(Окончание. Начало в номере за 4 апреля)

Мама еще до нашего прилета узнала о том, как должна проходить самоизоляция. Надо сказать, что выяснить все было нелегко. Нам нужны были больничные, то есть официальные основания для нашей самоизоляции. На тот момент никто в Краснодаре не знал, как последовательно действовать с возвращающимися из-за границы туристами. Хотя в Москве мэр объявил тогда всем туристам: «Прилетели — сразу домой, ни с кем не контактировать, позвонить в поликлинику, больничный выпишут по звонку».

На Кубани с этим все было туго. Мама с третьего раза попала на «горячую линию» краевого минздрава, где более-менее ясно объяснили, что делать. До этого звонила в поликлинику, там ее напугали, что придут с прокуратурой и заберут нас в изолированный бокс. Из крайности в крайность! В самолете я поняла, что половина туристов в нем вообще не знает про самоизоляцию, другая половина знает, но плевать хотела. Девушка по соседству рассказывала, что двоих своих грудничков оставила родителям, пока летала с мужем в Чехию: «Меня мама убьет, если я еще на две недели детей оставлю ей. Страшно, конечно! Вдруг у нас вирус? Но будем в масках как-нибудь!».

У нас с Ильей болело горло, и из-за этого мы места себе не находили. А вдруг это начало, ведь похоже на один из признаков коронавируса… Успокаивало то, что не было температуры (ну а вдруг все еще впереди?) и мы молоды, без хронических заболеваний. Ведь в мире твердили, что тяжело переносят новый грипп только пожилые.

Не успел самолет приземлиться, как капитан судна сказал, чтобы мы сидели на местах, сейчас на борт войдут медики. Половина тех, которые были вообще не в курсе, начали возмущаться. Вторые — притихли, и еще раз глотнули парацетамол и ринзу, и украдкой вытерли нос. Я волновалась насчет горла и положила на язык «Холлс». Жаропонижающее мы с Ильей приняли раньше. Вошла женщина в обычном белом халате, в простой маске, с тепловизором в руках. Быстро всех обошла, сказала: «Добро пожаловать, все у вас хорошо!» — и раскланялась. Пассажиры разразились аплодисментами. И все? Ах да, пока ждали медиков, мы заполнили анкету: данные загранпаспорта, адрес прописки и фактического проживания, какие страны посещали, телефон для связи. Многие возмущались и не стали заполнять — это было добровольно. Мы же все честно написали. И все. Никаких слов о самоизоляции, никаких речей о дисциплине и самосознании, о том, что надо подумать о других… Пассажиры ломанули из аэропорта так, что только пятки сверкали.

Сейчас, спустя 17 дней, мы понимаем, что власти края, города, Роспотребнадзор тогда недостаточно серьезно подошли к проблеме распространения коронавируса. Наш борт, 180 человек, распустили, ничего не сказав. Надеялись на сознательность граждан? Или на авось? А ведь тогда стало прибывать много рейсов из Германии, Турции, других стран, где уже свирепствовал вирус. И никто никому ничего не говорил о самоизоляции, о том, что это необходимо для общего блага. Это потом появилась информация о главном инфекционисте из Ставрополя и о том, что на нее завели уголовное дело за то, что она не самоизолировалась и зара-зила людей. А тогда, я больше чем уверена, добровольно дома остались единицы.

Пока мы были еще в небе, родители позаботились о нас и привезли продуктов даже не на две недели, а больше. Я с трудом все распределила в холодильнике.

Еще в Чехии написала маме список лекарств и других необходимых вещей, которые понадобятся на карантине. Мы приехали домой, нас ждали разные вкусняшки. Первым делом сняли всю одежду на пороге и долго отмывались, как будто не мылись сто лет. Горло не проходило, и поэтому мы готовились к худшему.

Утром стали звонить в поликлинику с семи часов.

Илья вежливо начал свою речь: «Мы из-за границы прилетели, хотим вызвать врача на дом». В регистратуре сначала подавились от такой наглости: «А вы что, сами не можете прийти?». Илья объяснил, что мы звонили на «горячую линию» минздрава (мама научила так сказать), и там сказали, как действовать. Сначала в трубке была тишина, а потом, видимо, слово «минздрав» подействовало, и, взвесив последствия, девушка сказала: «Ждите, сейчас спрошу». Спрашивала она минут десять. Я представляю, какой шухер она навела своим вопросом, потому что вскоре другой голос спросил: «Где-где вы были?». Мы честно ответили: «Чехия, Австрия, Германия». Голос тихо: «Носило же вас… Ждите врача, подойдет в течение дня. Что-то беспокоит?». И снова правда и только правда: «Горло першит сильно, у обоих».

Врач пришла быстро. В глазок мы наблюдали, как она на лестничной клетке надевала противочумный костюм, бахилы на ноги, маску и очки. В дверь она постучала ногой. Видимо, боялась об нашу дверь перчатки заразить. Да, она была неприветлива, но выполнила свой долг от и до: расспросила, посмотрела горло, померила температуру, на палец нацепила какую-то штуку (прибор для измерения оксигенации крови)… Через каждые несколько минут она брызгала вокруг себя антисептиком на спирту. Врач нас боялась. Вернее, боялась заразиться от нас. И я ее прекрасно понимала и не осуждала. Она сказала, что тест на коронавирус нам положен через десять дней. К нам будет каждый день приходить фельдшер, наблюдать за нашим состоянием. Горло красное, но это, скорее всего, фарингит. Больничный выпишет. Все, будьте здоровы.

С этого дня начался наш карантин. Если честно, мы так вымотались в Чехии (каждый день смарт-браслет показывал, что мы крутые и проходим в среднем по 20—25 километров), что первые два дня вставали с постели только чтобы померить температуру и прополоскать горло. В первые дни звонили-писали все и сразу. От друзей, родственников и коллег можно было услышать: «Как же вас угораздило? Надеемся, все будет хорошо», «Как же здорово, такое приключение запомнится на всю жизнь». Меньше всего хотелось, чтобы узнали о нашем приключении на работе все сотрудники. Все-таки присутствовал комплекс прокаженной. Но… кто-то из близких коллег проговорился, видимо, человека распирало от этого знания, и понеслось… Я каждый день получала шуточки про коронавирус сотнями. Сейчас пишу, и совсем не смешно, зная, что творится в Италии, CША, Испании.

Мы следили за ситуацией регулярно, но она менялась с такой быстротой, что мы, даже находясь дома, не успевали за всеми новостями. 18 марта все школы Кубани перешли на дистанционку, 23-го — все вузы. В школах продлили каникулы, наконец-то опомнились и четко сказали по телевизору числа 24-го: «ВСЕ, кто возвращается из-за границы, — строго на самоизоляцию». Хотелось крикнуть: «Где вы раньше были?». Потом ввели штрафы, потом — уголовную ответственность за нарушение карантина. А всего-то на первых порах достаточно было в аэропорту прилетающим сразу брать тест на коронавирус, выписывать больничный и популярно объяснять последствия. Но тестов, по-видимому, достаточно нет, с больничными тоже какой-то напряг был. Как я поняла, выписывать вполне здоровым людям лист нетрудоспособности — это противоречило законодательству. Но ведь новый вирус — это форс-мажор!

По сводкам новостей и дураку становилось ясно, что в Россию привезли коронавирус наши туристы. Это они, надеясь, что авось пронесет, понесли свой вирус в массы. Это они первыми стали серьезно болеть, заражать своих пожилых родственников, которые стали первыми жертвами. Халатность одних, пофигизм других привели к трагедии.

Некоторые боятся изоляции в четырех стенах. Мы перенесли ее спокойно. У меня столько появилось дел, которые я давно хотела осуществить: генеральная уборка кухни с чисткой каждой кафельной плитки, мытье окон, уборка в шкафах (столько оказалось ненужных вещей)… За всем этим мытьем-стиранием-убиранием находилось время для любимых занятий: чтения книг, рисования картин акварелью по номерам, сборки мозаики два на два метра. Иногда звонили знакомые, которые шутили: «Вы еще не убили друг друга, не развелись?». Нет, мы прекрасно уживались. В последние месяцы перед отпуском мы так много работали, видя друг друга только ночью, что дни изоляции принимали с благодарностью как возможность побыть вдвоем. Нам было хорошо! Но это, наверное, еще от характера зависит.

Итак, горло после тщательного полоскания, забрызгивания всяких лекарственных спреев сдалось на милость и перестало першить и болеть. Температура не поднималась, кашель не появился. А тест на коронавирус так и не делали. Вот здесь, я считаю, снова недоработка. Зачем тянуть? Сделали бы в течение первой недели, а потом уже на десятый день.

Наступил день Х. К нам пришли три медика в костюмах, в масках, с чемоданчиком, на котором выделялся желтый значок химзащиты. Когда у нас брали анализ из носа и рта, зачем-то фотографировали весь процесс. Для отчетности? Мы хотели было возмутиться, но от радости, что скоро на свободу, забыли.

Но «скоро» растянулось еще на неделю. Тоже, считаю, неправильно ждать анализ так долго. Не знаю, почему так долго делают. Кто-то говорил, что его возят в Новосибирск. Но это бред! У нас в Краснодаре несколько сертифицированных лабораторий, которые могут выполнять этот анализ.

Другой вопрос: хватает ли сейчас тестов для всех? И достаточно ли персонала для выполнения этих анализов? Думаю, сроки исполнения как раз зависят от этих двух вопросов. Раньше не нужно было столько лаборантов, а сейчас они востребованы. Значит, государству нужно задуматься об обучении людей для этой сферы.

Кроме того, анализ у нас взяли 22 марта, выполнили 25 марта, из поликлиники позвонили 31 марта. А где неделю он находился? Значит, валялся в лаборатории, ждал, когда его заберут. Снова халатность? По сути, нам должны были сразу закрыть больничный 25 марта, а получилось только 2 апреля. Несколько дней просидели лишних.

Пока я это писала, пришла новость, что нужно всех людей старше 65 лет обязательно проверить на коронавирус. И снова приказы ради приказов! В регионах это практически невозможно сделать. Правильно говорят: строгость российских законов компенсируется необязательностью их исполнения.

Мы пришли в поликлинику, чтобы закрыть больничный лист. Казалось бы, минутная процедура. Однако мы там пробыли полтора часа. В условиях карантина это непозволительно! В регистратуре нам высказали все, что думают о нас и о тех, которые «шаландаются по заграницам, а нам теперь в карантине сидеть». И еще массу нелицеприятных слов. Мы попытались как-то объяснить, но куда там… Хамство людей, которые выполняют работу, не требующую высоких компетенций, по-видимому, у нас неистребимо. Мне кто-то давно говорил, что в государственных поликлиниках делают все, чтобы к ним больше не приходили. Я пропускала мимо ушей. Сейчас же подпишусь под каждым словом этого выражения. В нашей стране болеть нельзя!

Больничный в итоге мы получили! Хотели зайти в магазины и в аптеки, но там был такой аншлаг! Люди реально стояли в очереди у кассы, и хоть бы кто-нибудь соблюдал правила двух метров! А у нас не было масок. В этот день объявили карантин, и все ринулись вновь скупать гречку и туалетную бумагу. Мы постояли у окна и, не сговариваясь, молча пошли домой.

Да здравствует второй карантин!
Раздел : Общество, Дата публикации : 2020-04-07 , Автор статьи : Инна МОЧАЛОВА