линкора. Носом он уже прилично клюнул. Стали затягивать на борт выброшенных в воду матросов, все были со страшными ранами. Собрали человек сорок и, когда места уже не осталось, стали отходить, - рассказывал Анатолий Самко.

Все свидетели трагедии уверяли, что во время взрыва погибло не более 100 человек. Почему же затем, когда выяснилась общая картина происшедшего, оказалось, что число погибших увеличилось в несколько раз? Ответа на этот вопрос вначале не могли найти. Затем нашли и ужаснулись. Потом правду долго пытались скрыть, уж больно неприглядной она была. К несчастью, вот уж действительно к несчастью, командира корабля на борту линкора не было, его заменял старпом. Но сделать что-либо ему так и не дали.

В 1 час 55 минут ночи на линкор «Новороссийск» прибыл командующий Черноморским флотом Владимир Пархоменко с группой адмиралов, представителей штаба флота и военной прокуратуры. (Долго ходили легенды, что он был сыном легендарного героя Гражданской войны и потому, дескать, добился такого высокого чина. Это не так, Владимир Пархоменко был лишь однофамильцем героя, но высокого назначения добился после прохождения ряда штабных должностей.) Разумеется, в этой ситуации адмирал Владимир Пархоменко все командование спасательной операцией взял на себя. Справиться с этой задачей он, как оказалось, не смог.

2 часа 10 минут. Оставшийся неизвестным капитан III ранга сразу же предложил запустить двигатели и выбросить линкор кормой на берег. Погнули бы винты, судну потребовался бы ремонт, но людей можно было бы спасти. Однако адмирал Владимир Пархоменко сразу же отбросил такое предложение и дал команду: «Всем по местам! Задраить люки!» Команда была выполнена беспрекословно, моряки и так находились на боевых постах, все сразу же стали бороться за спасение корабля. Однако пробоина была слишком большой, вода прибывала, одна за другой стали лопаться водонепроницаемые переборки линкора. Вода мгновенно заливала очередной отсек, каждая рухнувшая переборка приводила к гибели десятков людей.

2 часа 30 минут. Линкор стал крениться на левый борт, и вскоре крен достиг 45 градусов. Адмирал Владимир Пархоменко, уже пожалевший, что отказался выбросить корабль кормой на берег, дал новую команду: «Всем на палубу! Выстроиться у правого борта и выровнять крен!» Более 500 матросов выскочили наверх, бросились к правому борту. К ним присоединились солдаты, всего несколько часов назад поднявшиеся на палубу корабля, которые вообще смутно понимали, что происходит. Люди в отчаянии схватились за леера. Но было уже поздно, линкор все кренился и кренился.

3 часа 30 минут. Адмирал Владимир Пархоменко решил все-таки увести корабль на мелководье с помощью буксиров. Но это решение было уже запоздалым. С буксиров на линкор полетели канаты, и огромный корабль, переворачиваясь, потащил все мелкие суденышки за собой. Отдадим в этот момент должное простым морякам и офицерам «Новороссийска» - ни один из них не покинул своего поста без команды.

4 часа 15 минут. Линкор «Новороссийск» лег на левый борт под углом 90 градусов и тут же перевернулся. Многих моряков при этом поубивало сорвавшимися башнями, падающими надпалубными постройками. В последний раз сигнальщик Николай Прутко передал семафором на другие корабли эскадры слова прощания. В перевернувшемся корабле осталось около 30 моряков. Все, кто находился возле корпуса линкора, слышали беспорядочные стуки, это давали о себе знать попавшие в ловушку люди. Затем, поняв безвыходность ситуации, в отчаянии они стали петь. Это было страшно, перевернувшийся корабль погружался в воду, а из его стальных глубин доносились хриплые голоса: «Врагу не сдается наш гордый «Варяг», пощады никто не желает…»

Через сутки стали всплывать тела погибших. Гробов не хватало, их увозили на севастопольское кладбище прямо в брезенте. Многих не было найдено, они ушли на дно вместе с судном. Всего погибло 609 человек. Еще несколько десятков человек в ту ночь были покалечены или сошли с ума…

Причины трагедии

Через несколько дней в Севастополь прибыло сразу три чрезвычайных комиссии, которым было поручено разобраться с причинами трагедии. Одна - от Министерства обороны, другая - от Министерства судостроения, третья - от командования Военно-Морского Флота СССР. Все больше склонялись к мнению о том, что на рейд Севастополя каким-то образом занесло оставшуюся со времен войны корабельную мину, ее и прибило к борту линкора «Новороссийск». В секретном постановлении Правительства СССР от 8 декабря 1955 года было записано: «В ночь с 28 на 29 октября в Севастопольской бухте произошла тяжелая катастрофа с линкором «Новороссийск». Вместе с кораблем погибло 603 человека. Действительные причины взрыва, повлекшего затопление корабля и гибель людей, не установлены… Председатель Совета Министров СССР Николай Булганин».

Виновные были наказаны. При этом, как и всегда в нашей стране, в дело вмешалась политика, в нем присутствовало немало кадровых интриг. Командующий Черноморским флотом адмирал Владимир Пархоменко был виновен по всем статьям, однако в Москве у него нашлись серьезные покровители. Под суд адмирала не отдали, понизили на одну звезду и перевели на высокую должность в штаб Тихоокеанского флота. Зато вся вина была свалена на человека, лично к трагедии не причастного, но неугодного в тот момент кремлевской верхушке. Это был командующий Военно-Морским Флотом адмирал флота СССР Николай Кузнецов. Легендарный человек, который 22 июня 1941 года, несмотря на запреты Иосифа Сталина, дал всем флотам команду - в случае нападения сбивать фашистские самолеты. Тогда это помогло спасти не только боевые корабли, но и целые города - Одессу, Севастополь, Измаил, Ригу, Таллинн, Кронштадт. Но сейчас Николай Кузнецов был уже неугоден, его понизили в звании до контр-адмирала и отправили в отставку. После суда получили по нескольку лет тюрьмы офицеры, отвечавшие за охрану Севастопольской бухты со стороны моря. При этом до истинной причины катастрофы следователи так и не докопались.

Однако через девять лет в советское посольство в Париже пришел человек в гражданском костюме и попросил аудиенции у военно-морского атташе. Незнакомец рассказал, что несколько дней назад в Неаполе скончался итальянский морской офицер Валерио Боргезе, а это значит, что можно рассказать всем о его тайнах. Сам этот человек, по его словам, был одним из аквалангистов, принимавших участие в диверсии по подрыву линкора «Новороссийск». На малой подводной лодке их бригада из 12 человек подошла к морской границе. Вышли в море шесть аквалангистов с магнитной миной. Мину буксировали под водой по направлению к Севастополю, эти места всем были известны еще с войны. Как назло, в ту ночь не были закрыты боны - сетки, прикрывавшие вход в бухту. (Это установили и государственные комиссии, занимавшиеся расследованием катастрофы.) Аквалангисты проплыли под водой 20 километров. Они собирались поставить мину возле артпогребов линкора «Новороссийск», но не смогли. Взрывное устройство сработало в носовой части корабля. Валерио Боргезе исполнил свою страшную клятву.

Военно-морской атташе доложил об этой информации командующему Военно-Морским Флотом СССР Сергею Горшкову. Тот решил «наверх» вообще ничего не сообщать. Погибших не вернуть, а о трагедии линкора «Новороссийск» в стране говорить было не принято, все было окутано завесой секретности.

Игорь СИЗОВ.