ПОЛИТОБЗОР. Думал, что в ближайшее время уже не придется нам с вами, дорогие читатели, возвращаться к наболевшей теме пенсионной реформы. Поторопился. Похоже, что относительно безболезненное для властей принятие закона о повышении пенсионного возраста развязало его инициаторам руки. Закон еще не вступил в силу, а уже готовится новый, не менее скандальный проект от финансового блока. И, похоже, за ним последует еще ряд аналогичных инициатив.

Как обычно, их необходимость объясняется исключительно заботой о повышении уровня благосостояния, в данном случае — снова будущих и настоящих пенсионеров. Такая активность не может не настораживать, поэтому давайте посмотрим, что на этот раз нам ждать от заботливого финансово-экономического блока нынешней власти.

Вероятнее всего, когда обсуждался вопрос об объявлении стране предстоящей радости от долгой трудовой деятельности, было опасение по поводу самых негативных последствий от повышения возраста выхода на пенсию. Поэтому, скорее всего, рассматривалось несколько вариантов реализации планов пополнения бюджета за счет этой части населения. И одним из предлагаемых вариантов было реформирование накопительной части пенсий. Именно она давно является предметом пристального внимания финансового блока во главе с Центробанком. Ее уже замораживали, последний раз в 2014 году. Для чего, спросите вы? Тогда говорили — для создания резервных фондов. На самом деле, скорее всего, эти средства «трудились» в традиционных для финансового регулятора спекулятивных сделках с иностранной валютой и зарубежными ценными бумагами. Но, видать, закончились и они. Отчитываться за их использование, тем более что они формально считаются внебюджетными, традиционно никто не стал. Вместо этого выбрали повышение возраста. Но этого оказалось мало, поэтому, наверное, и понадобился второй этап в виде реформы уже самих пенсионных накоплений. Неубедительные, на мой взгляд, попытки денежного ведомства объяснить вдруг срочно возникшую необходимость таких действий не имеет смысла даже комментировать. Не стоит, наверное, и разбираться в тонкостях объявленных на днях предстоящих изменений в балльной системе подсчета размера пенсий. Понятно, что это во благо и так далее. Все это звенья одной цепи.

В реальности ситуация проста и понятна: когда отечественные предприятия, наши сельхозпроизводители отчаянно нуждаются в длительных кредитах по разумным ставкам, а их наша банковская система предоставить не может, средств Пенсионного фонда, которые по любой логике должны быть главным источником инвестирования в стратегические отрасли промышленности, оказывается, не хватает даже для выплат пенсий. Мол, пенсионеров много, а работающих мало. Наверное, многие со мной согласятся, что при наличии доступа к «длинным» деньгам экономика нашего края совершила бы такой рывок, что многие позавидовали бы, все условия для этого есть. И реальных, а не искусственно создаваемых в госсекторе рабочих мест в стране было бы больше. Но приоритеты Минфина и ЦБ, к сожалению, лежат в другой плоскости.

Принятие новых законопроектов может, на мой взгляд, помочь изъять для нужд регулятора еще и значительную часть текущих накоплений граждан. Косвенным подтверждением того, что Пенсионный фонд России вряд ли находится в плачевном состоянии, можно считать то, что тот же материнский капитал выплачивается без задержек через его структуры. Конечно, не за счет пенсионеров правительство потом по факту должно компенсировать эти расходы. Ведь нельзя спрогнозировать, сколько за год родится младенцев, и заложить в бюджет страны точную сумму.

Фактическая безнаказанность в освоении средств пока еще государственного Пенсионного фонда страны, полный контроль над его ресурсами со стороны Минфина и ЦБ, как ни парадоксально, служит, на мой взгляд, гарантией того, что пенсии в России в ближайшее время не отменят вообще. Пока бенефициарами пенсионной системы являются не люди, а банки, этого не произойдет.

Получается, то, что изначально планировалось как запасной, более мягкий вариант реформы, в данных условиях может стать ее продолжением. Второй серией, так сказать. Только бы не превратилось оно при нынешних аппетитах наших (или уже не наших) финансовых гуру в бесконечный сериал. Впрочем, судите сами.

Еще в 2016 году, когда в стране случился острый дефицит бюджетных средств, впервые четко обозначились финансово-промышленные кланы, начавшие борьбу за оскудевшие заказы из казны. Даже за суммы в несколько миллионов рублей. Стабильность системы в условиях ужесточающихся санкций надо было срочно спасать. Тогда было предложено формировать из накопительной части пенсий россиян так называемый индивидуальный пенсионный капитал. Для того чтобы ЦБ мог использовать для своих целей эти средства, всех работающих граждан предлагалось включать в систему ИПК, по сути, без их согласия. Иными словами, провести автоподписку трудящихся на добровольные отчисления для формирования накопительной части пенсии. Напомню, самое главное в этой истории то, что накопительная часть в отличие от страховой размещается и в негосударственных пенсионных фондах. Тогда от автоподписки отказались, теперь оформляют ее законодательно.

Юридический механизм, который выбран для легитимизации перевода этих пенсионных средств частным пенсионным структурам, чем-то напоминает бизнес 90-х. Основанием для реформаторов стала статья 158 Гражданского кодекса, согласно которой при совершении сделок «молчание признается выражением воли совершить сделку в случаях, предусмотренных законом или соглашением сторон». Ну как тут не восхититься изяществом выстраиваемой конструкции! Поговорку «Молчание — золото» в ЦБ, вероятно, поняли буквально и реализовали на практике. Правда, надо отметить, что право отказаться от этой автоподписки гражданам все же оставляют. Тем, кто не согласен, надо будет, когда они узнают, что их ИПК сформирован и хранится на счетах НПФ, написать письменное заявление об отказе от отчисления взносов с зарплаты. Сейчас планируется, что это будет шесть процентов. Это в дополнение к уже существующим отчислениям с зарплаты во внебюджетные фонды, в том числе и Пенсионный. Мол, накопительную часть пусть формирует сам работник и сам ею распоряжается. И по доброте своей, полагая население малопонимающим в вопросах приумножения свого ИПК, Минфин и ЦБ взяли этот неблагодарный труд на себя и сами решили, куда направить деньги. Эти адреса известны — негосударственные пенсионные фонды и (внимание!) уполномоченный на это Внешэкономбанк, в котором размещаются средства так называемых молчунов, то есть тех людей, которые и не знают, что происходит с их этой самой накопительной частью. Говорилось, что работодателя обяжут информировать сотрудника о подключении. Установят некий переходный период для «конвертации обязательств НПФ и ПФР перед физлицами в обязательства по ИПК», как сообщил находившийся в понедельник в Нью-Йорке первый зампред ЦБ Сергей Швецов. Но это уже детали. Важнее другое: на государственном уровне создается прецедент принятия общественно значимых изменений «по умолчанию».

И может быть, в будущем этой статьей Гражданского кодекса станут пользоваться при повышении тарифов на коммуналку или подключении добросердечных граждан на еще на какие-нибудь сборы, скажем для помощи пострадавшим от санкций. Или при проведении референдума по той же пенсионной реформе: посчитать, кто пришел проголосовать против, ну а остальные все — за. А вы как думаете?

Олег БЕССМЕРТНЫЙ.

P.S. «Отчисления работников на будущую пенсию в НПФ будут способствовать росту уровня самих пенсий и станут источником для «длинных» денег в экономике», — приводит слова председателя ЦБ Эльвиры Набиуллиной РБК.
Раздел : Политика, Дата публикации : 2018-10-04 , Автор статьи :