ПАМЯТЬ СЕРДЦА СВЯТА! У служивого народа есть традиция: казаки своих не бросают! Не бросают не только на поле боя, но и в повседневной жизни, где места подвигу вроде бы и нет. Хотя это как посмотреть. Каждый день жизни казаков — ветеранов Великой Отечественной войны, перешагнувших 90-летний рубеж, на мой взгляд, уже подвиг.

Накануне 9 Мая казаки Екатеринодарского РКО во главе с атаманом Александром Пащенко поздравили ветеранов на дому. Как вы понимаете, у атамана каждый час, остававшийся до Дня Победы, на счету. Надо провести разбор подготовительной тренировки парадных расчетов, которые готовились к прохождению 9 Мая по Театральной площади, учесть замечания, провести последнюю перед праздником тренировку. Да мало ли какие есть еще заботы у атамана самого большого районного общества Екатеринодарского отдела! Однако батька, отложив все дела на полдня, лично поздравил тех, кто сражался с фашистами в годы Великой Отечественной войны.

— Поздравить ветеранов в канун 70-летия Дня Победы — дело святое, — ответил казачий полковник Пащенко на вопрос о необходимости личного участия. — Если бы не их подвиг, то отмечать было бы некому и нечего!

Ни убавить, ни прибавить. Умеет Александр Михайлович сказать одной фразой емко и доходчиво.

Кое-как втиснувшись вчетвером в салон автомобиля, отправились в путь. Кроме нас с атаманом в машине — председатель совета стариков Екатеринодарского РКО Александр Петрович Борщев и председатель совета ветеранов-казаков Михаил Федорович Обласов. О каждом из них, стоявших у истоков возрождения казачества на Кубани, можно написать как минимум статью.

Двое из ветеранов — Виктор Александрович Уваров и Виталий Михайлович Басий летом 1942 года были среди защитников Пашковской переправы. Несовершеннолетние ребята по зову сердца пошли на фронт.

— Мои сверстники были патриоты и рвались в бой, — вспоминает Виктор Александрович Уваров. — Конечно, воинская подготовка у нас была слабая, но это никого не останавливало. Нас собрали в Краснодаре, выдали винтовки, которые только-только привезли с завода. Это было видно по прикладам — кое-как обработаны, с заусенцами, нешлифованные. К винтовке выдали пять патронов. Много ли этим навоюешь? Но нас это не смущало!

Подразделение, в которое были зачислены ребята, направили в район Краснодара, примыкавший к станице Динской. Бойцы окопались и несколько дней ждали атаки. В это время немцы высадили десант в районе Пашковской переправы. Часть подняли по тревоге и ускоренным маршем направили к переправе. Ночью они перешли деревянный мост и заняли новую позицию. Немецкие десантники, укрывшись в саду, начали обстреливать позиции едва успевших окопаться защитников переправы.

— Представьте себе боевую выучку матерых десантников и нас, молодых необстрелянных пацанов, — говорит Виталий Михайлович Басий. — Они вели огонь из автоматов, причем били разрывными пулями. На один наш выстрел отвечали целыми очередями. Патроны у нас вышли, и молодой лейтенант, командовавший нами, приказал отступить в район кирпичного завода, где стоял стрелковый полк 339-й дивизии. Не успели окопаться, как началась массированная бомбежка. Осознавая, что подходы к переправе отстоять не удастся, командование приказало перейти по мосту на другую сторону реки. Нас погрузили в полуторки и доставили на заранее подготовленные позиции. Однако удержаться и там не удалось, так как немецкие танки прорвали оборону.

Дальше дороги молодых ребят разошлись. Виктор Уваров, получивший ранение, попал в медсанбат. После излечения его направили обучаться артиллерийскому делу. Со своим расчетом освобождал Украину. Под Донецком получил серьезное ранение — осколки попали в руку, грудь, а один в легкое. Его извлекли лишь двадцать лет спустя. После долгого лечения в госпиталях Виктор Уваров был направлен в Кенигсберг, где и встретил окончание войны.

Часть, где служил Виталий Басий, с боями отступала в сторону Туапсе. В бою на перевале Индюк от разрыва бомбы его засыпало землей, и на поверхности осталась одна рука. Если бы на нее случайно не наступил один из бойцов похоронной команды, то там бы молодой солдат и остался. Услышав стон, Виталия откопали и доставили в госпиталь города Сочи. В связи с тяжелым ранением его направили в глубокий тыл. Лечение он закончил в туркменском городе Мары.

— Был такой случай. Я пошел на рынок купить что-нибудь из еды, так как кормили тех, кто ожидал направления на фронт, скудно, — вспоминает Виталий Михайлович. — Решил купить несколько килограммов морковки. Продавец насыпал ее в вещмешок, я полез в карман за деньгами, но оказалось, что их какой-то жулик вытащил. Высыпаю морковку обратно на прилавок, а продавец, совершенно не говорящий по-русски, не может понять, в чем дело. Он позвал мальчишку, который знал наш язык. Когда понял, что деньги у меня украли, он и соседние торговцы насыпали полный вещмешок лепешек, вяленого мяса, фруктов. Проводили меня до казармы, а потом еще несколько раз приносили еду, причем совершенно бесплатно. Вот так тогда относились к солдатам.

Виталий Михайлович прошел с боями Молдавию, дошел до Румынии. Осложнения от ран не дали возможности воевать дальше. Сейчас он прикован к постели, но оптимизма и любви к жизни не потерял.

Дмитрий Дегтярев на второй день войны подал заявление в военкомат с просьбой о направлении на фронт. Ребят, которым было 17 лет, в армию не взяли. После очередной попытки попасть на фронт их направили в пехотное училище. Обучение шло по сокращенной трехмесячной программе. Дмитрия Дегтярева, получившего погоны лейтенанта, направили на Сталинградский фронт. Пекло Сталинграда он прошел от начала до конца — сначала в рядах защитников города на Волге, а потом — освободителей. В боях был давжды ранен. После второго ранения его хотели направить в военное училище, но когда командование узнало, что Дмитрий Харлампиевич родом с Кубани, то его зачислили командиром эскадрона в 4-й гвардейский Кубанский казачий корпус.

— С боями мы прошли от Сталинграда до Праги. В Чехословакии в последние дни войны немцы бросили остатки танковых войск в контратаку. Мы едва успели окопаться, как наши позиции стали утюжить «тигры». Я лежал в окопе, перезаряжая автомат, как вдруг на меня кто-то свалился сверху. Кое-как достал пистолет и едва не нажал на спусковой крючок. И тут слышу: «Не стреляй, свои». Это был наш замполит, который никогда не рыл себе окоп, заставляя бойцов работать лопатой за него. Лежим с ним — и тут в окоп попадает граната… Замполита разнесло чуть ли не на куски, а я отделался осколочными ранениями.

Судьба берегла Дмитрия Харлампиевича. В одном из боев он попал под прицел немецкого снайпера, но по счастливой случайности в момент выстрела чуть повернулся в сторону. Снайпер целился точно в сердце, но пуля прошла по касательной, ранив в грудь.

— В 1944 году я подал заявление о приеме в партию. Собрание проходило на краю лесной поляны. Минут через пять по нам открыли огонь немецкие минометчики. Первая мина легла с недолетом, вторая — с перелетом. Я кричу: «Бегом отсюда!». Только успели отбежать на пару десятков метров, как следующая мина легла точно в том месте, где мы были.

День Победы Дмитрий Харлампиевич встретил в эшелоне с ранеными.

— 8 мая наш эшелон находился в районе Будапешта. Вдруг слышу — стрельба, причем сильная. Думаю: неужели немцы перешли в контрнаступление? Ребята, легко раненные, бросились из вагона, чтобы найти оружие. Через несколько минут возвращаются со слезами радости: «Братцы, ура! Война кончилась!!!».

Владимир Петрович Литвиненко, так же как и его сверстники, рвался в бой, но ему выпала иная судьба. Ученика краснодарского ремесленного училища направили осваивать специальность авиатехника-моториста.

— Начинали с двигателей самолета ПО-2, — вспоминает ветеран. — Затем ремонтировали двигатели бомбардировщика СБ. Полк, где я служил, наносил удары по Крыму, сдерживая натиск немцев. Работы было очень много. Наших пилотов редко сопровождало истребительное прикрытие, поэтому почти после каждого вылета они возвращались с пробоинами, на еле тянущих движках.

За военные годы Владимир Литвиненко отремонтировал приблизительно девяносто двигателей различных типов самолетов, среди которых были и гиганты ТБ-3. Находчивость молодого авиатехника однажды выручила летчиков.

— Когда мы перебазировались в Степанакерт, командир распорядился брать минимум оборудования, а у меня было пять ящиков с запасными частями, инструментом. Солдаты, занимавшиеся погрузкой, спросили, что грузить, я сказал: грузим все. Когда немецкие войска, наступавшие на Кавказе, перерезали пути снабжения, командир с горечью вспоминал об оставленных в Краснодаре запчастях. Я ему говорю: «Товарищ капитан, я, нарушив ваш приказ, взял все пять ящиков». Вот он обрадовался!

Техники работали в любую погоду: в жару, в холод, ремонтируя «сердца» самолетов. Зимой 1945 года Владимир Литвиненко тяжело заболел. В госпитале ему удалили одно легкое, и День Победы встретил на больничной койке.

Казачий полковник Владимир Петрович Литвиненко, несмотря на свой возраст (в феврале ему исполнилось девяносто лет), не пропускает ни одного сбора куреня «Кубанский казачий клуб», ведет занятия по топографии. Не пропускает он и военно-полевых сборов Екатеринодарского отдела. А еще он до сих пор танцует, состоит в Русском географическом обществе, посещает разные уголки нашей необъятной страны.

Всем ветеранам, которых посетили атаман Екатеринодарского РКО и его заместитель, вручили цветы и подарки. Средства выделили общественная благотворительная организация «Твой Дом», компания «Регионгаз». Хотя, по словам Александра Пащенко, обращались ко многим бизнесменам и предприятиям краевого центра, но деловые люди не нашли возможности выделить средства для поздравления ветеранов-фронтовиков, которых, к сожалению, остались считанные единицы. Бог вам судья, господа предприниматели.

Ветеранов, кому здоровье позволяет двигаться самостоятельно, ждал атаманский прием. Семь фронтовиков с супругами собрались в почти домашней обстановке за праздничным столом в штабе Екатеринодарского РКО. Признаюсь, раньше не видел, чтобы атаман районного казачьего общества был настолько внимательным к гостям.

— Кушайте картошку, пока она горячая, — заботливо говорил Александр Пащенко.

Владелец сети магазинов «Магнит» Сергей Галицкий, не скупясь, выделил продукты и напитки для застолья. Помог и депутат городской Думы Краснодара Николай Хиль, который нашел и средства и время посидеть с ветеранами. Был за столом и настоятель Свято-Покровского храма отец Иоанн Гармаш — духовник Екатеринодарского РКО.

— Накануне величайшего праздника нашей страны вы вспоминаете друзей, погибших в боях за Родину. Поэтому Русь, за которую было пролито столько крови, мы зовем святой, — сказал казачий полковник Николай Хиль. — Главное, чтобы наши дети, внуки и правнуки никогда не забывали о вашем величайшем подвиге, чтобы не потеряли веру, казачью культуру, обычаи и основные традиционные ценности русского православного человека — доброту и жертвенность, как бы ни старались наши недруги, перекраивая историю России, разорвать связь поколений. В памяти людской ваш подвиг будет жить вечно!

Пример связи поколений — выступление казачат коллектива школы-гимназии № 3 «Переполох». Чувствовалось, что дети исполняли песни военных лет не формально, а с душой. Легкий фурор произвела песня «Поехал казак на чужбину», о «Дне Победы», вообще молчу. Не только ветераны, но и все, кто сидел за столом, не сдерживали слез. Таких детей ни одна заморская нечисть не собьет с истинного пути!

Порадовали своим выступлением казаки ансамбля «Казачий стан» Шереметьевского куреня. Песня «Севастополь» — еще один пример связи поколений. Внуки и правнуки солдат Победы, сражавшихся за Крым, подтвердили гордое имя казаков. Они первыми пришли на помощь жителям теперь уже российского Крыма.

Много теплых слов было сказано о казаках-ветеранах в тот день. Главное — помнить о них и после Дня Великой Победы.
Раздел : Кубанские казаки, Дата публикации : 2015-05-14 , Автор статьи : Сергей КАПРЕЛОВ