Наш корреспондент, в очередной раз побывавший в минувшем апреле в Италии, продолжает свой рассказ о сложившихся традициях в этой удивительной стране, о жизни крестьян, которым, как и в России, приходится много трудиться, чтобы заработать на хлеб с маслом.

Отправляясь на встречу с дочерью Ларисой и сыном Алексеем, проживающими в небольшом городке Формия, я, признаюсь откровенно, больше всего интересовался, как развивается наша внучка Анжелика. Ей исполнилось ко времени приезда два года и три месяца.

Порадовался за малышку. Понимает практически все, что ей говорят на итальянском или на русском языке. Знает азбуку, чему научилась на детском компьютере китайского производства. Умная игрушка!

Нажимает ребенок кнопку, а из микрофона голос раздается: «Найди букву «Эль» (Л) — лупо». И Анжелика мгновенно отыскивает волка на клавише-картинке. Давит на нее, а в ответ слышится «Браво!» и тут же дается новое задание.

Усиленному развитию девочки способствует прежде всего то, что Лариса с ней постоянно разговаривает, с восьми утра до вечера, пока та не ляжет спать. За завтраком обычно разучивают стихи. Стоит дочери начать «Идет бычок, качается…», как Анжелика сразу подхватывает слова и досказывает стишок.

Поблагодаришь ее: «спасибо» — обязательно скажет «пожалуйста». Если говорят «грациэ» — она по-итальянски же произносит «прэго». Часто с малышкой занимается ее старшая сестра (которой исполнился 21 год. Оксана — моя любимица. Младшенькая ее ласково зовет Ксюней. А меня, кстати, дедулей).

Буква «ш», правда, дается Анжелике с трудом. Лариса как-то попросила меня:

— Позанимайся с ней, потренируй скороговорками. Помнишь, как в детстве ты мне помогал? «Карл у Клары украл кораллы»… Придумай такие слова, чтобы в них было побольше букв «ш».

Что касается других изменений, то не все они меня порадовали. Джузеппе, который «пашет как папа Карло» (о нем я раньше писал), растянул сухожилие на правой руке. Ходит с повязкой, огорчен, что не может работать. Его жену Элизу коза рогами боднула после окончания дойки. Нос сломала.

У братьев Челенто, производящих моццареллу, сгорело полностью здание цеха вместе с оборудованием.

Не заладились дела и у нашего зятя — приостановлено действие лицензии. Нужно выбивать новые документы — разрешение на добычу мрамора. На это минимум полгода уйдет. Там такие же чиновники-волокитчики, как и у нас. Так что Алексею, помогавшему Сальваторе, пришлось возвращаться в Краснодар.

Единственный из моих знакомых, кто чувствует себя превосходно, так это Микельанджело — владелец небольшого ресторана «Хлеб да вино» на острове Иския, куда я еще раз наведался.

Подошел к его заведению на берегу залива, вижу — на самом видном месте висит… газета «Вольная Кубань» с портретом Микельанджело. Этот номер ему привез кто-то из предприимчивых краснодарцев, побывавших здесь. Хорошая реклама получилась! Довольный хозяин накормил гостя. И напоил вином. Меня тоже не забыл.

Что касается цен, то они и в Италии растут. Бензин и дизельное топливо сейчас стоят одинаково — 1,5 евро, или 60 рублей за литр. За электроэнергию и газ Лариса теперь платит 400 евро в месяц. С ума сойти можно! А куда денешься? Выход один — пахать мужу с раннего утра до вечера. Пришлось Сальваторе на время пойти в экскаваторщики к знакомому компаньону, тоже добывающему мрамор.

Каждую свою поездку я заранее планирую. Первым делом решил продолжить знакомство с фермерами. Говорю супруге Тамаре:

— Давай на этот раз съездим на буйволиную ферму.

— Ты что, Безрук, сдурел?! Дома навоза не нанюхался?

Меня это задело, конечно. Далек человек от сельской жизни! В сердцах немножко приструнил ее. Упрекнул:

— Я же твою просьбу уважил — в Версаль вместе ходили.

Рассмеялась в ответ. Хотя что здесь смешного? Когда мы посещали дворец этот в Париже, жара на улице стояла неимоверная. И внутри духота страшная. Людей — море, присесть негде. Все потные, и от сногсшибательной смеси пота и духов меня чуть не стошнило. Честно скажу: на буйволиной ферме воздух гораздо чище.

Короче говоря, поехал я туда без супруги, вместе с Ларисой, ставшей по традиции переводчицей.

Когда подъехали к «фазенде» на окраине Спиньо-Сатурнио, машину тут же окружили три огромные белые овчарки. «Наверное, от набегов волков охраняют животных», — подумалось мне. Немного ошибся. Сюда лисы частенько заглядывают. Особенно когда коровы или буйволицы телят рожают. Непрошеных гостей собаки быстро отгоняют.

Успокоив их, глава семейства Антонио Дзангрилли показал нам свою ферму (azienda agricola). В помощниках у него жена Тэрэза Проспэрри, сыновья Даниэлэ и Винчэнцо, а также дочь Филомэна. На ферме 18 коров и 10 черных буйволиц, каждая из которых дает в сутки до 12 литров молока.

Сами же из него готовят моццареллу и различные сыры, большую часть которых реализуют в своем же магазине.

Распорядок дня у Антонио такой. Встает в полчетвертого утра и делает закваску для моццареллы. Поскольку в молоке буйволиц очень много жира (до девяти процентов), добавляют в него 30 процентов коровьего молока. Меньше себестоимость продукта выходит, а на вкусовых качествах моццареллы это не отражается.

Сделав закваску, вновь ложится спать. Очередной подъем — в шесть часов. К этому времени Тэрэза уже готова к работе. Вначале с помощью аппаратов доят коров, потом буйволиц. Молоко ведрами относят в цех закваски. Оставшуюся часть помещают в холодильную камеру. Его потом компаньоны заберут.

Помещения для животных — приспособленные. Крытые навесы — и все. Этого вполне достаточно, поскольку в этой части страны температура зимой ниже плюс двух градусов не опускается.

Коровы и буйволицы, как и молодняк, круглый год находятся в стойлах. Пастбищ-то нет. И корм постоянно одинаковый: сено и гранулированные комбикорма, которые покупают. Зеленую траву скоту не дают, чтобы не было стрессов.

Заготовкой сена занимается один человек — Луиджи, ставший компаньоном семьи Дзангрилли. Половину площадей, где растут травы, арендуют у других частников. На год обычно припасают 200 тонн сена, чего вполне хватает для всего поголовья.

Доят стадо дважды — утром и вечером. Спать обычно ложатся после 21 часа. Тяжело приходится. Целый день в напряжении! Поэтому на мой вопрос, будут ли его дело продолжать внуки, Антонио категорически ответил: «Нет!». Со временем производство придется сворачивать, открывать новое дело.

Работа не из легких. И неблагодарная к тому же. Вырученных средств от реализации продукции только и хватает что на жизнь. Шиковать не приходится.

Питаются, правда, хорошо. Бычков-буйволят откармливают до 400 килограммов и затем забивают. Мясо у них — вкуснее говяжьего. Мраморное. К тому же лечебное, в нем много антиоксидантов, препятствующих появлению в организме раковых клеток.

Антонио 62 года. Отработал на фазенде 40 лет, назначили пенсию — 650 евро. Это минимум вдвое меньше, чем у тех, кто работает в промышленности и на транспорте. Так что и в Италии крестьянам, будем говорить открытым текстом, живется несладко.

Конечно, azienda agricola семьи Дзангрилли нетипичная для этой страны. Есть фермы более крупные, где все процессы механизированы. Их я и хочу посетить в следующий свой приезд — в сентябре.

___________

*Буйволы.
Раздел : Общество, Дата публикации : 2011-05-19 , Автор статьи : Федор БЕЗРУК