ИСПЫТАНО НА СЕБЕ. Когда в нашем курене Красный Кут начали составлять списки тех, кто поедет на военно-полевые сборы, записался в числе первых. Жена на мое решение отреагировала своеобразно: «Тебе за полтинник перевалило, а ты, видно, до сих пор в войнушку не наигрался!». Пришлось провести разъяснительную работу и объяснить, что казак должен быть готов в любую минуту встать под ружье. Помогло, скепсиса у супруги явно убавилось.

Рано утром в камуфляжной форме, с увесистым рюкзаком за плечами — на пункте сбора возле администрации Центрального округа. Час езды — и мы в Молькино, где базируется 10-я бригада спецназа ГРУ.

Екатеринодарский отдел Кубанского казачьего войска, куда помимо Краснодара входят Горячий Ключ, Северский, Усть-Лабинский и Динской районы, выставил два батальона, сведенные в полк имени атамана Захария Чепеги. 250 казаков, большинству из которых пришлось отпроситься с работы, строятся на плацу перед палаточным городком. Причем палатки не туристские, а военные — барачного типа. Каждая из них рассчитана на 20 человек. Внутри матрасы, одеяла, подушки — заходи и живи.

— Подготовку к военно-полевым сборам мы начали заблаговременно, — рассказал атаман Екатеринодарского РКО Александр Пащенко. — Сначала была создана организационная рабочая группа. Затем за десять дней до сборов сюда прибыла группа казаков для того, чтобы подготовить военно-полевой лагерь.

Суета, царившая на плацу во время распределения казаков по отделениям, взводам и ротам, наконец-то закончилась. Мы с товарищами по куреню попали в третью роту.

— Полк, равняйсь, смирно!

Командир полка докладывает первому заместителю войскового атамана казачьему полковнику Первакову.

— Казаки всегда были воинами. А что главное для воина? Дисциплина и управляемость! — напутствует нас Николай Семенович. — С этой минуты сборы начались. Поэтому прошу и требую соблюдать дисциплину, выполнять приказы командиров и начальников.

На плац вносится новое знамя Екатеринодарского отдела, полученное на Тамани возле памятника черноморским казакам, высадившимся на Кубани. После молебна и прохождения торжественным строем наконец-то долгожданная команда «Разойдись!». После почти двухчасового нахождения на солнцепеке курилка кажется самым лучшим местом на свете. Потягивая воду, обсуждаем начало сборов.

— Нужно начинать подготовку с куреней, затем сборы районных обществ, а уж потом собрать отдельские, — говорит Константин Астраханцев.

Ну что ж, резон в этом есть…

За короткое время лагерь преображается: часовой на посту номер один возле знамени отдела, информационные стенды с распорядком дня и иной документацией, в том числе и общеполитической. На одном из стендов нашего батальона в глаза бросилась родная газета — «Вольная Кубань». Приятно, не скрою.

Не успели распределиться по палаткам и сложить вещи, тут как тут инспекционная комиссия, проверяющая, как расположились казаки. Меня назначили дневальным. Пришлось вспомнить армейскую молодость.

— Товарищ полковник, первый взвод третьей роты первого пластунского батальона в количестве…

— Вольно, — командует первый заместитель войскового атамана Николай Перваков. — Вижу, пресса у нас службу знает.

Все процедуры, изложенные в уставах, соблюдены, и наша третья рота отправляется на занятия.

Маршировать на сборах пришлось немало. Не считая ежедневного торжественного прохождения после утреннего развода, все перемещения по территории полигона, площадь которого весьма приличная, только строем. От палаточного лагеря до учебных мест 3 — 4 километра. Туда и обратно пришлось ходить по два раза в день и не в легкой обуви, а в берцах, вес которых с каждым пройденным километром как будто становится все больше и больше.

Удивительно, насколько быстро после более чем 30-летнего перерыва восстанавливаются навыки строевой подготовки, полученные еще в Советской Армии. К концу сборов наша третья рота печатала шаг не хуже кадровых военных. Особенно под барабанный бой. Услышав заданный ритм, рота, растянувшаяся и идущая чуть расслабленно, мгновенно подтягивается, подбирает ногу и дальше движется четким шагом.

Не могу не сказать несколько слов о наших барабанщиках — братьях Анучиных. Старший Петр — заслуженный артист Кубани. Раньше был солистом филармонического коллектива «Казачья вольница». Сейчас бас-гитарист группы «Славянский стиль», исполняющей как казачьи песни, так и кавер-версии мировых шлягеров. Младший, Максим, барабанами увлекся с девяти лет, получил профессиональное образование и играет вместе со страшим братом в одной группе.

Как вы понимаете, строем рота ходит во главе с командирами. О них разговор особый. Ротный — майор, или есаул по-казачьи, Валерий Катков. За его плечами служба в гвардейской Таманской мотострелковой дивизии. Принимал участие в столкновениях с китайской армией на острове Даманском. В составе десантной группы высаживался на советско-китайской границе, где батальон принял бой с войсками КНР. После перевода в Краснодар готовил младших лейтенантов на трехмесячных курсах. Около полугода командовал разведвзводом ВДВ в Тульской дивизии. Мастер по армейскому рукопашному бою.

Валерий Катков умело командовал нашей третьей ротой. То даст нам небольшую слабину, то двумя-тремя фразами мобилизует. Заметит, что устали — анекдот траванет:

— Утром разговаривают две старушки. Одна из них жалуется: «Ночью почти всех курей украли». Другая спрашивает: «Может, солдаты?». «Нет, следы-то человеческие были».

Командиры взводов — казаки нашего куреня Красный Кут. Виктор Петух начинал службу на Дальнем Востоке. Чем только не пришлось ему командовать: и метеорологической артиллерийской батареей, и отделом центрального ветеринарного склада (оказывается, есть в армии и такие подразделения!), и учебной ротой.

Александр Логинов, командир 2-го взвода, свою жизнь связал с небом. Четверть века прослужил в небезызвестном Капустином Яру. Летал борт-инженером на военно-транспортных самолетах ИЛ-14, АН-26. В воздухе провел около трех тысяч часов. К слову, Александр, не державший почти четверть века в руках автомат, на стрельбах показал самый лучший результат: девять попаданий из двадцати выстрелов. Прямо снайпер, а не летчик…

На первом комплексном учебном месте нас загрузили по полной программе. Работа на средствах связи, среди которых были и несколько устаревших радиостанций, и новые со специальной системой кодирования частот и спутниковой связью.

Со связью у меня проблем не было. Сам два года служил радистом на командном пункте авиаполка. А вот с армейским КамАЗом, на котором каждый из нас проехал несколько кругов, пришлось попотеть. Это вам не на легковушке ездить. Рулевое колесо хотя и снабжено гидроусилителем, с непривычки кажется настолько огромным и трудно управляемым, что крутишь его словно штурвал старинной каравеллы.

Майор-десантник (имена служащих Главного разведывательного управления Генштаба РФ называть нельзя) обстоятельно объяснил действия взвода в наступлении и обороне, нарисовал схему с возможными тактическими приемами. Вкратце суть их сводится к следующему: автоматчики работают в парах, гранатометчики и пулеметчики — в тройках. В случае отступления пулеметчики отходят последними, прикрывая товарищей.

Сначала отрабатываем действия в наступлении. Разбившись на пары, один боец, встав на колено с автоматом в руках, следит за позициями противника. Второй пробегает несколько зигзагообразных шагов таким образом, чтобы не попасть на линию огня своего напарника. Упав на колено, подает команду: «Прикрываю!». Его товарищ пробегает мимо, занимает позицию для стрельбы с колена, кричит: «Прикрываю!». Если взглянуть на действия взвода, то его бойцы перемещаются на поле боя в шахматном порядке, постоянно страхуя друг друга. Соответственно, противнику труднее поразить наступающих, ведущих огонь из автоматического оружия, прикрываясь дымовыми шашками и бросками гранат.

Снаряжаем автоматные магазины патронами. От того, насколько тщательно они набиты, зависит жизнь в бою. Если делать это небрежно, то в самый неподходящий момент патрон в магазине переклинит, и тогда пиши пропало.

Наше первое отделение занимает позиции на оборонительном рубеже. Дистанция между моим напарником такова, что можно видеть друг друга. Нам достался правый фланг обороны. Это осложняет дело, поскольку сектор обстрела увеличивается и мы должны следить, чтобы противник не обошел нас с фланга. Лежа на земле, передергиваю затвор АКМ. Сквозь прорезь прицела вижу противника. Бью короткими экономными очередями по два-три патрона. Учебными, естественно. Наступающие, прикрываясь дымовыми шашками, пытаются обойти нас с фланга. Кричу напарнику: «Внимание! Фланговый обхват!». Он переносит огонь на фланг. Обойти отделение мы с ним не дали, прижав противника к земле. А тут и патроны и у нас и у них закончились.

Меняемся местами. Теперь мы наступаем. На поле то и дело звучат команды: «Прикрываю!». Подобравшись вплотную к противнику, залегаем в траве, тщательно выцеливая головы в касках. Вроде бы игра, но адреналин в крови так и кипит!

Бой без раненых случается редко. Поэтому учимся перевязывать раны. Капитан медицинской службы объясняет и показывает, как остановить кровь при ранениях в ноги. Снова разбиваемся на пары: один раненый, другой — оказывает медицинскую помощь. Туго затянув жгут выше раны, нужно в другую ногу вколоть тюбик промедола — препарат, снимающий боль.

Гораздо сложнее справиться с ранением в грудь. Разрываю индивидуальный перевязочный пакет. Его упаковка с внутренней стороны стерильная. Ее нужно наложить на рану. В пакете две марлевых подушечки. Одна неподвижная, другая — двигается на бинте. Если ранение сквозное, то первую подушечку необходимо наложить поверх стерильной упаковки. Подвижную подушечку отодвинуть от неподвижной на расстояние, чтобы можно было закрыть обе раны. Подушечки удерживают на ранах с помощью бинта. Его конец или закрепляется булавкой на поверхности повязки, или завязывается.

Сквозную рану удается кое-как перевязать лишь с третьей попытки. Капитан мою работу забраковал.

— Раненый, которого вы перевязали, умрет от потери крови.

Да, в санитары я явно не гожусь.

Поблагодарив офицеров за науку, идем в лагерь. Жара градусов за 40. На взвод выдали упаковку минералки. Воду сначала буквально хлестал. Потом, вспомнив армейские навыки, первыми глотками смачиваю гортань, а затем делаю три-четыре небольших глотка.

Вот наконец и лагерь! Тянет дымком полевой кухни. На обед борщ, гречневая каша с тушенкой и кисель. Питание без особых изысков. Сборы — это не пикник.

— Если бы атаманы ели с нами, а не на своей кухне, то пайка была бы лучше, — ворчит один казак за нашим столом.

— Терпи, казак, атаманом будешь, — подначивает его сосед.

К слову, на сборах отведал перловой каши. Она же каша «жуй-плюй», она же — «лошадиный рис». Такие уничижительные названия заслужила перловка в годы моей армейской службы. После дембеля ни разу в рот ее не брал! А тут ничего, пошла за милую душу.

«Чипка» — так на солдатском жаргоне называется армейское кафе или продуктовый магазин — поблизости мы не обнаружили. Но благо недалеко от лагеря, через дорогу небольшая торговая точка. Туда наведывались многие казаки. Думается, выручка за время сборов поднялась кратно.

Вечером в лагере начинаются спортивные состязания: метание ножа, перетягивание каната, борьба на руках, именуемая армрестлингом, подъем гири, ножевой бой.

Решил тряхнуть стариной. Две схватки борьбы на руках выиграл. Третью — проиграл своему товарищу по куреню Виталию Астафьеву. Ладно, хоть не так обидно. Виталик — человек универсальный. Перевязал раненого лучше всех, стреляет как снайпер, в ножевом бою — один из лучших.

Кстати, о ножевом бое. Тут страсти разгорелись нешуточные. Казак Ермоловского куреня Игорь Гуров, в прошлом служивший в миротворческих войсках в Абхазии — мастер ножевого боя. Он организовал настоящий турнир. В круг выходили и умудренные спецназовцы, и десантники, и молодые казачата. Борьба шла нешуточная. Выигрывал бой тот, кто сумел нанести сопернику пять касаний ножом со специальным резиновым лезвием. Реальные схватки в отличие от киношных, где противники по пять минут кружат, машут кликами, перемещаются с места на место, заканчиваются быстро даже с учетом пяти касаний, не говоря уже об одном.

Неподалеку казаки отрабатывают владение шашкой. Некоторые из них работают с одной. Есть и те, кто виртуозно владеет двумя клинками. Причем асы могут, вращая шашку одной рукой, другую подбрасывать и ловить, при этом вторая рука работает словно хорошо отлаженный механизм, ни разу не сбившись с темпа.

Каждый вечер в лагере показывали кинофильмы «Тарас Бульба», «Ермак». Выступали исполнители казачьих песен. Была и передвижная церковь с иконостасом. В общем, полная забота как о теле, так и о душе.

На сборах были казаки разного возраста. Самому старшему — 90 лет! Казачий полковник Владимир Петрович Литвиненко, несмотря на свои годы, не пропускает ни одни полевые сборы. В годы Великой Отечественной войны работал механиком по ремонту авиационных двигателей. Через его руки прошли десятки «сердец самолетов». Довелось ему ремонтировать двигатели самого большого в годы войны самолета — ТБ-3.

— Мы работали в любых условиях: в жару, в холод, — вспоминает ветеран. — Зимой 1945 года я тяжело заболел. В госпитале мне удалили одно легкое, и День Победы встретил на больничной койке. Я бываю на всех сборах и хочу отметить, что с каждым годом уровень их растет. Очень радует, что в этом году много казачат.

Самому юному казаку — Роме Котенко всего десять лет. На сборы он приехал с дедушкой. Впервые в своей жизни стрелял из боевого автомата. И не в белый свет как в копеечку, а поразил три мишени. Для десятилетнего мальчика, впервые взявшего в руки АКМ, это очень хороший результат. Чего там греха таить, среди взрослых были казаки ни разу не попавшие в мишень.

— Я обязательно приеду на следующие сборы. Хочу научиться воинскому делу.

Романа и еще семерых казачат из Горячего Ключа наградили специальными значками и почетными грамотами. Вот такая у нас подрастает смена.

— В этом году у нас 70 процентов молодежи, — рассказал атаман Екатеринодарского РКО Александр Пащенко. — В первую очередь нужно готовить их. Многие из казаков не так давно служили в армии, поэтому им легче восстановить навыки боевой, тактической, инженерной, стрелковой подготовки, чем тем, кому за сорок.

Обратил внимание на просто какую-то патологическую тягу к оружию и молодых и старых. На полигоне нам показали часть арсенала бригады спецназа. Ни старых ни малых не оттянуть от автоматов «Вал», АКМ с подствольными гранатометами, РПГ и другого оружия.

Наш ротный минут десять крутился на спаренной зенитной установке ЗУ-2. Именно из таких 23-миллиметровых зениток ополченцы валили украинские СУ-26 и боевые вертолеты.

Других было не вытащить из БМП-80 и боевых машин «Тигр». Да сам, признаться, минут на пять прилип к миномету, разбираясь в прицеле. Ну что ж, на то мы и казаки.

Белую зависть у нас вызвала команда игроков в страйкбол. Натовский камуфляж, бронежилеты, разгрузки, каски с тактическими очками, радиостанции. Об оружии, пусть и не настоящем, вообще молчу: пулеметы, снайперские винтовки не отличишь от боевых.

— Военно-патриотическое воспитание молодежи в рамках страйкбола дает очень хороший результат, — считает Роман Ойбида. — Одна игра, и ребята загораются — не остановишь. В рамках этой военизированной игры, где вместо пуль оружие стреляет шариками, можно отрабатывать тактику боя любой армии мира.

В составе отряда заметил девушку.

— Друзья уговорили меня один раз сыграть, и я загорелась, — говорит врач-травматолог Анастасия. В отряде она не медик, а автоматчик. Общий вес снаряжения — почти десять килограммов. С этим грузом она бегает наравне с мужчинами.

В продолжение темы страйкбола. Наш лагерь посетил мэр Краснодара Владимир Евланов. Так вышло, что именно нашей роте выпала честь пообщаться с ним.

Казаки Красного Кута попросили приобрести для Екатеринодарского РКО десяток-другой комплектов снаряжения для страйкбола, чтобы вне зависимости от общих сборов каждый курень мог отрабатывать навыки тактической подготовки. Владимир Лазаревич пообещал выполнить просьбу казаков. Верим: раз пообещал, значит сделает.

Самым насыщенным стал второй день сборов. С утра и до вечера мы были на стрельбище. Сначала изучали подрывное дело. Теперь я знаю, как правильно поставить растяжку. Гранаты нам дали, конечно, учебные, но и с ними мы отработали по полной программе. Нас научили устраивать минные ловушки. Для этого ставятся три противопехотные мины МОН-50. Они представляют собой плоские корпуса с четырьмя ножками. Мины втыкаются в землю на определенном расстоянии. Между ними ставится растяжка — граната со снятой чекой. Спусковой рычаг обматываю изолентой. Нет изоленты — подойдет и тонкая проволока. Через кольцо протягиваю прочный шнур, конец которого закрепляю за колышек, ветку дерева. Маскирую травой. Стоит противнику задеть шнур, как граната, стоящая на боевом взводе, взрывается. Тут же детонируют мины. В радиусе нескольких сот метров не останется ничего живого.

Поработали мы и на разминировании. Искали мины и с помощью щупа и миноискателя. Хотя мины учебные, но когда выкручиваешь взрыватель — немного не по себе.

Каждый из нас метал учебную гранату с боевым запалом. Сначала необходимо надеть бронежилет, каску. Техника безопасности, к слову, строгая. Разгибаю усики, выдергиваю кольцо, бросаю и тут же падаю на землю. Кто замешкался — условно убит осколками от своей же гранаты. К удивлению, «убило» ротного.

— Никогда не любил гранаты. Всегда менял их на патроны, — говорит Валерий Катков.

Стрельбы, конечно, самое интересное. Перед огневым рубежом выслушали правила безопасности. Затем на скорость снаряжаем магазины автоматов, снайперской винтовки СВД и пулеметные ленты. Я записался в пулеметчики, поэтому отрабатывал укладку ленты в коробку. Вроде бы дело нехитрое, но попотеть пришлось.

Затем разборка и сборка оружия. Сначала пробная, потом на скорость. Пулемет «Печенег», в отличие от АКМ, оружие куда более сложное. С непривычки пришлось несладко.

Зато на стрельбище «Печенег» — машина убойная. Скорострельность — 700—800 выстрелов в минуту, прицельная дальность — полтора километра. В отличие от ручного пулемета Калашникова можно выпустить до 400 патронов без ухудшения эффективности стрельбы. Мишень поразил два раза. Если бы на пулемете был установлен оптический прицел — результат наверняка был лучше. Да и патронов мало было — всего двадцать.

После «Печенега» АКМ кажется каким-то несерьезным: слишком уж легким, а звуки стрельбы — негромкими.

К слову, звуки пулеметных и автоматных очередей не затихали на полигоне до поздней ночи. Спецназ отрабатывал ночные стрельбы.

Довелось увидеть и показательные выступления. Спецназовцы в дыму и под взрывы учебных мин творили на полосе препятствий чудеса! Вести огонь из автомата или пулемета на бегу по узкой доске на двухметровой высоте над землей, ни разу не упав — то еще искусство. Так же как и штурм здания или преодоление колючей проволоки.

На перекуре разговорился с офицерами.

— Яценюк и компания вопят, что в Донецке воюет спецназ ГРУ.

— Если бы мы там были, то фронт уже где-то рядом с Киевом был бы.

Сомнений в их утверждениях нет абсолютно. Впрочем, если нас хорошенько погонять две-три недели, то не знаю, как с «зелеными беретами», но с «правосеками» бы справились.

На последнем построении полка атаман Екатеринодарского отдела Виктор Светличный также дал высокую оценку:

— Сборы прошли на «отлично». Спасибо братья-казаки за службу.

С ним солидарен атаман Екатеринодарского РКО Александр Пащенко:

— В этом году сборы прошли на очень высоком уровне, командование бригады отметило хорошую организацию, дисциплину и уровень подготовки казаков.

…Недалеко от дома ко мне подошел мужчина:

— Извини, брат, смотрю — в камуфляже, загоревший. Не с Донбасса приехал?

— С казачьих военно-полевых сборов. Возникнет необходимость, поеду и туда.

Собкор «Вольной Кубани», казак хуторского общества «Красный Кут».
Раздел : Кубанские казаки, Дата публикации : 2014-09-11 , Автор статьи : Сергей КАПРЕЛОВ